Глава 9

Прежде чем покинуть огороженную зону, Саше требовалось осмотреть Ксюшу и решить, что с ней делать. Марина после возвращения сразу же уехала, наказав запереть новенькую на ночь в фургоне и крепко зафиксировать, Войтех в конференц-зале рассказывал Ване и Айе о произошедшем, а Саша, наконец сняв с себя чужую одежду и аккуратно сложив ее в шкаф, чтобы вернуть хозяйке, когда все закончится, пригласила Ксюшу в медицинский отсек.

Медотсек в мобильной лаборатории находился в прицепе и представлял собой крохотный закуток за стеклянной перегородкой, в котором помещалось только кресло, которое при необходимости раскладывалось в кушетку, небольшой процедурный столик на колесиках, раковина и два металлических шкафа, запирающихся на замок, в которых Саша и Костя Долгов хранили лекарства. Разнообразную медицинскую аппаратуру вроде мобильного дефибриллятора, переносного энцефалографа и всего прочего, что бралось для каждого расследования отдельно, приходилось распихивать по углам, забрасывать на шкафы, а то и вовсе хранить за пределами медотсека. Тем не менее это было лучше, чем ничего, потому Саша не роптала. Как и Ваня, она очень любила этот большой удобный белый фургон и была до крайности благодарна Карелу Дворжаку за такой поистине царский подарок, хоть Войтех порой в шутку и ворчал, что его братец просто-напросто купил любовь русских, а те с радостью и продались. Справедливости ради, искренней симпатией к Карелу Саша прониклась задолго до подарка.

Ксюша не сопротивлялась, когда Саша попросила ее пройти небольшое обследование, не требовала немедленно отвезти ее домой, даже не попросила дать возможность связаться с родителями, хотя последний факт и удивил Сашу. Возможно, девушка была просто благодарна им за то, что вытащили ее из города, и считала себя обязанной. Как только Саша привела ее в медотсек и закрыла стеклянную дверь, отгораживаясь от остального мира, Ксюша тронула ее за плечо и улыбнулась:

— Спасибо вам. Если бы не вы, меня бы оставили там.

Саша молча улыбнулась в ответ. И хотелось бы ей сказать, что Войтех точно не оставил бы, но уверенности такой она не испытывала. Войтех умел отделять работу от чувств, запрятывать эмоции в самые дальние уголки сердца. Поначалу Сашу это бесило, несколько раз они даже умудрялись сильно поругаться, но чем лучше она его узнавала, тем легче ей было смириться с этой чертой его характера. Саша просто настаивала на своем, когда считала это важным, или смирялась, когда уступить выходило проще.

— Садись, пожалуйста, на кушетку, я тебя осмотрю, — только и сказала она.

Ксюша послушно полулегла в кресло, позволяя Саше прослушать ее, измерить пульс, давление, посмотреть реакцию зрачков на свет. Саша взяла у нее кровь на анализ, чтобы завтра провести его вместе с остальными. Пока ничего необычного не было. Девушка не выглядела изможденной, что легко объяснялось наличием в гараже, где она пряталась, чая, сахара и печенья, а также подтверждало, что для нее прошло всего два дня.

— Как вы думаете, что случилось с городом? — спросила Ксюша, пока Саша ее осматривала.

— Мы это обязательно выясним, — пообещала она.

Ксюша покачала головой и закусила губу.

— Чувствую себя виноватой перед Никитой, — призналась она. — Знаете, мне кажется, что он в меня влюблен. Вернее, я это точно знаю, хоть он и никогда не говорил. Но девушки же всегда это чувствуют, да?

Саша улыбнулась и кивнула. Девушки всегда чувствуют.

— А я бросила его там, — закончила Ксюша и на мгновение отвернулась, справляясь с эмоциями.

Саша не удержалась, ободряюще погладила ее по плечу.

— Ты ничего не могла сделать в данном случае, ему ничто не угрожает.

