Глава 10

Пантелей смутно представлял принцип действия камнедробилки, но знал, что чувствует скальная глыба в ее жерновах. Странно все это. Он же ударил со всей силы. Никто еще не выдерживал его прямой правый. А этот мужик устоял на ногах, да еще и ему навалял в ответ.

Пантелей пришел в себя и решил, что неплохо было бы сейчас навестить Агнессу. Вскоре машина въезжала в знакомый двор.

Она была дома. Открыла дверь, окинула его удивленным, весьма насмешливым взглядом, но комментарии оставила при себе. Как будто поняла, что Пантелей мог за них больно ударить.

– Ты один? – только и спросила женщина.

– А ты? – спросил Пантелей и скривился от боли в скуле.

– Уже нет, – ответила Агнесса.

Пантелей кивнул, переступил порог, вынул свой «ТТ» и передернул затвор.

– Нет здесь никого, – заверила его Агнесса и качнула головой.

– А ты?

– Я тебе не враг.

– Надеюсь.

Пантелей обошел комнаты, заглянул в шкафы, но никого не обнаружил. Агнесса ждала его в спальне. Она стояла у зеркала и расчесывала распущенные волосы. Когда Пантелей подошел к ней, женщина отложила расческу, повернулась к нему и обвила руками его шею.

– Ты такой рисковый, – лаская его взглядом, сказала она. – Это меня жутко заводит.

– Я не цепляю Сафрона, пока он не трогает Марину.

– А он ее трогает?

– Кто-то был у нее дома.

– Это у тебя оттуда? – Агнесса, не касаясь, провела пальцем вдоль его разбитой губы.

– Оттуда.

– Тогда понятно, – сказала она и совсем не весело улыбнулась.

– Что тебе понятно?

– Это Круча.

– Какая круча?

– Я же говорю, ты такой рисковый, что даже страшно. За тебя. Оглядываться по сторонам надо. Даже когда буром прешь.

– Ты будешь меня учить?

– Я оглядываюсь и все про всех знаю. Твоя Марина с ментом крутит. Круча не какая, а какой. Это фамилия. Страшный лейтенант милиции Круча.

– Какой лейтенант?

– Страшный. Больно тебе? – Агнесса потрогала опухлость на его переносице.

– Он что, спит с Мариной?

– Нет, пирожки на продажу печет. Сосиски в тесте, – с усмешкой ответила Агнесса.

Она вышла из спальни, увлекая за собой Пантелея. В гостиной открыла бар, достала оттуда бутылку. Он кивнул. Промочить горло будет в самый раз.

– Круча золото искал.

– У Марины в постели? – съязвил Пантелей.

– И он его нашел.

– Не знал.

– А теперь под меня копает.

– Из-за золота?

– Из-за тебя. У Варвары сегодня был. Тебя искал.

– Меня?

– Думаю, Варвара тебя сдала.

– Сука!

– Варвара, конечно, отрицает.

– Заглушить ее надо.

– Зачем? Протасов не заявлял, уголовного дела нет. А грохнешь Варвару, оно будет.

– Ну, если нет дела…

– То есть крыша. У Протасова. Эта самая крыша наехала на Сафрона. Он тоже ищет тебя.

– Если он чего-то стоит, то должен искать меня.

– Он тебя боится на подсознательном уровне. Но спуску тебе не даст.

– Тем хуже для него.

– Почему Круча тебя не задержал? – спросила Агнесса.

– Кишка тонка. А что?

– Он за тобой гнался?

– Гонятся за тем, кто убегает.

– А если он знает, что ты можешь быть у меня?

– И что?

– Тебе надо уходить.

– Зачем? Встретимся. Поговорим.

«Да, было бы здорово всадить пулю в мента, который топчет мою Марину. Я обязательно это сделаю», – подумал Пантелей.

– Не пори горячку! – заявила Агнесса.

– Я знаю, что говорю.

– Ты привык идти напролом. Я тебя за это обожаю! Но сейчас говорю тебе, что не надо этого делать.

– Я пристрелю Кручу.

– Я понимаю, что женщина тебе не указ, но не хочу тебя терять. С тобой я как будто ожила. Я нашла квартиру в Москве, мы можем встречаться там. Тебе стоило бы отправиться туда прямо сейчас.

