21

Я только что трахалась с Тони Спилотро

«Фрэнк был напуган до смерти, – рассказывал Мюррей Эренберг. – Он был достаточно замкнутым парнем. Никогда не показывал свои эмоции. Никогда. Держал все внутри. Поэтому тот вечер, когда он позвонил мне и попросил приехать, стал исключением. Тогда я впервые услышал панику в его голосе. “Приезжай, – сказал он, – и возьми ствол”. Сказал, что ему нужна защита. Хотел, чтобы рядом с ним был еще кто-то. Сначала я подумал, что ему нужна юридическая защита, свидетель или типа того. Я ответил: “Не волнуйся, я скоро буду. Я захвачу охотничье ружье сына”. Когда я увидел его, он находился в шоковом состоянии. Я впервые в жизни видел его таким, хотя мы работали вместе долгие годы.

Когда я приехал, он успокоился, и мы даже успели немного задремать на своих местах, но тут послышался шум. Мы подскочили, вышли наружу, и перед нами показалась Джери. Она была пьяна в стельку. Ее глаза бешено горели. Она была не в себе. В полном безумии. Она влетела в гараж через дверь. Помяла машину. Я стоял рядом. Она едва не проехалась мне по ногам. Она даже не стала ждать, пока дверь гаража поднимется. Она продавила ее снизу.

Ее не было всю ночь».

«Я слышал ее через закрытые окна машины, – рассказывал Левша. – Я слышал, как она сказала:“Где мои дети, ублюдок?”

Джери никогда не вела себя так. Поэтому я еще сильнее убедился в том, что она не в себе. Выпивка? Таблетки? Наркотики? Я не знал, что именно.

Я попросил ее опустить стекло, она сделала щель примерно в дюйм, после чего я подошел как можно ближе и попросил ее успокоиться: “Давай все обсудим. Без глупостей”.

“Пошел на хер”, – завизжала она, воткнула передачу и въехала в полуопущенную дверь гаража.

Все соседи проснулись и вышли на улицу, в этот же момент к дому подъехала пара полицейских машин. Всего два копа. Я знал обоих.

Джери сказала, что ей нужно попасть в дом. Я послал ее ко всем чертям. Но я знал, что у меня не было шансов. Она уже меня похоронила. Знакомьтесь, прилежная жена скандально известного управляющего казино и профессионального игрока, имеющего связи с Чикагским синдикатом. Как в кино. В суде она порубила бы меня на котлеты.

Но в тот момент, реагируя на ее просьбу, я спросил: “Где твой дружок-придурок?”

– Какой дружок? – переспросила она с непроницаемым лицом.

– Сама знаешь какой, – бросил я.

Джери повернулась к копам и потребовала, чтобы они заставили меня пустить ее в дом. “Это наполовину мой дом”, – сказала она.

Два копа, приехавшие на вызов, были не в лагере Фрэнка Розенталя. К гадалке не ходи. Я же Мистер Дурная Слава.

“Слушай, Фрэнк, – произнес один из них, – давай-ка впусти ее в дом. И мы все пойдем отдыхать”.

Я ответил, что отдам ей ключ, только если она проведет внутри не больше пяти минут. Зачем больше? Дома не было ни детей, ни денег, ни украшений. Она не могла ничего выкрасть.

Через три минуты она вышла из дома. Я стоял у въезда в гараж с Мюрреем Эренбергом и копами. Она прятала руки за спиной.

Она подошла примерно на три метра ко мне, сделала резкое движение и направила ствол прямо мне в голову. Копов и след простыл. Никогда не видел, чтобы люди так быстро бегали. Они бросились к своим машинам и спрятались за ними.

Джери смотрела на меня. Она сказала:“Мне нужны мои деньги и украшения, иначе я пристрелю тебя”.

Она махнула пушкой в сторону дома.

Как вы думаете, кто подъехал к дому в этот момент? Нэнси Спилотро собственной персоной.

Нэнси завела разговор с Джери и постепенно начала принимать ее сторону. Я сказал: “Нэнси, это не твоя проблема. У тебя своих хватает”.

Угловым зрением я заметил, как мимо дома на всех парах пронеслась тачка Тони Спилотро. Он сидел за рулем, надвинув на глаза кепку и нацепив бороду.

Копы кричали, чтобы Джери опустила оружие. Нэнси просила Джери положить пушку. Я сказал: “Джери, не стреляй. Ты же не хочешь закончить на электрическом стуле”.

Все это было похоже на абсурдную комедию.

