Глава 14

Кража – дело обычное. Воры вскрыли замок отмычкой, прошли в дом, забрали из тайника деньги, драгоценности и были таковы. Даже следов после себя не оставили. Хозяева хватились, а денег нет. Вызвали милицию. Степан прибыл на место. Когда украли? Сегодня? Вчера? Внятного ответа нет. Одно ясно, позавчера вечером деньги были на месте.

– Мы хороший дом в Реутово продали, – сказала ему хозяйка и тяжело вздохнула.

Лет сорок женщине, вроде бы и не очень полная, но одышка такая, как будто она страдает ожирением. Нос красноватый, щеки в прожилках. Нездоровый у нее вид.

– Магазин хотели открыть, – сказал мужчина.

Ему тоже не больше сорока. Моложавый, подтянутый, видно, что следит за собой. Наверное, для себя старается или для любовницы.

А любовница – удовольствие не из дешевых. Если это не какая-то клуша. Молодые и красивые, они, как правило, содержания требуют. А где взять деньги? Дом в Реутово продать?

Степан уже осматривал замок. Следы взлома присутствовали. Но вдруг это инсценировка? Хозяин дома постарался? Вполне реальный вариант.

– Выбрали уже магазин? – спросил Степан.

– Пока нет, присматриваемся, – ответил гражданин Кирилеев.

– Это в условиях инфляции?

Женщина недовольно глянула на мужа и заявила:

– У нас нет никаких вариантов. Мы остались без денег.

Она с надеждой посмотрела на Степана, но тот сделал вид, что не заметил этого. Он, конечно, постарается найти пропажу, но никаких гарантий дать не может.

– Вы говорите, что вариантов нет, а ваш муж еще только присматривается, – заявил сотрудник уголовного розыска.

– А ему оно нужно? Он спокойно сидит в своем НИИ, штаны протирает. Там тепло, светло и мухи не кусают.

– Зина!

– Что? Разве это не так?

– Кто-то же и научные исследования должен проводить, – вмешался Степан.

– Ага, исследования! Под юбкой! Это ж целая наука. Надо выяснить, как там все устроено!

– У кого устроено?

Гражданка Кирилеева деликатностью не отличалась, поэтому Степан не стал миндальничать, спросил напрямую.

– Это у него надо интересоваться, – заявила женщина и косо глянула на мужа.

– Илья Васильевич, что вы скажете?

– Во-первых, это мое личное дело! – выпалил Кирилеев, гневно глянув на жену. – Во-вторых, нет у меня никого! Как это ни странно!

– Это очень даже странно! – заявила жена.

– Я так понимаю, пропавшие деньги вас уже не волнуют, – сказал Степан.

– Как это? – вскинулась Кирилеева. – Конечно, волнуют. Да еще как!

– Тогда, пожалуйста, давайте по существу.

Степан не поддержал разговор о возможном наличии любовницы у гражданина Кирилеева, но на заметку эту тему взял. Некрасивая у него жена, к тому же вздорная. Очень может быть, что есть у него кто-то на стороне. Там и нужно искать.

Зарплата у младшего научного сотрудника, прямо сказать, неважнецкая. Зато рабочий день заканчивается минута в минуту. Степан даже позавидовал Кирилееву. Ровно в семнадцать из института хлынула толпа – мужчины, женщины, девушки. Все довольные, на сегодня отмучились, можно отправляться по домам.

Кирилеев, правда, счастливым не выглядел. Не очень-то он хотел идти к сварливой жене. Но и на сторону он не смотрел. Это при том, что рядом с ним шла симпатичная на вид женщина лет тридцати. Густые русые волосы, четкий овал лица, одухотворенные линии. Но неухоженная. Ей бы накраситься с изыском, платье сменить и обувь, походку подправить. Да хотя бы спину прямо держать научиться.

Она что-то говорила Кирилееву, заигрывающе поглядывая на него, но он едва на нее реагировал. Так и разошлись, он в одну сторону, она в другую.

Ей это явно не понравилось. Может, потому она и села в машину к Степану с таким видом, как будто тот приехал специально за ней. Но Кирилеев не спешил оборачиваться. Ему было все равно.

– Нахимовский проспект, – тихо сказала женщина, не сводя глаз с Кирилеева.

– Я не таксист, – заявил Степан.

«Волга» у него старая, после двух инфарктов, то есть капитальных ремонтов. Не желтая, но с бежевым оттенком. Степан уже привык, что его средство передвижения наивные граждане иной раз принимают за такси.

