Перед женщинами, страдающими от депрессии, тоже стоит задача, которую им необходимо решить: в их случае речь идет о том, чтобы найти наименование для ситуации, в которой они оказались. И они должны выяснить, какой смысл, какое послание для них содержится в этой ситуации.

Когда женщинам в реальной жизни приходится осознать, что их душевные и интеллектуальные силы исчерпаны, они, как и королева, поначалу тоже погружаются в отчаянные раздумья, уходят в себя и кажутся неспособными к действию. Нередко (после первого шока и отрицания) они испытывают облегчение, когда слышат от врача или психотерапевта название их состояния: депрессия. Знать, как это называется, лучше, чем оставаться в неведении. Но это кратковременное успокоение. Ведь в отличие от людей, которые могут предъявить в качестве «оправдания» сломанную ногу или язву желудка, женщины, столкнувшиеся с депрессией, знают, что с таким диагнозом они в лучшем случае могут встретить жалость, но вряд ли понимание. Ведь с депрессивным синдромом связаны, как правило, только негативные ассоциации, и многие не представляют, как вести себя с теми, кто впал в депрессию, и чего от них можно ждать. В то же время сами женщины, находящиеся в депрессии, не знают, чего они вправе требовать от близких и сколько могут рассказать им без ущерба для себя. Депрессия воспринимается как отклонение от нормы, как состояние «не в себе». Эта неопределенность, связанная с диагнозом и заболеванием, приводит к тому, что многие депрессивные больные – а также некоторые врачи и обеспокоенные родственники – предпочитают избавиться от симптомов как можно быстрее. Как и в случае с физической болью, они надеются, что примут волшебное средство, которое снимет тяжесть с души и сделает так, что все снова станет как раньше. И действительно, существуют препараты, которые фармацевтические компании рекламируют как панацею, а врачи охотно и часто выписывают – особенно женщинам. Количество выписываемых рецептов на антидепрессанты за последние десятилетия значительно выросло, но среди экспертов существуют разногласия относительно назначения этих препаратов (см. приложение).

Легко понять, что женщина, страдающая от депрессии, испытывает облегчение, когда узнает название своей болезни. Но если, как только некоторое послабление заканчивается, она перекладывает ответственность за свое положение на плечи специалистов и ожидает, что все вскоре опять наладится, она выбирает неподходящий способ избавления от депрессии и подвергается риску того, что болезнь перейдет в хроническую форму.

Но какой метод подходит для того, чтобы справиться с депрессивным состоянием? Что делать женщине, если ей поставили соответствующий диагноз? Ей ни в коем случае не следует рассматривать депрессию исключительно как неполадку и помеху, которая мешает ей нормально жить. Если она демонизирует депрессию и испытывает перед ней излишний страх, то упускает отличную возможность, которую дает это заболевание. В таком случае ей не удастся расшифровать послание депрессии и использовать его для того, чтобы кардинальным образом изменить свою жизнь к лучшему.

Аналитик Карл Густав Юнг дал такой совет людям, страдающим от депрессии: «Депрессия – как дама в черном. Если она пришла, не гони ее прочь, а пригласи к столу как гостью и выслушай, что она хочет тебе сказать». Если женщина заводит беседу с дамой в черном, то со временем начинает понимать свою депрессивную реакцию и находит ответы на такие вопросы, как «Почему со мной это произошло?», «Как я оказалась в этой тяжелой жизненной ситуации?». Если женщина найдет мужество вступить в этот диалог, она обнаружит смысл своей депрессии. Вероятно, она увидит, что при известных условиях депрессивное заболевание – единственная разумная реакция на обстоятельства, которые нельзя классифицировать иначе как опасные для здоровья.

В жизни бывают ситуации и события, на которые можно отреагировать скорбью, гневом, погружением в себя, а порой – депрессией. Если женщина чувствует, что ее не замечают, не слышат, не ценят, если ею владеет страх, что она не сможет больше справляться со своими обязанностями, если она постоянно игнорирует свои собственные границы, то рано или поздно ей обязательно придется дернуть стоп-кран. Поэтому психотерапевты Носсрат Пезешкиан и Удо Бёссман придерживаются мнения, что депрессия, как и тревога, является оправданным и уместным видом реакции, с которым не следует бороться, но который заслуживает осознания и внимания. Депрессия, утверждают Пезешкиан и Бёссман, подает сигнал тревоги, она – «бунт души и тела против реальных опасностей, нерешенных конфликтов, невыносимых нагрузок, неудовлетворенных потребностей и нераскрытого потенциала».

