Глава 27
Следующим утром в 6.45, как только рассвело, они сели в “аутбек” и, на полную мощность включив обогреватель, отправились в Лейк-Джордж. К тому времени, когда они достигли первой вершины, Мадлен уже спала.
Ехали они медленно – после ночных снегопадов местные дороги, ведущие к Адирондакскому Северному шоссе, были скользкими. На самом же шоссе снега не было, да и машин было немного, и Гурни без труда наверстал потерянное время.
В 8.56 утра они въехали в Лейк-Джордж, и тут же Гурни увидел озеро – такое же серое, как и холодное небо над ним.
Дорога свернула к берегу: они проехали безлюдную пристань, закрытый ресторан и прибрежную гостиницу с полупустой парковкой.
В 8.59 Гурни свернул на заправку “Суноко” на Вудпекер-роуд. Он сразу заприметил красный “понтиак”, припаркованный за бензоколонками, у магазина. Хардвик с сигаретой в зубах взад-вперед ходил вдоль границы парковки. Вид у него был мрачный. Никто в здравом уме не решился бы к нему приблизиться – его мускулистое тело было напряжено, мощная челюсть выдвинута вперед, и эти светло-голубые глаза, как у северной лайки.
На соседнем кресле зашевелилась Мадлен.
– Мы приехали, – сказал Гурни, вставая рядом с “понтиаком”. – Хочешь немного прогуляться?
Она пробормотала что-то и потрясла головой.
Выйдя из машины, Гурни почувствовал ветер, дувший с озера, и застегнул куртку. Направившись к Хардвику, он увидел, как тот бросил сигарету на асфальт и затушил ее, смачно раздавив ногой, словно это была ужалившая его оса. Слишком уж широко улыбаясь, он шагнул навстречу Гурни и протянул руку.
– Дэйви! Как я рад!
Радость от встречи была такой же фальшивой, как и улыбка.
Они пожали друг другу руки.
Продолжая улыбаться, Хардвик тихо сказал:
– На случай, если за нами наблюдают. Пусть легенда о подарке выглядит правдоподобно.
Он распахнул пассажирскую дверь “понтиака”, достал тонкую коробочку в подарочной упаковке и протянул ее Гурни.
– Разверни и изобрази удивление. И восторг.
Внутри лежало нечто, похожее на плоский стильный смартфон.
– Продвинутый детектор средств слежения, – объяснил Хардвик, – более подробные инструкции при включении. Твой пароль – “Шерлок”. Устанавливаешь настройку сканирования и кладешь в карман. Он автоматически составляет схему пространства, в котором ты находишься. Распознает и определяет местонахождение аудио- и видеожучков, геотрекеров, записывающих устройств, радиопередатчиков. Хранит карты, координаты и частотные спектры всех устройств до последующего вывода данных. Вопросы есть?
– Где ты достал эту штуку?
– Помнишь, в деле Меллери с нами работала классная рыженькая айтишница?
– Сержант Робин Вигг?
– Теперь уже лейтенант Вигг. Она сейчас в отделе по борьбе с терроризмом занимается оценкой технологий. Мы поддерживали связь. И в какой-то момент я упомянул о своих подозрениях. А она обожает такое. Вот и дала мне этот прибор на три дня. Так сказать, неофициальное испытание в полевых условиях.
– А что именно навело тебя на мысли о прослушке?
– Один странный туристический буклетик. – Хардвик огляделся по сторонам и указал на магазин. – Давай-ка туда зайдем.
Кроме татуированной девушки с зеленым ежиком, сидевшей на кассе, в магазине никого не было. Хардвик направился к холодильникам с напитками.
– Хочешь чего-нибудь?
– Расскажи мне лучше про буклет.
Хардвик открыл дверцу холодильника и взял бутылку воды.
– Эдакий рекламный каталог. “Харперс Дэйл”. Слыхал об этом месте?
– Там вроде можно полетать на воздушном шаре?
