КРАСАВИЦА И ЧУДОВИЩЕ
Из-за пандемии диалог с Лией пришлось вести буквально через горы и моря; говоря прозаически — дистанционно, в Zoom. Муж — в Москве, она — в доме у моря вместе с мальчиками (младший остался с ней, обоих старших удалось вернуть из английской Boarding School в последний момент перед приостановкой авиарейсов). До Москвы три часа полета. Рассказывая, Лия будто снова переживала недавние волнения. Но сейчас тревоги последних недель остались позади, на первый план вышло другое.
Сначала — люди, потом — их бизнес.
Год назад ее муж, основатель и собственник, сказал: «Хватит быть домохозяйкой, ты мне нужна в компании». Он переписал на Лию четверть акций, сделал ее исполнительным директором семейного бизнеса. Предполагалось расширить группу компаний. Лия хотела проверить перспективность нового бизнес-направления. Маркетологи давали противоречивые оценки, а ей нужно было готовить решение.
Но сначала — люди, а потом — их бизнес.
Мы начали с Лии и ее мужа. Ни о чем ее не расспрашивая, я попросил войти в Zoom двух ассистентов, без пояснений поместил их друг напротив друга. Я не сообщил Лии, кто из них кто, — она догадалась сама: фигуры начали двигаться и говорить.
Фигура «Лия» сказала: «Куда ты, туда и я за тобой…». Но, приблизившись к фигуре «Мужа», она стала терять равновесие. «Муж» словно врос в землю, глядя перед собой в одну точку, — говоря за него, ассистент громко произнес: «Мне хорошо здесь! Я отсюда никуда не хочу…». «Лия», глядя на него, побледнела и едва слышно проговорила: «Это какое-то чудовище…»
Для начала было достаточно, я остановил действие.
Лия, замерев, смотрела на происходящее. На мониторе было видно, что ей не по себе. Я предложил ей взять стакан воды. Она с усилием сделала глоток и прошептала:
— Как это возможно? Откуда они могут знать?.. Это правда: он не хочет уезжать из города. Он купил дополнительные площади, этажи здания, оборудовал огромный, как стадион, кабинет. И он так и говорит: «Мне здесь хорошо, я отсюда никуда…» А я — никому… даже самой себе… Понимаете — я люблю его как мужа, он отец наших детей… Но когда я собираюсь идти к нему как к ген директору, я цепенею… И вот эти слова, именно эти слова…
Ее рука сжимала стакан, вода подрагивала.
— Кем вы себя чувствуете, когда идете к нему как к ген директору?
— Девушкой из сказки, когда она идет к дракону. И я боюсь.
— Кем ты себя сейчас чувствуешь? — громко спросил я у фигуры «Лии».
— Я красавица, а он — чудовище! — отозвалась фигура. — И мне страшно.
Я снова сделал паузу: отвернувшись от камеры, Лия вытирала слезы.
— Давайте сменим действие, — предложил я. Почему-то сейчас мне очень не хотелось действовать по схеме. — Посмотрим на то, что проявится. Только предупреждаю: не знаю заранее, что это будет.
Лия с готовностью согласилась.
Задача была непростой: появившиеся новые фигуры нам пришлось отгадывать. Одна фигура явно была «Бизнесом». А вот другая… Лия сама не знала, что или кто это. Я следовал интуитивным сигналам, и в моих руках неизвестная фигура передвигалась порхающими движениями, была словно здесь и не здесь… Я спросил, но у Лии не было предположений.
— У меня впечатление, что она женского рода и что она будто не совсем из этого мира…
Я не успел договорить. Лия воскликнула:
— Я знаю, кто это. Но ее больше нет! Она умерла. Я не представляла, что она может здесь появиться…
Мне не обязательно было знать эту историю, но Лии хотелось выговориться. Я отключил связь с ассистентами, чтобы она могла говорить свободно. В конце девяностых Н. Н. (так за глаза ее почтительно называли по инициалам, а в лицо — по имени-отчеству) была правой рукой основателя компании, заместителем и любовницей (у обоих в то время были семьи). Потом оба развелись, но не успели пожениться: в течение полугода Н. Н. угасла и умерла. В последний год жизни Н. Н. Лия пришла в компанию, стала персональным ассистентом гендиректора. Через год после смерти Н. Н. он взял Лию в жены.
— Я поняла сейчас, что не хочу этой тени на себе, будто я на ее месте, — шептала Лия, пряча в су мочку мокрый платок. — Можете помочь?
Для Лии было важно отделить от себя то, что она назвала «тенью Н. Н.». Я вновь подключил ассистентов, и последующие четверть часа фигуры перемещались, взаимодействовали, подавали реплики, снова меняли положение…
Наконец перед нами стояли фигуры бизнеса: «Гендиректор», «Лия — исполнительный директор», сам «Бизнес». На мои вопросы фигура «Лии — исполнительного директора» отвечала, что чувствует себя устойчиво, уверенно. Уверенно чувствовала себя и настоящая Лия.
Дошла очередь до вопроса о новом бизнес-направлении. Масштаб и цена вопроса… Лия назвала сумму…
Я настроился на масштаб фигуры и добавил в модель «Новое бизнес-направление», потом сделал небольшое движение в будущее… «Бизнес» и «Исполнительный директор» зашатались, а «Новое направление» сникло и заковыляло в дальний угол. Подсказка была ясной.
— Не хотела говорить с самого начала, но у меня были сомнения.
Я попросил проверить картину дополнительными данными и расчетами. С экрана Лия смотрела на меня с улыбкой: кто же будет без расчетов всерьез относиться к выводам, подсказанным движениями фигурок?..
Она стала благодарить меня прежде всего даже не за разведку бизнес-направления, но за снятую тяжесть… Собралась прощаться. Но я ее остановил: «Давайте снова посмотрим внимательно не на бизнес, а на вас, — разумеется, там, в модели».
Фигура «Лии» огляделась по сторонам и вдруг встряхнула головой.
— Не хочу!.. — твердо сказала она. — Мне нужно другое!
Помолчав, повернувшись к мужу, добавила: «Тебе тоже!»
— Как это понимать? — спросила Лия.
Я не знал. Предложил на время забыть то, что непонятно: будет нужно, вспомнится. И попросил написать мне через полгода, если захочется, — всё, что придет в голову.
Теперь я знаю, о чем это было.
Лия написала через два месяца. Она убедила мужа не покупать новый бизнес. Оказалась права: в изменившихся условиях тот бизнес «упал» за считаные недели. Позже пришло второе письмо. Супруги решили продать группу компаний; они рады, что сбросили с себя «эту ношу», занялись мальчишками, домом, для души ведут самоокупаемый социальный проект. В конце письма Лия написала: «Я вспомнила эту фигуру — "Другое". Теперь я знаю, о чем это было».