– Да? – Женщина обрадовалась и взялась за дверную ручку.

Зачем ей тратить деньги на такси, если это никому не интересно?

– Но вас подвезу.

– Да ладно, не надо.

– Сейчас глянем, не следит ли кто за Ильей Кирилеевым, и поедем.

Женщина уже открыла дверцу и поставила ногу на землю, но, услышав знакомое имя, сдала назад. Дверцу она прикрыла, но не захлопнула.

– Зачем вам это? – настороженно спросила эта дама.

– Старший лейтенант Круча, уголовный розыск.

– А зачем вам Илья?

– Ограбили его. Злодей где-то среди коллег. Может, он идет по следу.

– Я по его следу не иду.

– Да я это уже понял. А вы знаете Илью?

– Да, мы вместе работаем.

– Ну так что, едем?

– А удостоверение покажете?

Степан кивнул, показал корочки и сказал:

– Дверцу закрывайте.

Кирилеев шел к остановке, но Степан не поехал за ним. Он сразу повез женщину домой.

– А почему вы думаете, что грабитель находится среди его коллег? – спросила она.

– Я сказал «злодей», а не «грабитель».

– А это не одно и то же?

– Как вас зовут?

– Ольга. Но я не грабитель и не злодей.

– А разве я что-то говорил о вас?

– Вы сказали про грабителя, потом про злодея, затем спросили, как меня зовут. Как будто это все одно и то же.

– Вы, наверное, научный сотрудник?

– Не совсем. Я всего лишь лаборант.

– Вместе с Ильей работаете?

– Да, работаем.

– Если я спрошу вас про его любовницу, вы же не подумаете, что я ставлю вас на одну доску. Грабитель, злодей, Ольга, любовница…

– Нет, я не любовница. – У Ольги от смущения порозовели щеки.

– Он мужчина интересный.

– При чем здесь это?

– А жена у него не особо хороша собой.

– Не знаю, мне кажется, что у него хорошая жена.

– Да?

– Нет у него любовницы. Он и не ищет никого. Так, иногда…

– Что иногда?

– Ничего.

– Но вы же сказали.

– Я в это не верю.

– Зато я верю.

– Во что вы верите?

– Во все, что имеет отношение к ограблению.

– А это имеет отношение?.. Почему бы и нет? – проговорила Ольга.

– Мне кажется, что вы, всего лишь лаборант, совершили какое-то важное открытие и просто обязаны сообщить об этом всему миру. Или хотя бы мне.

– Да это не открытие. Скорее закрытие.

– Закрытие чего?

– Закрытие разума. Вот зачем, спрашивается, тратить деньги на проституток? – Ольга и хотела сдержать эмоции, но не смогла.

– Это вы про Илью?

– Серега сказал…

– Серега?

– Может, и соврал.

– Кто такой Серега?

– Друг его. Он с нами работает.

– Этот самый Серега и сказал вам, что у Ильи была проститутка?

– Да врет он! Я же говорю, ему соврать, как высморкаться.

– Да вы не переживайте, Ольга. Я никому не скажу, что вы проговорились.

– Я ничего не говорила.

Степан усмехнулся. Оперативную информацию он получил, а доказательства ему не нужны.

«С чего это вдруг старшему лейтенанту милиции приспичило поговорить со мной с глазу на глаз? У меня от жены секретов нет».

Именно это было написано на лице у Ильи Васильевича, когда Степан предложил ему выйти во двор.

Он достал из кармана пачку сигарет, предложил Кирилееву.

– Не курю, – сказал тот.

– И жена не курит?

– Нет.

– И дочка не курит?

– Вы шутите? Ей всего двенадцать!

– Но кто-то же курил у вас в квартире.

Степан всего лишь нагнетал обстановку. Он сам курил, поэтому не мог чувствовать остаточный запах табака.

– Когда?

– Когда ваша жена уезжала.

– Куда уезжала?

– Я так понимаю, она уезжала вместе с дочкой. Не могли же вы курить в ее присутствии.

– Я вообще не мог курить!

– Значит, курила только девочка. Та самая, которую вы привели к себе.

– Какую еще девочку?

– По вызову. Может, пойдем и спросим у вашей жены, когда она оставляла вас одного? В ее присутствии и продолжим разговор.

– Не надо. – Кирилеев отвел взгляд в сторону.

– Когда это было?

– На прошлой неделе, – буркнул мужчина.

– С кем?

– Я не знаю, как ее зовут.

– Сколько времени вы с ней провели?

– Она ушла от меня рано утром.

– Ночью вы спали?