Говорила, а сама не верила до конца. Да, Марина заверила, что спящим ничего не угрожает, но это значит лишь, что со спящими пока ничего не происходило. Кто знает, когда эти непонятные феномены изменятся и начнут представлять опасность для всех? Как быстро это заметят военные? Что предпримут? Ведь эвакуировать несколько тысяч человек через немногочисленные проходы действительно невозможно. Особенно когда эти несколько тысяч без сознания и раздеты.

Саша мысленно велела себе не думать об этом. Ничего изменить она не может, следует занять мысли тем, что изменить она в состоянии. Саша закончила с осмотром, вымыла руки и снова улыбнулась девушке.

— Думаю, на ночь тебе придется остаться здесь. Кресло раскладывается, подушку и плед я тебе принесу. Не совсем удобно…

— Зато наконец безопасно, — закончила за нее Ксюша. — Вы не представляете, как мне было страшно в те дни.

Саша действительно не представляла, но понимала. Она принесла девушке подушку, и два пледа, чтобы один подстелить на кушетку вместо матраса. Ксюше было всего двадцать два года, но даже в таком возрасте спина не скажет спасибо за ночь на твердой кушетке.

Фургон был оборудован более или менее удобными спальными местами на втором этаже конференц-зала, но Саша не рискнула укладывать Ксюшу туда. Она сама не могла внятно объяснить себе ощущения, но в присутствии девушки чувствовала какую-то неясную тревогу. Возможно, дело было в предупреждениях Марины. Как бы то ни было, а к ним следовало прислушаться.

Саша помогла Ксюше расстелить импровизированную постель, еще раз убедилась, что девушка не хочет есть, а затем, немного подумав, открыла один из металлических шкафчиков.

— Я сделаю тебе укол, — как можно беспечнее сказала она.

Ксюша даже не спрашивала, что за укол, за что Саша была ей благодарна: врать она не любила, но и говорить правду тоже не хотела. Молча подставила плечо, а затем легла на кушетку и позволила укрыть себя пледом.

— Спокойной ночи, — пожелала Саша, выключая свет и выходя из медотсека.

Дверь, как и вся перегородка, была из закаленного стекла. Разбить при желании можно, конечно, но не так быстро, как обычное. Саша два раза повернула ключ в замке, развернулась и едва не подпрыгнула от испуга: прямо за ее спиной стоял Войтех. Стоял так близко, что Саша едва не уткнулась ему лицом в грудь, повернувшись. Казалось, что он наблюдал за ними уже очень давно, а она не заметила его в темноте коридора.

— Ты меня напугал, — выдохнула она.

— Прости, не хотел, — повинился Войтех, а затем кивнул в сторону Ксюши. — Что ты ей вколола?

— Снотворное, — немного смутившись, призналась Саша.

— И дверь заперла. Веришь словам Марины?

— Просто страхуюсь. Ночевать с ней будет один Женя, я не хочу, чтобы с ним что-то случилось.

— А ты думаешь, что может?

Саша начала раздражаться. Она ничего такого не думала, Женя, конечно, не атлет, рядом с массивным Ваней вообще смотрится хлюпиком, но и в обиду себя не даст. Однако проклятая тревога не желала отпускать, и ничего с этим было не сделать.

— Не знаю. А ты?

Войтех пожал плечами.

— Я не чувствую опасности. Не только от нее, а вообще не чувствую. Будто все мое экстрасенсорное восприятие еще не проснулось после посещения Кувандыка. Так что, думаю, твоя предосторожность как минимум не лишняя. Пойдем, — он коснулся ее плеча и легонько потянул за собой. — Ваня уже копытом бьет, как всегда, ему не терпится пожрать.

Саша удивленно взглянула на него и улыбнулась.

— Что? Я слышу от тебя слово «пожрать».

Войтех закатил глаза.

— А ты когда-нибудь видела, чтобы человек мог столько есть и столько думать о еде, как Сидоров?

Саша хихикнула и послушно направилась к выходу.