– И куча подобной чепухи. Популярное место для отдыха черт-те где на одном из озер Фингер.
– Так и что? Ты получил буклет “Харперс Дэйл” и…
– Он пришел по почте. На обложке кто-то написал “незабываемо”. И еще, сука, подчеркнул.
– И тебе это о чем-то говорит?
– Это говорит о том, что мы по уши в дерьме. Помнишь, зачем я изначально привлек тебя к делу Хэммонда? Ну, помимо того, что у меня сердце разрывалось, глядя на то, как ты расходуешь свои способности на этого несчастного дикобраза.
– Тебе нужен был подставной человек, чтобы Гилберт Фентон не знал, что это ты под него копаешь.
– Помнишь, почему я не хотел, чтобы он знал?
– Когда-то что-то пошло не так, и у него есть компромат на тебя. И если разозлить его, он может и настучать.
– Так вот, это что-то пошло не так именно в “Харперс Дэйл”.
К холодильнику, пощелкивая языком в ритме хип-хопа, подошел подросток в меховой куртке, заношенных джинсах, красной бейсболке не по размеру и с блестящими круглыми ониксовыми серьгами в ушах. Он открыл дверцу рядом с Гурни и достал четыре банки энергетического напитка.
– Валим отсюда, – прорычал Хардвик.
Он заплатил зеленоволосой девушке за воду, и они вышли из магазина.
Остановившись около “понтиака”, Хардвик прикурил новую сигарету и сделал пару глубоких затяжек.
– Насколько я понял, буклет “Харперс Дэйл” не может быть просто совпадением? – спросил Гурни.
– Больше никому нет смысла отправлять мне такого рода брошюры. И это “незабываемо” – не может быть, что это совпадение! Больше похоже на гребаную угрозу. Фентон в курсе, что я работаю на Хэммондов. А это значит – где-то есть жучок.
– В шале?
– Скорее всего.
– Ладно. И что теперь?
Хардвик поморщился.
– Я надеялся этого избежать. Но делать нечего. В конце концов, совершенно насрать, что Фентон знает, а чего не знает. Я в деле до конца. Если он захочет разыграть карту “Харперс Дэйл”, на здоровье! Но я уж, черт возьми, постараюсь утянуть этого урода за собой, на самое дно.
Он достал еще одну сигарету и закурил.
Гурни пожал плечами:
– Может, все и выглядит так, словно Фентон в курсе, но ведь мы не знаем наверняка.
– Мы ни хрена не знаем наверняка. Но это вполне рабочая гипотеза.
– Я просто хочу сказать, что, если он вдруг не знает и буклет попал к тебе каким-то другим путем, не стоит без надобности объявлять о твоей причастности к делу. Он же подписи своей нигде не ставил. И может начать отнекиваться. Ты лишь обрадуешь его, что он смог задеть тебя.
– Думаешь, не стоит совать ему в морду средний палец?
– Будь я на твоем месте, я бы воздержался от такого соблазна. – Гурни задумался, а потом похлопал по карману, в который положил устройство. – Полагаю, ты хочешь отправить меня с этой маленькой штучкой к Хэммондам, чтобы я мог подтвердить твои подозрения?
– Точно. Думаю, и этот ваш президентский номер тоже не помешает проверить.
Гурни кивнул в знак согласия, а потом бросил взгляд на “аутбек”.
– А он сможет обнаружить GPS-маячок?
– По словам Вигг, он обнаруживает все.
– Ты проверил свою машину?
– Да. Все чисто.
– Может, сейчас проверим мою – перед встречей с Анджелой?
Хардвик задумчиво затянулся.
– Отличная мысль.
Уже проснувшаяся Мадлен смотрела на экран смартфона с не меньшим любопытством и озабоченностью, чем Гурни и Хардвик.
Это был самый продвинутый прибор из тех, что Гурни когда-либо видел. Сканирующее устройство показывало отчетливое очертание автомобиля Гурни.
