Глава 47

Вернулись к Городу Молний мы вечером следующего дня. На Мелангу мы прилетели в ночи, загнали дирижабль в ангар и принялись активно латать повреждения. К счастью, у нас был запас подходящих материалов. Утром загрузились в дирижабль и сразу отправились назад. Если честно, после бессонной ночи я полдороги клевал носом, зато в результате вечером чувствовал себя относительно бодро.

Бонги с его абреками всё ещё не было. По вполне понятным причинам: и лететь ему было дальше, и чиниться дольше. Оборона Города Молний к нашему возвращению успела успокоиться, и теперь опасные руины выглядели вполне мирно. Если не знать, что ждёт неосторожного путника, зашедшего внутрь, то даже и почти не страшно. Картину портили лишь чудовища, которые вышли на охоту и теперь активно рычали, вопили и шипели внизу — и всё потому что наш дирижабль они видели, а достать вкусных человечков из него не могли.

Утром мы уже привычным путём входили в Город Молний через пролом в стене. Всё ценное и в экспедиции не слишком нужное оставалось на дирижабле. Всё нужное — в руках. В рюкзаке — обед, потому как путь вперёд предстоял долгий, и чем дальше мы продвинемся, тем лучше. В этот раз мы шли в город в полном составе: я, Араэле, Кесан, Рик и Дик. Братьев предусмотрительно нагрузили поклажей так, чтобы у них и в мыслях не было хулиганить. Таби и Рубари оставались на дирижабле.

Путь мы начали от северной части северо-восточного форума, который почти полностью был прикрыт орудиями второго круга стен. Нам же предстояло двигаться вдоль внешних оборонительных укреплений, стараясь не привлекать внимания автоматонов.

— А может, мы пока тут вас подождём? — жалобно спросил Дик, с тревогой оглядываясь по сторонам.

— Мальчики, вы помните об оплате? — спросил Араэле, сдвинув брови и серьёзно глянув на братьев. — Пять сотен и ещё компенсация за смерть — это вполне себе прилично. И такие деньги я предлагаю не за то, чтобы вы развлекались на свежем воздухе. А за то, чтобы вы вели себя как взрослые люди. В общем, быстро замолчали и слушаем Фанта! Делаем только то, что он сказал. И не делаем то, чего не сказал!.. Рик, ты слышал? Не кидайся ко всему интересному — здесь это плохо заканчивается….

Мы прошли от форума к стене, выискивая удобное место для того, чтобы незаметно начать свой путь вглубь. Потом ещё какое-то время пришлось ждать, чтобы орудия успокоились. Определить это было не слишком сложно — Рубари вывешивал на дирижабле флаги нужного цвета: если белый, то всё хорошо, если красный — стоит затаиться. Мы спрятались в подвале дома, лишь изредка осторожно поглядывая в небо, и вскоре Рубари, наконец, вывесил белый флаг.

Из подвала мы двинулись по узкой улочке, тянувшейся неподалёку от стен. Я шёл, внимательно глядя вперёд и пытаясь заранее обнаружить возможные сигналки, и сосредоточенно думал. Думал о том, как люди покидали город. Рассчитывали ли они вернуться? Скорее всего, надеялись, что всё-таки смогут. А значит, был — просто обязан был быть! — механизм, отключавший работу защитных систем. Или изменявший её так, чтобы она никак не реагировала на людей. Зачем вообще было вводить в городе защиту от людей?

Почему надо было покидать эту крепость, если она уже много лет уничтожает всё, что пытается в неё проникнуть? Что заставило людей бросить защищённый город и перебраться куда-то ещё? Да, в тех историях, что рассказали мне Араэле и Кесан, на первый взгляд всё гладко. Вымирание, постепенное отступление, брошенные города… Но всё это никак не объясняло, зачем при этом люди заботились о неприступности пустых руин. Что ими двигало? Почему они боялись, что кто-то войдёт внутрь? Стоп…

Перекрёсток покрывали ровные ряды плит. Я поднял руку, заставляя отряд встать на месте, и принялся активно искать обходные пути. Конечно, мы могли бы и просто перешагнуть плиты, но я хорошо помнил, какими чувствительными были скобы — они начинали дрожать при малейшем колебании земли вокруг.

— Это они? — спросила Араэле, останавливаясь рядом. — Те сигнальные устройства, о которых ты говорил?

— Скорее всего, — подтвердил я. — Но их здесь очень много… И надо их как-то обойти, вот только по улицеу нас это сделать не получится. А в домах могут быть автоматоны.