Чтобы не оставлять фургон и Ксюшу в нем одних, Айя осталась внутри, а Ваня повез Сашу и Войтеха в Медногорск, где они собирались передать автомобиль Жене, который затем вернется в зону и отдаст машину Айе. Было уже совсем темно, но ни Саша, ни Войтех не хотели спать, поскольку день для них прошел слишком быстро и длился гораздо меньше, чем на самом деле. Саша подозревала, что уснет сегодня только под утро.

Они успели пересказать друг другу все, что произошло и в Кувандыке, и в лаборатории еще до того, как доехали до гостиницы, но план дальнейших действий пришлось обсуждать уже на месте, отправив Женю к фургону. Несмотря на то, что Ваня подгонял всех, желая поесть, в гостинице он быстро согласился обойтись чашкой кофе и парой шоколадных батончиков. Перспектива искать среди ночи в маленьком городке работающее заведение не вызывала в нем энтузиазма. Наверняка в таком заведении будет слишком шумно и поесть не удастся, а чипсы к пиву едой не считал даже Ваня Сидоров. Саша и Войтех и вовсе не были голодны. После необычного путешествия они устали, но не проголодались.

— Итак, какие будут предположения? — первым задал вопрос Ваня, плюхнувшись на Сашину кровать. Они втроем, не сговариваясь, отправились почему-то именно в женский номер, хотя мужской был больше.

— Все-таки я не стала бы сбрасывать со счетов версию с параллельными мирами, — покачала головой Саша, насыпая в три чашки растворимый кофе.

— Думаешь, в одном из них живут мухи-мутанты? — скептически приподнял брови Ваня.

— А почему нет? Сам подумай, мы несколько раз уже сталкивались с параллельными мирами, и все они были разными. Один точно такой же, как наш, только события в нем пошли по-другому. Во втором жили тени — не гигантские насекомые, конечно, но тоже непонятные нам сущности. В третьем вообще будто бы ничего не было, только застрявший в нем замок и колдун. Так почему бы не предположить, что это — тоже параллельный мир, только такой вот странный.

— Хорошо, одной из версий будет параллельный мир, — согласился Войтех, но по его тону Саша сразу догадалась, что версия эта ему чем-то не нравится.

Войтех сидел на кровати Айи возле тумбочки, положив на нее блокнот и записывая в него версии, поэтому лица его Саша не видела, но тон был весьма красноречив.

— Что тебе не нравится в моем предположении? — поинтересовалась она.

Войтех дописал до конца, положил ручку на стол и посмотрел на Сашу.

— Если бы речь шла только о гигантских насекомых, я бы с тобой согласился, — сказал он. — И даже тот факт, что люди в городе спят вот уже сколько дней, меня бы не смутил. В конце концов, в самом городе время идет значительно медленнее, чем за пределами тени, может быть, во сне оно еще сильнее замедляется и для спящих прошло всего несколько часов. Но как быть с остальным? Плесенью и кровью на стенах? Летающей мебелью? Маньяком, напавшим на тебя? Он не гигантское насекомое.

— А кто он вообще такой? — покачала головой Саша. — Мы же не знаем, может быть, он и не человек вовсе, а тоже порождение того мира.

— Вот это меня и смущает, — настаивал Войтех. — Во всех встреченных нами параллельных мирах было одно из двух: либо он такой же, как наш, либо необычен.

— Да, но наш мир тоже сложно назвать обычным, — вступил Ваня. — Иначе чем бы мы тогда занимались, ребята? У нас тоже бывает и летающая мебель, и зомби, и все такое прочее.

— Что я слышу? — усмехнулся Войтех. — Два самых отъявленных скептика во всем Институте убеждают меня, что мы имеем дело с параллельным миром! Думаю, нам нужно попробовать узнать немного больше о той семье, в квартире которой Саша встретила мертвого человека, — сказал он уже серьезнее. — Может быть, он появился именно там не просто так и это нам даст какую-то подсказку.

— Поддерживаю! — согласился Ваня. — Чувак дело говорит. Вы, я надеюсь, адресок запомнили?