Внезапно Нэнси схватила Джери за руку, а копы вылетели из-за машин и быстро заковали ее в наручники. После этого мой мозг отключился. Джери стояла передо мной в наручниках и плакала.“Дорогой, – умоляла она. – Мне больно! Останови их! Сделай что-нибудь”.

Я приказал копам оставить ее в покое. Я сказал, что не буду выдвигать обвинений, а на оружие у меня есть лицензия.

Я был измотан. Думаю, я пытался хоть как-то спасти ситуацию. Не знаю. Сейчас я понимаю, что сделал глупость. Полную глупость.

Так или иначе, копы уехали, и мы все пошли в дом. Я, Джери и Мюррей Эренберг».

Главное полицейское управление Лас-Вегаса

ОФИЦЕРСКИЙ РАПОРТ

Номер рапорта 80-72481

Дата: 09-08-80 Время: 09:00

Место происшествия… 972 Вегас Вэлли Драйв, Лас-Вегас, Невада. Загородный жилой комплекс.

Детали:

09-08-80, примерно в 09:00 часов того же дня, я, офицер Аркер, и офицер Брэди Фрэнк приехали на вызов в загородный жилой комплекс по адресу: 972 Вегас Вэлли Драйв, Лас-Вегас, Невада, по поводу конфликта на бытовой почве, который вышел из-под контроля. Вызов поступил от службы безопасности жилого комплекса.

Мы прибыли к западному посту охраны, нас встретила миссис Фрэнк Розенталь, которая была крайне взволнованна, она хотела попасть к себе домой, на 972 Вегас Вэлли Драйв, и забрать свои личные вещи.

Она также начала утверждать, что прибывшие офицеры полиции отказывались сопровождать ее до дома, поэтому она хотела звонить в ФБР.

Пока мы получали сведения от миссис Фрэнк Розенталь, к воротам подъехала Нэнси Спилотро, на олдсмобиле с номерными знаками Ut (Юта) NLE697, синего цвета. Миссис Розенталь управляла коричневым мерседесом-купе с номерными знаками CWN014, NV (Невада).

Миссис Спилотро объяснила офицерам полиции, что она приехала забрать миссис Фрэнк Розенталь, которая находилась в крайне взволнованном и близком к истерике состоянии, однако миссис Розенталь отказалась садиться к ней в машину и быстро уехала в направлении дома на своем мерседесе.

Миссис Спилотро рассказала офицерам полиции о возможном скандале и объяснила, что ей необходимо помочь урегулировать разлад, возникший между мужем и женой.

Мы все отправились на 972 Вегас Вэлли Драйв, где мистер Фрэнк Розенталь стоял на подъезде к гаражу своего дома со своей женой, его жена за рулем мерседеса совершила столкновение с задним бампером его кадиллака, который находился в гараже, причинив автомобилю незначительные повреждения.

Нам удалось заглушить автомобиль, и миссис Фрэнк Розенталь начала спор со своим мужем, однако он отказался от помощи офицеров полиции и заявил, что дело было в семейном споре, который он собирался урегулировать сам.

Нэнси Спилотро также помогала Фрэнку Розенталю успокоить жену и прекратить спор, собравший соседей со всего района. После этого они поинтересовались у сотрудников полиции, все ли в порядке, и сказали, что помощь офицеров полиции больше не нужна.

Офицеры полиции начали покидать место происшествия, но в это время миссис Фрэнк Розенталь вбежала в свой дом по адресу 972 Вегас Вэлли, оставив своего мужа снаружи.

После этого она вышла через боковую дверь и подошла к главному входу, держась за живот. Она кричала об украшениях, что Фрэнк забрал у нее все вещи, которые ей были нужны. Деньги в том числе.

Офицеры полиции не знали о том, что у нее было оружие, до того момента, как она показалась перед домом по 972 Вегас Вэлли-стрит и вытянула из-под своей кофты хромированный револьвер под патрон 38-го калибра.

Она размахивала оружием, офицеры полиции запросили поддержку. После этого Нэнси Спилотро подбежала к миссис Фрэнк Розенталь, пытаясь ее успокоить, а затем она прижала ее спиной к стене дома. Миссис Спилотро схватила миссис Розенталь за руки и повалила ее на землю, после чего офицеры полиции приблизились и помогли Нэнси Спилотро забрать оружие у миссис Фрэнк Розенталь.

