Глава 4

Чего стоит наша помощь?

26 мая 2017 года Рик Бэст, техник из Портленда, ехал домой на пригородном поезде. Вдруг один мужчина начал выкрикивать расистские и антимусульманские оскорбления в адрес двух девушек-подростков – одной чернокожей и одной в хиджабе. Рик и двое других мужчин сцепились с нападавшим, который достал нож и пырнул всех троих, убив Рика и еще одного мужчину.

Мы видели, как психологические факторы мешают нам выяснить, происходит ли чрезвычайная ситуация, и притупляют чувство ответственности. Даже в случае очевидной чрезвычайной ситуации бывает сложно вмешаться. Ведь мы считаем, что действия, направленные на прекращение происходящего, могут представлять для нас значительную или даже угрожающую опасность. Мы также опасаемся, что плохое поведение, например создание препятствий для продвижения по службе или создание социальной неловкости, может нам дорого обойтись. К сожалению, этот страх и беспокойство могут привести к существенным последствиям. Мы замечаем это, когда человек смеется над сексистской шуткой или наблюдает за издевательствами, при этом не вмешиваясь. В этой главе увидим, как такое беспокойство мешает большинству из нас противостоять плохому поведению, и рассмотрим все риски и выгоды, которые мы взвешиваем, перед тем как начать активно действовать.

Сколько нам может стоить оказание помощи?

Представьте, что вы спешите на важную встречу и случайно замечаете того, кому нужна помощь. Вы остановитесь, даже если из-за этого, скорее всего, опоздаете? Одно из самых ранних исследований, которое исследовало готовность помочь в чрезвычайной ситуации, четко подтверждает следующую ситуацию. Джон Дарли и Дэниел Бэтсон попросили студентов духовной семинарии Принстона – честолюбивых священников – подготовить короткий доклад о притче Доброго Самаритянина (от Луки глава 10, стихи 25–37). Эта притча описывает человека, который помогает раненому, лежащему на обочине дороги, и демонстрирует моральную ценность помощи нуждающимся незнакомцам.

Каждому студенту дали несколько минут на подготовку. Исследователь сказал, что он пойдет в соседнее здание для выступления, и оставил им одно из трех сообщений:

• В условиях «низкой спешки» студенту сказали, что профессор будет готов через несколько минут, и он может идти к следующему зданию.

• В условиях «средней спешки» студенту было сказано, что профессор готов выступить с речью, так что он должен приехать прямо сейчас.

• В условиях «высокой спешки» студенту было сказано, что профессор ждет и ему следует поторопиться, поскольку он уже опаздывал.

Когда каждый студент подходил к зданию, где должен был произносить речь, он проходил мимо человека, который был сообщником эксперимента. Человек прислонился к двери, опустив голову. Он кашлял и постанывал. Наконец мы подходим к ключевой части нашего исследования: кто из участников остановится и поможет ему?

Помните, все участники этого исследования были студентами богословия. Они также только что подготовили речь о важности оказания помощи другим. Однако основным фактором, который влиял на готовность участников остановиться и помочь, было то, насколько они спешили. Почти две трети – 63 % тех, кто находился в состоянии «низкой спешки», остановились и помогли, как и почти половина – 45 % тех, кто входил в группу «средней спешки». Но из тех, кто был в группе «высокой спешки», помогли только 10 %. Согласитесь, эти выводы могут показаться весьма занятными. Не должны ли начинающие священники помогать, несмотря на нехватку времени? Но это именно то, что предсказывают примеры социальной психологии.

Согласно модели «возбуждение/затраты/вознаграждение», люди испытывают неприятное физиологическое возбуждение, когда видят других людей, которые испытывают боль и страдания.

Другими словами, мы чувствуем себя плохо, когда видим тех, кому нужна помощь. Например, бездомного, который просит денег на еду, или человека, стоящего у автомобиля со спущенной шиной. Мы хотим избавиться от плохих ощущений, и легкий способ добиться этого – помочь человеку. Помощь определенно имеет преимущества – она заставляет нас чувствовать себя лучше, и нас признают за добродетель. Но во многих случаях это также сопряжено с некоторыми издержками: потерянным временем, неловкостью, личной безопасностью. Итак, прежде чем принять решение, мы проводим подсознательный анализ затрат и выгод. Если выгоды перевешивают затраты, мы поможем. Но если затраты перевешивают выгоды, то нет.

В результате этого, люди, которые больше всего нуждаются в помощи, с наименьшей вероятностью ее получат. Мы наблюдаем это в ситуациях экстремальных конфликтов, таких как геноцид в Руанде в 1990-х годах и массовые перестрелки. В той ситуации люди одновременно и хотели помочь, но не знали, как лучше это сделать, когда попытки оказания помощи могли быть связаны со значительными издержками. Во время стрельбы в школе Марджори Стоунман Дуглас в Паркленде, штат Флорида, в феврале 2018 года, вооруженный офицер полиции услышал выстрелы, но не вошел в здание. В то время там разыгралась настоящая бойня. Его бездействие понятно в соответствии с моделью «возбуждение/затраты/вознаграждение». Потенциальные потери из-за попытки остановить стрелявшего из автоматической винтовки слишком высоки, в то время как очевидных преимуществ нет.