Хардвик объяснил, что настроил его на “периметр первичного пространства” – одну из главных инновационных фишек прибора, чтобы проверить зону, обозначенную самим “аутбеком”.
Гурни недоуменно на него посмотрел.
Хардвик, сидевший сзади, пожал плечами.
– Я лишь повторяю, что сказала Вигг. По ее словам, эта штука сочетает в себе две технологии. Первая – определяет и показывает частоту передачи данных. А вторая – новый вид радара ближнего действия, сокращенно КАМ, что обозначает картирование актуальной местности. Он обнаруживает и показывает периметр любого закрытого пространства. Взаимодействуя, они выдают точное местонахождение любого датчика.
На экране устройства внутри графического изображения стальной оболочки автомобиля мигали два красных огонька – один с передней стороны моторного отсека, а второй – в районе заднего подкрылка. Возле каждого огонька было по три ряда чисел и буквы GPT.
Мадлен взглянула на Хардвика:
– И что это все значит?
– Буквами обозначен тип устройства. GPT – это геотрекеры. Большое число рядом с буквами – частота передачи данных. Два других числа точно определяют местонахождение устройства: расстояние от земли по вертикали и расстояние от внешней границы автомобиля по горизонтали.
Гурни, казалось, был настроен скептически:
– Две мигающих лампочки – это два устройства слежения?
– Этот маленький волшебник не врет.
Мадлен подняла брови:
– И эти штуки передают кому-то, где мы, сидя в нашей машине, прямо сейчас находимся?
– Именно.
– Их можно как-то убрать?
– Можно, но нужно подумать, где, когда и как это лучше сделать. – Он взглянул на Гурни. – У тебя есть идеи?
– Все зависит от того, кто их установил, а еще – почему их два?
– Просто на всякий случай? А может быть, у них разные технические характеристики для различных ситуаций?
Гурни, казалось, усомнился в этой версии.
– Сколько раз в жизни ты находил два трекера на одном автомобиле?
– Ни разу.
– Может быть, их установили разные люди?
Тут засомневался Хардвик.
– Ты хочешь сказать, два разных следователя? И ни один из них не может положиться на данные, полученные другим?
– Возможно, две разные организации. И ни одна из них не знает про трекеры, установленные другими.
– Какие организации?
– Понятия не имею. Но у меня есть вопросы. Например, кто санкционировал слежку с использованием электронных средств за автомобилем частного детектива? Я вроде пока не в списке подозреваемых. Если был выдан ордер на установку трекеров, что послужило основанием для этого? А если ордера не выдавали, то кто же решился нарушить закон? Кому так важны мои перемещения?
– Хорошо бы еще знать, как используются полученные данные.
Мадлен повернулась назад и уставилась на Хардвика:
– В каком смысле?
– Данные о местоположении можно мгновенно передавать дрону, способному делать фотографии с высоким разрешением. Или сразу выводить их на экран навигатора группы наблюдения, чтобы они могли следить за вами, находясь вне поля вашего зрения.
Гурни посмотрел на часы.
– У нас не так много времени. Уже почти 9.25, а в десять я должен быть в полумиле отсюда, чтобы встретиться с Анджелой Кастро. Я бы не хотел, чтобы кто-то получил информацию о месте нашей встречи. Но если мы сейчас избавимся от трекеров, будет очевидно, что я обнаружил их, а это, в свою очередь, лишает нас будущих возможностей. Так что нужно придумать что-то еще.
– Все просто. Оставь машину здесь, а на встречу иди пешком. Не проблема.
– Не проблема, но лишь в том случае, если за нами не наблюдают с запрограммированного дрона, вроде тех, что ты только что упоминал. Знаешь, сколько тысяч этих штук нынче используется?
– Боже! – воскликнула Мадлен. – Ты хочешь сказать, что кто-то там, в небе сейчас за нами наблюдает?
