Глава 38

— Три дирижабля уничтожены! В городе едва потушили пожары, и одна причальная мачта сгорела! Нам выставили счёт торговцы и вот эти молодые люди!!! — гра Унтон ткнул в меня и Рубари пальцем. — Кто должен был следить за окрестностями, гра Спун?! И скажите спасибо, что грани Араэле не выставляет претензии! И то лишь потому что её груз удалось спасти!!!

Гра Унтон, несмотря на грозную речь, был милым седым старичком. Таких обычно представляешь в окружении внуков, с улыбкой читающими сказки — а не ругающимися на командира гарнизона целой скалы. Гра Спун, напротив, был подтянутым, спортивным мужчиной средних лет. Именно он и был тем самым командиром гарнизона скалы Треангин, проворонившим нападение.

Мы с Рубари тут на птичьих правах. С одной стороны — хорошо себя вели во время налёта. Практически пожертвовали дирижаблем и, к тому же, пострадали сами, но спасли ценный груз союзного дома — и даже курьера торговой гильдии вместе с ним. Хотя тот детина, который вытащил ко мне ящик с горящего дирижабля, отлёживается до сих пор… Чуть без ног не остался. Можно было бы, конечно, отправить его на перерождение — и всё бы отросло, но дешевле было вылечить.

С другой стороны, мы — никто. Временные документы наши здесь не принимаются — это всё-таки скала дома Лан-ван, и тут все, за исключением шарков и прочего зверья, должны быть с папиром. Нам вообще не собирались давать разрешение остаться на скале, если бы не ночной налёт, при котором мы — в результате халатности местного командования — практически потеряли дирижабль. Наш «Шарк» стоял на местной верфи, и его теперь восстанавливали за счёт властей Треангина. Опять же, если бы не Араэле, нам бы просто выдали компенсацию пневмой и отправили на все четыре стороны…

С момента самого налёта прошло уже пятнадцать дней. И сейчас мы были зрителями одной из местных традиционных забав — публичный разнос проштрафившегося командира. Звездюлей ему вставили ещё в день нападения, а потом — вставляли, как мне кажется, ежедневно. Гра Спун с честью выдержал это испытание, смиренно принимая все упрёки, и теперь шёл заключительный аккорд, после чего его вроде бы обещали простить и восстановить в должности.

Ночной налёт я до сих пор вспоминал с содроганием, хотя большую часть его подробностей и не видел. Как выяснилось, утром следующего дня к нам должен был прийти один из местных мелких командиров, передать оплату Пали — и вежливо попросить выметаться. Как ни просила Араэле хотя бы дать нам припасов, начальство скалы дома Лан-ван было неумолимо. А потом разразился ночной бой. Противники как-то умудрились, минуя все системы защиты, подойти к скале — и принялись расстреливать флот. Охотились они за всё тем же ящиком с Идолищем Каменным. В тот момент, когда ящик оказался на нашем дирижабле, они как раз высадили десант, чтобы забрать артефакт.

Наш манёвр стал полной неожиданностью. Здесь для местных опускаться ночью к поверхности — это жёсткий внутренний запрет, прямо как у нас вставить пальцы в розетку. То есть такое даже в голову никому, не скорбному умом, не могло бы прийти. Хотя, когда мы скользнули в темноту, неприятель всё-таки последовал за нами, оставив в покое флот Лан-ван. На тот момент дом потерял один большой дирижабль, два малых, и это было только начало — что, в принципе, понимали все. Но там, в темноте, досталось уже всем участникам побоища. Нашему «Шарку» — ещё в меньшей степени. А под склонами скалы теперь лежали обломки дюжины дирижаблей. Три — ланвановских, девять — неприятеля. После таких потерь энтузиазм нападающих иссяк, и они предпочли наскоро ретироваться.

Однако последствия нападения в городе ощущались до сих пор. Два десятка домов пострадали от случайных попаданий, стены арха лишились трети орудий, выбитых ещё в первые минуты боя, а одна причальная мачта сгорела. Торговец, который должен был перевезти Идолище, лишь вчера получил новый аэростат и, наконец, покинул скалу вместе с опасным грузом. Прикрывала его эскадра дома Лан-ван. А мы с Рубари жили в номере местной гостиницы, предоставленном городской администрацией — и очень сильно ждали, когда же наш «Шарк» снова окажется в воздухе.

