Русские постройки

Также сооружались совершенно необходимые в условиях палестинского климата водосборники. Объемистые, числом четырнадцать. Это подземные забетонированные водохранилища. Сколько же уходило трудов и средств на их создание! Зато они делали общину независимой от подвоза воды, от засухи.

Отец Антонин щепетильно относился к любому вмешательству в историю Елеона, то есть лично следил, когда земля копалась под фундамент очередного здания. Часто попадались в раскопках остатки мозаики, иногда говорящие о том, что здесь были храмы. Мозаика старательно сохранялась, ее изумительные образцы можно видеть в большой часовне святого Иоанна Предтечи, построенной на месте обре́тения его главы.

О том, что здесь было множество культовых зданий, говорят и сведения из ранних веков. Здесь жила опальная супруга императора Феодосия (V век), тогда на Елеоне было двадцать четыре церкви.

Музей древностей в монастыре – это, конечно, заслуга отцов Антонина и Парфения.

Игумен Парфений специально выучил арабский язык. Это помогало ему договариваться с арабами. Всегда скромно одетый, всегда в трудах, он был очень любим и насельницами, и местными жителями. Необъяснима его кончина. На могиле надпись: «Здесь похоронено тело священноигумена Парфения. Род в 1831 г. Служил при Иерусалимской духовной миссии 30 лет. Был злодейски зарезан в ночь на 15 января 1909 г. на Елеонской горе».

Профессор А. А. Дмитриевский писал: «Вся нынешняя, без преувеличения можно сказать, райская красота, все многочисленные рощи кипарисов, масличных деревьев и сосен – все это дело мозолистых рук и выносливых плечей иеромонаха Парфения…»

В годовщину со дня его кончины архимандрит Леонид (Сенцов), глава Русской духовной миссии, служил на Елеоне Божественную литургию. Записал в дневнике: «После литургии и панихиды из храма все крестным ходом отправились к могиле почившего, убранной цветами, зеленью и апельсинами. На деревянном кресте висел в футляре серебряный венок весьма изящной работы… После обеда я подробно рассмотрел иконописную, золотошвейную, помещения для паломников, службы, включая сюда и баню для монахинь, скотный двор. Елеон русский своим благоустройством всецело обязан покойному отцу Парфению, заботливая, неутомимая рука коего лежит на всем. Даже раскопки отца Парфения чу́дным мозаичным полом покрыты ныне и включены в особую часовенку… А густые кипарисные рощи и громадный масличный сад по восточным склонам Елеонской горы меня просто изумили, так как в 1887–1888 годах ничего подобного здесь не было, а в 1898 году здесь торчали лишь небольшие кустики. Несомненно, русскому Елеону предстоит громадная счастливая будущность, и ему не будут помехою даже грандиозно-величественные сооружения немцев, получивших миллион марок от щедрот немецкой императрицы и немногим уступающие последним сооружения здесь же англичан. Весьма энергичная мать Евпраксия, правая рука отца Парфения, женщина сильной воли и не без средств, дает несомненные ручательства за то, что заветы отцов – архимандрита Антонина и игумена Парфения – ею будут свято храниться, а немецкие, англиканские и католические поползновения соперничать с русским Елеоном и даже превзойти его поддержат в ней, несомненно, энергию и готовность не уступить им пальму первенства… Помоги ей, Господи».

Заботы о нищих в общине были первейшими. Их не разделяли на своих и чужих, помогали всем. Не случайно в знак такого милосердия была возведена церковь святого праведного Филарета Милостивого.

А как кормить и свою немаленькую общину и как выдерживать постоянное нашествие не только паломников, но и просто голодных? Арабы посылали в монастырь детишек, чтобы они там подкрепились. Видя самое хорошее к ним отношение, арабы потом с радостью отдавали в монастырь своих дочек.

Пришлось завести хозяйство: коров, козочек, курочек. А чем кормить? Здесь выручал русский участок в Иерихоне, оттуда везли сено, зелень, овощи. То есть и там были нужны рабочие руки.

В отчетной записке архимандрита Леонида (Сенцова) о том, что сделано Русской духовной миссией за десять лет (1904–1914), под пятым пунктом значится: «Приведение в порядок русского участка на Елеонской горе, окруженного каменной на мокрой кладке (то есть на очень прочной. – В. К.) оградой. А главное, основана там женская община, где живут теперь около двухсот сестер, для которых устроены здания и для жилья, и для рукодельных мастерских, и для живописи и иконописи, и для золочения икон; а также устроена гостиница для помещения поклонников на 300 человек. Выстроена также там часовня для постоянного чтения Псалтири и для отпевания умерших сестер».

Первая мировая. Революция

Несколько тысяч человек прибыло в Святую Землю в 1914 году. Грянула Первая мировая война, пути возвращения в Россию были отрезаны. Если бы все паломники были глубоко верующими, беды войны переживались бы легче. Но было много среди них (и это объяснимо) просто приехавших посмотреть, что это такое – христианство. А тут революция – застряли. В Россию дороги нет, а кому тут нужны российские подданные? Туркам, арабам? Заботы о несчастных паломниках легли, конечно, на Русскую миссию, на елеонскую общину, на Горненский монастырь. Монахинями они не становились, считая, что со дня на день вернутся в Россию. Когда надежда исчезла, начались болезни, часто душевные. Страх умереть на чужбине, уныние, печаль, тоска съедали сердца. Часто шли отпевания.

А каково было Русской миссии? Помощь из России прекратилась, а ведь только ею паломники и были живы.

Турки бесчинствовали, грабили общину, изгнали сестер. Часть монахинь выбыла в Александрию. И как они там выжили, какими молитвами, какими трудами, Бог весть.

Патриарх Иерусалимский напомнил туркам обязательство сподвижника пророка Магомета, халифа Омара, уважать христианскую веру (637). Это подействовало. Изгнание монахинь продолжалось семнадцать дней. Вернувшись, сестры увидели, что обитель в разрухе – кресты снесены, живопись в храмах замазана, иконостасы сломаны.

1918-й – год окончания турецкого владычества. В Иерусалим вошли англичане. Монахини, уезжавшие в Александрию, вернулись.

А здесь еще – все одно к одному – напала саранча. И пешая, и летучая. Началась самая настоящая война с нашествием губителей всего живого. Мириады насекомых превращали Елеон в пустыню. И если с летучей можно было хоть как-то бороться: села, поела, улетела, – то с пешей сладу не было: оставляла после себя пустыню, лунный пейзаж после битвы. И опять надо было превращать его в сады, в посадки деревьев, кустарников, цветов. Опять все сначала!

В 1924 году начальницей общины стала монахиня Елисавета. При ней община с благословения Иерусалимского патриарха получила статус монастыря. Отныне она именовалась русским Спасо-Вознесенским Елеонским монастырем.

Тяжел был игуменский жезл матушки Елисаветы. Выпало на время ее игуменства страшное землетрясение 1927 года. Пострадал Иерусалим, сотрясло и Елеонскую гору. Очевидцы говорят, что колокольня прямо-таки устрашающе раскачивалась над горой. Но выстояла! Хотя остальные строения монастыря сильно пострадали. Некоторые уже и ремонту не подлежали.

И как было справиться с разрухой? Где взять силы и средства?

Как же смогли выдержать такие испытания монахини, и послушницы, и трудницы? Ответ один: только с Божией помощью.