– Да, какое-то время.

– Крепко?

– Вы думаете, что Софи могла обыскать квартиру?

– Софи? Вы же сказали, что не знаете ее имени.

– Она сказала, что ее зовут Софи. Но проститутки придумывают себе имена. На самом деле ее могли звать…

– София.

– Да, может, и София. Или Клава.

– Тогда уж Клаудия.

– Не знаю, Клаудии у меня не было.

– Мне нужен телефончик.

– Клаудии?

– Софи.

– Нет у меня телефона. Я по улице шел, подошли какие-то ребята, спросили, не нужна ли мне девочка.

– Пешком шли?

– Машины у меня нет.

– Поэтому к вам никто и не подходил. Сутенеры с пешеходами не работают. Да и не привели бы вы домой случайную девочку. Да и по телефону вызывать не стали бы, – сказал Степан, внимательно глядя на Кирилеева, и спросил: – Давно вы знаете Софи?

– Не так уж и давно. Но знаю.

– Как ее найти?

– Вы думаете, что это она?

– Илья Васильевич, вы отнимаете у меня драгоценное время.

– Хорошо, я дам номер телефона. Только жене ничего не говорите.

– Я постараюсь.

Кирилеев сходил домой, принес номер телефона, написанный на клочке бумаги. Степан пробежался глазами по цифрам и удивленно повел бровью. Это был номер телефона Варвары Хохолковой. Она рассказывала ему о своей подружке Соньке. Неужели?..

Кирилеев окончил работу в семнадцать. Он уже успел и поужинать, и со Степаном пообщаться. Настроения у него, конечно, сейчас нет, переживает мужик. Но он этим занимается у себя дома, за телевизором. А Степан все еще на ногах. Он не стал откладывать на завтра то, что можно было сделать сегодня.

Дверь ему открыла худенькая невысокая девушка с большими глазами. Сущая пигалица, но взгляд как у зрелой, искушенной в плотских утехах женщины.

– Тебе чего, мужчина? – спросила она, обласкав Степана взглядом.

– Варвара дома?

– Я за нее.

– А ты Софи?

– Да, Софи Лорен!

– Ты очень на нее похожа. Потому я и спросил.

– Ты извини, мужчина, я сейчас занята. Завтра приходи.

– Ты кому там втираешь? – громко спросил какой-то мужчина.

Дверь распахнулась, и Степан увидел бугая с налитыми кровью глазами. От него разило животной злобой и перегаром. Он был в одних шортах, торс обнажен, на бычьей шее толстая цепь а ля золото. На мускулистом плече выколота эмблема ВДВ.

– Я же говорил, никого больше! – заорал он, обращаясь к Софи, но набросился не на нее, а на Степана.

Бугай размахнулся, но тут же попался на болевой прием и с воем опустился на колени.

Степан глянул в глубину квартиры через открытую дверь. Однажды он имел здесь дело с двумя охальниками. Сейчас тоже мог столкнуться со вторым противником. Поэтому и посмотрел. Оказалось, не зря.

Из гостиной через коридор к нему шел какой-то человек с вытянутой рукой. Этот тип направлял на него ствол пистолета. Походка его была далеко не самой твердой, но именно это и пугало Степана.

Он отскочил в сторону, не дожидаясь выстрела. Рука заученно нырнула под куртку. В этот момент и громыхнуло. Софи взвизгнула как резаная. А ее дружок в страхе рванул вниз по лестнице.

Смешно это или нет, но человек с пистолетом стрелял не в сотрудника уголовного розыска, а в беглеца, хотя наверняка был знаком с ним. Он промазал.

Степан увидел, как из дверного проема высунулась рука с пистолетом. В нее он и выстрелил, быстро, в упор.

Парень успел нажать на спуск, но крик боли заглушил грохот выстрела. Впрочем, Степан тут же провел анестезию, ударил рукоятью пистолета по шее. Парень рухнул как подкошенный.

Степан ворвался в квартиру и застал там самый настоящий бедлам. Людей здесь больше не было. Один удрал, другой без чувств валялся на пороге. Убежала и Софи вслед за своим красавцем.

Раненый парень был в джинсах и рубахе. Степан снял с него пояс, перетянул руку поверх раны, остановил кровь. Сначала он вызвал «Скорую помощь», а затем и наряд.

Тем временем появилась Софи. Она осторожно просунула нос в квартиру.

– Где тут у Варвары бинты? – спросил Степан.

– Я сама! – сказала девушка и зашла в квартиру.