Швейцарский психиатр Даниель Хелль тоже является сторонником теории о значении депрессии. Он видит в ней «целесообразный защитный механизм, который организм использует для того, чтобы избежать худшего и найти убежище от угрожающих социальных связей. Мудрый организм подсказывает, что для выздоровления ему нужны покой и отстраненность. Тогда подвергшаяся стрессу система (тело, мозг, душа) сможет восстановиться».

В психоанализе разделяют точку зрения, что у депрессии есть глубокий смысл. Согласно их интерпретации, психические заболевания всегда являются осмысленными формами выражения психического состояния. Марианне Лойцингер-Болебер поясняет: «Психоаналитики понимают депрессию и психические заболевания в целом не как расстройство, которое необходимо устранить. У симптомов есть значение, и это значение следует расшифровать».

Эксперты, которые наделяют депрессию смыслом, не игнорируют при этом страдания пациентов. И они ни в коем случае не хотят преуменьшать серьезность депрессивного заболевания или тем более приукрашивать его. Совершенно независимо от того, насколько выражена степень тяжести депрессии, к ней нельзя относиться легкомысленно. Так же, как не следует объяснять ее исключительно гормональными изменениями, биохимическим дисбалансом в мозге или генетическими факторами, сводя тем самым к сугубо медицинской проблеме. Тот, кто принимает депрессию всерьез, должен задаться вопросом о ее смысле, о содержащемся в ней послании.

У погруженных в депрессию женщин, вероятно, поначалу вызовет сильное раздражение сама идея о том, что их страдания должны иметь смысл. Их отчаяние слишком велико, положение слишком невыносимо, чувство беспомощности слишком тягостно, чтобы они могли увидеть в этом что-то положительное. Какой толк может быть от мрачных мыслей, бессилия, отчаяния, одиночества? Что целесообразного женщина может увидеть в том, что малейшее движение дается ей с трудом, что ей больше не хочется видеть других людей, что она не может решиться на простейшие повседневные дела? То, что депрессивное заболевание может быть нормальной и здоровой – иной раз единственно возможной – реакцией на ненормальные и нездоровые жизненные обстоятельства, пациентам понять сложно, и это неудивительно.

Рэндольф Несси, профессор психиатрии Мичиганского университета в г. Энн-Арбор, показывает на примере из мира животных, почему депрессия может быть целесообразной приспособительной реакцией. «Когда выпадает много снега и стоят морозы, поиск пропитания для диких животных становится очень сложным и отнимает много сил. Для того чтобы не тратить энергию зря, животное перестает двигаться и ждет – даже несмотря на голод». Замирание – реакция животного на угрозу; точно так же депрессивная реакция человека может быть единственным разумным ответом на жизненную ситуацию, которая становится для него опасной. «Депрессия делает так, чтобы мы не тратили нашу энергию на то, что того не стоит», – утверждает Несси.

То, что депрессивное поведение может иметь важную функцию, подтверждается также наблюдениями за человекообразными обезьянами, которые проводит специалист по биологии поведения Кэрол Шайвли из Высшей школы медицины Университета Уэйк-Форест в Северной Каролине. Она сообщает, что обезьяны живут группами, состоящими из 5–20 особей и отличающимися строгой иерархичностью. Подчиненному самцу, который хочет получить доступ к пище или спариться с самкой, приходится драться за это с доминирующим самцом. При этом его могут покалечить или даже убить. Кроме того, на него могут напасть и остальные члены группы. Поэтому в жизни подчиненных обезьян чрезвычайно много стресса. Это также подтверждается высокой концентрацией гормона стресса кортизола у них в крови. Однако некоторые из социально более слабых животных, по-видимому, нашли способ избежать хронического стресса: они изолируются от группы. Такие обезьяны много времени проводят в одиночестве и не вступают в физический контакт с другими. Мудрое решение, ведь благодаря такой обособленности более слабые обезьяны не только защищают себя от нападений, но и сохраняют свое место в группе, и у них остается пусть и не большой, но шанс продолжить свой род. Хотя их положение и неоптимально, самоизоляция обеспечивает им выживание. И поскольку состав группы постоянно меняется, со временем такие обезьяны получают шанс занять другое, более выгодное положение в общественной структуре новой группы.