Агнесса встала, вышла в прихожую, вернулась оттуда с ключами. Она хотела отдать их Пантелею, но передумала и заявила:

– Я поеду с тобой!

Женщина бросилась в спальню, минуты через три вернулась полностью одетая, со спортивной сумкой в руке.

Пантелей усмехнулся, глядя на нее. Не баба, а какой-то черт в юбке. Шлюха, но с головой. Рисковая, но с тормозами. Пантелей уже всерьез прислушивался к ней, поэтому не стал останавливать.

Они вышли из квартиры.

Агнесса вставила ключ в замочную скважину и замерла.

– Одну секунду!

Она вернулась в квартиру, секунд через десять вышла оттуда.

Они спустились во двор, сели в машину и отправились в путь.

Тут же навстречу им промчалась «Волга» двадцать четвертой модели.

– Это Круча! Гони! – крикнула Агнесса.

И точно, «Волга» стала разворачиваться. Но дорога была практически пустая. Ничто не мешало Пантелею набрать полный ход. Очень скоро «Волга» исчезла из виду.

– Я тебя сейчас изнасилую, – не сбавляя скорости, сказал Пантелей.

– Это плохо?

– Зачем убегать, когда можно сойтись на узкой дорожке?

Действительно, что мешает Пантелею заманить Кручу в засаду? Темной ночкой, в безлюдном месте. Пара точных выстрелов, и нет проблем.

– А как же «внимание, все постам»? – спросила Агнесса. – Может, Круча уже такой шухер навел!..

Ее устами снова говорила сама истина. Одно дело бодаться с конкретным ментом, совсем другое – со всей системой. Сколько раз мусора устраивали облаву на Пантелея, и не всегда он выходил сухим из воды.

Но в Москву они въехали без проблем. Добрались до квартиры, там бросили якорь.

– Никуда Круча твой не денется, – расстегивая молнию на его брюках, сказала Агнесса.

Пантелей кивнул. Действительно, куда спешить? Мент уже испоганил Марину, а время обратно не повернуть. Кручу ждет смерть. Совершенно не важно, на каком километре это случится, на первом или на сотом.

Сафрон пытался изображать невозмутимость, но это у него плохо получалось.

– Ты хотел знать, кто нагрел Протасова? – не сводя с него глаз, спросил Степан.

– Кто?

– Пантелей. По наводке Агнессы.

Степан понял, куда мог деться Пантелей, рванул к Агнессе, но чуть-чуть опоздал. А машина у Пантелея мощная. Пока Степан разворачивался, она просто исчезла из виду.

Агнесса его волновала постольку-поскольку. Куда больше он переживал за Пантелея. Как бы этот отморозок не наломал дров. Еще заявится к Марине!..

– Кто тебе такое сказал? – осведомился Сафрон.

– Где Агнесса? – Степан не собирался отчитываться перед ним.

Агнесса ушла вместе с Пантелеем. Если Сафрон сможет найти ее, то выйдет на него. Хорошо будет, если он грохнет эту сволочь.

– Дома, наверное, – ответил Сафрон и пожал плечами.

– Нет ее дома. Может, у нее есть какое-то другое жилье?

– Все возможно.

– Сафрон, Агнесса тебя подставила.

– Не знаю.

– Кто на тебя из-за Протасова наехал?

– Никто не наезжал.

– Вот на этого никого и спишут твою смерть.

– А меня убьют?

– Да. И сделает это Пантелей. А Агнесса поможет ему прибрать к рукам твоих пацанов.

– Нет! – От волнения у Сафрона нервно дернулась щека.

– Пантелей с Агнессой где-то в Москве. Найди его там, пока он не нашел тебя здесь.

– Ну, я-то его найду!

– Найдешь, – резко сказал Степан. – Если перестанешь сопли жевать.

– Кто сопли жует?

В ответ Степан лишь усмехнулся, поднялся и покинул ресторан, в котором обосновался дон Корлеоне местного разлива. Он, конечно же, поступал неправильно. Фактически стравливал бандитов. Но ведь Степан и сам не собирался сидеть сложа руки. Он тоже будет искать Пантелея.

Чем ближе смерть, тем больше желания исповедоваться. Так уж устроен человек.