– Этого нельзя исключать. И действовать нужно соответственно.
Хардвик снова поморщился.
– И что делать?
– Ничего сложного. Просто нужно постараться быть максимально вне поля зрения.
После задумчивого молчания Мадлен заговорила:
– А в той гостинице, что мы проезжали, кажется, такой же навес перед входом, как на Волчьем озере? Да, я почти уверена, что видела его.
Гурни медленно кивнул.
– Мне кажется, ты права. И он может помочь с нашей проблемой.
Десять минут спустя, согласно наспех разработанному плану, “понтиак” остановился рядом с отелем, на парковке для гостей, а “аутбек” надежно укрылся под навесом при входе. Показав удостоверение частного детектива, Хардвик объяснил парковщику, что ему срочно необходимо провести осмотр транспортного средства, и пообещал, что это не займет много времени.
По плану Хардвик должен был домкратом приподнять машину и, будучи вне зоны видимости воздушного наблюдения, изучить установленные устройства; Гурни же должен был выйти через черный ход гостиницы и пешком отправиться в “Кукольный дом Табиты”.
Вместе с Гурни Мадлен вошла в фойе гостиницы. Они тут же обнаружили сувенирный магазин, где купили неоправданно дорогие сувенирные толстовку и кепку. Вернувшись в фойе, в зону отдыха, Гурни надел толстовку и кепку, а свою куртку оставил Мадлен.
– Я вернусь в течение часа. Не уходи далеко от входной двери, на случай, если понадобишься Джеку.
Она напряженно кивнула, прижимая к себе его куртку.
– Все будет хорошо, – сказал он, пожалуй, чересчур радушно. – Уверен, встреча с Анджелой Кастро наконец-то выведет нас на нужный след.
Он обнял Мадлен, а затем пересек фойе и исчез в коридоре, помеченном красной табличкой “выход”.
Коридор вел к стеклянной двери. Он вышел на улицу и оказался на вымощенной брусчаткой тропинке, изгибающейся вокруг клумбы с декоративными травами, поникшими и выцветшими. Тропинка вела к дорожке пошире, которая пролегала вдоль берега и, как оказалось, была практически параллельна Вудпекер-роуд.
Гурни бегом миновал несколько человек, гуляющих с собаками, закутанных с ног до головы в попытке защититься от резких порывов ветра, дувшего с озера. Через несколько минут он заприметил здание, которое тут же узнал по фотографии из интернета. В столь непримечательной, обыденной местности “Кукольный дом Табиты” выглядел еще более странно, чем в глянцевом сказочном мире на сайте магазина.
Он прошел через сквер, прилегавший к дорожке, и перешел Вудпекер-роуд. Достав из кармана телефон, он нажал на кнопку аудиозаписи и сунул его в карман толстовки. Въезд на парковку “Кукольного дома” украшала узорчатая арка с надписью с сайта, которую он запомнил: “Дом прелестных, сказочных, коллекционных кукол”. На парковке стояли четыре автомобиля. Гурни заметил, что у одного из них дилерские номера с кодом Нью-Йорка. С двух сторон у входа в “Кукольный дом” стояли два садовых гнома высотой по пояс.
Открыв дверь, Гурни почувствовал сладкий аромат, напомнивший ему о прямоугольных жвачках, которых он не видел и не нюхал со времен школы. Десятки кукольных мордашек глядели на него из этого пастельного мира детства, разукрашенного в розовые, голубоватые и желтые оттенки.
Стоявшая за главной витриной девушка улыбалась ему с заученной сердечностью.
– Добро пожаловать в гости к Табите. Чем я могу вам помочь?
Гурни оглядел пространство, заполненное куклами – они были везде: на прилавках, в стеклянных шкафах, на полках, всевозможных форм и размеров, начиная от пухлых розовощеких младенцев и заканчивая загадочными существами, словно из сказки. Или из ночного кошмара.
– Где лестница на второй этаж? – спросил он.