Можно ли это описание поведения животных применить к человеку? Безусловно, считает Шайвли. Она видит в самоустранении подчиненных обезьян сходство с состоянием людей в депрессии. В жизни людей тоже регулярно случаются ситуации, в которых разумнее всего поначалу пассивно выжидать и ничего не предпринимать, например, когда рушится важный жизненный план или приходится похоронить последнюю надежду. Оказавшись в таких обстоятельствах, мы нередко развиваем бурную деятельность, прикладываем все больше усилий и повторяем одни и те же маневры. Относительно женщин в депрессии это означает, что они стараются стать еще лучше, еще совершеннее, ведут себя еще доброжелательнее и уступчивее, приспосабливаются еще больше, чтобы получить то, в чем они столь отчаянно нуждаются, – признание, расположение, любовь. Однако в какой-то момент им приходится признать, что такой интенсивный расход энергии приводит их совсем не к желанной цели, а к еще более тяжелому изнеможению и глубокому отчаянию. Для того чтобы перестать тратить силы зря не на те проекты или не на тех людей, женщине, страдающей от депрессии, имеет смысл заблокировать свою активность и притормозить.

Депрессия со своими парализующими симптомами берет на себя эту задачу. Пессимизм, нехватка веры в себя и апатия могут помочь предотвратить дополнительный ущерб. Подобно тому, как страх сообщает об опасности, депрессия свидетельствует о том, что женщине следует поберечь себя от напрасных нагрузок. Если она принимает тот факт, что ее душевное состояние имеет смысл и не нужно как можно быстрее заглушать его терапией, значит, она готова должным образом проработать свою депрессию. Эта работа позволит женщине напасть на след не осознаваемых ею прежде причин заболевания и задуматься о рациональности и тщетности того или иного поведения, тех или иных целей. Она может разобраться, почему оказалась в такой прострации и, например, обнаружить, что постоянно перегружена работой, что ей срочно требуется поддержка, что отношения, в которых она состоит, провоцируют ее болезнь или что она сама непростительно махнула на себя рукой. Словом, она может расшифровать послание депрессии и понять, что что-то не так не с ней самой, а с условиями, в которых она уже слишком давно живет. Симптомы депрессии – отсутствие мотивации, уныние, оцепенение – пугают, но они приносят огромную пользу. Пока женщина не знает, по какому пути пойти, с ее стороны благоразумно ничего не предпринимать, уйти в себя, обо всем поразмыслить. Только так она может получить доступ к важным источникам информации. Если, например, ей не спится по ночам, она может начать с того, чтобы распознать свои чувства: печаль, разочарование, ярость – и определить их причины. Даже сны, которые на этом этапе видит женщина, страдающая депрессией, могут привести к новым инсайтам. Нервное истощение и упадок сил принуждают к покою и дают женщине возможность предаться свободным ассоциациям, выжидая, что поднимется из бессознательного.

Депрессия – это возможность сделать паузу и порефлексировать. Если пациентки готовы погрузиться в глубины собственной психики, утверждает психоаналитик Верена Каст, они могут найти ответы на важные вопросы: «Что со мной не так?», «Почему я так подавлена?», «Почему я в отчаянии?», «Почему я чувствую себя никчемной и ненавижу себя?». А также на еще более важные вопросы: «Какой долг перед самой собой я не выполнила?», «Каким своим сторонам я до сих пор не нашла места в жизни и они требуют, чтобы я наконец-то обратила на них внимание?». «Юнг говорил примерно так: за депрессией может скрываться жизнь, которую можно было бы прожить по-другому, – объясняет Каст. – Депрессия свидетельствует о каком-то дефиците. Она показывает, что вы слишком пренебрегали собственными эмоциями. Она предоставляет возможность переосмыслить важные аспекты собственной личности, которыми вы пренебрегали раньше, и позволить им снова проявиться».

