Город Джона Стоу
По оценкам, к концу правления Елизаветы половина самых богатых лондонцев проживала за пределами городских стен. Некоторые из них жили к северу, в Финсбери, но большинство – в Фаррингдоне, к западу. Сто двадцать один человек числился в записях как имеющий «загородное имение», то есть, по сути, второй дом. Во многом благодаря упразднению монастырей и распределению церковных богатств в Лондоне появился средний класс, не зависевший ни от двора, ни от церкви. Посетивший город герцог Вюртембергский писал домой, что лондонцы «великолепно одеты и чрезвычайно горды и заносчивы, а так как большинство из них, особенно ремесленники, редко путешествуют в другие страны, но все время пребывают в своих домах, чтобы вести коммерцию, им мало дела до иностранцев, – напротив, они насмехаются и глумятся над ними». Что касается лондонских женщин, они «обладают большей свободой, чем, вероятно, где бы то ни было. И они хорошо знают, как ею пользоваться, ибо они выходят облаченными в чрезвычайно изящные платья и все свое внимание уделяют воротникам и манжетам».
Первое подробное описание огромного города, составленное округ за округом и улица за улицей, принадлежит перу антиквара Джона Стоу и появилось в 1598 году. Он забирался в новые тогда предместья на севере, юге, востоке и западе. Он наблюдал, как новые дома пожирают открытые пространства, как в аллеях «кишат сдаваемые внаем домишки и уютные особнячки… людей, которым свое удобство дороже общественного блага всего города».
С точки зрения Стоу, времена при нем были уже не те. Его Лондон был «более глумливым, непочтительным и неблагодарным, чем когда-либо ранее». Чтобы в Лондоне по-прежнему можно было жить, рост мегаполиса нужно было остановить. Эти причитания будут не раз повторяться в течение всей последующей истории Лондона.
Стоу везде видел мигрантов. «Джентльмены из всех графств стаями слетаются в этот город: юноши – чтобы на людей посмотреть и себя показать, старики – в поисках рынка, на котором их товар найдет быстрый спрос». Даже транспорт вызывает у Стоу стенания: «Мир мчится на колесах, а вместе с ним и многие из тех, чьи родители были довольны и тем, что ходили пешком». Стоу был первым городским экономистом Лондона. Он видел, что растущее население столицы приведет «к ущербу и упадку многие или даже большинство из древних городов, городков и ярмарок нашего королевства». Лондон вредил развитию ремесел в провинции, и Стоу предлагал насильно выселить некоторые ремесла в другие города.
Однако даже Стоу приходилось признать, что ничто не могло сопротивляться притяжению королевского двора, который «в наше время куда более многочислен и галантен, чем в старые времена». Когда в город приезжал граф Солсбери, его сопровождала «сотня всадников». Говорили, что для Стоу «единственным трудом и заботой было писать правду». К концу жизни антиквар испрашивал пенсию у Якова I, преемника Елизаветы, но добился только разрешения «обращаться к его подданным за добровольными пожертвованиями и милосердными даяниями». Иными словами, Стоу получил право просить милостыню. На памятнике в церкви Сент-Эндрю-Андершафт он держит в руке перо; когда оно разрушается от времени, его старательно заменяют. Перо репортера должно оставаться бессмертным.