Она с возросшим любопытством взглянула на него.
– Вы пришли к мисс Кастро?
Он воспринимал встречу с Анджелой как нечто, окруженное тайной, поэтому удивился, когда услышал ее имя.
– Да.
– Она у Табиты, – почти шепотом многозначительно сказала она. – Я вас провожу.
Через лабиринт шкафов с куклами она провела Гурни к лестнице с розовыми перилами.
– Вам наверх, сэр.
На втором этаже была примерно такая же обстановка, как и на первом, разве что все куклы здесь были похожи друг на друга и многие стояли вместе. Неподалеку от лестницы был небольшой закуток с ярко-желтым столом и двумя блестящими белыми креслами. В одном из них сидела бледная, худощавая блондинка с пышной, слишком уж безупречной укладкой. Гурни поразило, насколько эта прическа не сочеталась с робким, узким лицом, а также то, насколько она была похожа на прическу куклы, запертой в стеклянном шкафу в углу.
Напротив худышки за столом стояла ее полная противоположность. Это была крупная женщина в длинном плиссированном бордовом платье с вышивкой по вырезу. На ее пальцах красовалось множество блестящих колец. Макияж у нее был яркий, почти что театральный. А вершиной, в буквальном и переносном смысле, была ее укладка. Волосы худышки привлекали внимание, а прическа этой дамы была просто уму непостижима. Зачесанная наверх копна эффектно переплетенных черных и серебристых прядей напоминала беспокойный морской пейзаж Тернера. Гурни подумал, что этой женщине явно очень нравится выглядеть эффектно.
Непринужденно махнув увешанной кольцами рукой, она повернулась к нему.
– Вы, должно быть, мистер Гурни?
– Да. А вы?..
– Табита. – Это прозвучало как заклинание. – Я как раз собиралась принести мисс Кастро стаканчик родниковой воды. Может, вы тоже чего-нибудь хотите? Может, травяного чая?
– Спасибо, ничего не нужно.
– Если вы передумаете, или вам что-то понадобится, или возникнут какие-то вопросы, просто нажмите на звонок. – Она указала на небольшое куполообразное устройство в центре стола. – Чистое серебро. Тончайший звук, вы такого и не слыхали.
– Благодарю вас.
Вихрем шелковистой ткани и цветочного аромата она проскользнула мимо него и исчезла на лестнице с розовыми перилами.
Гурни повернулся к девушке, сидящей за столом.
– Анджела?
В ответ она лишь кротко кивнула.
– Позвольте присесть?
– Да, конечно.
– Для начала я хочу поблагодарить вас за то, что согласились поговорить со мной.
Она испуганно поглядела на него.
– Я не знала, что еще делать. Меня напугало письмо, которое другой детектив принес в дом моего брата. И то, что вы сказали по телефону.
– Просто мы стараемся быть как можно более откровенными по поводу сложившейся ситуации, о которой нам столько всего нужно узнать.
– Понятно.
Он оглядел витрины с куклами.
– Необычное местечко вы выбрали для нашей встречи.
Она в смятении приоткрыла рот.
– Вы же вроде сказали по телефону, что это хорошая идея – встретиться в магазине.
– Конечно, хорошая, – он улыбнулся и постарался ее успокоить, – я просто имел в виду, что сам я никогда не бывал в подобных магазинах.
– Ах, да. Ну конечно, не бывали. Это вообще особенное место.
– Табита, кажется, очень… доброжелательной.
Анджела воодушевленно закивала, а потом ей как будто бы стало стыдно. Она наклонилась к Гурни и тревожно прошептала:
– Она думает, мы купим еще одну Барби.
– Еще одну Барби?
– Когда мы останавливались здесь со Стиви, он купил мне Барби. – Она по-детски мечтательно улыбнулась, – Особенную – ту, о которой я давно мечтала.
– Вы со Стиви здесь останавливались?
