Не став дожидаться возвращения странного гостя, а в том, что он опять вернется, у Адаль почему-то сомнений не было, она утром собрала свои вещи и направилась в аэропорт Амстердама. Проблем с паспортным контролем у нее не возникло – документы она подделала на славу. Первым же рейсом она вылетела в Норвегию. Через два часа ее самолет приземлился в Осло. Оттуда внутренним рейсом она добралась до Сандане, в ближайшем прокате взяла авто и отправилась в путь.

Несмотря на всю свою усталость, Адаль выбрала путь до дома не тот, который был короче, а тот, который занимал больше времени. Ей было необходимо обдумать все, что случилось за последние дни и решить, что делать дальше. Хотя, по большому счету, ей на данный момент о чем-то думать и что-то решать вообще не хотелось. Чтобы остановить свой внутренний диалог, Адаль включила купленный накануне плеер. Музыку в него она успела загрузить еще вчера, пока колдовала над документами.

Щемящая сердце грусть полилась из динамиков и к большому разочарованию Адаль, остановить ход мыслей у нее не получилось. Сейчас ее путь пролегал по пятнадцатой трассе, хотя в свое время Адаль исколесила всю Норвегию вдоль и поперек, эта трасса так и осталась для нее самой любимой. Она не стала гнать авто. Первый раз в жизни ей захотелось замедлить свое движение. Если бы она могла, то совершила бы пешую прогулку до дома, и только плачевное состояние организма останавливало ее от этого поступка.

Как же она соскучилась по дому!!! Как давно она здесь не была? Лет пять, как минимум. За свою долгую жизнь, она объездила весь мир и побывала во всех странах, но ни одна из них не смогла впечатлить ее так, как Норвегия. Она ехала и наслаждалась открывающимися ее взору красотами. Что именно привлекает ее в этих фьордах? Неприступные скалы, поднимающиеся прямо из воды, несущие в себе отпечаток прошлого и хранящие память о самом сотворении мироздания? Горы, покрытые густой зеленью, словно окутанные изумрудной вуалью? А может это снежные вершины? От них у нее почему-то холодеет тело, но начинает играть в венах кровь. Или это все-таки водопады? Они прокляты вечным движением, вечной статичностью, вечным одиночеством. Кто же из них смог завладеть ее сердцем? Она не знала ответа, но такого спокойствия и умиротворения, как сейчас она давно не испытывала. Она вдыхала воздух и испытывала наслаждение от каждого своего вдоха. Воздух не имеет запаха и вкуса??? Чушь! Тонкий аромат, смесь вкусовых ноток: нежная чуть пряная сладость опавших листьев, туманная капля тепла заходящего солнца, пьянящий треск горящего камина разбавляют терпкую крепость свежести… Ни с чем несравнимое ощущение, лучшее из того, что ей доводилось пробовать! Собственно, из-за этого она и обрела свой дом именно здесь…

Задумавшись, Адаль чуть было не проехала поворот на шестьдесят третью трассу, но вовремя спохватилась и вывернула на нужную магистраль. Совсем неожиданно пошел дождь, что для этих краев в это время года это было просто нонсенсом. Дорога превратилась в сплошной серпантин. Ехать стало труднее. Ей не хотелось бы второго происшествия с участием автотранспорта, одна надежда, что машина не подведет. Через некоторое время Адаль свернула с трассы на незаметную для непосвященного тропу. Теперь ей предстояло подняться в гору по бездорожью.

В какой-то момент внедорожник начал буксовать, громким ревом сообщая, что дальше ехать он отказывается.

– Идите-ка вы пешком, леди Адаль, Адель или как вас там величать, дальше я не повезууууууу, – как-то так она поняла этот рев.

– Ну и черт с тобой, – ответила ему Адаль, заглушила мотор, забрала свою сумку из багажника и продолжила свой путь пешком.

