Глава 45
Штибер — мастер шпионажа
Вильгельм Штибер, знаменитый прусский мастер шпионажа, доказал, что человек, даже начавший свою деятельность мелким доносчиком, смог настойчивостью и преданностью своему королю и стране подняться до олимпийских высот международной подлости и негодяйства. Выдающиеся заговорщики и шпионы, фигурирующие в наших анналах секретной службы, зачастую были почтенными людьми, которых побудили заняться шпионажем обстоятельства или настоятельные интересы национальной политики. Совсем другое дело Штибер, который из мелкого, безвестного и малообещающего доносчика в начале своей деятельности превратился в талантливейшего патриота своего времени. Его подпольная работа была хитроумно согласована с грандиозными планами Бисмарка, направленными на создание новой Германской империи, которая смогла продержаться сорок семь лет.
После заточения Наполеона на остров Святой Елены и ликвидации его шпионов и армий мы наблюдаем прилив торжествующей реакции, распространившейся по всему Европейскому континенту. И 3 мая 1818 года родился тот, кому суждено было стать самым хитроумным из сторонников реакции. Штибер был сыном мелкого чиновника в Мерзебурге, небольшом городке Прусской Саксонии. При крещении он удостоился имени Вильгельм-Иоганн-Карл-Эдуард на манер августейших младенцев императорской фамилии. Возможно, кто-нибудь предвидел, что этот младенец впоследствии будет зваться самым величайшим пруссаком века, как «мой король ищеек».
В дни отрочества Вильгельма Штиберы переехали в Берлин, где мальчика стали готовить в лютеранские пасторы. Из среды духовенства вышло немало мастеров шпионажа и секретной службы, но Штибер, видимо, сам изменил свой жизненный путь и выбрал профессию юриста. Он, с самого начала, заинтересовался уголовными процессами и неразрывно связанной с ними работой полиции. В 1845 году он уже был шпионом, поскольку известно, что он выдал прусским властям некоего Шлеффеля, единственным преступлением которого оказались его либеральные взгляды и агитация среди рабочих. В этом деле впервые сказался истинный Штибер, ибо Шлеффель был дядей его собственной жены и полностью ему доверял. После такого доказательства полной этической атрофии будущее Штибера в Пруссии казалось обеспеченным.
1848 год застал Европу в особенно смятенном состоянии. Маятник самодержавного режима, руководимого Меттернихом, качнулся так сильно вправо, что его катастрофический откат влево, в анархию и хаос, казался неизбежным. Все политические сейсмографы регистрировали сильные вулканические толчки, и троны многих абсолютных монархов зашатались, как колченогая табуретка. Франция уже снова стала республикой. Современное развитие индустрии привело к созданию нового вида агитации, глашатаем которой был Карл Маркс, а доктриной — социализм.
Вильгельм Штибер нуждался в такой напряженной обстановке, которая могла бы дать ему проявить себя в качестве неустрашимого монархиста и исполнительного доносчика, шепчущего в оба уха короля. Он был одним из тех злоумышленников, которые могли служить государству без ограничения своего преступного вдохновения. Тот, кто на протяжении почти полувека обогащал летописи европейских интриг и вероломства с гордостью первопроходца и стремлением павшего архангела, с самого начала проявил свою исключительную способность, поступив в ряды прусской полиции прежде, чем его противники получили в руки компромат для предъявления ему серьезных обвинений.
