Глава 12

Стекло сначала блеснуло, потом опустилось. Сафрон еще не разглядел автоматный ствол, но уже скакнул в сторону, под прикрытие своего нового телохранителя. И точно, это был автомат. Трассирующие пули выстроились в длинную очередь – по его душу. Одна ударила в грудь Светляка, другая сбила с ног Инчучуна.

Сафрон схватил Светляка, не дал ему упасть, потащил за собой. А из машины продолжали стрелять. Еще две пули ударили в мертвое тело, но Сафрона не задели.

Он втянулся в ресторан. Появились пацаны. Они бежали к машине, которая уже набирала ход. Вслед за ними из ресторана рванули посетители. Эти люди ничего не понимали, легко могли попасть под пули, но Сафрон и не думал никого останавливать.

А Инчучуну и Светляку вообще было все равно. Их на этом свете уже ничего не волновало. Еще два трупа на голову Сафрону. И все это устроил Пантелей. Этот урод перешел в наступление и увеличил свой победный счет.

Сафрон понял, что ему пора переходить на осадное положение. На этот случай у него был дом за городом, купленный по случаю и доведенный до ума. Из него вышел нехилый схрон.

К этому дому Сафрона и потянуло. Закрыться бы там, окружить себя охраной. Но приходилось сдерживать порывы. Он дождался, когда вернется Ступор с пацанами.

– Ну и что?.. – спросил Сафрон, хотя и так все было ясно.

– Ушли! – ответил Ступор и развел руками.

– И мы уходим, пока менты тут не появились.

Под прикрытием своих бойцов Сафрон подошел к машине, прежде чем сесть, с опаской огляделся по сторонам. Вдруг снова стекло блеснет и опустится! Но увидел он только мигание маячков. Менты ехали, не включая сирены. Наверное, они боялись накликать на себя беду, привлечь внимание Пантелея.

– Стреляли в меня, – сказал Сафрон, когда машина стронулась с места.

– Понятное дело, – буркнул Ступор.

– Без меня тут все рухнет. Пантелей прекрасно это понимает.

– Рухнет, – не стал спорить Ступор.

– Я иду по его следу, наступаю ему на пятки. Он знает, что я скоро возьму его за горло. – Сафрон так старался казаться убедительным, что сам себе поверил. – Поэтому пытается играть на опережение.

– Да, я понял.

– Кто-то его навел.

– Кто?

– Агнесса не могла. Значит, кто-то другой. Варвара с Пантелеем путалась, – проговорил Сафрон. – Короче, надо искать падлу. Я сейчас в Благовку еду, там буду. Составь список всех, кто знает, куда я отправился. Если Пантелей там меня найдет, значит, надо будет отработать этот список. Там крыса.

– Понял.

– Хорошо, если Пантелей меня там найдет. Я буду его ждать и встречу как подобает.

– Ловля на живца?

– Ага, он по самые гланды заглотнет этого самого живца.

Настроение у Сафрона приподнялось. Как же ловко он все обстряпал! Никто теперь не подумает, что авторитет перепугался до полусмерти и спрятался от проблем. Напротив, он занял место на самом острие борьбы против общего врага.

Корабль дал течь, крысы разбежались. Трупы остались, а Сафрона нет.

– Что ж это такое, из автоматов, среди бела дня! – Кузовиков не скрывал эмоций.

Начальник РОВД глянул на Степана, но тот ничего не сказал, достал сигарету, закурил. Он уже расспросил всех, кто мог пролить свет на недавние события. Общая картина ясна, остался сущий пустяк – найти убийц.

– Что скажешь, Круча?

– Два трупа в Москве, еще несколько непонятно где. Теперь здесь, у нас, пара покойничков. Редеют бандитские ряды.

– Какие трупы непонятно где? – спросил Кузовиков, неосторожно тряхнул головой и сдвинул с места фуражку.

А фуражка неуставная, шитая на заказ, тяжелая. Если бы Кузовиков не схватился за нее, то козырек съехал бы на самый нос.

– Пока только один засветился. В Медведково. Кушаков Юрий Борисович. Он же Кушак из банды Сафрона. Вчера обнаружили. Другой где-нибудь в Измайлово найдется. Третий в Гольяново. А убили всех в одном месте, там, где охота на Пантелея шла. Он тогда ушел, а сегодня вот вернулся и ответил ударом на удар.

– Именно Пантелей?

– Точно сказать не могу.

Степан смог найти свидетеля, который запомнил не только марку автомобиля, из которого стреляли, но и цифры с регистрационного знака. Только будет ли от этого толк?

