Глава 32
Старик пришел в себя в башне «Нордстар-тауэр». Кто-то тряс его за плечо. Тело отозвалось болью.
– Попей воды, – сквозь туман услышал он голос Артема.
Пить действительно хотелось страшно. Старик попытался открыть глаза, но на веки кто-то повесил гири. Он помог себе пальцами. Артем склонился над ним с флягой. Старик отпустил глаза и схватился за ее прохладный корпус.
От попытки сесть в голове зашумело, он на мгновение потерял равновесие. Артем поддержал его.
– Как ты?
Наконец Старику удалось разлепить глаза и посмотреть на Артема через узенькие щелочки. Тот еще красавец этот Артем. Лицо распухло, как старый гриб.
– Сколько я провалялся? – прохрипел Старик.
– Часов двенадцать, – ответил Артем. – Сейчас уже день. Роб и Серж ушли с собакой по следу. А мы с тобой в лагерь вернемся, здоровье поправлять.
Сейчас Старик рассмотрел синяк на щеке Артема. Неужели и ему досталось от наемника?
– Кто он такой, этот Роб? – спросил Артем, заметив взгляд Старика. – С самого начала он пришел в лагерь именно за Адамом, ведь так? Он не врач, хотя и разбирается в медицине. Почему ты с ним?
– Меньше знаешь – крепче спишь, – ответил Старик. – Ты лучше скажи, детектор у нас есть? Отсюда до вашего лагеря недалеко, но без детектора никак.
– Есть у нас детектор. Только я больше тебе не помощник, если не расскажешь. Доведу до лагеря, и баста. Что-то мне кажется, этот Роб еще похуже мутанта будет.
Старик вздохнул.
– Однажды пришлось оказать услугу одним людям, – ответил он. – Ничего такого, просто информацию передал. Они платили щедро. А потом пришел от них Роб, сказал, охотятся они за вашим мутантом и его подружкой. Отказаться нельзя, пригрозил жену и сына убить. Вот и все.
– Что за люди?
– Не знаю, Артем. Они не представились. Просто дали денег за работу, и все.
– Почему к тебе обратились?
– Потому что я знал Ирину.
Артем недоверчиво покосился на Старика, но продолжать расспросы не стал. Вот и хорошо, пусть делает выводы сам.
* * *
Роб был вне себя от злости, когда вернулся в Петровский лагерь ни с чем. Этим утром они вышли по следу, оставив Старика и Артема в башне. Псина довела до «тоннеля» на Ваганьковском, они последовали за беглецами на Митинское кладбище, там дошли до шоссе, и собака потеряла след. Пришлось возвращаться обратно.
На Ваганьковском Роб оставил Сержа под надзором военных, а сам навестил Профессора. Тот с утра был чем-то занят, так что пришлось беседовать с ним онлайн. Профессор посетовал на то, что, по-видимому, Адам все вспомнил, раз воспользовался «тоннелем» на Ваганьке, и пообещал усилить охрану. Затем сообщил, что в базу данных Пита было совершено несанкционированное проникновение.
Значит, девка побывала в лаборатории в Долгопрудном. Интересно, что она искала в базе? Не успел Роб додумать эту мысль, как Профессор выдал новую информацию. Он связался с охранником из лаборатории, и тот сообщил, что Ирина с коллегами снова ушла в Зону еще в пять утра.
На часах высвечивалось 12:45. По «тоннелям» в район лаборатории с Ваганьковского можно доскакать минут за тридцать. Роб, охваченный жаждой погони, вернулся к Сержу. Там его ожидало большое разочарование: сука лежала на боку с опухшей от укусов мордой, еле дыша и вывалив язык. Без собаки не обойтись, ведь прошло уже почти восемь часов с тех пор, как беглецы покинули лабораторию. Как ни орал Роб на Сержа, тот не смог поднять Нику.