– Лелик, я очень прошу тебя говорить правду, и только правду, – сказал Сафрон, поморщился и глянул на своего подопечного, которому больше не доверял. – Я не хочу, чтобы ты своими мозгами испачкал белую скатерть.

– Но я правду говорю, – промямлил Лелик. – Я и в самом деле не знаю, где Агнесса.

– Ты даже не хочешь подумать, – с укором сказал Сафрон.

Как это ни смешно, но Круче он доверял больше, чем Агнессе. Не зря, видно, этот мент задавал наводящие вопросы насчет нее, кружил над ней черным вороном. Да и сам Сафрон имел все основания подозревать ее в измене. Разве он не застал ее в теплой компании с Пантелеем? Она потеряла от него голову и запросто могла сдать ему Протасова. Агнесса, конечно, обещала Сафрону, что подаст ему Пантелея на блюдечке с голубой каемочкой. Сафрон привык ей верить, но теперь понял, что она могла и обмануть его.

– Я думаю, – проныл Лелик.

– Плохо думаешь. А это значит, что тебе нужно пораскинуть мозгами.

– Может, его в разделочный цех отвести? – спросил Чарлик. – Там на кафеле и пораскинет. А здесь скатерти чистые.

– Ничего, постираем. Давай!

Сафрон подал Чарлику знак, чтобы тот не вздумал стрелять. Лелик этого не видел, поэтому повелся.

– Я скажу! – взвизгнул он.

Одной рукой Чарлик сунул ствол за пояс, другой погладил Лелика по голове и сказал:

– Молодец, хороший мальчик.

– Ну, я жду! – поторопил Сафрон.

– Есть один адрес, но я не уверен. Агнесса велела хату для девочек снять. В хорошем доме, с приличной обстановкой. Ключи себе забрала.

– И что?

– Так и я говорю, что ничего особенного. Просто я подумал, что не для девочек эта хата. Мелькнула мысль…

– Адрес!

Через полчаса Сафрон был уже в пути. Лелик ехал рядом с ним. В фарватере шли две машины с бойцами.

– Что ты знаешь про Пантелея? – спросил Сафрон.

– Слышал, что проблемы у тебя с ним были.

– А Агнесса с ним закрутила.

– Так ты же в курсе был.

– Кто наводку на Протасова дал?

– На какого Протасова?

– Не знаешь?

– Агнесса меня в свои дела не посвящала.

– Чарлик, сейчас поворот будет. – Сафрон повел рукой вдоль дороги. – В лес заедем. Лелика пристрелить надо.

– А что не так? – Лелик окончательно скис.

– Разве я говорил, что Агнесса наводку на Протасова дала? Нет. А ты сказал.

– Ты же за нее спрашивал.

– Гнилой отмаз, – заявил Сафрон. – Если ты так и на том свете отмазываться будешь, то тебя в рай не возьмут.

– Агнесса помогла Пантелею, – выжал из себя Лелик.

– Чарлик, едем прямо.

– Она сказала, что с Пантелеем связываться опасно, уверяла, что о тебе заботится.

– Обо мне?

– Ну, чтобы он тебя не трогал.

– Он меня?.. Я не понял, ты хочешь, чтобы я от смеха загнулся?

– За что купил, за то и продаю. Она сказала, что Пантелей успокоится, когда Протасова возьмет, и слиняет. Он же по всей Москве работает, тут один кусок урвет, там другой.

– А у нее какой интерес? – Значит, она Пантелея от меня отваживала?

– Не знаю. В курсе только, что она в него, как та кошка, втюрилась.

– Потому и меня предала.

– Может, и предала, – не стал отбрехиваться Лелик.

– А ты знал и молчал.

– Я бы и тебя не сдал.

– Но Агнессу же ты сдал, – заявил Сафрон и недобро ухмыльнулся.

С Леликом нужно было кончать на глазах у братвы. Чтобы все знали, как Сафрон поступает с изменниками. Агнесса должна стоять рядом с Леликом. Добраться бы до нее!

Агнесса вела себя как маленькая девочка, которая дорвалась до бесплатного мороженого и услышала, что это в последний раз. Сладкого больше никогда не будет. Пантелей еще не отошел от одного сеанса, а она уже снова взялась за дело. Он-то, в принципе, не против. Сидишь себе в кресле, куришь, попиваешь коньяк. В телевизоре музыка играет.