— Безусловно, — заверил Войтех, и это было очень кстати, поскольку Саша как раз адрес не запомнила. Вернее, даже не подумала об этом ни когда влезала в квартиру, ни когда в ужасе из нее вылезала. Она точно помнила, что таблички с названием улицы именно на этом доме не было, а благодаря врожденному топографическому кретинизму едва ли смогла бы найти его на карте.

— Тогда это я беру на себя. Еще версии?

— Я склоняюсь к тому, что Кувандык все еще находится в нашем мире, но измененном, — сказал Войтех. — Что-то произошло такое, что изменило пространство внутри.

— Что-что, — проворчала Саша, — его укутала темнота.

— Хорошо бы еще понять, что это за темнота, — вздохнул Ваня.

— К сожалению, пока это не представляется возможным, — сдержанно заметил Войтех. — Пробы в самом городе мы взяли, завтра, точнее, уже сегодня с самого утра ими займемся, а вот взять их в тени нереально.

— И техника внутри не работает, на нее тоже надежды нет, — покачал головой Ваня. — Более того, все ваши фотографии тоже стерлись. Хорошо, если анализы что-то покажут. Пока вы были там, Женя нарыл одну интересную историю, но черт его знает, имеет ли она какое-то отношение к нам или нет.

— Какую историю? — заинтересовалась Саша.

— Неподалеку отсюда есть аномальное место — Саринский перевал. Это участок дороги на трассе Оренбург-Орск, возле села Сара. Перевал находится как раз на стыке Европы и Азии, длиной около пятидесяти километров, и слухи о нем ходят самые разные. От вполне объяснимых, хоть и пугающих, до аномальных, как раз по нашей части.

— А подробнее? — подалась вперед Саша.

— На перевале этом совершенно непредсказуемая погода, бывает, даже летом снег идет. А полтора года назад — в самом начале января 2016 года — там случилась настоящая трагедия. Неожиданный снежный буран накрыл перевал и отрезал от мира водителей. Их вытаскивали несколько суток, один человек даже погиб от переохлаждения. А кроме погодных аномалий, ходят легенды и поинтереснее. Говорят, в самые сильные снегопады и туманы, когда видимость нулевая и едешь ты в прямом смысле слова по приборам, впереди перед тобой появляется «москвич» с яркими габаритными огнями. Что в таком случае обычно делают водители? Начинают ехать следом, справедливо полагая, что раз машина впереди все еще едет, а не валяется в кювете, то ехать следом за ней достаточно безопасно. И таким образом «москвич» помогает попавшим в переплет водителям безопасно миновать перевал. А потом на записи с видеорегистратора видно, что никакого «москвича» не было.

— От усталости и перепуга еще и не такое привидеться может, — не слишком уверенно возразила Саша. — Один байку о «москвиче» пустил, а другие подхватили. Не сознательно, просто наше воображение так и работает.

— Еще есть легенда о детях, — продолжил Ваня, — которые тоже якобы появляются среди дороги из ниоткуда. Но эти уже не помогают, а наоборот. Пытаясь уйти от столкновения, водители улетают в кювет и разбиваются. Говорят, там весь перевал в крестах и цветах. Я, кстати, проверил, аварий там действительно много.

— Как и бывает в подобных аномальных местах, — вздохнул Войтех. — Я только не понимаю, нам что с этого? Пусть даже этот перевал недалеко, но все равно Кувандык не находится в его центре. Да и аномалия у нас тут несколько иная.

— Аномалия иная, но сам факт того, что рядом уже есть одна, настораживает, — не сдавался Ваня. — Сам подумай, интересное же совпадение!

Войтех покачал головой, что-то записывая в блокнот, но затем все-таки согласился:

— Ты прав. Как минимум, стоит проверить. Завтра с утра съезди на этот перевал, посмотри, что там да как.

— Поехали вместе. Я захвачу с собой приборы, но ты своими видениями и интуициями тоже можешь что-нибудь почувствовать.

Ваня произнес последнюю фразу намеренно пренебрежительным тоном, но и Саша, и Войтех понимали, что в данном случае способности последнего действительно могут оказаться полезнее Ваниных приборов и он не может этого не признать.

— Ладно, поедем вместе, — кивнул Войтех.

