Владимир Познер

Владимир Познер – журналист, телеведущий, писатель.

9 лет, мальчик: «Что такое талант и зачем он дается людям?»

Я начал бы с того, что он не дается, человек с этим рождается. Если верить в то, что нас кто-то создал, тогда можно сказать, что Бог дал. Я по образованию биолог и в Бога не верю. Я считаю, что талант есть у всех. Другое дело, что подавляющее большинство людей так его и не распознает. В частности потому, что школьная система этому не способствует, а даже противится. По идее, надо развивать каждого ребенка, находить в нем то, что делает его особым. Школа для этого не устроена, и поэтому проявляется только большой талант. Скажем, моя дочь, когда ей не было еще и года, слушала пластинки, которые я ставил, и напевала, например, оперу Кармен. Она родилась с сильным музыкальным талантом. Не стоял вопрос, чем ей заниматься, – она композитор, пианист. А совсем яркий талант – это уже гениальность. Но зачем это вложено в нас? Не дать ответа. Почему один человек высокий, а другой низкий, почему у одного глаза голубые, а у другого карие? Так сработала природа. Никакого объяснения, зачем существует талант, на мой взгляд, нет.

А какой талант у Владимира Познера?

Талант – сильное слово, я бы сказал, способность. У Владимира Познера есть способность общаться, чувствовать другого человека, поэтому, я думаю, я хороший интервьюер. У меня есть музыкальные способности. Я легко осваиваю языки. Но при этом я знаю, каких способностей у меня нет: например, я совсем не умею рисовать.

Вы сказали, что вы хороший интервьюер. 13 лет, девочка: «У тебя уши не болят слушать?» Вы не устали слушать людей?

Нет, я свою работу очень люблю. Я счастлив, что нашел то, что должен делать. Очень многие из нас не знают, для чего на самом деле родились. Один обожает свое занятие и хорош в нем, как никто, а другой только и мечтает, когда же будет пенсия. Мне страшно повезло: благодаря стечению обстоятельств и в какой-то степени собственным усилиям я нашел свою профессию и, конечно, я не устал.

7 лет, мальчик: «Папа, а хорошо быть знаменитым?»

Я бы притворялся, если бы говорил: «Да нет, это вообще ни к чему». Приятно, когда тебя узнают, улыбаются тебе, приятно знать, что ты пользуешься авторитетом. Это плата за то, что ты делаешь, за твой труд. Иногда, конечно, бывают неудобные моменты, когда все время просят сфотографироваться или дать автограф.

А вы даете автограф?

Я всегда это делаю, я считаю, что это часть работы, а когда некоторые мои коллеги начинают корчить рожи и говорить: «Вот надоело», я им говорю: «Знаете, я хочу дождаться того дня, когда у вас не будут просить автографа и не будут просить сфотографироваться с вами, я тогда на вас посмотрю, как это вам будет нравиться». Так что это маленькое неудобство за то, что ты известен, и я бы ответил: да, приятно быть знаменитым.

5 лет, мальчик: «А друг – это работа?»

Друг – это работа.

Почему?

Знаете, тут лишь надо иметь в виду, что на разных языках это слово означает совершенно разные вещи. Скажем, в Америке ты можешь сказать: «Познакомьтесь, это мой друг – my friend». Это ничего не значит, я мог познакомиться с ним вчера в баре, мы вместе выпивали, и вот он my friend. Если вы по-русски говорите: «Познакомьтесь, это мой друг», вы делаете заявление: «Это человек, которого я люблю, который мне близок, которому я абсолютно доверяю, который всегда меня будет поддерживать и выручит меня так же, как я его». То есть вы даете понять, что это не просто приятель, коллега, а это особый человек для вас. И конечно, эти отношения дружбы требуют работы.

Вопрос из книги Михаила Дымова «Дети пишут Богу». 9 лет, мальчик: «С какого момента можно считать человека взрослым? Когда он не боится уколов или когда ему нравится Светка?»