Оружие оказалось хромированным револьвером «Смит и Вессонш с коротким стволом и патронами 38-го калибра, легковесной дамской моделью, с серийным номером #37J508. На перламутровой рукоятке была гравировка «Джери Розентальш. Барабан револьвера вмещал в себя 5 патронов 38-го калибра. Патрон в одной из камор барабана был использован, однако офицерам полиции неизвестно, был ли он использован внутри дома или в другое время. Оружие было изъято офицером А. Аркером на хранение.

На протяжении всего семейного конфликта миссис Фрэнк Розенталь постоянно говорила своему мужу, что пойдет в ФБР. Он отвечал ей: «Вперед, стукачкаш. Он заявлял, что если она это сделает, у нее будут проблемы. Мистер Фрэнк Розенталь взял жену под свою ответственность, после того как офицер полиции забрал у нее оружие, разнял их с Нэнси Спилотро и отвел ее к входу в гараж. Затем офицеры полиции закрыли автоматические двери гаража и оказались вне территории дома.

«Мы были на кухне, – рассказывал Эренберг. – Нэнси поехала домой. Джери начала мыть посуду. Как ни в чем не бывало. Она просто стояла у раковины. Она успокоилась. Типа того. Мы с Фрэнком о чем-то говорили, и тут он взглянул на нее. Она повернулась к нему, будто ища сигареты, и он спросил: “Что такое?”

И тут, как гром с ясного неба, она заявила:“Я только что трахалась с Тони Спилотро”. Так и сказала. Я был там. В доме. Я слышал это. Она сказала:“Я только что трахалась с Тони Спилотро”.

Фрэнк спросил: “Что ты сказала?”

Она повторила: “Я только что трахалась с Тони Спилотро”.

Он сказал:“Закрой свой рот”. Он не завелся, как это сделал бы любой другой муж. Ну, знаете, “я тебе сейчас устрою, шлюха” или что-то вроде. Он сказал: “Закрой свой рот”.

Знаете, его будто молотком по голове огрели. С таким-то самолюбием. Она могла выбрать кого угодно в мире, но только не Тони. После этого она сказала, что ей нужно позвонить, но она не хотела звонить из дома. Она уехала на своей машине с такой скоростью, что мы слышали, как она скачет по лежачим полицейским.

Когда она уехала, мы посидели на кухне еще несколько минут, после чего он подпрыгнул. Он понял, что она поехала в банк.

Он сказал:“Быстро в машину”. Я, как полный кретин, сел с ним в машину. Он был за рулем. Он несся сломя голову, поскольку банк находился на Стрипе».

Главное полицейское управление Лас-Вегаса

80-72481 9-08-80

Это продолжение Офицерского рапорта, написанного офицером А. Аркером (позывной 489) 9-08-80, по поводу конфликта на бытовой почве в доме Розенталей по адресу 972 Вегас Вэлли Драйв.

Детали:

Примерно в 10:30 часов я, офицер Б. Фрэнк, и офицер А. Аркер отправились на повторный вызов по поводу конфликта на бытовой почве в загородный жилой комплекс Лас-Вегаса. Звонившая представилась миссис Фрэнк Розенталь, она просила офицеров встретить ее на Карен-авеню, у въезда в загородный жилой комплекс, у поста охраны.

Я первым приехал на место вызова, подразделение 2-J-2, и связался с миссис Розенталь, которая разговаривала по телефону на посту охраны.

Примерно через минуту она повернулась к офицеру полиции, не вешая трубку, и попросила меня поговорить с человеком на проводе, мистером Бобом Баллу, которого она представила как президента филиала банка Ферст Нэшнл Бэнк на Стрипе.

Я взял трубку и поговорил с мистером Баллу, который заявил, что уже успел пообщаться с мистером Розенталем и миссис Розенталь по отдельности прошлой ночью и ранним утром относительно ценностей, хранящихся в банковской ячейке в его банке и принадлежащих семье Розенталей.

Далее он заявил, что он объяснил каждому из них, что ценности в банковских ячейках находились у них в общей собственности, поэтому если кто-либо из них хотел забрать ценности, это можно было сделать в часы открытия банка, с 10:00 часов понедельника, 9-08-80.

Очевидно, что в банк поступил запрос об изъятии ценностей из банковских ячеек до десяти утра от кого-то из Розенталей или от обоих супругов сразу. Мистер Баллу поставил меня в известность, что миссис Розенталь направлялась в вышеупомянутый банк, и предположил, что будет не лишним обеспечить ей сопровождение офицера полиции из-за семейного конфликта, который имел место ранее. Я ответил ему, что если от миссис Розенталь поступит соответствующая просьба, я сопровожу ее до банка и прослежу за соблюдением безопасности внутри. После этого я повесил трубку, и миссис Розенталь незамедлительно попросила сопроводить ее на автомобиле до банка, поскольку она собиралась забрать ценности из банковских ячеек, находящихся в филиале банка ФНБ по адресу 2780 Бульвар Лас-Вегас, южная часть.

