Первый русский скитоначальник
Так называют святогорца Нила Сорского. Личность удивительная, поклонения достойная! Сам преподобный Нил называл себя невеждою. Но его сочинения, его жизненный путь говорят, что Святую Русь озарил своим подвигом муж достойнейший. Сейчас пустынь Нила Сорского возрождается в былой славе. А при большевиках была разорена, унижена, превращена в психиатрическую больницу. Помню, посещение ее оставило след мистического, предреченного пророком Даниилом зрелища. В центре, внутри монастырских стен, возвышалась огромная, выкрашенная под бронзу статуя главного большевика, вокруг бродили тени несчастных душевнобольных, лишенных пастырского окормления и церковных таинств.
Местность пустыни и доселе удивляет трудностью проживания в ней: болото, чахлая северная растительность, летом – гнус, зимой – жестокие морозы. Именно сюда ушел инок обители Белозерского монастыря. В ней он получил и постриг, из нее он уходил на Святую Гору.
Как райская пчела, пишется в Афонском патерике, носился он среди дивных старцев Афонских и подарил наше русское иночество опытом скитского жития. Если преподобного Антония мы называем первоначальником иночества на Руси, то преподобного Нила по всей справедливости можно назвать первенцем скитского подвижничества. Не только вычитанные им из древнемонашеских уставов образы скитского безмолвия, но и собственным опытом изученная скитская жизнь укрепили преподобного в правильности созидания скита на родной русской земле.
Сколько он пробыл на Афоне, патерик не сообщает, но известно, что было это в середине XV века. Вернувшись в Россию, он с благословения ушел из монастыря в Кириллове за пятнадцать верст, на реку Сорку, в болотистую, безжизненную местность. Установил крест, выкопал колодезь, поставил часовню, хотел жить один, но к нему собралась братия, и тогда они совместно воздвигли церковь.
«Теперь преселился я вдаль от монастыря, – писал преподобный одному из сподвижников, – нашел благодатию Божиею место, мало доступное для мирских людей… Живешь ли отшельнически или в общежитии, внимай Святому Писанию и следуй по стопам отцов. Святое Писание жестоко лишь для того, кто не хочет смириться страхом Божиим и отступить от земных помышлений, жить по своей воле. Писание не для нас писано, но должно быть исполняемо и в наше время. Слова Господни всегда будут для нас словами чистыми, как очищенное серебро, заповеди Господни для нас дороги более, чем золото и драгоценные каменья, сладки более, чем мед».
И опять же – не мог све- тильник укрыться даже в таких глухих местах. Жизнь преподобного изумляла современников. Учение его о нестяжательстве на все времена стало примером для монашествующих. Он наставлял: до последней степени отложить мирские пристрастия и стремиться душой к одному горнему.
Преподобный Нил был участником Собора 1508 го- да, где разбиралась ересь жидовствующих. Ревнители православия архиепископы Иосиф Волоцкий и Геннадий Новгородский видели в преподобном Ниле своего сторонника в деле очищения Святой Руси от заезжих идей и нашествия на веру Христову.
Надо заметить, что преподобный Нил был знаком с другим святогорцем – Максимом Греком; тот был много моложе Нила.
Перед своей кончиной преподобный просил, чтобы его грешное тело выбросили на съедение зверям, ибо «оно тяжко согрешило пред Богом и недостойно погребения». И прибавил: «Сколько возможно было по силе моей, старался я не пользоваться никакою честию на земле, в этой жизни, так пусть будет и по моей смерти».
Преподобный Нил Сорский. Икона. 1908 г.
«Устав скитского жития» преподобного Нила дошел до нас. Дошли и его послания. Два из них писаны к его постриженнику Кассиану. А Кассиан этот не кто иной, как бывший князь, пришедший в Россию с греческой царевной Софией. Старец учит Кассиана, как бороться с помыслами, советуя для того молитву Иисусову, занятие рукоделием, изучение Священного Писания, охранение себя от внешних соблазнов, и дает наставления о послушании наставнику, о смирении, терпении в скорбях, о молитве за врагов. Утешая Кассиана в его прежних испытаниях (плен, изгнание, переселение в чужую землю), преподобный говорит, что Господь наводит скорби на любящих Его, подчеркивает, что все святые, пророки, мученики достигли спасения путем страданий, указывает на пример многострадальных Иова, Иеремии, Моисея, Исаии, Иоанна Крестителя и других и выводит заключение: если такие святые столько терпели, то тем более должны терпеть на земле мы, грешные; своими бедствиями и скорбями мы очищаем себя от грехов, а это и есть путь спасения.
Замечательны на все времена и для монахов, и для мирян сочинения преподобного Нила о поведении иноков и вообще православных людей. Он говорит о пользе трудов телесных, о воздержании в пище и питии, о принятии странников, о повиновении настоятелю, наставникам, о заповедях соблюдать бедность и нищету, ибо ничего мы с собой не унесем из сего мира в жизнь вечную.
Он говорит о внутреннем, или мысленном, делании молитвы, о том, что недостаточно внешнего делания без внутреннего.
Преподобный разделяет свой Устав на одиннадцать глав: в главе первой говорит о различении мысленной брани, во второй – о борьбе с помыслами, в третьей – об укреплении в борьбе с помыслами, в четвертой и пятой разделяет помыслы по числу их на восемь, в шестой рассказывает о борьбе с каждым из них, в седьмой – о памятовании о неизбежной смерти и неизбежном суде, в восьмой – о слезах, в девятой – о хранении постоянного сокрушения, в десятой – о смерти для мира, в одиннадцатой – о том, чтобы все было делаемо в свое время.
Тропарь преподобному обобщает его многотрудную земную жизнь и подвигает нас обращаться к нему:
«Мирскаго жития отвергся и мятежа житийскаго бегая, преподобне и богоносне отче наш Ниле, не обленился еси собрати цветы райския от писаний отеческих, и в пустыню вселився, процвел еси яко крин сельный; отонудуже прешел еси и в небесныя обители. Научи и нас, честно почитающих тя, твоим царским путем шествовати и молися о душах наших».