Степан выглянул на лестничную площадку. Никого. Он вернулся в квартиру, еще разок осмотрелся, в кресле увидел футболку, а под ней – пистолет.

Софи сходила на кухню, принесла коробку, в которой хранились лекарства, шприцы, бинты, и стала обрабатывать рану.

– Идиот! – заявила она.

– Это ты кому?

– Вадику, кому же еще? Надо же было так нажраться. Витя сбежал. А ты ведь Круча, да?

– Кто сказал?

– Я не сразу поняла, потом только.

– А должна была. Ты же Агнессе сказала, что Варвара мне стучит.

– Я говорила… – Софи запнулась.

– Что Агнесса Варвару подозревает.

– Ну да.

– И что Сафрон четырех своих пацанов потерял. Пантелей их убил, да?

Степан правильно все понял. Сафрон действительно протолкнул своих покойников через морги. На днях были похороны. Степан этим делом не занимался, но информацию передал кому надо. Дела всех покойников были объединены в одно. Но до ума его можно было довести только одним способом – взять Пантелея, его людей и выбить из них показания.

– Я говорила?

– Вадик с Витей тебе сказали. Или только Вадик?

Парень зашевелился. Софи приложила палец к губам, умоляюще глянула на Степана.

Вадик распахнул глаза и почти сразу же застонал.

– Больно-то как! – прохрипел он.

За дверью послышался шум, и Степан приготовил к бою пистолет. Но это прибыл наряд во главе с Валерьевым, уже старшим лейтенантом.

– Знакомое место! – заметил тот.

– Выгребная яма, – с усмешкой проговорил Степан.

– Опять нападение?

– На этот раз тут у нас огнестрел. Куда твой Витя делся? – глядя на Софи, спросил Степан.

– Я не знаю, – ответила она.

– Этого в больницу, эту в отделение! – приказал Степан.

Он не мог оставаться здесь. Сюда в любое время могли нагрянуть головорезы Сафрона. Никому не известно, чем все закончится в этом случае. Братки запросто могли опять открыть стрельбу – по пьяной лавочке или по скудости ума.

– Я никуда не поеду! – заявила Софи.

Но Степан на нее даже не глянул.

– Оформите ее как подозреваемую по делу Кирилеева, – как о чем-то решенном и утвержденном сказал он.

– Не знаю такого! – выдала Софи.

– Сейчас обыск здесь проведем, узнаешь. – Степан сказал это так, будто ничуть не сомневался в том, что через пару минут найдет деньги и драгоценности, украденные этой барышней у клиента.

– Не надо искать. Я сама… – Софи запнулась, но было уже поздно.

– Что сама?

– Сама хотела Илье все вернуть.

– Да?

– Пошутили и будет.

– Пошутили?

– Да, я просто пошутить хотела. Агнессу же ты отпустил.

– Агнесса сполна все отдала.

– Не совсем сполна. Мы тут потратили немного. Чуть-чуть. Но вернем все до копеечки.

Софи юркнула в комнату, Степан за ней. Она попросила его отодвинуть шкаф и, когда он сделал это, достала из-под него сверток.

– Я же добровольно сдала, правда? – спросила девица, всхлипнув от жалости к себе.

– А подельники?

– Какие подельники? Я сама!

– Ну, если сама, то собирайся.

– Да сама я! Сама! – Софи расплакалась, но Степан был неумолим.

Агнесса действительно вернула Кучеркову все, что увела у него, но сделала это до того, как за ней пришли. К тому же Кучерков забрал заявление. Да и не было у Степана желания давать спуску бандитам Сафрона, которые однозначно замешаны в этом деле. Вот если Софи даст показания, тогда он еще подумает, как с ней быть.

Марина улыбнулась не столько принужденно, сколько по привычке, и спросила:

– Ужинать будешь?

Она привыкла скрывать свое недовольство и умела это делать, но Степан все равно уловил его. Было что-то такое в тоне, в глубине взгляда.

– Можно.

– Я котлеты приготовила.

Она разогрела ужин, накрыла стол.

– Извини, что я так поздно, – сказал он.

– Ты всегда поздно.

– Проститутка задержала.

– Да? – встрепенулась Марина.

В ее взгляде был испуг, но не ревность. Вдруг Степан заразу подцепил? Они ведь спят вместе.

– Клиента ограбила. Я взял ее сегодня. Пока допросил, то да се.

Софи во всем призналась, но своих подельников так и не сдала. Степан ее понимал. Во-первых, группа – это само по себе отягчающее обстоятельство. Во-вторых, боялась она за свою жизнь. Лучше срок отмотать, чем в землю лечь.