Я заверил миссис Розенталь, которая передвигалась на коричневом мерседесе-купе с номерными знаками штата Невада CWN014, что буду сопровождать ее из загородного жилого комплекса до офиса ФНБ на Стрипе. По прибытии в банк она сообщила мне, что собирается изъять свои вещи из банковских ячеек. Я ответил ей, что нахожусь в банке для поддержания безопасности, а ее взаимодействия с банковскими служащими остаются сугубо ее личным делом.

Находясь внутри банка, миссис Розенталь громко кричала на мистера Баллу, который являлся вице-президентом филиала банка. Миссис Розенталь предъявила, как мне показалось, два или три ключа от ячеек, которые в дальнейшем были вытащены миссис Розенталь и служащими банка и поставлены на стол, после чего миссис Розенталь вытащила из них, как мне показалось, значительное количество наличных средств. Она также заявила, что забирает все драгоценности из ячеек и некоторые документы. Миссис Розенталь неоднократно заявила офицеру полиции у поста охраны в загородном комплексе и по прибытии в банк, что офицер полиции может взять наличные средства, находящиеся в банковских ячейках, однако офицер полиции ответил ей, что ни при каких обстоятельствах не собирается брать деньги. Затем миссис Розенталь покинула банк и направилась к своей машине.

Когда я и миссис Розенталь покинули банк, сержант Гринвуд прибыл на место действия, на парковку перед входом в банк. Оба офицера полиции общались с миссис Розенталь, пока она укладывала вышеупомянутые ценности, то есть деньги, ювелирные украшения и документы, в багажник своего автомобиля мерседес, спустя пару минут миссис Розенталь взглянула в направлении Лас-Вегас-Стрип и заявила: «А вот и Фрэнкш.

Она быстро села в машину и на достаточно высокой скорости направилась в сторону южного конца Лас-Вегас-Стрип. После этого мистер Розенталь и еще один БМ (белый мужчина), который также присутствовал при семейном конфликте ранее утром, прибыли на желтом кадиллаке, который находился на въезде в гараж во время утреннего конфликта.

После этого у сержанта Гринвуда начался недолгий разговор с мистером Розенталем, в то время как второй офицер полиции стоял в нескольких шагах. Мистер Розенталь и его спутник, белый мужчина, вошли в банк и через несколько минут вышли обратно. Затем они сели в свой желтый кадиллак и тоже уехали с места действия. После этого сержант Гринвуд и я продолжили нести службу.

«Мы подъехали к банку, но там вокруг уже была куча копов, – рассказывал Мюррей Эренберг. – Они не давали Фрэнку выйти из машины. Они говорили: “Мы занимаемся обеспечением порядка”.

Фрэнк был зол как никогда. Он пытался прорваться сквозь оцепление, но копы его остановили. Они подошли вплотную к дверям машины, поэтому нам было не выйти. Он пытался силой открыть дверь. Я сказал: “Фрэнк, успокойся”. Но он смотрел на копа и повторял: “Убери свои гребаные руки от моей машины!” Представляете, он это говорил копу!

Он орал: “Она ворует мои деньги!”, но копы все равно не выпускали его из машины. Они удерживали его внутри до того момента, как Джери не покинула офис, после чего они сказали: “Окей, можешь выходить”. То есть она все подстроила заранее вместе с копами».

«Вечером того же дня она позвонила из Беверли Хилс, – рассказывал Левша. – Уже было за полночь. Я сказал ей:“Джери, так не поступают. Можешь оставить свои украшения, но верни мне мои деньги и ценности”. В ответ я услышал щелчок. Она повесила трубку.

Затем раздался звонок от Тони.

Он сказал: “Я слышал о том, что случилось. Я могу чем-либо помочь?”

В тот момент я понял, что он не уверен насчет моей осведомленности о его связи с Джери, поэтому я решил ничего не говорить. Я включил дурака.

Я ответил, что мне уже ничем не помочь. В последнее время наши отношения окончательно испортились.

После этого Тони сказал, что нам надо встретиться. Знаменитые последние слова. Я не хотел с ним встречаться. Я знал, чем это чревато.