– Ну, не прямо здесь, в магазине. В гостинице “Кукольный домик”. Тут рядом. Это, типа, мотель, но необычный. Он вообще нереальный. Там тематические номера. – На этих словах глаза ее загорелись.
– Когда это было?
– Когда он ездил к этому жуткому гипнотизеру, чтобы бросить курить.
– Вы встречались с гипнотизером?
– Нет, Стиви один ездил. А я оставалась здесь, в гостинице.
– Вы сказали, что гипнотизер был жуткий. Откуда вы знаете?
– Это Стиви так сказал – что он реально жутковатый тип.
– Он говорил про него еще что-нибудь?
Она нахмурилась, словно пытаясь что-то вспомнить.
– Сказал, что он омерзителен.
– Он не объяснил, что имел в виду?
Анджела покачала головой.
– Нет, просто сказал: омерзительный и жуткий.
– Он рассказывал вам что-нибудь про кошмары?
– Да, но уже потом. Что-то про огромного волка, вставлявшего в него раскаленный нож. Что-то такое. Волк с горящими красными глазами, сидящий на нем. – Ее заметно передернуло. – Господи, какая жуть!
– Он говорил, что кошмар повторяется?
– Да, все время. Кажется, вообще каждую ночь после того, как он побывал у гипнотизера. Он говорил, это был омерзительный сон.
– Сон был таким же омерзительным, как и гипнотизер?
– Ну да, видимо.
– Стиви часто употреблял это слово?
Казалось, ей было не по себе от этого вопроса.
– Ну не очень часто. Иногда.
– А можете вспомнить, в каких еще обстоятельствах он его употреблял?
– Нет.
Ответ вырвался у нее слишком быстро. Однако Гурни почувствовал, что расспрашивать ее об этом не стоит. Он еще найдет способ вернуться к этой теме.
В данный момент он хотел ослабить напряжение, а не усиливать его. А это значило, что нужно осторожно обходить препятствия, а не прошибать их насквозь. Ему с его логическим мышлением тяжело давался бессистемный допрос, но иногда это был лучший способ для продвижения вперед.
– У Стиви были серьезные проблемы с курением?
– В каком смысле?
– Он много раз пытался бросать?
– Наверное, – пожала она плечами. – Я точно не знаю.
– Он часто говорил, что хочет бросить?
– Мы никогда не обсуждали курение.
Улыбнувшись, Гурни кивнул.
– Ну да, мало кто об этом говорит.
– Ага, зачем вообще кому-то об этом говорить? Дурацкая тема для разговора.
– А после сеанса гипноза с доктором Хэммондом Стиви удалось бросить курить?
– Нет.
– Он был огорчен?
– Ну, наверное. Может, и был. Я не знаю. Может, он и не хотел бросать. Он в основном болтал про свой ужасный сон и этого омерзительного Хэммонда.
– Вам не показалось, что он злится, что выбросил на эту поездку столько времени и денег?
– Выбросил?
– Ну, я просто размышляю, что, если Хэммонд не смог помочь ему… вероятно, это его разозлило?
Анджела выглядела растерянной, словно она уже не раз сама об этом думала.
– Он сказал, что зол, когда я его спросила.
– Но?
– Но когда Стиви реально злится… наверное, теперь надо говорить: злился… в его глазах что-то менялось, вроде… я даже не знаю, как это объяснить, но… даже здоровенные парни держались от него подальше.
– А когда вы спросили про время и деньги, вам не показалось, что он раздосадован?
– Нет, – пробубнила она и грустно замолчала.
Гурни прикидывал в уме, как бы поделикатнее перейти к следующему вопросу, но вдруг услышал шелест шелка и краем глаза увидел огромную Табиту, с невероятной легкостью поднимающуюся по лестнице.
Лучезарно улыбаясь, она подошла к столу и поставила между ними черный лакированный поднос с бутылкой дорогой воды, изящной миской с кубиками льда и двумя стаканами. Она жеманно подмигнула Гурни:
– Я принесла два стакана, на случай, если вы передумаете.
