Господь сказал слова, которые кажутся нам только суровым испытанием веры: нехорошо взять хлеб у детей и бросить псам (Мф. 15:26).

Хананеянка выдержала это испытание, и мольба ее была исполнена. Но не можем ли мы найти в этих словах еще другой смысл, который должна понять и принять с покорностью хананеянки наша душа?

Хлеб, предназначенный для детей, — это время земной жизни. Богорожденное дитя — это дух человека, а псы — наши внешние дела, или вообще душевная жизнь, то, что обращено к земле и принадлежит ей. И мы непрестанно отнимаем хлеб у нашего ребенка — у духа, оставляя его едва не умирающим от голода, и бросаем эту пищу ненасытным псам — оземленным чувствам и страстям. Заботы и тревоги, как псы, окружают нас, то ласкаются к нам, то вонзают в нас свои клыки; мы всегда в сопровождении этой ненасытной стаи и всегда — в проигрыше, в состоянии какого-то духовного банкротства. У нас постоянно не хватает времени, а мы пытаемся усыпить свою душу словами: «Вот я только немного приведу в порядок свои дела и затем начну свою духовную жизнь». Но эти дела никогда не кончаются, а только нарастают. Одному подвижнику было видение: человек не мог поднять на плечи вязанку дров, тогда он добавлял еще дров и снова пытался поднять. Говорят, что, если человек, сидящий на ослике, держит перед его мордой пучок травы, то ослик, чтобы схватить пищу, бежит вперед, не понимая, почему трава с такой же скоростью удаляется от него.

Чаще всего бег в колесе продолжается всю жизнь, и человек только перед смертью понимает, что мир обманул его, вернее, что он сам помог обмануть и ограбить себя…

Из слов Спасителя мы можем извлечь урок огромной важности. Нехорошо отдавать силы и время целиком лишь внешнему, забывая о главном, о том, что основа самой человеческой личности — его безсмертный дух. Надо чаще вспоминать эти слова: Нехорошо взять хлеб у детей и бросить псам.

Что же делать нам, как выбраться из этой липкой паутины мира, в которой безпомощно бьется человек?

Обычно нас учат, составляя план дня, определить, что нам надо сделать. Но мы должны научиться задавать другой вопрос: а что нам надо не сделать? Ведь бо́льшую часть нашего времени и сил поглощают второстепенные дела, без которых мы при желании вполне могли бы обойтись, к тому же одно ненужное дело влечет за собой два других, и заботы увеличиваются, как снежный ком, катящийся по склону. Поэтому тот, кто хочет начать духовную жизнь, должен твердо и безпощадно определить: без чего я могу обойтись, что мне необходимо и сколько времени я могу дать этому необходимому.

Хананеянка ответила Господу, что и псы едят крохи, которые падают со стола (Мф. 15:27). Живя на земле, мы не можем игнорировать реалий земной жизни, это была бы какая-то гордая спиритуалистическая иллюзия. Но пусть псы — земные заботы — кормятся крошками, падающими с трапезы духа, а не дух подбирает объедки от псов — те минуты, которые человек оставляет свободными от дел для молитвы и при этом по какой-то инерции на молитве продолжает думать о земном. Надо отвоевывать время у своих страстей и мира, как отвоевывают у врага захваченную территорию.

Господь сказал: Блаженны нищие духом (Мф. 5:3). Это нищета от того, что считает богатством мир, нищета, которая дает человеку возможность приобрести вечное сокровище. Есть пословица: «Кто дает вовремя, тот дает вдвойне». Такое время, когда мы можем дать, то есть обратить сердце к Богу — это время, когда Господь призывает нас через благодать. Духовную жизнь надо начать сразу же, иначе, когда отойдет благодать — этот призыв Бога, это новое состояние сердца, — то душа снова остынет и ей будет трудно, как и остывшему воску, придать другую форму. Поэтому апостол Павел писал: Духа не угашайте (1 Фес. 5:19).

Есть притча о том, как один юноша хотел пойти в лес жить с пустынниками. Ему было видение: он увидел листья на деревьях золотыми, а над лесом — облако света. Но он решил сначала вернуться в мир попрощаться со своими родителями и потом снова прийти сюда. И вторично приближаясь к лесу, где жили отшельники, он увидел на ветвях листья уже серебряные и то поредевшие. И вновь стали мучить его помыслы: возвращусь, окончу все мирские дела, распоряжусь всем своим имуществом, а потом начну подвижническую жизнь. Снова он отправился в мир, а затем, возвратившись, увидел лес темным и угрюмым, и листья на деревьях — как будто из железа и свинца. И остановился он в недоумении и спросил самого себя: «Куда иду я и зачем, что я буду делать в этом мрачном месте? Лучше возвращусь скорее в мир, в круг моих друзей».

Если мы не последуем голосу благодати сразу — хотя бы в том, чтобы, оставив все внешние заботы и внутренние помыслы, начать молитву, пока горит наше сердце, — то когда благодать отойдет, мы потеряем самую радость духовной жизни, и она покажется нам тяжелым грузом и жестким ярмом.

Наше духовное состояние можно выразить словами святого первомученика и архидиакона Стефана: вы всегда противитесь Духу Святому (Деян. 7:51). И мы противимся Богу, прячась от Него, как Адам в кустах, в земных делах и заботах, отвечая на Его призывы: «Потом, потом…»