Я ответил, что готов с ним встретиться, но не хочу привлекать внимание, поэтому я дал ему адрес другого адвоката – не Оскара, – чтобы встретиться в его офисе.

Он спросил еще раз: “Тебе точно не нужна моя помощь?”

Я ответил, что если Джери ему позвонит, пусть передаст ей, чтобы вернула мои вещи.

Тони знал, что дело нечисто. Думаю, у него в голове вертелось только одно: “Мать честная, что же она натворила”.

Я улыбался. И это мой старый кореш? Я не понимал, как это могло произойти. Я ничего не хотел от него. А вот он хотел мою жену. Я не мог это переварить.

Я вел себя крайне спокойно на встрече в офисе адвоката. Я знал, что мне ничего не угрожает. А Тони понимал, что если мои друзья в Чикаго узнают о том, что он натворил, то он проиграет. Если синдикат соберет совет, ему крышка. Он прекрасно это понимал. Поэтому я так беспокоился о своей безопасности.

– Спасибо за то, что пришел, – произнес я.

– Надеюсь, это не зря, – ответил он.

Затем Джери позвонила Тони.

– Слушай, делай так, как он скажет, – сказал ей Тони, – или нас обоих пристрелят. – Я знаю об этом, поскольку Джери мне потом все рассказала.

– Что ты от меня хочешь, сраный карлик? – спросила Джери.

– Ты вернешь ему половину денег, двести пятьдесят тысяч долларов, и его драгоценности, – сказал Тони. – Это прямой приказ тебе от меня.

Это звучало точь-в-точь как гангстерский приказ, и когда Джери рассказывала мне об этом впоследствии, ее чуть ли не трясло.

Но тогда она ему ответила: “Пошел на хер!”

После этого она позвонила мне.

– Звонил твой мелкий ублюдочный дружок и пытался мной командовать, – сказала она.

Я ответил: “Джери, ты сильно вляпалась”.

– Отправь кого-нибудь за деньгами и драгоценностями, – сказала она. – Если я отдам тебе их, обещаешь оставить нас в покое?

Я ответил утвердительно и отправил своего друга в Лос-Анджелес за деньгами. Однако когда они встретились, она отдала ему лишь двести тысяч долларов и побрякушки. Позже она рассказала, что Тони украл пятьдесят тысяч баксов из ее машины, пока она спала у него дома после поездки в банк.

Розенталь подал на развод 11 сентября 1980 года, через три дня после сцены в банке. Еще три дня спустя ему позвонили из психиатрического отделения многопрофильной больницы Харбор в Торранс, Калифорния. Ему сообщили, что его жена, Джеральдина Макги Розенталь, была арестована полицией Лос-Анджелеса за попытку раздеться на бульваре Сансет. Она находилась под воздействием алкоголя и наркотических средств.

Левша полетел в Торранс. «Когда я прибыл в госпиталь, я прошел к ней в палату, где она лежала в смирительной рубашке. Она хотела, чтобы я освободил ее, но я сказал, что не имею права этого делать. Она начала орать на меня. У нее была истерика.

Психиатр советовал оставить Джери в Торранс на две недели. Видя ее состояние, я согласился. Я улетел обратно в Лас-Вегас тем же вечером, а через пару дней узнал, что ее уже выпустили из больницы и что ее отец с дочерью уговаривают ее обратиться за психиатрической помощью.

Я подал на развод. Он состоялся по обоюдному согласию».

Левша получил что хотел: опеку над детьми. Со своей стороны он согласился выплачивать по пять тысяч долларов в месяц под видом алиментов и разрешил ей видеться с детьми. Джери оставила себе миллион долларов в виде ювелирных украшений и мерседес, на котором она уехала.

«Любой другой на его месте оставил бы ситуацию в покое, – рассказывал Мюррей Эренберг. – Посудите, жена сошла с ума и ушла. Он получил развод. Получил опеку над детьми. Получил половину своих денег и все свои драгоценности. Джери оставила себе около ста тысяч долларов и свои украшения. Другой на его месте был бы рад так легко избавиться от нее, но только не Фрэнк.

Помня о том, как жестоко его обломали, он решил засудить полицию Лас-Вегаса за ложный арест, а затем подал в суд на копов, которые мешали ему выйти из машины у банка, требуя от них шесть миллионов долларов. Это же копы. У них нет ни гроша в кармане. На что он надеялся? Конечно, он проиграл. Единственное, чего он добился – это повторное обсуждение всей мыльной оперы на страницах газет».