— Как ты думаешь, если быстро вывести автоматон из строя, он успеет подать сигнал тревоги? — задумавшись, поинтересовалась девушка.

— Не знаю… Возможно, не успеет. Но точно ли мы хотим проверять это? — спросил я у неё.

— Времени у нас мало. Придётся рисковать, — Араэле вздёрнула брови и выдвинулась на пару шагов. — Пусти-ка меня вперёд! Сейчас найдём, где обойти…

Если бы город имел строгую радиально-кольцевую застройку, у нас не осталось бы ни шанса пробраться мимо орудий. Но вся прелесть была в том, что в стороне от главных улиц жилые кварталы застраивались неровно. И при должном старании всегда можно было найти место, где — чуть сместившись или пройдя внутри какого-нибудь здания — был шанс обогнуть опасный участок.

Первый встреченный нами автоматон так и не успел подать сигнал своим собратьям… Несколько воздушных лезвий повредили его внутренний паровой механизм, и он замер, грустно пустив через щели струйку пара.

— Раз-два — и готово! — радостно сообщила Араэле. — Ломать эти штуки мы научились уже давно…

Я одобрительно кивнул. Сам же я в это время старательно помечал стены по пути нашего следования — чтобы если придётся бежать, не надо было вспоминать, куда и как сворачивать. Для этого я специально забрал из ангара синюю краску, которую мы с Рубари использовали для покраски низа гондолы. Причём, пометки я оставлял не на местном алфавите, а на русском.

— Что ты делаешь? — присмотревшись, спросил Кесан.

— Помечаю наш путь, чтобы потом снова не искать!.. — пояснил я.

— А почему такими странными знаками? — удивился жрец.

— А чтобы никто не догадался! Зачем оставлять знаки, которые сможет расшифровать тот же Бонги?

— Фант, но я с Кесаном тоже не смогу по ним пройти! — заметила Араэле. — А если ты ляжешь там, в городе, как нам выбираться?

— Эй, а нас никто выводить не собирается? — возмутился Рик, указывая на себя и на брата. Однако ему никто не стал отвечать, только глянули как на идиота…

— Эм-м-м!.. — о том, как знаками будут пользоваться другие участники экспедиции, я и вправду не подумал, но решалось всё довольно просто. — Смотрите…

Краткая инструкция, что означает та или иная буква, решила насущный вопрос. Система у меня была предельно простая. Я ставил условный знак, обозначавший, куда впереди надо свернуть, указывая первой буквой направление, а цифрой — через сколько шагов сворачивать. Например, «л-20» означало, что надо повернуть налево через двадцать шагов. Конечно, шаги — весьма расплывчатая мера измерения длины, так как они у всех немного разные. Однако главное здесь было — не местные пассы использовать. И такие пометки я оставлял и дальше: во всех тех местах, где наш курс менялся. Где-то надо было подняться на второй этаж, где-то спуститься в подвал… И следуя таким простым инструкциям, на обратном пути можно было не отвлекаться на поиск сигналок впереди.

Периодически мы подавали зеркальцем сигналы Рубари, отмечая наше положение. Ловили солнечный луч и принимались им мигать, пока тот не убирал флаг и не вывешивал его снова, показывая, что всё увидел. Вот так мы и двигались — медленно и осторожно, зато совершенно незаметно для местной системы обороны. На обед расположились на первом этаже старого жилого здания, сохранившего не только крышу, но и кое-какие детали обстановки. Мозаика на стене, пусть и потерявшая часть цветных фрагментов, рассказывала о том, как какой-то давно забытый герой сражался со страшными чудовищами. Во внешности некоторых из них даже мелькали узнаваемые черты…

— Ждёт ли и нашу цивилизацию такой же печальный конец? — задумчиво спросил у безответного пространства Кесан, который, оказывается, тоже разглядывал мозаику, держа в руках надкушенный бутерброд. — Сколько ещё она простоит?

— Она уже простояла больше… — ответила Араэле, отхлёбывая воду из фляжки. — Может и ещё много тысяч лет простоять. Пока есть скалы, нам чудовища не особо страшны.

— А твари? — задумчиво спросил я. — Твари вам тоже не страшны?

— Не напоминай!.. — содрогнувшись всем телом, попросила девушка. — До сих пор в ночных кошмарах штурм Дукона снится… Откуда у них вообще такие механизмы? Твари всегда были крайне тупыми и не особо развитыми. У них железо-то было не найти…

— Ну… В наличии зачатков разума вы им никогда не отказывали, — веско заметил я. — Рано или поздно они должны были начать развиваться.

— Это настолько неизбежно? — удивился Кесан. — В смысле, развитие?