– Спасибо.
Она немного помедлила, а потом эффектным вихрем унеслась вниз по лестнице; Гурни предположил, что это ее обычная манера поведения.
Вдруг он заметил, с какой тревогой и трепетом Анджела смотрит вслед Табите. Он подождал, пока та совершенно скроется из виду, и сказал:
– Интересная женщина.
– Наверное, мне не стоило говорить ей, что мы хотим купить куклу.
– А зачем вы так сказали?
– Ну, я же не могла сказать ей правду? Я же не могла сказать, что встречаюсь кое с кем, чтобы поговорить об ужасной смерти моего бойфренда.
– А с кем, вы сказали, вы встречаетесь?
– С вами.
– Хорошо. А вы сказали, кто я?
– Я просто назвала ваше имя и сказала, что вы мой друг. Ни слова о том, что вы детектив и все такое. Ничего, что я назвала вас другом?
– Ну конечно. Кстати, отличная мысль. – Он сделал паузу. – А есть какая-то особая причина, почему вы захотели встретиться именно здесь?
– Мне тут очень нравится.
Он снова огляделся, пытаясь понять человека, который чувствует себя как дома в этом странном мире фантазий.
– Вам здесь нравится из-за всех этих кукол?
– Конечно. Но в основном потому, что именно здесь Стиви купил мне мою самую-самую любимую Барби.
– Был какой-то особый повод?
– Нет. Просто взял и купил. И ведь так даже лучше, понимаете?
– Похоже, он хотел, чтобы вы были счастливы.
На глаза ее навернулись слезы.
Гурни продолжил:
– Теперь я понимаю, что это место для вас особенное.
– И потом, я больше не могла оставаться у брата. Если детектив Хардвик сумел отыскать меня там, смогут и другие. Так что брат одолжил мне денег и дал машину, с одной из его стоянок для поддержанных автомобилей. И вчера ночью я приехала сюда. Брат сказал, что, если я так боюсь, что меня найдут, мне стоит расплачиваться наличными, потому что копы, да и вообще кто угодно, легко могут вычислить меня по кредитной карте. Это правда или так только в телевизоре?
– Правда.
– Боже, это же как будто за тобой все время следят. Но я-то сделала, как велел брат, – платила наличными. Я остановилась в том же номере, где мы жили со Стиви.
– Вы думаете пожить здесь какое-то время?
– Если только вы не думаете, что это плохая идея.
Ничего лучше ему в голову не приходило. И теперь он был вдвойне рад, что на всякий случай оставил машину с геотрекером в гостинице. Он заверил ее, что в сложившейся ситуации лучше всего остаться в “Кукольном доме”.
– Когда я здесь, у меня ощущение, что Стиви со мной. – Она потерла глаза, размазав всю тушь.
Гурни наконец-то решился задать вопрос, мучивший его с самого начала.
– Я вот думаю, Анджела, вам не показалось странным, что Стиви поехал в такую даль, в дом на Волчьем озере, ради сеанса гипноза?
Она шмыгнула носом:
– Ну да, немного странно.
– Наверняка можно найти гипнотизера поближе к Флорал-Парку.
– Наверное.
– А вы у него не спрашивали, что такого особенного в докторе Хэммонде?
Анджела замешкалась.
– Мне кажется, ему его порекомендовали.
– Кто?
Анджела оторопела. Казалось, она пытается найти выход из комнаты, в которой оказалась по ошибке.
– Я не знаю.
Гурни спокойно продолжил.
– Вы очень напуганы, верно?
Она молча кивнула, покусывая губу.
– Я уверен, Стиви хотел бы, чтобы вы были в безопасности.
Она продолжала кивать.
– Вам страшно из-за того, что с ним случилось?
Она закрыла глаза.
– Пожалуйста, не надо про это.