Мне кажется, что взрослость заключается ни в том и ни в другом.

А в чем?

Это трудный вопрос. Может быть, один из признаков взрослого человека – его потребность спрашивать себя: «Кто я?»

3 года, мальчик: «Кто я?» Владимир Владимирович, кто вы?

Да, это замечательный вопрос. Очень сложный. В три года, конечно, на него нет ответа. Потому что мы себя познаем по мере того как взрослеем. Ведь мы же не знаем, как поступим в том или ином случае, пока этот случай не произойдет. Есть люди, которые говорят: «Если меня будут пытать, я никогда никого не выдам». Я всегда их спрашиваю: «Тебя когда-нибудь пытали? – Нет. – Тогда не говори, ты не знаешь». Я бы даже сказал так: человек, который ничего не боится, это не храбрый человек. Храбрый тот, кто преодолевает страх. А если ты ничего не боишься, что тогда преодолевать? Страх – это такая вещь, которая иногда вынуждает совершать поступки, на которые, как ты считал, ты не способен. Я думаю, что мы до конца жизни не знаем точно, кто мы.

Но вы как-то ответили себе на этот вопрос?

Я ответил в том смысле, что я понимаю свои основные черты. Но мне, между прочим, 86 лет. Я долго живу на свете, и до сих пор у меня много сомнений. Я только знаю, что нет ничего сложнее человека, что человек совершенно непредсказуем. Я знаю о себе какие-то элементарные вещи, но только гениальные люди, чаще всего писатели, по-настоящему разбираются в людях. Как, скажем, Достоевский.

Вы любите Достоевского?

Нет, я его очень не люблю, но я его читаю, потому что он меня поражает и завораживает. Я думаю, это был плохой человек, потому что он тонко разбирается в наших мерзостях, как тот, кому они лично знакомы. Он мне не симпатичен, но я им восхищаюсь как великим писателем. Пушкин мне намного симпатичнее как личность. Так что ответить на ваш вопрос о том, кто я, могу только так: я Владимир Познер.

8 лет, девочка: «Кто такой хороший человек?» Вы сказали, что Достоевский плохой человек. А что такое хороший человек?

Эти определения человечество вырабатывало всю свою историю. Во всех религиях этот вопрос является одним из центральных. Для меня черты хорошего человека – это доброта, сострадание, отсутствие эгоизма. То есть это человек, который не ставит себя на первое место, который сомневается прежде всего в себе, который открыт для иного мнения и способен выслушать другого. И это человек прощающий. Он необязательно умный, заметьте, потому что очень умный может быть и очень плохим.

5 лет, девочка: «А вы хороший человек?»

Не мне судить, но хотелось бы думать, что да.

14 лет, девочка: «Можно ли изменить другого человека?»

Я думаю, что можно, хотя и очень непросто. Для этого требуются особые, порой шоковые обстоятельства. При этом человека как такового изменить нельзя. Если мы почитаем, скажем, древних греков, литературу, написанную 2500 лет назад, то мы увидим, что все основные человеческие черты как были, так и остались. Существенно изменить человека, я думаю, невозможно.

Мне кажется, что девочка задала этот вопрос относительно мальчика, в котором ей что-то не понравилось. И вот она думает: «Может быть, я поменяю его». Есть такая возможность?

Да, может быть, своим примером. Бывают неожиданные вещи, я могу привести свой случай. Лет 50 назад, я на тот момент уже был взрослым человеком, я попал на фильм «Пролетая над гнездом кукушки». Я совершенно точно знаю, что этот фильм меня изменил. Он перевернул мои представления о смысле жизни.

5 лет, мальчик: «А вы видели стр-р-рашное?» Что самое страшное вы видели за свою жизнь?