Скрепя сердце наемник вернулся в Петровский лагерь в самом недобром расположении духа. Настроение его немного улучшилось, когда явились Старик и Артем. Святоше ночью пришлось вломить: решил вступиться за Старика, лох недоделанный. Теперь они представляли собой двух распухших синих троллей, к тому же не очень трезвых, потому что Старика покачивало. Ладно, все равно ждать до завтра. Отойдут.
Он проверил сталкерскую сеть, и там его ждала новость. Адама и Ирину с собакой видели на Котляковском кладбище. Роб задумался. Это кладбище было самым поганым местом во всей Зоне. Из-за зомби. Обычно нейтральные и не опасные, там они почему-то были злобными и кровожадными существами, к тому же прятались в могилах, выскакивая оттуда и нападая крайне неожиданно. И аномалий хватало. «Сушилки» там сливались с туманом, в общем, место не для слабонервных. Зачем они пошли туда? Что-то искали в базе Пита, а потом прямиком на Котляковское. Уже в три пополудни какой-то сталкер выложил в сеть информацию о них, значит, они нигде не задерживались. Решили спрятаться у Зоны в ж…, благо мутант может обеспечить им безопасность? Затаиться, залечь на дно? Робу что-то не нравилось здесь, но он не мог понять, что именно. Помимо самого места, конечно.
* * *
В среду утром собака уже могла встать. Старик тоже слегка оклемался, к нему даже вернулась диарея. Тогда Роб сообщил, что нужно выдвигаться на Котляковское. И наткнулся на сопротивление. Все трое не желали никуда идти, по крайней мере до следующего утра. Роб взял Сержа на мушку, но на него направил автомат Артем.
– Это плохое место, Роб. Мы не готовы туда идти. Ника еще слаба, Старик только на ноги встал. Мы не справимся там. Нет смысла, – спокойно сказал он.
– Что происходит? – спросил Илья, подошедший сзади. Разъяренный Роб его не заметил. При нем и троих вооруженных сталкерах нарываться не хотелось.
– Ведем дебаты по поводу охоты на мутанта, который тут у вас порезвился, – процедил наемник.
– Погоди до завтра, – попросил Илья. – У нас в медчасти сталкер с пулевым. Нужно подлатать.
Наемник воспользовался этим поводом, чтобы выйти из затруднительной ситуации. Не очень-то постреляешь в этих уродов здесь, в лагере. Но как только найдут мутанта и девку, он пришьет каждого, это точно. Особенно Артема. Этот гад идейный идет с ним только чтобы не допустить распространение Зоны. На него у Роба ничего нет, и заставить его делать что нужно нет никакой возможности. Помогает, пока сам хочет. Как только поменяет мнение – пустит пулю в спину. Впрочем, в спину вряд ли, не в его стиле. Скорее, в лоб постарается, да только Роб его опередит.
* * *
В четверг утром Роб со своей группой наконец-то отправился в погоню. По «тоннелю» до Царицынского парка, оттуда три километра пешком до Котляковского кладбища. Моросил противный дождь, тучи висели низко. Воняло разлагающейся плотью, хотя мутанты почти отсутствовали. Один раз прилетели орлы, но Роб вовремя заметил их. Орлы в Зоне – птица редкая. Слишком крупные для дневных хищников, весят больше десяти килограммов. Видно их издалека, охотятся поодиночке или небольшими группками – вот и не находят в Зоне достаточно питания. Да и гнезда их постоянно разоряют коты-телепаты и летучие мыши. Группа укрылась под деревьями, благо их в этом районе предостаточно. Оттуда Роб снял одного пернатого из своей винтовки. Второй улетел сам.