— Откуда я знаю? — удивился я его вопросу. — Может, и не совсем неизбежно. Однако люди, что в яслях, что здесь, всегда идут по пути технического прогресса. Почему бы и тварям не пойти по нему? Они, конечно, страшненькие, но вполне себе смертные! Им ведь надо хоть что-то противопоставлять окружающему миру…

— Недавно ещё одну скалу разрушили! — поделился новостями Дик, торопливо сглотнув кусок бутерброда. — На юге, прямо рядом с Песками. Говорят, там тоже были твари. И тоже с орудиями.

— Хватит болтать! Наша задача — добраться до ликея! — прервала обсуждение Араэле. — Так что быстро доедаем и двигаемся дальше.

Чем дальше мы заходили, тем более длинные послания я оставлял на стенах — и тем сложнее становилось идти… Здесь, в глубине городских улиц, все ещё регулярно попадались автоматоны. Приходилось всё чаще прятаться в домах, чтобы они не подняли тревогу. Одного автоматона Араэле всё-таки вывела из строя, потому что он так неожиданно из-за угла вынырнул, что нам просто деваться было некуда. Хорошо ещё, что девушка не растерялась и сразу исполосовала его воздушными лезвиями…

К концу дня мы миновали ещё один бастион, но время шло к вечеру, и пора было возвращаться назад. Выслушав мои распоряжения, Араэле явно воспылала недовольством: ей очень хотелось закончить с экспедицией как можно быстрее.

— Фант, надо было продолжать двигаться ночью! — сердито сказала она. — Всё равно сюда ни одна тварь не проберётся…

— Тогда уж надо было заночевать в городе… — не согласился я. — Двигаться ночью слишком опасно. Если ошибёмся в темноте, то потеряем значительно больше времени.

— Пусть так, но не возвращаться же! — девушка опять сердито засопела. — Заночевали бы здесь, в руинах, а утром продолжили бы путь!..

— Тогда стоило бы взять больше еды и предупредить Рубари, — не согласился я с её доводами. — Завтра, если сходу не доберёмся до ликея, так и сделаем.

Хотя Араэле и была главой нашей экспедиции, но фактически всё руководство вылазками легло на меня. Девушка, надо отдать ей должное, лезла ко мне только с советами, не требуя в ответ подчиняться всем её хотелкам. Однако я уже понимал, что долго она терпеть нашу медлительность не сможет. А когда у тебя в руках есть власть — сложно ею не воспользоваться…

Вышли мы из города без проблем — только очень уж поздно. Так что до дирижабля бежали наперегонки с рёвом первых хищников, стягивающихся к городу. Сумерки тяжёлым одеялом наваливались на мир, и в любой момент можно было ожидать как сухопутных, так и летающих гостей. Несколько штук даже пожаловали к нам и попытались допрыгнуть до гондолы, пока «Шарк» ещё поднимался в небо.

Вечером, поддавшись на уговоры Араэле, я согласился провести вылазку, которая будет длиться дольше суток. Для её успешного проведения надо было ещё придумать систему сигнализации с дирижаблем — на все случаи жизни. И, кроме того, решить, как поступать тем, кому не повезёт здесь умереть. Раньше-то всё было просто: умер — возрождайся на Меланге, а мы потом подберём. Но в условиях жёсткой конкуренции с упёртым Бонги нам приходилось сурово экономить время.

К счастью, при возрождении, как мне объяснили, всегда можно было отказаться от тех точек, где ты привязался — и оказаться на той, что была ближе всего к месту смерти. И такая здесь, неподалёку от Города Молний, имелась. Утром мы даже долетели до неё и проверили, что всё с ней в порядке. Теперь, если надо было сообщить Рубари, где мы находимся, мы мигали зеркальцем, пока он не убирал и не вывешивал белый флаг. Если мы продолжали мигать — он должен был вывесить красный флаг. Если мы после красного флага мигать перестали — это значит, что пора отправляться вытаскивать возродившихся. Это же надо было делать, если никто ему не мигал больше двух часов.

А вот если мы продолжали мигать и после того, как Рубари вывесил красный флаг, это означало, что ему пора срочно уводить дирижабль, забыв про нас — возродимся на Меланге. Это мы придумали на случай, если Бонги заявится раньше времени, а Рубари его случайно не увидит. Дику и Рику было на всякий случай выдано по двести единиц пневмы, потому что Араэле обещала им компенсировать любую смерть. Если после первой смерти за ними не прилетал дирижабль, то возрождаться во второй раз надо было уже на скале.