Я видел довольно много страшных вещей, и одна из них – это гигантская толпа, которая давила себя, чтобы пробиться в Колонный зал, где лежал гроб со Сталиным. В течение трех дней этот гроб стоял, и сотни тысяч, если не миллионы, людей пытались туда пройти. Был март, гололед, люди скользили, падали. Никто точно не знает, сколько тысяч погибло под ногами других. Толпа – это страшная вещь, она неуправляема, она бессмысленна; я думаю, что это одно из самого страшного, что я когда-либо видел.

Как вы там оказались?

Я в это время жил в гостинице «Метрополь», напротив Колонного зала, и с одним человеком смог пройти. И не погиб случайно.

13 лет, мальчик (кстати, я этот мальчик, а вопрос я задавал папе): «Зачем люди носят маски?»

Совершенно очевидно – для самозащиты, для того чтобы не открыться и не получить рану. Например, в Японии, где недавно закончились съемки моего фильма, постоянно носят маски. У каждого японца идет борьба между двумя состояниями: татэмаэ и хоннэ. Татэмаэ – это то, каким тебя должны видеть окружающие, а хоннэ – это то, кто ты на самом деле. И чтобы скрыть хоннэ, у тебя есть как бы ничего не выражающая маска. И это вырабатывает определенные привычки: на работе одно лицо – дома совсем другое лицо. В разных обстоятельствах разные лица. А люди, которые живут без маски, очень редко встречаются.

У вас много масок?

У меня их почти нет: я что на экране, что в жизни – такой, какой есть.

Вам не страшно без маски?

Знаете, мне столько лет, что уже ничего не страшно. То есть, конечно, страшно за близких, страшно стать немощным, страшно сойти с ума, ослепнуть, страшно, что будет ядерная война. Но помимо этого – нет. Правда, одного я боюсь точно. Я катастрофически боюсь акул.

Ну, я вас понимаю.

Не уверен, потому что у меня все-таки есть повод для этого. Когда мне было шесть с половиной лет и мы с родителями плыли из Португалии в Соединенные Штаты, команда корабля недалеко от Бермудских островов обнаружила тушу мертвого кита, вокруг которого кормились акулы. И капитан решил взять на борт эту тушу, потому что в некоторых китах есть драгоценное вещество, которое используется для духов и очень дорого стоит. Вместе с тушей решили выловить еще и акулу. А пассажиры стояли на второй и третьей палубах и смотрели, как матросы выстроились вдоль нижней палубы, передавали друг другу в руки канат, на конце которого был здоровый крюк с куском сала. Я был на второй палубе. Акулу вытащили на борт, она была большой, почти в 4 метра. Сначала она билась, билась о палубу, потом как-то успокоилась. И один из матросов взял топорик и стал рубить ее. Но топорик отскакивал, ничего не пробивал, и акула не реагировала. Тогда матрос взял и ткнул ее в глаз пальцем, и она одним движением отхватила ему руку. Это было как раз подо мной. Фонтан крови брызнул вверх. Я никогда этого не забуду. Матрос умер от болевого шока, а я с тех пор катастрофически боюсь акул.

Жуткая история… Сейчас я задам несколько вопросов японской девочки. Когда ей было 8 лет, она спросила меня: «Сколько фотографий ты сделал за свою жизнь?» Сначала я стал считать фотографии, а потом понял, что вопрос про те снимки, которыми я по-настоящему горжусь. Чем из того, что сделано в вашей жизни, вы гордитесь?

Я спас несколько жизней, помог немалому количеству людей, которые были в беде, я этим горжусь. Я не прогнулся, когда было очень опасно и очень страшно, не продался, не пошел на уступки, этим я горжусь. И как мой любимый герой из фильма «Пролетая над гнездом кукушки», я всегда пробовал, даже когда не был уверен в успехе. Я вообще много чем горжусь.

А почему вы не назвали ни одного телевизионного проекта?

Это все чепуха. Я рад, что сделал хорошие фильмы, хорошие интервью. Я считаю, что отлично делаю свою работу, но все-таки это вторично по отношению к тем вещам, о которых я вам сказал.