Роб вел группу к кладбищу знакомыми дорожками. Именно знакомыми. Здесь он провел детство и юность, здесь случилась с ним первая любовь, и отсюда началась его, такая непростая, жизнь киллера. Больше двух десятков лет не был он в этих краях, и сейчас его охватило некое щемящее чувство, которое люди истерические называют ностальгией. Роб, конечно, никакой ностальгии не испытывал, но все же вспомнились ему школьные годы и девочка Маришка в легком платье. Как ездил он на велосипеде вокруг ее дома, а она стояла возле окна и махала рукой. И первый поцелуй, и запах ее волос. Как катались в Царицыне на лодке, и он греб, сняв майку, а она любовалась его торсом, хоть и не отличался он никогда накачанностью мышц. Как прислонила она свои розовые босые стопочки к его ноге и смеялась тому, что так мала ее ножка. Водила кругленькими пальчиками по его стопе. Любила, и он ее любил.
После школы он поступил в медицинский, она на исторический. Хотела стать учительницей. Вот здесь, совсем недалеко, он сделал ей предложение, а она заплакала. Сказала, от счастья. Но ее отец – важная шишка – не разрешил выходить замуж, пока Роб не начнет работать. А сколько врач учится – все знают. Не нравился он ее родителям. Надеялись – не дождется Маришка, выскочит за другого. Не на ту напали. Дождалась. С первой зарплаты он купил ей колечко с малюсеньким бриллиантиком. На камушек побольше денег не хватило, но Маришка так от счастья светилась, как будто он ей «Куллинан» на палец надел.
Тем вечером он повел ее в ресторан. Дата свадьбы была уже назначена, они засиделись, обсуждая будущую жизнь. Стемнело, а у него не осталось денег на такси. Впрочем, там идти недалеко – рукой подать. Шли пешком, хохоча и целуясь. Пьяные пацаны заступили им дорогу. Он по голове бутылкой получил, а Маришка «розочкой» по горлу. «Розочку» они Робу в руку вложили. Так их и нашла полиция. Родители Маришкины настояли на суровом приговоре, а он не хотел защищаться. Да он не то что защищаться – он жить не хотел. Отмотал за убийство по полной. Вышел, долго искал тех парней, нашел и всех положил. А потом к Маришкиному отцу пошел, рассказал ему все и фотографии убитых гадов предъявил. Сам не знает, зачем это сделал. Этот самый отец и приспособил его к работе киллером.
Сначала он часто к ней на кладбище ходил, почти каждую неделю. Цветы носил, следил, чтоб всегда на могиле свежие были. Летом набирал ромашек: любила она простые белые цветочки. А потом все реже и реже, по делам уезжал надолго, много работал за границей, случались другие женщины, и забылось, стерлось, как будто и не с ним это все произошло.
И вот сейчас, проходя знакомыми улочками, он все больше и больше чувствовал, что возвращается в прошлое. А ведь похоронена Маришка на этом самом Котляковском кладбище.
* * *
Ника не брала след. Они обошли кладбище по периметру, и ничего. Обошли еще раз – с тем же результатом.
– Что с собакой? – бросил Роб Сержу. – Их видели на кладбище. Внутри «тоннелей» нет, значит, должны были пройти где-то здесь.
– Если проходили, она след взяла бы. Может, ошиблись твои информаторы? – откликнулся Серж.
– Нет тут никого. Место плохое, уходить надо, – проворчал Старик.
Роб выматерился. Может, и ошиблись, а может, сука не в форме. Он решил сделать еще круг. Шли медленно, то и дело останавливаясь, давая собаке передохнуть и понюхать вещи беглецов.
С каждым кругом Ника вела себя все более странно. Дергала то в одну сторону, то в другую. То прямо через ограду на кладбище рвалась, то, наоборот, отбегала прочь и испуганно таращилась на людей. Баба есть баба, дура. И может сделать дело, а поганый ее характер мешает. На четвертом круге она как-то нерешительно повела внутрь.
Прошли мимо магазинчика, где Роб покупал Маришке цветы на могилу и красные ленты. Любил ими букет обвязать, красиво получалось. Ника повела дальше, к небольшой церквушке рядом. Здесь поначалу Роб молился о прощении грехов. Про себя, конечно, в уме. Собака покрутилась и побежала в глубь кладбища по знакомой ему дорожке. Вдруг она уселась, высунув язык. Как ни толкал ее Серж, с места она не сдвинулась.