Исследователи из Университета Висконсина, Мэдисон, провели хитроумное исследование в вагоне метро в Филадельфии, чтобы напрямую проверить, действительно ли люди менее склонны оказывать помощь кому-либо в случае высоких потенциальных затрат. Соучастник экспериментатора дошел до конца вагона, опираясь на трость, а затем упал. В некоторых случаях он продолжал лежать на полу; в других – он лежал, и казалось, что изо рта сочилась кровь (в действительности он просто надкусил пакет с красным красителем, чтобы сымитировать кровь). Затем другой сообщник подсчитывал, сколько времени понадобилось, чтобы кто-то помог ему.

Вы можете предсказать, что произошло? Кровь – это явный признак серьезной проблемы: каждый согласится с тем, что истекающий кровью человек нуждается в помощи больше, чем кто-либо другой. Наличие крови означает, что посторонним не нужно сомневаться в чрезвычайности ситуации, как это происходит в более неоднозначных ситуациях. При таком раскладе, люди не должны бояться социальной неловкости из-за своей острой реакции. Но наличие крови также приводит и к большим затратам, как минимум, такая помощь требует больше времени, а как максимум, серьезный риск инфицирования гепатитом, ВИЧ или другим заболеваниями.

Как и ожидали исследователи, люди были менее склонны помогать, когда у человека шла кровь, а если и помогали, то это занимало больше времени. Мы все считаем себя нравственными и хорошими людьми, которые помогают нуждающимся. Идея о том, что мы все должны помогать, является основой большинства религий. Но высоко религиозные люди тоже не склонны вмешиваться, столкнувшись с плохим поведением (и я расскажу позже, как в некоторых случаях религия может даже поощрять пассивность).

Косвенные факторы играют гораздо более важную роль в наших действиях, чем мы могли бы себе представить.

Помимо серьезности чрезвычайной ситуации, другие факторы тоже влияют на соотношение затрат и выгод оказания помощи. Данные о готовности случайных прохожих использовать сердечно-легочную реанимацию (СЛР) предполагают, что их местонахождение может иметь влияние. У Американской кардиологической Ассоциации есть программа по обучению людей СЛР – процедуре, которую может выполнить любой, когда человек падает от сердечного приступа. Быстрые действия крайне важны в случае остановки сердца. Но данные, собранные Ассоциацией, показывают, что посторонние обеспечивают СЛР только в 40 % случаев, и этот показатель значительно варьируется в зависимости от района.

В 2010 году в 29 разных городах проводилось одно исследование, в котором приняло участие более четырнадцати тысяч человек, перенесших остановку сердца. Оно показало, что СЛР осуществлялась в два раза чаще в богатых районах, где преимущественно живут белокожие люди, чем в бедных районах, где проживали чернокожие. Другое исследование выявило более низкие показатели оказания СЛР посторонними в районах с низкими доходами (где сердечные приступы случаются чаще). Данные об оказании СЛР свидетельствуют о том, что люди, проживающие в богатых районах, с большей вероятностью могут помочь. Это может объясняться тем, что многие из них имеют медподготовку по СЛР. Чтобы проверить эффект от возможных тренировок, Эрин Корнуэлл и Алекс Кьюррит из Корнеллского университета исследовали все типы помощи, которую оказывали очевидцы в более чем 22 000 медицинских экстренных ситуаций по всей Америке. Многие из таких действий – предложить воду, накрыть кого-то одеялом, наложить холодный компресс – не требуют особых навыков. Исследователи отметили социально-экономический статус каждого района (на основе среднего дохода семьи, уровня образования и уровня бедности), а также плотность населения (на основе числа людей на квадратную милю). Они также отметили, какого цвета была кожа нуждающегося в помощи: белая или черная (было слишком мало данных о жертвах из других этнических принадлежностей).

Корнуэлл и Кьюррит обнаружили, что как разные районы, так и расы, влияют на оказание помощи. Люди, которые проживают в районах с высокой плотностью населения, с меньшей вероятностью получают помощь, чем люди из низко населенных мест. Это еще раз говорит о том, что присутствие большего количества людей в чрезвычайных ситуациях сложно назвать хорошей новостью для жертвы. Но благосостояние района имело даже большее значение, чем плотность населения: люди, живущие в бедных районах, значительно меньше стремились оказать помощь. Во всех районах дела с чернокожими жертвами обстояли хуже, чем с людьми с белой кожей. Очевидно или нет, но предубеждение тоже играет свою роль.

Эффект соседства может быть связан с уровнем недоверия. Социологи обнаружили, что в районах с ограниченными ресурсами и высоким уровнем беспорядков и преступности, люди склонны к развитию общего чувства недоверия. Они верят в то, что другие им скорее навредят, чем помогут. Большее недоверие означает, что цена помощи может оказаться высокой, и поэтому прохожие менее склонны действовать, особенно в чрезвычайной ситуации.

Согласно этим исследованиям, люди, которые живут в сельских районах, с большей вероятностью окажут вам всевозможную помощь – разменяют доллар, подберут упавшие предметы, покажут путь. Этому способствуют многие факторы: в перенаселенных городах трудно найти того, кто нуждается в помощи, тогда как в деревне многие знают друг друга в лицо, и выше социальная сплоченности. И вполне вероятно, что анализ затрат и выгод также является фактором.