Но где-то в голове тонко и заунывно прозвенел звонок. Эта сигнализация срабатывала далеко не всегда, но если тревога прозвучала, то быть беде.

Пантелей оттолкнул от себя Агнессу, поднялся, застегнул штаны и с пистолетом в руке подошел к окну. Он увидел две иномарки, из которой выходили парни плотного сложения в кожаных куртках. Среди них был и Сафрон.

– Что там? – с тревогой спросила Агнесса.

Пантелей развернулся и направил на нее ствол.

– Ты братву навела?

– Я?.. Да я бы тебя просто траванула! – Агнесса испугалась, но голову не потеряла.

Ей ведь действительно ничего не стоило накормить его клофелином или крысином ядом. Да и нельзя было стрелять в нее сейчас, патроны тратить. Чем потом отбиваться?

– Уходить надо.

– Только через балкон.

– Третий этаж?

Была у Пантелея мысль подготовить путь отступления. Он подумал об одной веревке, но Агнесса схватилась за другую.

– Там земля вскопана! – сказала она.

– Будешь прыгать? – спросил Пантелей.

– Нет! Ты куда?

– Напролом!

– А как же я?

У Пантелея не было ни времени, ни желания искать ответ на этот вопрос. Сейчас он мог думать только о себе.

Пантелей вышел на лестничную площадку и услышал внизу топот множества ног. Он рванул наверх, но поднялся только на один пролет и затаился.

События развивались стремительно. Лестничную площадку третьего этажа заполнила целая толпа.

В дверь постучали, послышался чей-то властный голос:

– Сокол, наверху глянь!

Яйцеголовый Сокол устремился вверх по лестнице. Но похоже, он не очень рассчитывал на внезапную встречу. Пацан держал пистолет в опущенной руке. Зато Пантелей заточен был на мгновенный выстрел. И он последовал.

Сокол поймал пулю животом, острая боль скрутила его, но переступать через тело Пантелею не пришлось. Он оттолкнул падающего бойца и тут же пальнул в братка, ближайшего к нему. Тот еще только разворачивался на звук первого выстрела, а Пантелей уже всадил ему пулю в грудь.

Из-за него тут же выскочил другой браток и сразу выстрелил. Пантелей почувствовал удар в левое плечо. Боль обожгла руку, но это не помешало ему нажать на спуск.

Он стрелял до тех пор, пока не опустела обойма. Пантелей рванул вниз, на ходу вынимая из кармана запасной магазин. За его спиной осталось три неподвижных тела.

Раненая рука плохо слушалась, но Пантелей успел перезарядить пистолет до того, как на его пути возник второй заслон. В подъезд один за другим вбежали два быка. Они думали, что стреляют где-то там, на третьем этаже, а Пантелей обрушился на них на первом. Он завалил одного, достал второго, но и сам поймал пулю. Она прострелила бок в районе печени.

Смерть засмеялась ему в лицо, запрыгнула на спину и попыталась свалить с ног. Ему было страшно и больно, но все же он превозмог себя и вышел во двор. У машины стоял Сафрон. Только он, больше никого. В руке у него был пистолет, но Пантелей опережал его как минимум на секунду. Сафрон это понял и зайцем сиганул за машину.

Пантелей выстрелил ему вслед и рванул в сторону. Свой «БМВ» он поставил напротив соседнего подъезда. В палисаднике буйно росла сирень, которая и стала для него прикрытием.

Правая нога отнималась, поэтому Пантелей хромал. Он шел быстро, насколько мог, и не оглядывался. Если бы Сафрон зашел с тыла, то Пантелея ничего не спасло бы. Но Сафрона не было слышно. Его недобитки из подъезда не выбегали.

Пантелей добрался до своей машины, торопливо завел двигатель и рванул к выезду, едва не сбив толстозадую бабу, курицей перебегавшую дорогу. Он почти не чувствовал правую ногу, но на газ давил резво.

Жизнь – злодейка, способная испоганить любой, даже самый умный план. Сафрон привел с собой восемь бойцов. Трех отправил наверх, двух оставил при себе, остальные перекрыли выход через балкон. Сафрон был почти уверен в том, что Пантелей будет уходить именно этим путем. Но этот урод рванул напролом и был таков.