Самым приятным бонусом для нас во всей этой истории стал не столько ремонт дирижабля, сколько его модернизация. Профессиональные строители незамысловато перекраивали все наши внутренние коммуникации под принятые стандарты — что, по их словам, должно было повысить и крейсерскую скорость, и манёвренность и управляемость. Не знаю, чего стоило Араэле для нас эту услугу выбить, но она смогла. Наверняка не просто так…

— Нужно будет поговорить! — шепнула девушка мне на ухо, покидая зал после того, как гра Спун был в последний раз прилюдно втоптан в грязь, а затем прощён и возвращён на должность. — Встретимся сегодня вечером. В кабаке рядом с вашей гостиницей.

Собственно, я уже устал обречённо ждать этого приглашения — и немедленно согласно кивнул, показывая, что всё услышал. Я бы тоже покинул зал, но гра Унтон сразу предупредил, что хотел со мной пообщаться после мероприятия, которое он упорно называл праздничным. Впрочем, если учесть, что в этот день в звании восстанавливался командир гарнизона, то для него это и в самом деле был праздник…

Когда зал опустел, и в нём остались только я и гра Унтон, тот махнул мне рукой, а сам присел на один из стульев в первом ряду.

— Вы знаете, Фант, чего я желаю больше всего? — спросил он без обиняков.

— Нет, гра, — признался я.

— Я вам помогу. Это связано с вами, вашим механиком и дирижаблем, — намекнул наместник.

— Чтобы дирижабль поскорее отремонтировали, а мы побыстрее отсюда убрались? — предположил я самое очевидное.

— У вас есть одно несомненное достоинство — догадливость… — кивнул гра Унтон, признавая мои заслуги. — Именно этого я и желаю. Но не столько потому, что вы какая-то мутная личность, а скорее из-за того, что скоро прибудет проверка от нашего дома с Большой Скалы. И лучше бы вам с проверяющими не встречаться.

Я благоразумно промолчал, хотя и видел, что насквозь правильному старику не слишком-то приятно со мной общаться…

— Однако вы спрашивали, есть ли возможность выучить у нас логосы отдачи и взятия. Так вот… Такая возможность у вас теперь есть, — Унтон достал из кармана сложенную бумажку и протянул её мне. — Идите в архив, и вы там получите четыре каталога по этой бумаге. Два — на ничтожный уровень логосов, два — на незначительный. В конце концов, флот вы всё-таки нам уберегли. Было бы весьма несправедливо отпустить вас без такой маленькой услуги…

— Благодарю, гра, — искренне сказал я, взяв листок.

— Идите, Фант, — Унтон указал на выход, и я не стал испытывать его терпение.

Я успел пообщаться с теми местными, кто не отказывался от разговоров с пришлыми незнакомцами. Многие признавали, что если бы не наш манёвр, то скала могла бы вообще лишиться флота. Так что услугу я оказал такую, что, по моему мнению, здесь мне и Рубари должны были папир принести на блюдечке с голубой каёмочкой. И, тем не менее, я прекрасно понимал, что с учётом нашего нелегального положения говорить спасибо надо хотя бы за то, что сразу не прибили… А за то, что только что подарили мне почти полста тысяч единиц пневмы (а именно во столько обошлось бы мне обучение логосам), вообще благодарить надо искренне.

Покинув арх, я нашёл Рубари и вместе с ним отправился в местный архив. Всё-таки здорово, когда на всех скалах есть какие-то одинаковые постройки. Как на Диком Западе: банк, салун, магазин, церковь — и вот такое в каждом городе. Так и на скалах везде строились архив, арх, банк, торговая палата, рынок и всё прочее. Получив каталоги, мы принялись прямо на месте их листать, внимательно просматривая каждый изображённый символ — и всего через пятнадцать минут оба подняли уровень логосов.

Теперь я и Рубари могли пользоваться подавляющим большинством посохов и жезлов, которые были в наличии на скалах. И даже небольшими корабельными орудиями. Зачем мне это было надо? Да просто… Мы же тёмные личности! И Рубари вполне по-контрабандистски уже договорился о покупке небольшой пушки на наш дирижабль. Местный начальник верфи — один из тех людей, кого не волновали наши документы — очень хотел подзаработать, а у него в наличии, как оказалось, давненько имелась списанная, но вполне рабочая пушка.