За пределами машины погода была просто ужасная. Несмотря на плюсовую температуру, холод пробирал до костей, а ветер ледяными лапами ливня отвешивал пощечину за пощечиной. Тропа стала пролегать по отвесному склону. Грунт под ногами уже изрядно размыло, и теперь Адаль поняла, почему внедорожник отказался ехать – она сама все чаще и чаще поскальзывалась в грязевой жиже, каждый раз чудом сохраняя равновесие. Сумерки начали окутывать ее. Из-за дождя Адаль не могла понять, сколько ей еще идти. Главное – не сбиться с пути и не наткнуться на обрыв. Несколько минут, которые показались ей целой вечностью, она еще пыталась идти с сумкой наперевес, потом поняла, что так она вообще никуда не дойдет. Оставив сумку в расщелине между камнями, Адаль продолжила путь. Идти стало легче, она даже ускорила темп, но в какой-то момент, несмотря на все свои усилия, потеряла равновесие и шлепнулась в грязь.

Она попыталась встать. С первого раза это у нее не получилось: над ней дождь с ветром бушевали так, что не давали ей ни подняться, ни осмотреться в поисках какой-либо опоры. Грязь под ней хлюпаньем сообщала, что просто так ее не отпустит. Адаль стала искать глазами хоть какой-нибудь предмет, за который можно было бы ухватиться, и наткнулась взглядом на два, светящихся во тьме, зеленых огонька. Она замерла и перестала двигаться. Огоньки смотрели на нее не мигая. В этой ситуации Адаль не знала, что и думать: то ли это ее воображение и ей опять мерещится, то ли это какой-то зверь притаился и ждет момента, чтобы накинуться на нее. Она пожалела, что избавилась от сумки. Что она теперь будет делать с этой зверюгой, которая пялится на нее не мигая? Грязью в нее кидать? Судя по размерам, это мог быть довольно крупный волк или одичавшая собака или… Ее странный гость сидит на корточках и таращится на нее! Самой сути дела это не меняло, просто так никто не будет на тебя так смотреть не мигая!

«Ну что ж, будем кидаться грязью», – подумала Адаль и уже зачерпнула в руку увесистый комок грязи, но тут огоньки потухли, как будто их и не было. «Что это за…» – она не закончила фразы, потому что прямо перед собой увидела огромную ветку. Как она раньше ее не заметила? Адаль схватилась за нее и выбралась из грязевой «ванны». Свой путь она продолжила уже без разгонов: медленно и осмотрительно, контролируя каждый свой шаг. То ли от того, что ей не хотелось еще раз оказаться в грязи, то ли от того, что она боялась еще раз увидеть зеленые огоньки, теперь она смотрела себе под ноги и лишь изредка по сторонам.

Через минут двадцать она все-таки оказалась у конечной точки своего пути. Сквозь пелену дождя она увидела большую заброшенную ферму. Периметр территории прилегающей к ней был огорожен сеткой внушительных размеров, на которой через каждые два ярда висели таблички с надписью: «Внимание! Частная территория! Опасная зона!». Адаль обрадовалась увиденному и со словами: «Наконец-то я дошла!!!» – полезла через сетку.

Она преодолела преграду, отделявшую ее от заветного строения. Выпачканная с ног до головы в грязи и промокшая до нитки, она, наконец-то, стояла на пороге своего дома. Она дотронулась рукой до двери, потемневшей от времени и непогоды, и погладила ее. «Как же я долго добиралась! Теперь я дома», – Адаль с легким нажимом толкнула дверь, та, в ответ, словно почуяв руку хозяйки, распахнулась. В доме было темно и ей пришлось по памяти проделывать путь до огромного камина. Дойдя до него, она зажгла пару свечей, которые стояли на каминной полке в старинном подсвечнике, и занялась камином. Несмотря на долгое отсутствие практики, память не подвела – она довольно быстро разожгла камин.