А место между тем было не из приятных. Повсеместно памятники и кресты были повалены вперемежку с упавшими деревьями. В некоторых местах образовались завалы. Разверстые могилы поросли травой и крапивой. Впрочем, попадались ямы, где почва была разрыта недавно. Глинистая земля под дождем быстро превратилась в склизкую кашу, сползая с краев могил внутрь, к торчащим обломкам досок. Рядом с ними вырванная с мясом крышка гроба щетинилась ржавыми гвоздями.
Далеко впереди, на дороге, показались три шатающиеся фигуры. Серж заметил это.
– Мне бы оружие, – попросил он.
Роб не ответил. Сейчас они находились в центре кладбища, на перекрестке основной дороги, идущей от церкви, и одной из поперечных дорог. Из-за покосившегося памятника донесся шорох. Роб дал очередь на звук. Что-то завизжало и шлепнулось, и тут же из-за завалов вышли двое зомби. Роб оглянулся. Сзади подступали еще четверо. Их брали в кольцо.
– Надо назад прорываться, – тихо сказал Старик, снимая автомат с плеча. – Там аномалий на дороге нет.
Но назад не получилось. Сзади, в двух шагах от них, затрещало и, как в замедленном кино, плавно повалилось дерево, подняв облако пыли и отрезав путь назад. Старик бросил гайки на дорогу слева. Чисто.
Они побежали так быстро, как позволяла разведка Старика. Роб знал, что до края кладбища здесь не больше пятисот метров. Только с той стороны, куда он стрелял, вынырнули еще зомби. Один покореженный его пулями, а трое остальных вполне на ходу.
– Оружие! – заорал Серж, показывая вверх. На них пикировали орлы. Старик дал по ним очередь, но не попал. Птицы сломали строй и теперь заходили со всех сторон. Артем кинул Сержу пистолет.
Роб прицелился в атакующего орла, но выстрелить не успел. Тот сверзился с небес и, вцепившись когтями наемнику в шею, попытался клюнуть в глаз. В последнюю секунду Роб успел закрыть лицо руками, удар пришелся по пальцу. Правый указательный остался у птицы в клюве. В следующее мгновение Артем снял мутанта метким выстрелом.
Старик палил по зомби, которые хоть и падали от выстрелов, но вставали и снова шли в атаку.
– Под деревья! – заорал Роб и свернул налево. Теперь орлы не могли спикировать на них, кроны деревьев перекрывали небо. Зато окружили зомби. Все четверо стояли спиной к спине, отстреливая мертвяков, но запас патронов не бесконечен. Надо прорываться.
– Не дышать! – крикнул Роб и бросил дымовуху. Зомби растерялись, главным образом из-за того, что дым скрыл добычу, а группа ринулась к ограде кладбища прямо по могилам. Неожиданно под ногами у Роба холмик земли провалился, он замахал руками, но Артем вовремя вытолкнул его с края ямы. Впереди, в нескольких метрах, упала сосна. «Снова ловушка», – успел подумать Роб перед тем, как ощутил движение позади себя. Он обернулся, но выстрелить не смог. Потому что сзади стояла Маришка. Голова ее неестественно скосилась влево, в волосах, на запястьях, предплечьях и на поясе висели выцветшие ленты, когда-то бывшие красными. В руках она держала засохший букет ромашек. Ветер шевелил ее волосы, и Робу показалось, что она улыбается.
– Роберт, ты принес колечко? – шипящим голосом спросила она. – Колечко с бриллиантом, как обещал? Или ты забыл меня? Забыл меня? Забыл?
Она протянула к нему руки, он попятился назад, но спина его во что-то уперлась. Он бросил взгляд через плечо. Серж приставил к его спине пистолет. «Сволочь», – подумал Роб, но злости не ощутил. Наоборот, он почувствовал, что наконец-то больше не нужно сопротивляться. Не нужно ни с кем бороться. Ни за кем охотиться. Он в правильном месте и больше никуда не должен спешить. Только к ней, такой красивой, в легком платье, с белокурыми локонами и бантиками в них. Он медленно поднес руку к груди, залез во внутренний карман и достал кольцо. Она взяла его за руку.
