Колокол Елеона

Триста ступеней по винтовой лестнице внутри колокольни ведут на открытую всем ветрам площадку, к колоколам. Поднимаешься и думаешь: «Как же идут по этим тонким стальным ступеням монахини-звонарки?» И ветры, и холод, и тяжелые языки колоколов. Зимой, задолго до рассвета, при осенних дождях и ветрах, при раскаленном воздухе летнего зноя поднимаются они, верша монашеский подвиг служения Господу.

Смотришь на гигантский центральный колокол и потрясенно думаешь: «Да как же можно было привезти его и вознести на такую верхотуру?» А вот смогли. Колокол был отлит в Москве мастером Ксенофонтом Веревкиным на пожертвования соликамского купца Андрея Рязанцева, друга архимандрита Антонина. Привезли в Одессу, перегрузили с железнодорожной платформы на пароход «Корнилов». Прибыли в Яффу. А дальше как? Вспоминали, что колокол для Троицкого собора Русской миссии катили по земле как бочку. Но тут такой способ не подходил. Графиня Ольга Путятина наняла рабочих. Соорудили огромную телегу. С трудом перетащили металлическую громадину в Русский сад Яффы. Но ведь еще же более шестидесяти километров. Архимандрит Антонин письменно и устно обратился к русским паломникам, пребывавшим в то время в Святой Земле: «Не найдутся ли христолюбцы для воздвижения иерусалимского Ивана Великого на горе Вознесения? Очень, очень желали бы здесь сего».

И собрались сто пять человек, из них две трети женщин. И впряглись (есть снимки) в огромадную телегу, на которой высился пятитонный иерусалимский Царь-колокол, и повлекли ее. И бурлачили семь дней. А по дороге случилось несчастье. Колоколом придавило женщину. По одним сведениям, она умирала совершенно счастливой оттого, что Бог сподобил ее умереть на Святой Земле, и повторяла, истекая кровью: «Слава Тебе, Господи, что Ты меня сподобил пострадать на том же самом месте, где Ты Сам пострадал за нас, грешных». А по другим сведениям, эта жещина была принесена в русскую больницу и выздоровела. В дневнике отца Антонина помечено: «Доктор сообщил мне о раздроблении ноги одной поклонницы-работницы, прижатой чем-то у колокола вблизи Иудина дерева. Это единственный наш несчастный случай во всей восьмидневной процедуре нашей с колоколом».

5 февраля 1886 года весь город сбежался посмотреть на чудо из чудес, прибывшее из России. А дальше началось тяжелейшее восхождение на вершину. Волоком, по бездорожью! Только с Божией помощью можно было свершить такое неподъемное, непостижимое для ума дело. Тяжела дорога от Яффы: пески, камни, а тут как? В гору, наклон до тридцати пяти градусов, дорожки узенькие, в скалах вырублены ступеньки. Но это же были люди православные, наследники русской славы. И тут уже не сто человек было, а тысячи, и все старались ухватиться хотя бы за конец веревки. Когда подъемы становились совсем крутые, то единоустно раздавалось пение: «Спаси, Господи, люди Твоя», и колокол, будто подталкиваемый неведомой силой, продвигался вверх. Был установлен на приготовленную платформу в основании колокольни, а дальше с уровня на уровень поднимался вместе с ярусами этой дивной, невиданной доселе в святых местах звонницы.

Освящение Спасо-Вознесенского храма происходило 7 июня 1886 года в присутствии Патриарха Иерусалимского и всея Палестины Никодима. В тот же день патриарх возложил золотой наперстный крест на иеромонаха Парфения (Нарциссова), верного сподвижника отца Антонина (Капустина).

После освящения приток паломников увеличился, и надо было строить странноприимные дома, большую трапезную, вообще все службы для пребывания путников из далекой, но так любящей Святую Землю России.

Питание, ночлег, баня, медицинская помощь… Огромное хозяйство!

А отец Антонин, один из созидателей Русской Палестины, исполнив свое великое дело прихода Святой Руси в Святую Землю, опочил в 1894 году, в марте. Его сподвижник, основатель Императорского Православного Палестинского общества Василий Николаевич Хитрово, в годовщину кончины архимандрита Антонина в своей речи сказал: «По всей справедливости мы можем назвать архимандрита Антонина нашим непосредственным учителем. Одного его тридцатилетнего почти служения Церкви и России – вдали от родины, среди не только чуждых, но постоянно враждебных элементов… – было бы достаточно, чтобы признать за ним важные заслуги. Но если к этому прибавить, что продолжительность его служения есть меньшая из его заслуг, что только ему одному, его твердости, его настойчивости Православная Россия обязана тем, что встала твердой ногой у Святого Гроба, то сделается понятным, какую незаменимую потерю понесло православие».

Архимандрит Антонин (Капустин)

Что касается враждебности к нам, то она всегда было. Вообще очень это грустно: живут за счет нас и нас же не любят.

Женская община

Отец Антонин мечтал о мужском Елеонском монастыре, но так и не получилось, как-то не приживались здесь мужчины. И после кончины отца Антонина новый начальник Русской духовной миссии, архимандрит Леонид (Сенцов), при поддержке иеромонаха Парфения создал на Елеоне женскую общину. Очень помогла в этом русская женщина, москвичка, имевшая в Иерусалиме собственный дом, Мария Миловидова. Бывшая послушница московского Алексеевского монастыря, она давно мечтала о монашестве и приняла постриг с именем Евпраксии. Перед этим продала все свое имущество, недвижимость и все деньги от продажи передала на нужды общины. Поселилась на Елеоне и начала собирать сестер во Христе в монашеское общежитие.

Официально женская монашеская община при Спасо-Вознесенском храме была открыта 12 августа 1906 года. Начальницей общины назначили монахиню Евпраксию, а иеромонаха Парфения возвели в сан игумена.

Вначале приходили добрые знакомые монахини Евпраксии, затем просились и другие. И через год в общине было уже сто насельниц.

А трудов у них было не счесть: оборудовались производства для выделки оливкового масла; появились златошвейки (матушка Евпраксия была искусной вышивальщицей; доныне приемную монастыря украшает ее вышивка серебром и золотом на черном бархате – вид обители), иконописицы, библиотекари, огородницы, даже каменщицы и, конечно, поварихи, прачки да и просто чернорабочие.

Как раз на чернорабочих легла одна из главных забот общины – озеленение. Этим усиленно занимался игумен Парфений. Что тогда представлял собой русский участок? Здесь фактически и земли не было – камень, песок, окаменевшая глина. И надо было своими руками, на осликах, в корзинах носить и возить в гору плодородную землю.

На горе возникали рукотворные посадки маслин, кипарисов, сосен. А сколько вдоль дорожек кустарников, цветов, как пропитан здесь воздух целебными запахами! В прямом смысле здесь созидалось райское место.

Без преувеличения можно сказать, что именно русское присутствие на Елеоне является центральным для него. Скажут, что в монастыре много нерусских монахинь: из Румынии, и Австралии, и, конечно, Палестины. Но монастырь все равно русский. Службы идут на церковнославянском, календарь юлианский, поминается Патриарх всея Руси.