Прихватив с собой подсвечник, Адаль пошла в свою спальню, которая располагалась на втором этаже. Несмотря на жуткий холод, Адаль не изменила себе – Леди должна выглядеть как Леди, даже в такой глуши, где на сотню миль нет ни одной живой души. Избавившись от мокрой одежды и тщательно смыв с себя следы «грязевой ванны» студеной водой, она прошла в гардеробную. Одевшись, Адаль посмотрела на себя в зеркало – теперь она готова заняться реанимацией своего жилья. Она уже не в силах была таскать повсюду за собой тяжелый подсвечник, который когда-то водружался на каминную полку только для красоты. Да и здоровьем заняться не помешало бы: последствия недавней драки до сих пор давали о себе знать болевыми ощущениями во всем теле.

Адаль вернулась на первый этаж, пройдя через холл, подошла к люку, ведущему в подвал дома, и спустилась вниз. По своей сути подвал, который занимал территорию под всем домом, был его сердцем. Он был: винным погребом, холодильной камерой, оружейной, сейфом и снабжал хозяйку дома водой, теплом и электричеством одновременно. Зайдя в нужную секцию, Адаль нажала пару рычагов, и дом ожил. В нем включились все коммуникации, вплоть до спутниковой связи. Она задула свечи и пошла навстречу свету.

Она любила свой дом, холила и лелеяла его. Это было единственное место, где она могла быть самой собой. Это было то место, куда она всегда хотела вернуться. Сколько бы ни проходило времени – пять, десять лет или четверть века – рано или поздно она возвращалась. На время своего отсутствия она делала все для того, чтобы снаружи дом казался разрушенным и необитаемым, чтобы ни у кого не зародилась крамольная мысль посетить его без хозяйки. Внешне выглядя как лачуга, внутри же дом был обставлен и обустроен по высшему классу и с потрясающим вкусом. Гордостью и любимой комнатой Адаль была гостиная, в которой и находился огромный камин. Выключив во всем доме только что вновь обретенное освещение и вернувшись к камину, Адаль устроилась около него на черном кожаном диване. Несмотря на то, что у нее оставалось еще одно дело, с которым в принципе нельзя было затягивать, она решила отдохнуть хотя бы час. Просто насладиться треском дров в камине, тем более что гроза за окном разыгралась не на шутку…

Только сейчас Адаль поняла, что в пылу злости она так и не дослушала незнакомца.

«А может и вправду он не наемник?» Сомнения по поводу того, что она могла ошибиться, начали терзать ее. Эти сомнения она пыталась искоренить из своей головы раз и навсегда, потому что, если она ошиблась… Он смотрел на нее глазами полными ненависти с дикой примесью еще чего-то, и если бы ярость не затуманила ей мозг, она бы поняла, что это. «Зато найден ответ на вопрос о цвете его глаз! Цвета молодой травы, только-только пробившейся сквозь толщу снега и льда, с дикой безумной жаждой жить – вот какого цвета были его глаза! А еще у него были глаза безумца. Да, он действительно был психом, если решил сразиться со мной!.. Мне только Старухи-Совести по ночам не хватает, а так – полный набор ночных мучителей уже имеется!..» Изначально, она хотела просто скрыться, но ее задетое самолюбие не дало ей этого сделать. «Если на твоем пути – стена, пробей ее лбом своего врага и иди дальше», – таковым было ее кредо. Это было то, во что она верила и то, чему еще ни разу в жизни не изменила. На этот раз ей пришлось заняться устранением наемника самой…

«Первый раз попался такой. Любопытно, где его обучали? Обычно с наемниками проблем не было, но этот… Пару раз казалось, что с ним покончено, но каким-то дивным образом ему удавалось уклониться от смертельного удара в самый последний момент. Интересно, если его целью была я, то почему он не убил меня еще той ночью? Странный какой-то…»

Чем дольше она размышляла, тем противней становилось на душе. Адаль пыталась себя успокоить тем, что она ведь дала ему шанс – пожертвовала ему свой любимый кинжал, с которым никогда не расставалась, так что, у него был шанс выжить! Он просто им не воспользовался! «Адаль-стерва» пыталась побороть «Адаль-совесть», но бой закончился вничью.