— Отлично! — Ваня хлопнул в ладоши. — Тогда мы с утра к перевалу, Айболит, вы с Айей займитесь пробами, которые взяли в Кувандыке. Авось что интересное нахимичите.

— В том то и дело: нахимичим, — вздохнула Саша. — Я — врач, Айя — биолог, а там бы химику поработать. Лилю бы сюда.

— Это будет слишком долго, — покачал головой Ваня. — Даже если она свободна, то ее перелет займет минимум сутки. Созвонитесь с ней по скайпу, может, удаленно вас проинструктирует.

Саша скептически посмотрела на него, но спорить не стала. В конце концов, Ваня прав: терять целый день — непозволительная роскошь. Саша видела своими глазами, что жители в Кувандыке не истощены, что они будто и не заметили прошедшего времени, но ее не отпускала мысль, что все это может измениться в любую минуту. И лучше им быть готовыми.

— Ладно, посмотрим, что можно сделать. До обеда, надеюсь, управимся, а если что, Айя сама закончит. Мне еще надо стребовать у полковника встречу с теми двумя военными, которые проходили через тень без защиты и якобы в ней потерялись.

— Вот и ладненько! — Ваня хлопнул в ладоши и резво подскочил на ноги. — Тогда пойду звякну Лильке, предупрежу, чтобы на завтра ничего не планировала.

— С дуба рухнул? — остановила его Саша, указав на часы. — Почти два ночи!

— Значит, в Питере еще и полуночи нет, — отмахнулся Ваня. — Негоже молодоженам спать в такое время, другими делами надо заниматься.

— А у тебя талант прерывать людей за такими занятиями, — не удержалась Саша. — Как тебя Лиля терпит-то столько лет? Допрыгаешься однажды.

Ваня расхохотался, а затем вперил в Сашу указательный палец.

— Пока не допрыгался, видишь, на свадьбу-то меня позвали. Хотя что это за свадьба была? Расписались, кольцами обменялись, даже в ресторане шампанское пить заставили. Тьфу, а не свадьба!

— А мне сорока на хвосте принесла, что ты был страшно горд тем, что тебя пригласили.

— Я радовался, что хоть меня пригласили! Имейте в виду, вашу свадьбу будем гулять как положено: с сотней гостей, с тамадой, с танцами этими: «гоп-гоп-гоп!» — Ваня не только пропел, но даже изобразил танец, напоминающий прыжки молодого козла. — Невесту будем красть, в жениха косточками из винограда плеваться, может быть, морду кому набьем…

— Иван! — оборвал его Войтех.

— А что такого? — мгновенно возмутился тот. — Свадьба должна быть свадьбой, а не походом в ресторан!

— Думаю, обсуждать именно нашу свадьбу нет никакой необходимости.

— Почему? — удивление Вани выглядело таким искренним, что Саша на мгновение поверила, будто бы он на самом деле не понимает, что в этом неловкого.

Войтех бросил на нее быстрый взгляд, но ответить не успел, Ваня продолжил первым:

— Или ты до сих пор считаешь, что поступил правильно, вынудив Сашку тебя выгнать? Так вот что я тебе скажу, — Ваня внезапно шагнул ближе к Войтеху и наклонился к нему, заставив того смотреть на себя снизу вверх. — Брось эти свои идиотские фантазии, ни от какой опухоли ты не умрешь. Помнишь целителя-отшельника? Помнишь, что он тебе сказал?

Саша не видела лица Войтеха, но почему-то бы уверена, что он вспомнил. И она тоже вспомнила, с удивлением посмотрев на Ваню. Почему первым из них троих в голову это пришло ему?

— Он сказал, — продолжил Ваня, — что на роду тебе не от болезни умирать написано. Так что вы тут это, — он выпрямился, посмотрел на Сашу, потом снова вернулся к Войтеху, сделав странный знак рукой в воздухе, — миритесь и все такое, а я пошел.

И уже когда за ним почти захлопнулась дверь, из коридора послышался его голос:

— И имейте в виду, я буду шафером!