Общественная цена сопротивления

Несколько лет я регулярно обедала с коллегой-мужчиной. У нас было много общих интересов: нам нравились одни и те же романы, были похожие взгляды на литературу и преподавание философии. Мне искренне нравилось его общество. Но иногда он высказывал замечания, которые казались весьма неуместными. Однажды он обратил внимание на то, что я похудела, и сказал, что я «очень хорошо выгляжу». В другой раз он предложил свою компанию, если я когда-нибудь буду одна в командировке. Говорил, что поедет со мной. Эти комментарии постоянно заставляли меня чувствовать себя некомфортно, но мне никогда не хватало смелости сказать, чтобы он прекратил эти намеки.

В то время я была штатным профессором, и у него не было никакой власти над моей карьерой. И все же я ничего не сказала. Я смеялась над этими комментариями и просто однажды перестала с ним обедать. Я не хотела, чтобы между нами была неловкость или чтобы он обвинил меня в том, что я как-то не так реагирую. Просто мне было легче промолчать.

Это именно то, что большинство из нас делает, когда оказывается в подобной неловкой ситуации. Мы боимся, что отношения между людьми могут привести к плохому поведению, и чаще всего не реагируем. Этот страх может усиливаться, когда мы играем роль свидетелей неподобающего поведения (а не жертвы), поскольку в этом случае мы также обеспокоены и реакцией людей вокруг нас. Вспомните время, когда вы слышали оскорбительные замечания, безосновательные и унизительные колкости, а также расистские или сексистские оскорбления. Как вы реагировали? Вы говорили что-то, рискуя показаться слишком восприимчивым или вызвать всеобщую неловкость? Или держали свои мысли при себе? Даже когда мы знаем, что должны что-то сказать, гораздо легче этого не делать.

В конце 1990-х, когда телевизионные реалити-шоу впервые предстали взору публики, исследователи из Университета штата Пенсильвания наняли женщин для участия в исследовании. Были выбраны двенадцать человек, которые, по мнению участников, вероятнее всего бы выжили на необитаемом острове. Исследователи не были заинтересованы в том, чтобы понять, как они сделали этот выбор. Они использовали этот прием, чтобы проверить, как женщины будут реагировать на сексистские замечания.

Исследователи также наняли несколько мужчин (женщины считали их другими участниками эксперимента) и попросили их сделать несколько сексистских замечаний, таких как: «Да, мы обязаны держать женщин в форме» и «Немногие женщины умеют нормально готовить». В конце исследования участникам предложить высказать свое мнение о других членах группы.

Большинство женщин – 91 % – сказали, что у них были негативные эмоции о мужчине, который сделал сексистское замечание. Но только 16 % женщин напрямую ответили ему, сказав что-то вроде «Боже. Я не могу поверить, что ты сказал это!».

Вероятно, женщины не делали мужчинам замечаний, поскольку не хотели, чтобы они считали их чрезмерно агрессивными или политкорректными. И они не ошибались: одно исследование показало, что мужчинам меньше нравятся женщины, которые используют сексистские замечания, чем когда они воздерживаются от этого. Так что на практике, даже если мы хотим противостоять такому оскорбительному поведению, мы можем промолчать, из страха вызвать негативные последствия.

Противостояние кому-то, кто употребляет оскорбительные слова или ведет себя пренебрежительно, забирает нашу умственную и эмоциональную энергию. Даже в более вопиющих случаях большинство людей предпочитает хранить молчание. В одном исследовании ученые привели студентов в лабораторию для работы с двумя другими студентами с разным цветом кожи. Оба напарника были сообщниками экспериментатора. Затем студенты (ни один из них не был черным) сталкивались либо со слабым, либо с достаточно экстремальным расовым оскорблением. В условиях умеренного оскорбления, черный мужчина случайно ударил белого человека по колену, когда выходил из комнаты. После того, как он ушел, белый мужчина сказал: «Как это типично. Ненавижу, когда черные так делают». (1) В случае экстремальной агрессии белый человек сказал: «неуклюжий «слово на Н» (2) В третьем случае белый человек ничего не сказал (3).

После того, как чернокожий студент вернулся в комнату, экспериментатор попросил его выбрать, с кем он хочет работать: с чернокожим или с белым. В последнем случае (3) 53 % выбирали белого человека, но и в двух других случаях, когда им рассказывали о расистских оскорблениях, 63 % выбрали белых в качестве партнера. Вывод из этого эксперимента кажется неожиданным. Абсолютно нелогично, что люди чаще выбирали белого человека в качестве партнера после того, как он позволил себе такое оскорбительное замечание. Почему участники больше заинтересованы в работе с кем-то, кто, по всей видимости, расист?

Исследователи провели сопутствующее исследование, чтобы изучить не то, как люди реагируют на проявления расизма, а то, как, им кажется, они будут на них реагировать. Они просили участников предположить, как они отреагируют на ситуацию, подобную той, о которой только что говорилось (после прочтения о ней или просмотра видеоролика, который ее воссоздавал). Только 25 % тех, кто читал об инциденте, и 17 % тех, кто видел видео, заявили, что они предпочтут работать с белым человеком, который позволял себе расистские оскорбления. Уровень эмоционального стресса, который, как они предсказывали, они испытают, был также выше, чем уровень эмоционального стресса, о котором сообщали люди, испытавшие это в реальности. Это несоответствие говорит нам о том, что хоть люди и думают, что будут расстроены, если столкнутся с расистским комментарием, когда услышат его, они, вероятно, не расстроятся так сильно. По-видимому, люди могут испытывать больше бессознательного расизма, чем они готовы признать. Почему же еще так много участников этого исследования хотят работать с человеком, который оскорбил чернокожего? Исследователи пришли к выводу, что те, кто был свидетелем расистских высказываний, возможно, оправдали это, приняв комментарий за шутку. Это значит, что они не должны были преуменьшать свою оценку виновного.

«Люди не относятся к себе предвзято, – заключил Керри Каваками, ведущий автор этого исследования. – Они предполагают, что будут очень расстроены расистским актом и примут нужные меры. Однако мы обнаружили, что их ответы гораздо более сдержанны, чем они сами ожидали, когда они действительно столкнулись с откровенно расистским комментарием».

Эти выводы указывают на то, что мы надеемся поступать правильно: откровенно говорить, когда задают неуместные вопросы, призывать к ответственности тех, кто использует расистские оскорбления, и так далее. Но когда доходит до дела, наше фактическое поведение не особо впечатляет. Многие из нас не понимают, что естественное нежелание говорить на самом деле лишь усугубляет положение. Молчание свидетельствует об отсутствии обеспокоенности (молчаливое согласие), что делает более вероятным продолжение нежелательных действий.