Отдавал он её по дешёвке — за тридцать тысяч единиц пневмы. Мы доторговались до двадцати тысяч, но взамен отдавали ему ещё и два накопителя покойного Фабило. А оставшиеся десять тысяч передавали в чешуйках. Когда стало ясно, что всё складывается, нам быстренько сделали в трюме пристройку, из которой можно было бы вести огонь. Наша пушка плевалась воздушными лезвиями почти полуметровой длины, а дальность действия орудия была почти полтора километра. Хорошее приобретение. Только прожорливое… Один выстрел — минус десять единиц пневмы. Более современные модели стреляли экономнее. Но нам с ней от чудовищ отбиваться, а не чужие эфирные корабли на поверхность опускать…

После изучения логосов мы сходили в гостиницу, взяли деньги и занесли их на верфь. Начальник верфи приветливо нас встретил и напоил отваром зёрен дор-пир. Если честно — вот ни дать ни взять кофейные. И вкус похожий, только штырит сильнее — видимо, кофеина в них больше. Рубари от напитка отказался, а я с удовольствием испробовал. И даже уточнил, где на скале можно прикупить таких же.

Собственно, после этого я и пошёл закупаться, отпустив Рубари в гостиницу. Палатка торговца располагалась на самой окраине рынка — сразу было видно, что популярностью его товар здесь не пользуется. Хотя торговец и предпринимал попытки привлечь клиентов, тоскливо подвывая об утренней бодрости и приятном запахе…

— Чем могу вам помочь, гра? — удивлённо обратился он ко мне, заметив, что я внимательно рассматриваю его товар.

— Хочу ваших зерён, гра! — ещё больше удивил я его. — Чем больше, тем лучше. И ещё меленку хочу. У вас есть?

— Всё есть! — кивнул торговец и выставил на прилавок пару ручных кофемолок.

Кстати, тут это была весьма распространённая вещь. Вот только не под кофе, а под всё, что под руку попадётся — орехи в порошок для пасты или масла, зёрна в муку для выпечки… Я не глядя ткнул в одну из предложенных мельниц, а потом честно озвучил количество зерён, которое мне требовалось:

— Два мешка!

— Гра собирается сам торговать зернами дор-пир? — всплеснул руками торговец, подозрительно глядя на меня.

— Нет, я собираюсь это всё пить! — решительно отмёл я подозрения в наличии коммерческого интереса, ведь двигала мной чистая и бескорыстная любовь к кофе, без всякого умысла… — Вот только я понятия не имею, где ещё купить и когда у меня это получится.

— Ах, вот оно что… Вы, должно быть, с двадцать третьих яслей? — догадался ушлый торгаш.

— Взвинтишь цену — не стану покупать! — сразу пригрозил я.

— Ни в коем случае! — забеспокоился торговец и полез куда-то под прилавок. — Я сейчас, гра… Не уходите!..

По результатам изысканий под прилавком торговец вручил мне натуральную рекламу кофе. На выцветшей листовке оно так и называлось — кофе. Была изображена исходящая паром чашка с чем-то чёрным, указано название компании-производителя, а на обратной стороне вообще имелся список торговых точек на разных скалах.

— Мы не слишком часто открываем новые прилавки… — признался торговец. — Но если гра будет угодно, каждый торговец имеет в запасе самую свежую версию списка! И, может, четыре мешка? Чтобы у меня за месяц баланс сошёлся…

Четыре мешка кофе стоили почти тысячу, и ещё десять монет я отдал извозчику, доставившему всё это на дирижабль. Точнее, на верфь, где сейчас хранился наш личный скарб. Туда же отправился и небольшой запас продуктов, купленных на рынке. Пневма с личного накопителя уходила прямо-таки стремительно. Надо было бы поговорить с Рубари о начале выплат из заработков… Я ещё походил по торговым рядам, но вскоре обнаружил повышенное внимание со стороны стражи к своей бездокументной персоне — и предпочёл ретироваться в гостиницу. Тем более что приближался вечер, а значит, и назначенная встреча с Араэле.