Уголовному розыску в качестве трофея достался автомобиль, в котором киллеры приехали убивать старшего лейтенанта Кручу. И что с того? Машина была угнана, в ней нашли пальчики законного владельца. Киллеры умудрились не наследить и не попасться. После них осталась кровь и стреляные гильзы, но пока это ничего не значило.

Трупы увезли, начальник РОВД уехал. Степан еще раз обошел место преступления, заглянул в кабинет, который облюбовал для себя Сафрон. Никого. Ни одного бандита в ресторане, только обслуга.

Степан вернулся в отделение, поставил чайник и подумал о том, что вчера так и не выпил чай, который приготовила для него Варвара.

Зазвонил телефон.

– Да.

Легка на помине!

– Степан, меня хотят убить! – визгливо крикнула та самая Варвара. – Приезжай.

– Еду!

Это могла быть ловушка. Ведь не исключено, что у Варвары его сейчас ждет сам Пантелей. Степан не постеснялся напрямую обратиться к начальнику РОВД. Он в нескольких словах изложил ему ситуацию и получил в полное свое распоряжение экипаж патрульно-постовой службы.

Лейтенант Валерьев с опаской глянул на него. Он хотел сказать, что рядом с Кручей всегда стреляют и убивают, но промолчал, только заставил своих подчиненных надеть бронежилеты.

Варвара его не заманивала. Она действительно нуждалась в помощи. Два качка выломали дверь в ее квартиру, схватили ее, но на выходе нарвались на Степана. Бить никого не пришлось. Сержант Афанасов звонко передернул затвор, и парни благоразумно опустили руки.

– Да мы ничего, – глянув на Варвару, пробубнил один из них.

Степан знал этого типа. Кличку не помнил, но замечал его в компании со Ступором. Второго он видел впервые. Это сафроновские быки, поэтому заявления не будет, как и уголовного дела тоже. Но профилактика этим ребятам ни разу не помешает.

– Да, ничего, – сказала Варвара и подавленно кивнула. – Это я сама все придумала.

– И теперь вы, ребята, сами отправитесь в отделение, – заявил Степан и мрачно усмехнулся.

Он подал знак. Сотрудники ППС скрутили бандитов и увезли.

А Степан остался.

– Рассказывай. Кто тебя убивать собирался? – спросил он, осматривая дверь.

Замок выбит, но петли на месте. Поменять замок, подправить раму, всего-то и делов.

– Ну, это я так сказала. – Варвара тяжело вздохнула.

– Куда они тебя собирались везти?

– Ступор хотел со мной поговорить. Они сказали, что я их предала. Сонька была права.

Степану казалось, что Варвара вот-вот расплачется.

– Уехать тебе надо.

– Да я думала об этом. На море можно поехать.

– Надо не думать, а делать.

– Да, я уеду прямо сейчас. Надоело все!

– Собирайся, я отвезу тебя на станцию. Или лучше в аэропорт?

– На вокзал.

Пока Варвара собиралась, Степан выпил чашку чая. Потом он отвез Варвару на железнодорожную станцию.

– Это все из-за Пантелея, – грустно сказала она. – Надо же мне было так вляпаться. Сафрон думает, что я теперь с ним заодно.

– Я могу сказать ему, что это не так.

– Правда?

– Скажу, что ты жертва обстоятельств.

– Спасибо тебе.

– Найти бы Сафрона.

– В Благовке он. Дом там. Номер не знаю. В самом конце. Гараж прямо на улицу выходит. Зеленые ворота. И банька новая, недавно срубили. Она в глубине двора, у реки. Ты же не скажешь, что это я тебя навела?

– Не скажу.

– Я тебе верю. У тебя отпуск когда?

– Есть такой летний месяц – декабрь.

– Может, лучше зимой, в июле? Или в августе? – Варвара улыбнулась. – Я позвоню, ты приедешь, вместе позагораем.

– Я подумаю.

Хотел бы Степан сейчас оказаться на берегу Черного моря. В компании с Мариной. Валяться на песке под палящим солнцем или загорать на скалах дикого пляжа голышом. В обнимку с Мариной. Да и с Варварой было бы занятно.

Но некогда ему, делом нужно заниматься. Почему бы не взять Сафрона за жабры? Тем более что предлог для этого есть. Попытка похищения гражданки Хохолковой. Адвокат его, конечно, отмажет, но это будет уже потом.

А вот если Сафрона взять с поличным, тогда и адвокат не поможет. Этим самым поличным может стать Агнесса, которую он держит в подвале на цепи. Не исключено, что там уже труп, но тем хуже для Сафрона.

