КОЛЮЧИЙ РАЗГОВОР
Можно ли представить, что высший руководитель с двадцатилетним управленческим опытом и несколькими слоями отличного образования будет так переживать перед предстоящим разговором? Говоря это самому себе, Викентий знал: он не просто переживает, да что там — нервничает, причем сильно, неадекватно, чрезмерно. Понимал, только сделать с этим ничего не мог. Разум говорил, что обсудить деловой вопрос — это всего лишь обсудить деловой вопрос, and that’s it. Но кроме разума есть еще какие-то темные эмоции, и справиться с ними у Викентия не получалось.
Читателя! советчика! врача! На лестнице колючей разговора б!
— Посмотреть на NN, — он назвал известного публичного суперменеджера. — Ему говорить с не приятным собеседником вообще не проблема.
Тут Викентий ошибался, и не он один. Я хорошо знал, как тяжело было NN вести разговоры с многими его «контрагентами», как он их про себя называл; как трудно готовиться к встречам, преодолевать внутренние барьеры. Но по понятным причинам обсуждать это было невозможно.
— Давайте вернемся к вам, — напомнил я.
Для Викентия ситуация была мучительной. Стоило ему подумать о своем собеседнике, и тот сразу же представлялся энергичным, заряженным своим напором — и «колючим». Собеседники Викентию попадались именно такие. Нужно было не только слушать и прояснять, но и спорить; не просто аргументировать, но настаивать, отказывать и утверждать, отказываться и требовать.
— С этим нужно что-то сделать, — сказал он.
— «С этим» — кем или чем? — уточнил я.
— Со мной, конечно, — вздохнул Викентий.
— Давайте, — предложил я, — готовы?
Викентий был готов ко всему.
Мы смоделировали ситуацию и поместили в нее Викентия. Помогали его мощный интеллект и личностная открытость — прекрасное сочетание! Викентию хорошо давалась условность обращения с моделью, точность перемещения по ступеням невидимой лестницы, на которой были «колючки».
Я сейчас легкий, как птица.
— Как чувствуете себя сейчас? — спросил я на предпоследней ступени. Не ответив, Викентий вдохнул и сделал еще шаг. Очень легкий шаг.
— Отлично, — выдохнул Викентий. — Совершенно спокойно. Я сейчас легкий, как птица. Не знаю, как будет дальше, но сейчас — прекрасно. Даже с интересом думаю о завтрашней встрече. — Он не уточнял с кем, но я догадывался: это громкое имя он упоминал раньше. В конце Викентий двигался иначе, чем в начале, и мы подробно обсудили каждую ступень лестницы, «колючки» и его движение.
На следующий день он позвонил.
— Разговор прошел на удивление хорошо. Всё было не так остро, как я думал. Но главное — всё время до встречи я был спокоен, а во время встречи… даже не опишу сейчас; ну, может, как птица над кустом с колючками или как шаг по вашей вчерашней лестнице. Ощущение — словно взлетаешь!..
— Лестница, может, и моя, а ступени — ваши. Я был в вас уверен.