В окна бился ледяной дождь, темноту ночи разрезали косые вспышки молний. От этого еще уютнее и теплее казалось ей здесь, перед камином. Адаль зачарованно смотрела на огонь, смотрела, как пламя в своей животной страсти облизывает своим языком дерево, а оно в ответ на ласки исступленно трещит…

«Странный какой-то треск», – пронеслось у нее в голове. Она не сразу поняла, что странные звуки, которые она изначально приняла за треск дров, были далеки от каминной тематики и доносились они определенно не из камина. Источник звука находился за пределами дома, но был где-то очень близко. Создавалось впечатление, что кто-то острыми когтями царапает стекло. «Неужели это опять он?» – Адаль от неожиданности будто пригвоздило к дивану. Она стала вглядываться в окно. На миг ей показалось, что она видит во тьме за окном мужской силуэт с двумя горящими зеленью пятнами вместо глаз, но очередная вспышка молнии развеяла этот мираж. Адаль совсем не хотелось попасть в психиатрическую клинику, а потому, она не стала больше откладывать свое последнее на сегодня дело, встала с дивана и направилась через холл в библиотеку, которая по совместительству была и ее личным кабинетом. На половине своего пути она опять услышала какой-то звук. Теперь он доносился из-за входной двери. Звук был странный: царапанье, смешанное с чем-то непонятным. Она чуть помедлила, а затем продолжила свой путь, взяв курс по направлению к входной двери. Звук за дверью слегка усилился. Теперь можно было различить те непонятные нотки, которыми сопровождался скрежет когтей – это была смесь стонов и всхлипов…

Подойдя вплотную, Адаль вооружилась сюрикеном, который висел у нее на входной двери в качестве декора – во время Йоля, она украшала его на подобии рождественского венка плющом и омелой. Нельзя было сказать, что Адаль не была радушной хозяйкой. Напротив, она всегда рада гостям! Просто их у нее в доме еще никогда не было, а на тот случай если кто-то все-таки решит заглянуть на огонек, она и повесила сюрикен при входе. Чтобы было с чем встречать непрошеных гостей…

Резко распахнув дверь, Адаль так и застыла с рукой, занесенной в смертельном броске. Она не ошиблась, но вопреки всем ее ожиданиям, перед ее взором предстала довольно унылая картина. За дверью ее действительно ждал гость, и он был в очень плачевном состоянии. Значит, это его она видела и ей не привиделось. Он лежал у нее на пороге весь промокший и озябший от холода. Он смотрел на нее снизу вверх изумрудными глазами, в которых застыли боль и тоска. Было видно, что он крайне изможден. Жалость взяла верх над разумом. Рука Адаль опустилась, так и не выпустив сюрикена. И как только он смог добраться сюда? Незваный гость, не сводя с нее глаз, ждал ее решения.

– Решил с ума меня свести? Сначала преследуешь, потом пугаешь до умопомрачения и что же мне теперь с тобой делать? Что уставился? Заходи, раз пришел, – в подтверждение своих слов она шире распахнула дверь.

Он поднялся, но застыл на пороге в нерешительности, словно боясь, что она передумает.

– Ждешь особого приглашения? Два раза приглашать не буду, проходи, – Адаль даже завела за спину руку, в которой до сих пор было оружие.

Гость, хромая, проковылял в гостиную, оставляя на полу холла грязные следы. Дойдя до камина, он со стоном рухнул на ковер перед ним. Адаль закрыла дверь и пошла за гостем. Она не знала, что ей с ним делать, но оставить его за дверью она не смогла – где-то в глубине ее естества подала голос «Адаль-совесть».

– Эй, так не пойдет! Ты весь в грязи! Тебе следует принять душ! И не смотри на меня так испуганно, – Адаль решила явить ему все свое умение быть радушной хозяйкой, – пошли, говорю, потом я осмотрю твою рану.