Руки синие, глаза красные, в лице ни кровинки. Агнесса с тоской смотрела на Сафрона, и ему вдруг стало ее жаль.

– Сдохнешь ведь, – заявил он.

– Гангрена будет, – кивнув на руки, едва слышно сказала она.

– Ты это заслужила.

– Не заслужила. Да, я влюбилась в Пантелея как кошка, но и в самом деле пыталась его усыпить. Просто он очень сильный. Его клофелином не возьмешь.

Агнесса говорила тихо. Сафрон и сам не понял, как подсел к ней, опустился прямо на грязный матрас, чтобы слышать ее.

– Да, сильный, – согласился Сафрон. – Восемь трупов уже. Инчучуна сегодня завалили и Светляка.

– А теперь и меня убей, – сказала Агнесса.

– Сама застрелись. – Сафрон взялся за рукоять пистолета, но сдержал свой порыв.

Он хотел достать ствол быстро, но сделал это медленно, незаметно выщелкнул обойму и передернул затвор.

– Руки развяжи, – попросила Агнесса.

Сафрон кивнул, вынул кнопочный нож, который всегда был у него под рукой, перерезал веревки.

– Больно-то как! – Агнесса кривилась, сжимая и разжимая пальцы.

Больно ей было, но пальцы двигались, кровь в них поступала, однако синева не сходила. Может, это и вправду гангрена?

– Давай сразу руки отрубим, – предложил Сафрон. – Тогда связывать надо будет только ноги.

– Лучше застрелиться.

– Держи.

Агнесса взяла пистолет, приставила его к виску и зажмурилась.

– Ты должен знать, что я всегда любила только тебя, – сказала она.

– Да, конечно, – заявил он, глянул на нее и увидел, что по ее щекам катятся слезы.

– Я знаю, ты меня презирал. И правильно делал. Я все понимала и не осуждала тебя. Но в Пантелея влюбилась назло тебе. Еще я хотела отвести от тебя угрозу.

– Ну-ну.

– У него такой порядок, один район – одно дело. Он снял бабки с Протасова, собрался уходить и сделал бы это. Ты же сам говоришь, что Пантелей очень сильный. Восемь трупов. Не было бы ничего, если бы я отвела угрозу.

Сафрон пожал плечами. Что-то в этом роде говорил и Лелик. Может, Агнесса и в самом деле хотела как лучше.

– Назло мне, говоришь, влюбилась?

– Влюбилась. Но лучше с тобой, чем с ним.

– Это нереально.

– Я знаю, – сказала Агнесса и нажала на спуск.

Послышался щелчок.

– А патроны где? – возмущенно, с реальной обидой спросила она.

– Патроны нужно заслужить.

– Что я должна сделать?

– Для начала в порядок себя привести. В баньку сходить, чистое белье надеть. Умирать так положено.

– Да, я бы хотела.

– Я мог бы тебя попарить.

Банька во дворе простая, невеликая, но для двоих в самый раз. Почему бы не побаловать Агнессу перед смертью, если она действительно хочет умереть?

Наверху послышался какой-то шум, топот, звук, похожий на смех.

– Что там такое? – устало спросила Агнесса.

– Да пацаны тупят.

Дверь в подвал распахнулась.

– Какого черта?

– Если не нравится, могу закрыть, – сказал Круча.

Сафрон узнал этот противный голос со вкусом железа и вскочил. Круча пошел на сближение, Сафрон закрылся руками, но удар пришелся по ногам.

– Волчара, гад!

Да уж, это действительно не человек, а зверь какой-то. Оборотень, который появляется из ниоткуда.

Врач едва заметно качнул головой и проговорил:

– Еще бы чуть-чуть, и мы не смогли бы спасти правую руку. А так хотя бы шанс есть. С левой тоже проблемы, но там проще.

Никто не имеет права связывать человеку руки. Не положено по закону. Веревки перекрывают кровоток, это вызывает гангрену. Уж лучше бы Сафрон кандалы на Агнессу надел.

– Я могу поговорить с больной? – спросил Степан.

– Да, конечно.

Агнесса находилась в одноместной палате, охраняемой за казенный счет. Степан лично об этом позаботился.

Руки у нее перевязаны, признаки истощения налицо. Но это не мешало ей улыбаться. Она практически уверена была в том, что ее не за что привлечь. Увы, но это действительно так и было. Уже завтра она могла оказаться в обычной палате.

– Капитан Круча! – заявила женщина, увидев его.

– Старший лейтенант.

– Хочешь сказать, что тебе не быть капитаном?

– Если твой дружок Пантелей снова промахнется, то быть.

– Он не дружок, а мой любовник. Но я ему ни в чем не помогала.