* * *
Старик в оцепенении наблюдал, как страшная, перекошенная женщина-зомби с пустыми глазницами, грязными лентами в выцветших волосах, шипя, упала в могилу, увлекая Роба в черную бездну. Земля за ними обсыпалась, поглощая удаляющийся крик.
Артем толкнул Старика вперед очень вовремя: откопавшийся сзади мертвяк чиркнул когтями по куртке. Старик уложил его выстрелом – на время. Сержу повезло меньше. Его цепко держал зомби, наполовину высунувшийся из соседней могилы. Он прикрывался своей жертвой, как щитом, не выстрелить. Старик схватил Сержа за ноги, Артем бросился в сторону, чтобы зайти сзади, но не успел. Зомби вонзил зубы в шею Сержу. Тот зашелся в немом крике, глаза его закатились, тело дернулось и обмякло. Старик отпустил ноги. Зомби, не в силах сдержаться, начал жрать добычу прямо здесь, на краю могилы. Другие тоже потянулись к нему, зачавкали, захрустели, хищно косясь на людей.
Старик сделал знак Артему. Они бросились к ограде кладбища, стараясь не наступать на холмики. Вот и забор. Артем уже перелез, а Старика схватил за штанину полуразложившийся мертвяк. Старик лупанул его автоматом по голове, а подбежавшая сзади Ника вцепилась ему в ногу. Зомби упал, Старик выстрелил в него, подхватил собаку, перекинул ее Артему и перелез сам.
Парень уже стрелял в орлов, которые не собирались отступать без добычи. Но сегодня им не повезло. Артем подбил одного, а Старик уложил другого. Третий улетел восвояси.
* * *
«Надо же, выжили», – подумал Старик, когда они отбежали от кладбища на безопасное расстояние. Он закрыл глаза, и в голове сразу возникла шипящая мертвая женщина с лентами в волосах. «Почему Роб не стрелял?» – удивился он про себя. Впрочем, какая теперь разница. Роб погиб сам, без его помощи, и этому есть свидетель. Это очень хорошо.
Артем сидел рядом, на асфальте, и гладил Нику, которая тряслась всем телом. Бедная собака чудом выжила, но лишилась хозяина. Серж не очень нравился Старику, но такой жуткой смерти он не пожелал бы никому.
Некоторое время они молчали. Потом Старик обнял Артема, поблагодарил. Парень сказал несколько слов в память о Серже и даже о Робе, вот добрая душа. Затем они обсудили, что делать дальше.
Схему рукотворных «тоннелей» знал только Роб, земля ему пухом. Он не делился информацией, так что выбираться придется самим. Хорошо хоть детектор у Старика остался, и заряда на нем достаточно. А вот патронов мало.
Вырисовывалось два варианта возвращения в лагерь. С одной стороны, проще выйти к МКАД на юге, туда всего семь километров. Но на южной стороне ни у Старика, ни у Артема связей не было, и потайных лазеек они не знали. А МКАД с юга охранялся тщательно. Потому что в Новой Москве жили люди, аномалий там не наблюдалось, а мутантов, лезущих из Зоны, отстреливали военные. Так что перейти там и не попасть под обстрел представлялось проблематичным. Второй вариант – возвращаться через центр. Тоже не сахар, но практически весь путь можно проделать по широким шоссе. Они безопаснее: там обзор лучше и аномалии легче засечь.
Прикинув так и этак, решили возвращаться через центр. Сначала по Каширке, потом по Варшавке, Москву-реку перейдут по Большому Каменному мосту, а там по Моховой, по Тверской, по Ленинградке – вот и дома. Артем помолился на дорожку, и они отправились в путь.
