Никки знала, что поступила правильно, когда рассказала бабушке, Ларе, о том, что случилось с Кэти Лорено, и написала заявление в полицию. Она была уверена, что семья Кэти уже давно должна была узнать правду.

Но все равно Никки очень боялась. Конечно, вследствие ее разоблачения отец с матерью должны были оказаться в тюрьме, но никто не мог этого гарантировать. Что если им не придется расплачиваться за то, что они сделали? Эта мысль постоянно преследовала ее. Вдруг они сумеют выкрутиться? Что будет с Тори? Не обрушит ли Шелли свой гнев на ее младшую сестренку?

Никки была настолько перепугана, что так и не вышла на новую работу, а вернулась в Беллингем, находившийся в 350 километрах от Реймонда, считая, что там будет в безопасности.

Однако единожды заговорив, Никки набралась сил еще раз рассказать свою историю. После нескольких бокалов в баре у нее развязался язык, и она поделилась ею со своим парнем, Чедом. Никки была сплошной клубок нервов – ей казалось, что ее вот-вот стошнит, когда она говорила с ним.

В конце Никки добавила, что бабушка уже улаживает это дело. Что они отправили заявление по факсу властям округа Пасифик. Чеду показалось, что все это полная чушь. Не то чтобы он не поверил Никки, просто счел, что бросить бомбу и бежать – это не лучшая тактика для того, чтобы добиться ареста убийцы.

Даже если убийца – ее мать.

– Ты должна заявить на нее лично, – сказал он.

– Я не могу этого сделать, – перепугалась Никки. – Не могу поехать туда и все рассказать.

– Слушай, – ответил Чед, – или ты сама заявишь, или это сделаю я.

– Но я не могу!

– Можешь! И сделаешь.

На следующий день они сели в его «Юкон» и поехали в Реймонд. Никки по-прежнему сильно переживала. Она знала, что поступает правильно, но от одной мысли о том, что они будут неподалеку от матери, ей становилось нехорошо.

По дороге на юг она, однако, поняла, что достаточно натерпелась. Пора, чтобы ее мучительница, ее тюремщица, женщина, которая травила ее в детстве таблетками, выгоняла голой на снег и толкала на стеклянную дверь, понесла наказание.

Роли переменились. Пусть Шелли расплачивается за то, что сотворила с Кэти.

У подножия горы Вернон, в нескольких милях к югу от Беллингема, у Чеда зазвонил телефон. Номер был незнакомый, но он поднял трубку. А через секунду протянул ее Никки.

– Это твоя мать, – сказал он.

Никки не поверила своим ушам. Каким образом мать добыла телефон Чеда? Откуда? Может, через Сэми?

Казалось, ее мать обладает поистине магическими способностями. Как всегда, она просто знала.

Чед съехал на обочину и сидел молча, пока Никки говорила по телефону. Сердце ее колотилось, как отбойный молоток.

– Я планирую поездку в Диснейленд, – объявила Шелли без предисловий и с такой легкостью, будто они общались с ней каждый день.

Но в действительности Никки скрывалась от матери. Очень долго. И только благодаря этому смогла выжить.

– Вы, девочки, и мы с папой, – продолжала Шелли. – Правда, будет здорово?

Руки Никки тряслись.

– Да, – сказала она. – Звучит заманчиво.

Шелли продолжала щебетать о предстоящей поездке, но Никки извинилась, сказав, что Чеду нужен телефон, и повесила трубку.

«Я была в ужасе, – говорила она впоследствии. – Она словно чувствовала, что происходит, и пыталась воздействовать на меня. Это был настоящий шок. Мы ведь ехали в Реймонд, чтобы я заявила на нее в полицию».

Никки сразу же позвонила Сэми и сказала, что едет заявить в полицию о Кэти. И бросила еще одну бомбу.

– Думаю, мама убила Шейна.

Она впервые сообщила это сестре.

Сэми не знала, что и подумать. Ей было шестнадцать, когда Шейн пропал. Она поверила рассказам матери про скворечник, письмо и телефонные звонки.

– Шейн никогда не стал бы писать ей письмо, Сэми.

– Наверное, ты права.

– И мы его практически не искали. В отличие от предыдущих его побегов. Как ты думаешь почему?

Сэми не знала.

Чед дожидался на улице, пока Никки рассказывала заместителю шерифа округа Пасифик, Джиму Бергстрому, о том, что знала про Кэти. Бергстром сказал, что в последние месяцы несколько раз ездил в дом на Монахон-Лэндинг, расспрашивал Шелли о пропавшей подруге – по требованию семьи Кэти. После той встречи Чед отвез Никки обратно в Беллингем.

Вскоре они расстались.

«Думаю, для него это было слишком, – признавала впоследствии Никки. – Он был хороший парень. И я благодарна, что он помог мне сделать то, что следовало, – рассказать о случившемся полиции».

Никки была уверена, что положила начало громкому процессу. Считала, что вот-вот разразится скандал.

Но ничего не произошло. Вообще. Насколько ей было известно, заместитель шерифа не принял никаких мер. Не переговорил с Сэми. И не провел обыск в доме.

«Он даже не вызвал маму на допрос, – рассказывала она. – Хотя и был должен».