– И Сафрон тебя на привязи не держал?

– А кто видел меня со связанными руками?

– Гангрена видела.

– Нет гангрены и, надеюсь, не будет. Ты же помолишься за меня, разве нет?

– Свечку поставлю.

– За упокой?

– Ты путаешь меня с Сафроном.

– Сафрон желает мне только добра.

– Видел я это добро. Системы «ТТ». С твоими пальчиками.

– В подвале валялся. От старого хозяина остался.

Степан ничего не сказал. Слишком уж сложно будет пришить пистолет Агнессе. Как ни крути, а она пострадавшая. Сафрон держал ее в подвале со связанными руками, это факт. Заявлять на него или нет, решать ей. Это ее личное дело. За страх перед бандитской расправой Уголовный кодекс не карает.

– Ничего у тебя на меня нет, товарищ старший лейтенант. Я же могу называть тебя товарищем?

– Товарищем ты можешь называть Кучеркова.

– Я могла бы сказать, что не знаю такого человека. Но ты же старался, землю рыл. Я уважаю твою работу. Да, был такой эпизод. Сама не знаю, что на меня нашло. Но я же извинилась и все вернула.

– Ты так говоришь, как будто находишься под защитой Сафрона, и Кучерков должен тебя бояться.

– Если захотите, он будет бояться вас, товарищ старший лейтенант. – Агнесса вдруг перешла на «вы». – Но вы же этого вовсе не желаете. Вам угодно, чтобы жители Битово ничего и никого не боялись. Я и в самом деле уважаю ваш труд.

– Не юродствуй.

– Я слышала, Пантелей в тебя стрелял. Это из-за Марины. Он ее страшно ревнует. Я не задела тебя за живое?

– Ты играешь с огнем, девочка, – заявил Степан и покачал головой.

– Я знаю, что ты огонь, но не играю с тобой, говорю серьезно.

– Сафрон, Пантелей. Ты между двух огней. Как бы не сгореть.

– Да, мне страшно, – сказала Агнесса. – Я очень надеюсь на твою поддержку, хотела бы помочь тебе найти Пантелея, но ничего не знаю.

– Он убил двух человек и троих ранил.

– Да, он держал меня в квартире, когда подъехали ребята. Пантелей бросился на них, как зверь. Я видела, как он убивал.

– Сама видела?

– Он меня очень сильно ударил, но я быстро пришла в себя, открыла дверь и видела, как он стрелял. Если надо, я дам показания, – с самым серьезным видом проговорила Агнесса.

– Надо.

– Бери протокол, записывай.

– Не мне надо.

– А никому другому я ничего не скажу, – заявила она. – Только тебе. Я тебя уважаю.

Степан кивнул и вышел из палаты. Не мог он больше смотреть на эту хитромудрую выхухоль. У него возникло желание поскорее вымыть руки.

Теплый вечер, приятный ветерок, мягкий шелест листвы. Скамейка возле дома удобная, из тех, которые ставят в парках. Видно, хозяин дома приделал ей ноги, уволок с какой-то аллейки.

Пантелей сел на нее и встать не мог. Рана не тревожит, слабость в теле не пугающая, ноги держат. Ему просто не хотелось подниматься. Воздух чистый, свежий, дышится легко. Тихо вокруг. Пацаны ходят, хлопают дверями, скрипит колодезный журавль, а все равно тихо. На то она и деревня. Чуйка молчит, не звучит в душе тревожный звонок.

– В колодце вода такая вкусная, – сказал Ластик и подал Пантелею ковш.

Тот сделал несколько глотков, кивнул и сказал:

– Угодил. – Он подал знак, приглашая Ластика присесть, и продолжил: – Что-то ты лажать начал не по-детски.

– Почему?.. – буркнул Ластик. – Я троих тогда на хате положил.

– И двоих в Битово.

– Ну да.

– А Сафрон жив.

– А если у него душа заячья? Ты же сам рассказывал, как он от тебя убегал.

– Да, как заяц. Два раза.

– Ну.

– Что ну?

– Достану я его. Никуда не денется.

– И Круча жив.

– И с ним решу.

Пантелей закинул руки за голову и посмотрел в небо. Облака легкие, пушистые, спокойно плывут в темнеющей синеве. Так вот сидел бы и глядел, в тишине и спокойствии.

Но это сейчас у него такое настроение. Потому что состояние хреновое. Им пришлось побегать от ментов и братвы. Далеко они забрались, устали. Пока бросили якорь здесь, но скоро им станет скучно. Их снова потянет на подвиги, и они отправятся в Москву.

Марина зовет и манит. Он просто обязан к ней вернуться.