Похоже, последние слова возымели действие, он встал и пошел за Адаль. За все время помывки он не проронил ни звука, лишь пару раз едва слышно простонал, когда, по его мнению, она не слишком нежно отмывала его от грязи. Через некоторое время, они вернулись к камину. Он по-хозяйски растянулся на диване и Адаль начала перевязывать его рану. Закончив с перевязкой, она встала и направилась в сторону своего кабинета. Гость поднялся, чтобы проследовать за ней, но она остановила его:

– Больше времени я тебе уделить не могу – у меня есть еще незаконченные дела, так что устраивайся на диване, переночуешь и отправишься восвояси.

Она отвесила шутовской поклон, он – покорно лег обратно.

Адаль прошла в кабинет. Открыв дверь, ведущую в него, она остановилась на пороге. Перед ее взором предстала комната из ночного кошмара, который она видела перед аварией. От пола до потолка кабинет был отделан дубовыми панелями, по всему периметру стены были украшены резными полками, на которых стояли книги. Только не мерцали свечи, и массивный стол из черного дерева отличался от стола из кошмара – вместо идеального порядка, на нем возвышалась груда всякой всячины. Отогнав дурные воспоминания, она вошла внутрь. Слишком давно она здесь не была и потому отвыкла от впечатления, которое производил на нее интерьер этой комнаты. Когда-то давно она по памяти, не упуская ни одной мелочи, полностью воссоздала комнату, которую она видела в своих самых страшных и темных снах: не забавы ради, но чтобы помнить. До конца дней своих…

Тем временем, гость Адаль заинтересовался происходящим. Ему стало любопытно, почему же эта… гостеприимная особа так застопорилась у двери, и что ей надо сделать такого неотложного. Он встал с дивана, тихонько подкрался к двери, которая не была полностью закрыта, и стал наблюдать за происходящим в комнате.

Тем временем, подойдя к столу, хозяйка дома закатила рукава своей блузки и стала рыться в груде хлама. «Надо привести все в порядок», – в сотый раз, за последнюю четверть века, Адаль пообещала себе навести порядок на столе. Через пару минут поисков она нашла все, что ей было необходимо. Смахнув на пол то, что по ее мнению было не очень хрупким и пока могло полежать и там, Адаль тем самым освободила на столе рабочее пространство. Она зажгла только что найденную в хламе толстую красную свечу и воткнула ее в витиеватый подсвечник, который странным образом был найден так же на полу, среди ненужного хлама. Там же она нашла и свой атаме.

Глядя на огонь, Адаль пыталась извлечь из памяти все свои знания. Она помнила, что ей следовало делать дальше, но что-то ее останавливало. Ей надо было совершить обряд, чтобы полностью восстановить свое подкошенное физическое состояние, но ее внутренний голос отговаривал ее от этого. Почему-то она была уверена, что на этот раз не все так просто, и сейчас она судорожно перебирала в памяти все другие варианты. К своему огромному разочарованию, ничего подходящего она так и не вспомнила. Ей придется принести кровавую жертву за исцеление. В правую руку она взяла атаме, а на левой руке, начала вырезать нужные символы. Губами, еле слышно, она произносила нужные слова. Из порезов на руке начала щедро сочиться кровь. Тонкой струйкой стекая на стол, она то и дело пыталась собой потушить пламя свечи. Адаль будто не замечала этого.

Так же она не заметила изумрудных глаз, которые все это время, почти не мигая, наблюдали за происходящим и которые заметно округлились, когда дело дошло до резки по плоти.

Еще линия – Адаль закончила. Она подождала, пока кровь из порезов перестанет течь, и последние капли затушат горящую свечу. Она в полумраке покинула кабинет. Адаль была полностью ослаблена. Обряд забрал у нее остаток сил. У нее осталось только одно желание – дойти до спальни и погрузиться в сон.

Проходя мимо гостиной, она заметила, что дрова в камине догорают, и она решила подбросить в него пару поленьев. Адаль присела на корточки рядом с камином и посмотрела на своего гостя – он уже крепко спал. Почему-то ей очень захотелось дотронуться до него, но она на полпути отдернула руку. Побоялась, что ее прикосновение его разбудит. Ей было жаль, но утром придется от него избавиться. Она закинула в камин дрова и пошла к себе в спальню.