Рубари сначала отказывался идти, аргументируя это тем, что делать ему на встрече нечего, но я был непреклонен. Понимая, что нас сейчас будут использовать всеми доступными и не всегда легальными способами, я хотел иметь поддержку хотя бы в лице механика. Рядом с гостиницей, как выяснилось, и в самом деле располагался кабак. Раньше-то он, может быть, и нормальным рестораном был, но с тех пор его посетителей переманил гостиничный ресторан, а заведение стало кабаком — хотя и весьма приличным.

Араэле уже была внутри, и тоже не одна — с Пали. Они о чём-то тихо переговаривались, попивая вино. Увидев нас, девушка замахала руками, приглашая за свой столик.

— Заказывайте, что хотите! — предложила Араэле.

Рубари запросил себе разбавленного вина, а я просто к нему присоединился. Напиваться в мои планы никак не входило. Естественно, все, включая девушку и бывшего чиновника, ещё набрали себе побольше еды. Тут вообще в приличном обществе не было принято сходу брать быка за рога, а именно сразу переходить к делу. Сначала требовалось поесть, выпить, ещё закусить, ещё выпить — и только потом начинать серьёзные разговоры. А если не было чего поесть и попить, то надо было пообщаться о погоде, узнать, как идут дела, как жена поживает, как дети подрастают и не прибавилось ли их в последнее время, если ты долго не видел человека… В общем, можно было поседеть и состариться, пока узнаешь суть вопроса…

Вот и сейчас, пока мы не поели и не попили, Араэле к делам не перешла. Она порадовалась, что скоро достроят наш дирижабль, поблагодарила нас за второе спасение ящика и за оказанную помощь…

— Кстати, о помощи! — девушка радостно улыбнулась. — У меня есть для вас предложение!

Мы с Рубари напряглись, но, конечно же, заверили её, что готовы выслушать это самое предложение.

— Дело в том, что в этом округе имеется отличное место для заработка…. — туманно начала Араэле.

— Я знаю, о чём ты. Фант, не соглашайся! — испуганно попросил меня Рубари.

— Эй! Почему? Если всё пройдёт удачно — много единичек получите!

— Я не согласен, — жалобно сообщил Рубари.

— Отказа я не приму! — нахмурилась Араэле, и я решил подключиться.

— Рубари-то знает, о чём речь, а вот кто бы мне объяснил? — привлёк я внимание к собственной немаловажной персоне.

— В этом округе есть древние руины, — сообщила мне Араэле. — Такие часто встречаются на поверхности. В этих руинах можно найти много такого, за что дома платят просто невероятные суммы пневмы! Если найти такие штуки, вы сможете обогатиться и буквально купаться в чешуйках…

— Руины с защитой! — сразу порадовал меня Рубари. — Сбивают дирижабли. Только поэтому их ещё и не распотрошили.

— И что за защита? — поинтересовался я.

— Охранные автоматоны, — ответила Араэле, слегка прикусив губу. — Воздушные, огненные… В общем, разные!..

— Там есть грозовые пушки! — мрачно сообщил мне Рубари. — Молниями бьют. Потеряем дирижабль и всё — хана…

— Ой, ну что вы так переживаете! — всплеснула руками девушка. — Ну предложу я вам компенсацию за ваш дирижабль — построите новый, лучше прежнего!

— Беда не в том, что мы дирижабль потеряем, — заметил я. — Беда в том, что мы ничего не заработаем. Понимаешь, Араэле? Мы просто потеряем время: сначала на твою экспедицию, потом на восстановление дирижабля. Вот толку нам этим заниматься?

— Вы хоть понимаете, кому вы отказываете? И что я вам за это могу сделать? — капризно спросила Араэле, чуть наклонив голову на бок.

— Вряд ли больше, чем любой из посетителей кабака, — я потыкал пальцем в наших соседей. — Понимаешь, в моём положении любой человек доставит мне миллион проблем, особо не напрягаясь…

Нет, вообще мне нравилось её предложение. Громобои! Да я почки и сердце продам, лишь бы посмотреть на электрические логосы! Но лезть в заведомо проигрышную авантюру… Сначала мне надо было позаботиться о другом…

— Я могу предложить вам очень большие деньги… — девушка растерянно посмотрела сначала на меня с Рубари, а потом на молчавшего всё это время Пали.