Та же японская девочка спросила: «Скажи мне одним словом, о чем ты думаешь всю свою жизнь?» О чем вы думаете все 86 лет своей жизни?

Это неправомочный вопрос, потому что, когда тебе 1 год, 3 года, 5 лет, 8 лет, ты не думаешь о тех вещах, которые интересуют тебя потом. Да, есть мысли или темы, которые так или иначе остаются с тобой. Для меня лучше всего это формулируется одним словом – «почему». С самого раннего детства, сколько себя помню, я задавал этот вопрос. Желание проникнуть в суть вещей, понять ее было и остается.

Японская девочка подросла, ей исполнилось 10 лет. Она прислала мне видеосообщение. Оно начиналось так: «Здравствуйте, Брикман-сан! Пожалуйста, ответьте на мой вопрос». И дальше она по-русски спросила: «Назови свою жизнь одним словом».

Счастье.

Последний вопрос из этой же серии. 12 лет, мальчик: «Скажи мне одним словом, что такое детство?»

Познание.

5 лет, девочка: «Чем же мне похвастаться?» Чем бы вы похвастались?

Если быть совершенно откровенным, то несколькими вещами. Я бы похвастался своим умением терпеть, своим умом, своей порядочностью, своей верностью. Это уже немало.

3 года, девочка: «Что такое честь?»

Это чувство собственного достоинства.

Вы ставите между ними знак равенства?

Да. Человек с развитым чувством собственного достоинства, который понимает, кто он, – это человек чести.

А вы человек чести?

Безусловно.

5 лет, девочка: «Зачем нужна правда?»

Для того чтобы жить. Как без правды можно жить?

А что это такое? Это объективное понятие?

Истина бывает разная, конечно. Помню, у меня был спор с кардиналом Римской курии, который мне сказал: «Понимаете ли, есть две истины: научная и религиозная, они не сходятся». Я говорю: «Ну да, они не сходятся. Только научная доказана, а религиозная нет, поэтому это не истина, это вера, а вера не требует доказательств». Для меня истина – то, что можно доказать.

А когда люди разговаривают о политике, об истории, о жизни – где правда? Все пытаются доказать свою точку зрения.

Да, именно так. Но пока та или иная точка зрения не подтвердится, это не истина. Она может подтвердиться в результате определенного исторического развития, но когда речь идет о восприятии той или иной фигуры или события, мы попадаем в очень сложную ситуацию. Возьму совсем простой пример: в один период советской власти Сталин считался величайшим гением истории, сегодня же это, мягко говоря, не так. Поэтому если мне нужен факт, я принимаю научную правду.

3 года, девочка: «Я уже большая, сколько же мне лет?» Вы назвали ваш возраст, а сколько лет вашему внутреннему человеку?

Я себя ощущаю довольно молодым человеком 35–40 лет, имеющим большой опыт.

Владимир Владимирович, мы добрались до традиционного вопроса передачи. 8 лет, мальчик: «Для чего мы живем?»

Это один из ключевых вопросов, которые задавали себе люди с тех пор, как они существуют на свете. И у каждого свой ответ.

А у вас какой?

Я думаю, что человек, который может ответить на этот вопрос однозначно, скорее всего, либо фанатик, либо очень ограничен в своих мыслях. У меня нет ответа, для чего я живу. Я не могу сказать, что смысл моей жизни заключается в чем-то одном. Есть много разных вещей, которые для меня очень важны.

Хорошо, тогда я задам завершающий вопрос. 14 лет, девочка: «Я все знаю, разве что не знаю, как стать счастливой. А как стать счастливой?»

Рецептов нет. Лично для меня, чтобы стать счастливым, нужно найти свою работу – то, ради чего ты существуешь. Нужно найти своего партнера, любимого человека. Нужно быть близким другом своим детям. Все это вечный поиск и серьезный труд, который приводит к счастью.

12 июня 2020 г.