Сафрон увидел «БМВ», стремительно набирающий скорость. Он бежал в одну сторону, машина уходила в другую. Сафрон остановился.

«Почему я бегу? Нужно срочно обосновать такое вот свое поведение. Ну да, конечно же, я догоняю Пантелея!»

– Стой, сука! – заорал Сафрон, выстрелил вслед машине и повернул назад.

Ничего не поделаешь, не повезло ему, не удалось догнать Пантелея. Может, Халява с пацанами его перехватят? У них машина и стволы. А если нет, то Сафрон их накажет. За то, что они в тылу отсиживались, пока он сражался с врагом здесь, на передовой, себя не жалея.

Сафрон повернул назад и едва удержался от искушения забраться в машину. Движок заведен, сел и поехал. Но все же он забежал в подъезд.

Там Чарлик и Окунь. Чарлик лежал на боку, одной рукой держался за живот, другую тянул к нему. А Окунь даже плавниками не шевелил. Лежал неподвижно и смотрел вверх стеклянными глазами.

На третьем этаже Сафрон увидел Агнессу. Она ладонью зажимала рану на шее у Савоя. Он лежал на спине, пальцы правой руки царапали пол, а левая нога дергалась в конвульсии. Кровищи – жуть! Агнесса вся в крови. Губа разбита, под носом красная сопля размазана.

Карлуша лежал на полу, раскинув руки. Глаза закрыты, на лице предсмертная гримаса, на груди красное пятно с дыркой посередине.

Сокол сидел на ступеньках, плечом прислонившись к стене, держался за живот и тихонько стонал. Пистолет валялся у него под ногами.

Зато у Сафрона ствол был в руке.

– Сука! – заявил он и направил пистолет на Агнессу.

– Я Савоя держу! – взвизгнула она.

– Тварь!

Но стрелять в нее Сафрон не стал. После этого ему самому пришлось бы сидеть на лестнице и пережимать простреленную артерию на шее у пацана. Он-то, конечно, готов, но и менты в любой момент могут нагрянуть. Отвечай потом за какую-то мразь.

– Савоя в больницу надо! Поднимай его, – заявила Агнесса.

Сафрон схватил Савоя за ноги. Агнесса постаралась взять его спереди, но не смогла. Ей нужно было держать Савоя за руки и при этом зажимать его рану.

Тут, слава богу, появился Халява с пацанами. Сафрон велел им грузить раненых в машины. А покойников он оставил ментам. Пусть разбираются.

Братки уложили Савоя на заднее сиденье. Агнесса осталась с ним. Кто-то должен был держать ее на прицеле. Поэтому за руль сел Халява.

Сафрон устроился рядом с ним и приказал:

– Гони!

Он повернулся, приставил ствол к голове Агнессы. В этот момент машина дернулась, страгиваясь с места. Ствол пистолета ударил ее в лоб и едва не въехал в глаз.

– Зачем? – проныла она и скривилась.

– Больно?

– Больно было, когда Пантелей меня бил.

– Садомазо?

– Какой садомазо?! Он меня похитил!

– Ага, и отвез на твою же хату!

– Да это я ключи, дура, не убрала. Он эти ключи схватил, адрес, говорит, давай. Ты же видел, как он стреляет. А какие у него глаза!

– Заглохни, сука! – выкрикнул Сафрон.

Он видел, с какими глазами шел к нему Пантелей. Взгляд жуткий, как ножом по сковородке или рашпилем по пенопласту. К мурашкам по коже Пантелей прилагал пулю. Сафрон уцелел только потому, что позорно бежал. Да, именно так все и было. Эта мысль и взбесила его.

– Я ни в чем перед тобой не виновата, – тихо проговорила Агнесса.

– Мы с тобой еще поговорим, тварь!

Сафрон едва сдерживался, чтобы не всадить в нее пулю. Его останавливал Савой. Пацан был еще жив, более того, находился в сознании. Он умоляюще смотрел на Сафрона, просил не убивать Агнессу. Она была для него тем самым волоском, который отделял от смерти. А Сафрон не хотел потерять Савоя.