Если женщина в депрессии мужественно исследует собственную душу, в один прекрасный день она обнаружит, что должна изменить свою жизнь. Она поймет, что в стремлении к совершенству мало смысла, что попытки любой ценой угодить окружающим обречены на провал, что повседневный стресс в ее жизни превысил допустимый уровень и что она больше не может и не хочет выполнять обязанности, возложенные на нее окружающими или ею самой. Или же она заметит, что ощущение одиночества или дискриминация, эмоциональное насилие или стрессогенные социальные обстоятельства стали для нее невыносимыми и неприемлемыми. Депрессия предлагает шанс развеять туман и, когда горизонт очистится, адекватно отреагировать на неподобающие условия.

Связанные с депрессией чувства беспощадно информируют женщину об ее отношениях с окружающими. Они открывают ей глаза на неравенство, самоэксплуатацию, на чужой эгоизм, безразличие и необоснованные требования. И в то же время они позволяют ей также непредвзято взглянуть на саму себя: на готовность приспосабливаться, на дозволение не принимать себя всерьез, на согласие работать до полного изнеможения.

Для того чтобы пригласить даму в черном к столу, женщине, безусловно, требуется мужество. Она должна быть готова услышать послание депрессии и посмотреть правде в глаза. Правде, которую она изо всех сил пыталась скрыть от самой себя и которую надеялась спрятать от окружающих за фасадом успешности, дружелюбия и безупречности. Если она по-настоящему прислушается к даме в черном, ей придется разрушить возведенный ею самой фасад и выяснить, что вывело ее жизнь из равновесия.

То, что женщинам сначала кажется в депрессии ужасным и пугающим, при ближайшем рассмотрении оказывается благом: она отнимает у них все иллюзии – в положительном смысле этого слова. Исследования показывают, что люди, страдающие от депрессии, отличаются особенно реалистичным взглядом на мир. Они не могут заниматься самообманом, они воспринимают мир и людей такими, какие те есть на самом деле, они перестают успокаивать себя сладкой ложью. Прежде чем депрессия пришла в их жизнь, они уговаривали себя, что все в порядке, заверяли себя, что со всем справятся, говорили себе, что им не на что жаловаться. Они не хотели знать, что с ними происходит на самом деле. Однако, когда наступает депрессия, все внезапно становится совсем иным, чем было.

Женщина, которая страдает от депрессии, по известному выражению, спускается с небес на землю, утверждает швейцарский психоаналитик Алис Хольцхей-Кунц: «Мы впадаем в депрессию тогда, когда утрачиваем иллюзии. Например, когда человек верит: если я буду всем угождать, если я буду выполнять все, чего от меня ждут, то когда-нибудь почувствую твердую почву под ногами, а мое ощущение собственной бесполезности улетучится. Но потом человек снова и снова видит, что так не выходит; и это оборачивается для него катастрофой». Но как бы ужасна ни была эта катастрофа поначалу, именно через нее лежит путь к началу выздоровления. Ведь она избавляет женщину от истинных виновников болезни – ее призрачных надежд на то, что:

● ориентация на окружающих, их потребности и желания принесет ей любовь и внимание,

● отказ от собственных потребностей и собственной жизни обеспечит ей безопасность,

● окружающие изменятся,

● благодаря ее стараниям и усилиям разочарование в близких отношениях исчезнет,

● другие в конце концов поймут, в чем она нуждается, и дадут ей это,

● окружающие признают ее ценность, и тогда она больше не будет чувствовать себя такой незначительной, никудышной и нелюбимой.

На этапе утраты иллюзий женщина, страдающая от депрессии, медленно открывает свою собственную правду. Она осознает, что ее прежний образ жизни и поведение принесли ей вред. Тем не менее велика опасность, что здесь ей не хватит мужества встретить лицом к лицу пришедшее вместе с постигнутой истиной горе. «Люди, страдающие от депрессии, бродят неподалеку от горя, но отказываются его признавать. На этом этапе необходимо собраться с духом, погрузиться в горе и прожить его», – говорит Хольцхей-Кунц. В большинстве случаев находящаяся в депрессии женщина не может в одиночку собраться с духом. Ей требуется поддержка. Ей нужен кто-то, кто поможет выдержать и принять всплывающие с глубин чувства и прозрения (см. 3-ю стратегию).