А может, и не было у нее подельников. Про деньги проболтался сам Кирилеев, даже показал место, где они лежат. Он просто рукой повел в сторону тайника, а Софи потом его нашла. А дверь отмычкой она вскрыть, в общем-то, могла. Надо будет провести следственный эксперимент, посмотреть, что у нее получится.

– Что «то да се»?

– Неужели ты думаешь, что я воспользовался своим положением и заставил эту шлюху меня обслужить?

– Нет, я так не думаю. Просто слово «проститутка» вызывает у меня определенные ассоциации.

– Секс, клофелин, ограбление.

– Да, именно так, – подтвердила Марина.

– Не надо обо мне плохо думать.

– Я не о тебе, так, вообще. Поздно уже. Я пойду спать, если ты не против.

Степан качнул головой, и Марина исчезла. Он поужинал, принял душ и забрался к ней под одеяло.

– Давай завтра, – пробормотала она, поворачиваясь к нему спиной.

Степан усмехнулся. Завтра утром Марина встанет чуть свет и начнет заниматься чем угодно, лишь бы не любовью. А отсыпаться она будет потом, когда Степан уйдет на службу.

– Завтра меня уже здесь не будет.

– В командировку едешь? – не поворачиваясь, тихо спросила она.

– Пантелей ушел, золото я тебе вернул, Сафрон сюда не сунется. Зачем я еще нужен?

– Что-то я не поняла, – сказала Марина, встрепенулась, села на кровати.

Она явно забеспокоилась, встревожилась, принялась взвешивать все «за» и «против». Может, и не очень ей хорошо со Степаном, но без него может быть куда хуже.

– Не любишь ты меня, – сказал он.

– С чего ты взял?

– Только не думай, что я выпрашиваю твою любовь. Просто говорю то, что вижу.

– Ну, любви, может, и нет. Но ты хороший. Мне нравится с тобой. – Марина взяла его за руку, но не прильнула к ней. – Если хочешь, мы можем заняться с тобою любовью прямо сейчас.

– Не надо принуждать себя.

– Я не принуждаю. И вообще, ты сам во всем виноват.

– В чем я виноват?

– Надо было сразу брать быка за рога.

– Какого быка?

– Моего быка. Вспомни первую ночь. Ты тогда мог зайти ко мне в спальню, но не сделал этого. А я ждала тебя.

– Закрыла дверь и ждала?

– Пантелей взломал бы эту дверь.

– Пантелей?

– Я не хочу сказать, что он настоящий мужчина. Настоящий мужчина – это ты. Сильный, смелый, благородный. Может, поэтому я и капризничаю с тобой. А с Пантелеем так нельзя. Он сразу берет свое.

– Свое?

– Он был моим любовником. Да, я сбежала от него, но все помню. Было же у нас с ним и хорошее. Я даже скучаю по нему иногда. Ты же хочешь, чтобы я была честной с тобой?

– Ты его любишь.

– Нет. Просто я не могу перед ним устоять. Он закручивает меня, как смерч. Это страшно. Самый настоящий наркотик!

– Тебе его не хватает.

– Не знаю. Если ты его посадишь или даже убьешь… – Марина запнулась. – Во мне живут две женщины. Одной нужен такой человек, как ты. Другой – Пантелей. Ты сам вызвал меня на этот разговор.

– Тебе нужен такой человек, как я и Пантелей. Два в одном.

– Не цепляйся к словам.

– А я цепляюсь, даже выпрашиваю твою любовь. Не хочу, а получается, что делаю именно так. Если что, звони. Буду рад помочь тебе.

Степан влюбился в Марину и хотел быть с ней. Она фактически обвинила его в том, что он вел себя как мямля, не смог взять быка за рога. Выходит, что он и сейчас вытворял что-то в этом роде. Не должен мужик выстилаться тряпкой перед бабой. Не любит она его, так и не надо. Пусть живет по-своему, как знает.

Он не хотел покидать ее, но поднялся решительно.

– Уходишь?

– Ничего у нас не выйдет.

– Зря ты так, – сказала она ему вслед.

Но с кровати женщина не поднялась, не бросилась на шею, чтобы остановить. Значит, не любила, не держалась за него.

Степан горько усмехнулся, закрывая за собой дверь. Нет, он не осуждал Марину, не тешил себя иллюзиями, не мечтал о том, что когда-нибудь она бросится ему в ноги. Он просто осознавал свою правоту и уходил. Уж лучше сделать это сейчас, чем потом.