Как только шаги Адаль поглотила темнота, пламя с жадностью принялось облизывать отданные ему на съеденье дрова, огонь в камине начал с треском разгораться, отражаясь в широко распахнутых изумрудных глазах.

Непогода бушевала всю ночь. Будто какие-то незримые силы боролись в небе за право властвовать на земле. Появившееся странным образом, словно незваный гость, тепло не хотело отступать перед натиском хозяина-холода, но к утру все-таки сдалось и льющий как из ведра дождь, плавно перешел в снег. Холод победил.

Проснувшись, приведя себя в надлежащий вид и боевую готовность, Адаль спустилась в гостиную. Ее там ждали. Золотистый ретривер, которого она вечером приютила, уже проснулся и при виде ее начал усиленно махать хвостом, тем самым желая ей доброго утра. Это было для нее непривычно. Непривычно, что утром кто-то ждет ее пробуждения, непривычно, что у нее есть домашний питомец. У нее их никогда не было. Смысла заводить их она не видела – слишком коротка и мимолетна их жизнь. Но ей по душе был незваный гость: понимает каждое слово, внимательно слушает и не задает лишних вопросов. Из него получился бы отличный собеседник. С ним можно было бы коротать вечера. Жаль, что его нельзя оставить.

Пес сидел, не шелохнувшись, и пристально смотрел, пытаясь понять, какие мысли сейчас проносятся в голове у его новоиспеченной хозяйки. Слегка колеблясь, Адаль позвала его. Что-то в ее тоне насторожило пса. Покладистый до этого момента четвероногий друг решил на этот раз не выполнять команд. Пес словно прирос к полу и на следующие команды так же не отреагировал: делал вид, что не слышит или не понимает того, о чем его просят. Адаль начала злиться. Подошла к псу и схватила его за холку, чтобы силой заставить сделать то, о чем так безуспешно просила. Такое обращение псу пришлось не по вкусу: он весь ощетинился и зарычал. Начал буксовать лапами, клацать зубами возле руки, схватившей его. Он упирался, как мог, ему очень не хотелось покидать только что обретенное жилье, но Адаль с ним справилась. Несмотря на его довольно крупные габариты, хозяйка дома сдвинула его с места и волоком потащила к входной двери. Оказавшись за порогом, она отпустила пса.

– Пошел отсюда!!! Пошел прочь! – голос Адаль сорвался на крик.

Она пыталась прогнать животное, но оно категорически не хотело ее слушать и с наглым видом пыталось зайти обратно в дом.

– Я кому говорю: вон! Пошел отсюда, тупая скотина! Прочь, я сказала! – толку от этих криков не было, пес оставался стоять на пороге.

– Ну ладно, сам напросился, я хотела по-хорошему, но если ты не понимаешь… – заканчивать свой монолог Адаль не стала, схватила пса за шиворот и силой потащила его прочь от дома.

Пес не сдавался. Он несколько раз вырывался и играючи, вприпрыжку бежал обратно к порогу дома. Пока Адаль шла к нему, он с ухмылкой наблюдал за ней. По рыжей морде было видно, что его явно веселит эта ситуация. Если бы он мог, он бы хохотал до упаду.

Адаль не любила шуток и всерьез разозлилась. Она была вся перепачкана грязью. Терпение ее лопнуло. В очередной раз подходя к дому, она достала из-за пояса пистолет и сняла его с предохранителя. При виде этого, выражение на морде пса изменилось. Игривое настроение исчезло. Адаль подошла вплотную к животному и направила на него пистолет. Пес в оскале обнажил клыки, похоже, он понял, что именно в руке у несостоявшейся хозяйки. Он начал пятиться прочь от порога, не сводя глаз с оружия. Палец Адаль лежал на курке, и она начала целиться псу прямо между глаз. Тот в ответ злобно зарычал, на несколько секунд замер, будто принимая решение: что делать дальше? Адаль продолжала держать его на мушке. Пес развернулся и со всех ног побежал прочь от дома. Пуля, пущенная ему вдогонку, своим свистом разорвала утреннюю тишину.