Не прошло и трёх часов с восхода солнца, а мы уже медленно продвигались по отмеченному накануне маршруту, стараясь как можно быстрее добраться до места, где остановились вечером. И даже автоматон сегодня пострадал только один — и тот из-за Араэле, которую до печёнок достали постоянные остановки в пути. Она вообще копытом била и готова была действовать. А мне всё казалось, что слишком просто наш поход проходит — не к добру это. Моё невезение просто обязано было подложить мне свинью… Да и всем остальным заодно. Даже не так — это должна быть не свинья, это должен был быть просто гигантских размеров хряк. Хряк — и нет Фанта и его спутников!..

Быстрое продвижение по городу продолжилось после обеда — когда мы, наконец, достигли места, где остановились днём раньше. Теперь приходилось идти долго, нудно и осторожно… Сзади постоянно спорили Дик и Рик, которые откровенно скучали, а ещё тяжело вздыхал Кесан, которого Араэле не пускала исследовать дома. Ну и сама девушка нетерпеливо сопела… И, тем не менее, пока ещё у меня получалось удерживать спутников от поспешных действий, тщательно проверяя всё, что попадалось на пути.

Юго-восточный форум города приближался — медленно и неотвратимо. Всё ближе были грациозные храмы, сочетавшие в себе элементы как греческой, так и римской архитектуры, а ещё росли впереди величественные колоннады и идущая кругом стена… Римляне не любили строить круглые площади, но тут, в Городе Молний, в смешении культур и архитектурных традиций, не отделённых друг от друга веками и завоеваниями, всё было совсем не так, как на Земле. Всё выглядело гармоничнее и куда монументальнее, но при этом было очень практично. Не так практично, как у римлян, которые всё сводили к повторению Рима. Не так возвышенно, как у греков, которые сводили всё к внешней красоте и изяществу. Нет, совсем не так — но всё это вместе. Уверен, земные искусствоведы и археологи удавились бы от зависти, если бы узнали про то, что видел я… Если бы, конечно, попав сюда, дождались своего дирижабля.

Чем ближе было до форума, тем сильнее все улицы города начинали стягиваться к нему — словно разрозненные нити к центральному клубку. Пока мы огибали монументальную постройку, приходилось тщательно подбирать маршрут. А ещё мы были вынуждены пересекать улицу, что само по себе заняло бы почти два часа. А всё потому, что делать это приходилось под дулами орудий бастиона и между дежурных прогулок автоматонов — в промежуток времени, занимавший всего около десяти минут.

Я пошёл первым. Каждый мой малюсенький шажочек занимал короткое мгновение, на которое автоматика города просто-напросто не реагировала. Сначала на меня нацелилось одно орудие, но довольно скоро опустило дуло — зато потом уже два. Где-то там, в центре управления обороной, шло накопление данных, которое в результате либо приведёт к началу стрельбы, либо заставит орудия снова перейти в спящий режим…

После того, как я перебрался на другую сторону улицы, мы выждали, пока мимо пройдёт очередной автоматон — и следом за мной отправилась Араэле. Двигалась она вполне уверенно, но не делала достаточных пауз. И как я ей не сигнализировал, не махал руками, не сипел громким шёпотом, она лишь раздражённо морщилась. Чем ближе была другая сторона улицы, тем больше раздражение на её лице сменялось торжеством своей правоты. Надо признать, что Араэле вообще нередко обвиняла меня в чрезмерной осторожности и излишней медлительности — короче, упрекала в том, что я лютый перестраховщик.

Вот и сейчас не забыла…

— Ты слишком перестраховываешься! — с укором заметила она, едва оказавшись в укрытии.

— Я… — и только я открыл рот, чтобы возразить, как, издавая странное шипение вместо привычного похрюкивания, пришёл тот самый, давно ожидаемый, хряк. — Что за звук?..

— Какое-то шипение… — проговорила Араэле, встревоженно оглядываясь.

Солнце уже клонилось к закату, и улицы начинали погружаться в густую тень. До следующего сеанса связи с Рубари оставалось всего ничего. После этого он должен был поднять дирижабль под облака на ночь. Ну а мы собирались найти хорошее место и обустроить лагерь…

И в тот самый момент мы с Араэле ещё ждали автоматона, который как раз должен был вывернуть из-за поворота. Однако автоматона всё не было. А шипение так никуда и не делось. Я прямо чувствовал, что включилась ещё одна программа защиты города, но никак не мог понять, в чём дело…