— Не надо смотреть на меня, — заметил бывший чиновник. — Я против того, чтобы ты туда лезла!

— Ты всё равно с нами не полезешь! — возмутилась Араэле. — Ты ведь уже собрался улетать домой!

— Это не мешает мне быть против! — возразил Пали.

— Я приказываю! — девушка ткнула ему пальцем в грудь и упрямо выставила челюсть вперёд.

— А я тебе не подчиняюсь! — пожал плечами бывший чиновник.

— Почему все такие трусы, а?.. — жалобно спросила Араэле. — Неужели больше никому не интересно узнать новые логосы, поискать артефакты… Да просто быть там первыми!

— Мы пока последние из последних… — буркнул Рубари.

Девушка расстроенно вздохнула и опустила плечи, глядя в пустую тарелку. Воспользовавшись моментом, Пали вопросительно глянул на меня, а я едва заметно кивнул — да, мне всё ещё нравилось это предложение. Наш обмен знаками заметил Рубари и скорчил возмущённое лицо, догадавшись, что я, на самом деле, ещё не отказался.

— Думаю, Эли, что стоит нанять кого-то более защищённого в социальном плане… — вслух сказал Пали. — Кого-нибудь с папиром.

Девушка разом вскинулась и засияла, как сияли новенькие золотые монеты на Земле.

— А если я предложу вам папиры? — радостно спросила она.

— А это возможно? — уточнил я не столько у неё, сколько у Пали. Из этих двоих он вызывал у меня куда больше доверия…

— Я могу сделать вам папиры от одной из скал нашего дома! — с блестящими от возбуждения глазами сообщила Араэле, а Пали едва заметно кивнул. — Причём на те имена, которые вы сами и выберете! Легенду вам сочиним, и в реестры вас там внесут. Станете, правда, оба подобрышами…. Но какая вам разница?! Рубари, у тебя, что, много родственников?..

— После той ночи в Саливари — ни одного… — мрачно ответил механик.

— Ну и всё! Начнёте жизнь с чистого листа, да к тому же ещё и с оплатой. И, может быть, с добычей! — девушка умоляюще посмотрела на меня и механика. — Ну что вам стоит? Мы заключим контракт, и я вам выплачу при любом раскладе пятнадцать тысяч!

— Эли, лучше бы ты просто попросила отца покрыть дефицит… — неожиданно заметил Пали.

— И как я буду при этом выглядеть? — удивилась девушка. — Нет, он, конечно, покроет дефицит, вот только о науке можно будет забыть…

— В последние два столетия от науки вообще было мало толку, — заметил Пали с усмешкой. — Может, всё-таки не надо рисковать последними единичками?

— Я всё-таки попытаюсь… — хмуро сказала девушка и снова посмотрела на меня с Рубари. — Ну так что?

— Ну… Если обещаешь помочь с восстановлением дирижабля, — Рубари вздохнул. — И папир… В общем… Пусть Фант решает!

— Согласны, — кивнул я. — С тебя всё, что можно будет найти в архивах про эти руины.

— Ого! — удивилась Араэле. — Ты не просто собрался лезть в руины, но ещё и будешь что-то продумывать?

— Он всегда всё продумывает, — ответил за меня Пали. — И если бы с тобой летел не Фант, а кто-то другой, то я бы просто нажаловался твоему отцу. И ты бы никуда не полетела. А с Фантом у тебя хоть какие-то шансы есть…

— А, я всё поняла… — девушка оглядела нас и подозрительно сощурилась. — Это был заговор за моей спиной… Ну ладно, люди, я вам ещё отомщу!

Она гордо поднялась и ушла, не оплатив счёт. Следом ушёл и Пали, разведя руками — мол, простите, не могу задержаться. А мы с Рубари остались сидеть, как два придурка, только что спустившие на еду и питьё месячный оклад матроса…

— Кажется, нам уже отомстили, — заметил Рубари. Впрочем, он так глядел на остатки вина, что было заметно: механик не слишком переживает по этому поводу.

— Если это так, то мы ещё легко отделались… — согласился я.