– Хорошо. Я понимаю. – Он подождал, пока она откроет глаза, и снова заговорил. – Вы очень смелая.
– Неправда.
– Правда-правда. Вы здесь. Вы говорите со мной. Вы пытаетесь быть откровенной.
На последнем слове она зажмурилась.
– Это оттого, что мне страшно, а не потому, что я смелая.
– Вы все правильно делаете. Вы помогаете мне понять, что же произошло на самом деле. – Он слегка улыбнулся. – Возвращаясь к тому, что доктора Хэммонда порекомендовали…
Она перебила его.
– Я не знаю, кто это был. Я даже не могу с уверенностью сказать, что звонили именно по этому поводу.
Она задумчиво уставилась на серебряный звонок в центре стола.
Звонили? Гурни откинулся на спинку кресла и ждал. Он понимал, что тут поможет только терпение, – чувствовал, что она пытается собраться с духом, чтобы продолжить свой рассказ.
После долгих раздумий она заговорила:
– Я только знаю, что Стиви кто-то позвонил. А когда я спросила, кто это, он занервничал и сказал, что никто ему не звонил. Полный бред, ведь он довольно долго говорил по телефону. Я сказала ему, что кто-то все-таки звонил, и спросила, зачем он морочит мне голову. И тогда он затих. А позже в тот же вечер он вдруг заговорил про особенного доктора, который может помочь ему бросить курить.
– И вы сделали вывод, что про доктора ему рассказал звонивший?
– Угу. Это было довольно очевидно. И я спросила его об этом. Прямо спросила: это тебе про него по телефону рассказывали?
– И что он сказал?
– Он просто закачал головой, как будто бы отрицая это. А потом разозлился – в смысле разнервничался, а не взбесился, а потом сказал, что это не мое дело, кто ему рассказал про доктора, что это совершенно неважно и что я вообще не имею права капать ему на мозги.
– И что вы на это ему ответили?
– Я сказала, что можно было, по крайней мере, рассказать мне, кто ему звонил.
– И что он?
– Сначала – ничего. Стиви временами был очень тихий. Но я не отставала от него, потому что он очень странно себя вел. И наконец-то он признался, что звонил его старый знакомый, чье имя мне все равно ни о чем не скажет, но что в детстве они вместе ездили в лагерь.
– Он упоминал что-нибудь еще? Подумайте как следует.
– Нет, ничего больше. – Она отчаянно кусала себя за губу, а взгляд ее застыл на серебряном звонке, и Гурни показалось, что она начинает паниковать.
– Анджела, успокойтесь. Все в порядке. Я не допущу, чтобы с вами случилось что-то плохое. Помните, о чем мы говорили по телефону?
Она растерянно заморгала.
– Помните, что я сказал про страх? Иногда важно сделать что-то, чего мы боимся, чтобы защититься от более серьезной угрозы. Я понимаю, что вам страшно, но если вы мне все расскажете, все, что говорил Стиви, мне будет проще вас защитить. Чем больше я узнаю, тем проще мне будет.
Она снова закрыла глаза и словно заставила себя заговорить:
– Хорошо, видите ли, все было вообще очень странно. В тот вечер он вел себя так, как будто ничего не произошло, будто этот звонок вообще ничего не значил, как будто это полная ерунда и рассказывать тут не о чем. – Она замолчала и сделала глубокий вдох. – А потом, часов в пять утра он разбудил меня. Сам он, похоже, всю ночь не спал. Три раза переспросил меня, проснулась ли я и слушаю ли его. А потом очень серьезно сказал, что я должна забыть об этом звонке. Сказал, чтобы я больше никогда о нем не вспоминала и никогда никогда никогда никому об этом не рассказывала. Что если кто-нибудь узнает об этом, нас обоих могут прикончить.
Когда она открыла глаза, по щекам у нее текли слезы.
– И я никогда никому не говорила. Я клянусь. Никому. Ни слова.