А ответ был прост. И одновременно ужасен в своей простоте. Газ… Бесцветный, без запаха, с лёгким привкусом корицы, который появился во рту. Он вырывался из-под земли — видимо, через какие-то отверстия — и медленно заполнял окрестности. В городе не должно было быть живых — только автоматоны. И этот газ был второй ступенью изгнания нежелательных гостей. Когда не сработали сигналки и орудия, но появилось подозрение о вторжении, вот тогда город и ответил новым испытанием…

Что нам всем не хватает воздуха, мы поняли почти одновременно. Кесан, Дик и Рик на одной стороне улицы, а я с Араэле — на другой. Даже один вдох этой дряни вызвал такие спазмы в горле и лёгких, что казалось, я сейчас через рот наизнанку вывернусь… Мои спутники уже опускались на колени, пытаясь то ли сипло вздохнуть, то ли закашляться. И я тоже хотел бы это сделать, но всё-таки удержался.

Воздуха не хватало, а внутри нарастала паника: организм начинал понимать, что ему — конец, но был категорически не согласен с этим концом. Он собирался выплеснуть остатки сил, но выжить, не понимая, что именно этот всплеск его сейчас и добьёт. Ведь это был газ, а не схвативший зубами за ногу саблезубый тигр. Я едва удержался, но всё-таки остался на ногах. И даже успел подумать о том, что газ мы вдохнули все почти одновременно. И мой мозг, принимавший участие в спасении всего остального организма, сразу выдал картинку стакана с коктейлем, который состоит из разных слоёв.

Чтобы сделать вздох, требовалось подняться выше!.. К сожалению, я не мог спасти Кесана и братьев. Пока доберусь — и сам умру, и им ничем не помогу. Но вот Араэле я спасти ещё мог, да и должен был… В конце концов, она была девушкой, а ещё нанимателем и главным заказчиком всей экспедиции. Газ застал нас у стены дома, который за годы своего существования начал уходить под землю. Его некогда первый этаж благополучно скрылся наполовину под землёй, став подвалом. Я подпрыгнул, цепляясь за подоконник окна на бывшем втором, а ныне — первом этаже, из последних сил подтянулся… И глотнул всё ещё чистый воздух.

Лёгкие взорвались кашлем — сильным, выворачивающим наизнанку, но вполне терпимым. Главное — глоток воздуха, который всё-таки удалось сделать. Теперь оставалось лишь не сдаваться. Не может этот убийственный газ заполнить всё кольцо стен, не может его быть так много… А значит, забравшись достаточно высоко, ещё можно избежать смерти. Я отпустил руки и спрыгнул на землю, а потом подхватил на руки задыхающуюся девушку — и, как мешок, закинул её сначала на подоконник первого этажа, а потом, когда сверху раздался надсадный кашель, вцепился в её голени, обтянутые мягкой кожей сапог, и помог ввалиться внутрь. Вниз головой. Если сразу не сломает шею — вторая попытка не понадобится.

Заскочив следом, я буквально рухнул на пол, зайдясь страшным кашлем, сжимавшим лёгкие и сдавливавшим рёбра. Казалось, что они вот-вот обязательно сломаются. Первый приступ продлился всего секунд двадцать, которые показались мне вечностью, а вот второй я сдержал. Отдыхать было некогда — снаружи продолжал шипеть газ, обещая вскорости заполнить и первый этаж.

Всё тело Араэле ещё сотрясало кашлем и рвотой. Она вдыхала рвотные массы, пытаясь получить долгожданный кислород, давилась и кашляла ещё больше. Идти сама она не могла — слишком много дряни в ней было. Не обращая внимания на то, что она вся изгваздана, воняет рвотой и продолжает её извергать, я положил девушку к себе на плечо и, покачиваясь, вывалился из комнаты в коридор. Где-то здесь просто обязана была найтись лестница на второй и третий этажи дома… Потыкавшись ещё минуту в пустые дверные проёмы, я вскоре обнаружил путь наверх.

Лёгкие как будто горели огнём, а ещё меня мутило и страшно тошнило, но я заставлял себя идти по ступенькам. Весь мир вокруг стал кроваво-красным, будто на меня надели очки с цветными стёклами. В голове неумолимо нарастал гул, а стук в висках вообще напоминал удары отбойного молотка. Сердце уже не справлялось со снабжением кислородом всего моего организма. Я так и не дошёл до третьего этажа здания… Я сумел подняться лишь до уровня, на котором был потолок второго этажа. А потом организм отказался подчиняться приказам, и в глазах начало стремительно темнеть. Всё что я успел — это как можно аккуратнее пристроить трясущуюся в судорогах Араэле на ступеньки. И лечь сам. А потом сознание померкло…