И когда Он прибыл на другой берег в страну Гергесинскую, Его встретили два бесноватые, вышедшие из гробов, весьма свирепые, так что никто не смел проходить тем путем. И вот, они закричали: что Тебе до нас, Иисус, Сын Божий? пришел Ты сюда прежде времени мучить нас. Вдали же от них паслось большое стадо свиней. И бесы просили Его: если выгонишь нас, то пошли нас в стадо свиней. И Он сказал им: идите. И они, выйдя, пошли в стадо свиное. И вот, всё стадо свиней бросилось с крутизны в море и погибло в воде. Пастухи же побежали и, придя в город, рассказали обо всем, и о том, что было с бесноватыми. И вот, весь город вышел навстречу Иисусу; и, увидев Его, просили, чтобы Он отошел от пределов их. Тогда Он, войдя в лодку, переправился обратно и прибыл в Свой город.

Жажда чудесного — одна из устойчивых черт обывательского сознания. Монотонное однообразие жизни — вещь, довольно труднопереносимая для обывателя. Оно вызывает в нем или потребность сверхъестественного, или чего-то такого, что питало бы его воображение и выводило за рамки обыденного существования. Чудеса Христа имели абсолютно иной характер. Совершая их, Христос не имел желания завоевать сознание человека. Его чудеса всегда имели ту или иную назидательную цель. Исцеление гергесинских одержимых — одно из них. Оно было совершено Христом посредством гибели стада свиней. Спаситель вступает в открытый диалог с демонической силой и после этого, уступая просьбе нечистых духов, велит им войти в стадо пасущихся свиней. После этого оно немедленно устремляется в море и тонет. Через все это обнаружилось и стало явным то, что в повседневной действительности скрыто от человеческого сознания, а именно: присутствие рядом с человеческой жизнью огромного количества демонической силы, исполненной невероятной агрессии. В чуде исцеления бесноватых очевидцы этого увидели, что видимая сторона жизни обманчива. Наше бытие наполнено невидимыми и весьма могущественными существами, с неотступностью стремящимися только к одной цели, — к окончательной погибели человека. Губить — их насущная потребность, без которой они существовать не могут. В своей разрушительной деятельности они находят некоторое успокоение. И если человеческая жизнь свободна от их прямого вмешательства, то в этом нужно усматривать охраняющее действие божественной благодати. Человеческая психика пребывает в покое от демонического воздействия не сама по себе, не в силу заведенного порядка вещей, а по причине небесного о ней попечения. Это знание о скрытой стороне бытия многое являет человеку. Оно расширяет его понимание жизни и меняет его отношение к своему Творцу.

Гергесинцы не захотели усваивать этого знания. Ведь оно налагает на человека обязанность постоянно иметь Бога в уме и в душе. Человек далеко не всегда желает этого. Жить в изоляции от Всевышнего и распоряжаться своей жизнью по своему усмотрению для него проще и предпочтительнее. Поэтому гергесинцы попросили удалиться Христа от их пределов. Они не хотели менять что-либо в своем существовании. Обывательская жизнь хоть и скучна, пуста и безсодержательна, но зато она привычна и предельно ясна. Она не требует от человека ни умственных, ни нравственных затрат. Жить по инерции, идти в никуда, ни о чем серьезно не задумываясь, ни к чему особенно не стремясь, — вот идеал гергесинцев, с которым они свыклись, от которого не пожелали отказываться, и который стал им дороже Самого Христа.

Поразителен тот факт, что одержимый легионом нечистых духов поступил разумнее, нежели все жители Гадаринии, обладавшие способностью здраво мыслить. Будучи исцеленным, он, в отличие от своих соотечественников, выразил желание оставить все и идти за Христом. Жизнь полна необъяснимых парадоксов. Одержимый легионом бесов духовно опередил тех, кто обладал психическим здоровьем и неповрежденным рассудком. Увы, иногда человеку бывает нужно впасть в одержимость, чтобы быть исцеленным от более тяжкого недуга, — от синдрома обывательского здравомыслия. Исключительный недуг нередко выводит человека к рубежам истины, идеал обывательского существования — никогда.

Но удивительно и другое. Христос, как мы знаем из Евангелия, кротко удаляется от «страны гергесинской», от заурядной толпы, изгнавшей и унизившей Его. (Не нужно думать, что обыватель — существо совершенно невинное и безобидное. Чувствуя угрозу своему привычному существованию, он восстает против истины и гонит ее от себя.) Удаляясь, Христос, тем не менее, посылает к ним Своего проповедника. Им становится исцеленный бесноватый. Когда он выражает желание идти за Спасителем и быть с Ним, Господь велит ему возвращаться домой и рассказывать гергесинцам о том, как Он исцелил его. Несмотря на человеческое равнодушие и поразительную косность, любовь Божия неотступно следует за человеком, стучится в его сердце, неустанно предлагает ему обрести истину и жить ею. Человек, даже отвергающий Христа, все равно остается объектом постоянной божественной заботы.

Любовь Божия, как и слово Божие, непреложна. Она проявляет себя как в исцелении бесноватых, так и в оставлении проповедника у тех, кто отвергает истину и упорно не желает жить в ее свете. Но эта же божественная забота выражает себя и в том случае, когда предупреждает человека о предстоящем страшном суде Божием, когда велит апостолом отрясти от ног прах тех селений, где их не примут, когда предсказывает Иерусалиму окончательное разрушение, когда объявляет, что Содому и Гоморре будет отраднее в день всеобщего воздаяния, нежели тем городам, где не приняли Христа, но где более всего были явлены Его силы. Упрощенное и извращенное понимание любви Божией не только нарушает порядок духовной жизни. Игнорирование всей совокупности слов, оставленных человеку божественной любовью, может оборачиваться для него утратой блаженной вечности. В сущности, в человеческой судьбе есть только одна необратимая трагедия — перспектива оказаться окончательно отлученным от Бога. Пользовавшиеся в этой жизни психической полноценностью и здравым рассудком могут в свое время оказаться в безысходном положении и позавидовать тем несчастным, кто долгие годы носили в себе ту или иную поврежденность. Обо всем этом напоминает нам евангельский отрывок, в котором идет речь об исцелении Христом двух гергесинских бесноватых.