Святыни

Святая Земля

Иерихон

Для любого человека есть много мест на земле, где бы он хотел побывать. Кого-то манит роскошь природы, завораживающая красота, кого-то острые ощущения. Но есть одно место на земле, внешне очень скромное, однако оно вызывает необыкновенный трепет души. Это Святая Земля. Попасть туда непросто тому, кто готовит себя. Конечно, теперь любой турист может быстро добраться до Иерусалима, прошлепать в сандалиях на босу ногу, шортах, майке, с темными очками, воткнутыми в волосы, ко Гробу Господню. Только он увидит немного, не ощутит, не почувствует того, что там есть. Для тех же, кто готовит себя к встрече с Богом, Господь открывает широкое море, но не сразу. Я встречал людей вполне достойных, которые годами не могли попасть на Святую Землю. И не потому, что они не хотели. Обстоятельства складывались так. Видимо, надо хорошо потрудиться, отдать долги, чтобы потом что-то получить для души и сердца полнотой в своей мере.

Наша группа паломников прилетела в Израиль в конце ноября 2008 года в аэропорт Огда на самом юге страны возле курорта Эйлат на Красном море. Мы прибыли с большим опозданием. Был уже вечер. После промозглой погоды Москвы теплый бриз угасающего жаркого дня манил расслабить свое тело, погодить думать о душе, но не смог даже поколебать стремления на север.

Гид, из наших бывших, быстро собрал паломников, и мы тронулись в путь. Впереди четырехчасовой путь по Иудейской пустыне до Иерихона. Гид напомнил нам, что «Восток – дело тонкое», а посему предложил непременно торговаться и покупать только в тех лавках, на которые он укажет, где цены и качество товаров лучше. Однако, как потом оказалось, цены и качество были везде одинаковы. Разница состояла лишь в том, что в этих лавках нашего гида встречали с ликованием и совсем не чувствовался арабо-израильский антагонизм.

Непривычно быстро для нас стало темнеть. Справа показалось Мертвое море. Где-то здесь под землей скрыты нечестивые города Содом и Гоморра. Вот автобус замедлил ход. В лучах прожектора – соляной столб, похожий на фигуру женщины. По преданию, это жена Лота, которая, покидая город, нарушила запрет, в сожалении обернулась и осталась здесь навечно.

Почти до самого конца нас сопровождали мерцавшие за морем огоньки Иордании да иногда колючая проволока, которая напоминала, что граница недалеко. Зона Иерихона – это уже Палестинская автономия. При въезде – застава израильских солдат, через двадцать метров – палестинская. Группе из России препятствий не чинилось.

Отель нас ошеломил своей красотой и удобствами, которые никак не могли быть трехзвездными. Наши молодые пилигримы даже освежились в открытом бассейне под пальмами. Конечно, отель был предназначен для более или менее состоятельных туристов, а не паломников, но поскольку для туризма сезон был уже мертвый (или полумертвый), то нас, наверное, осчастливили в надежде, что отель будет фигурировать в наших сочных рассказах об этой благословенной земле. Интересно, что именно арабы сделали нам такой подарок. Потом, в других отелях, мы такой роскоши и теплоты уже не чувствовали.

Вечером, после шикарного шведского стола, из которого надо было выуживать постную пищу, поскольку настал Рождественский пост, наш гид, бывший советский военный врач, а ныне православный покровитель наших паломников, настоятельно советовал посетить утром монастырь святого Георгия Хозевита, который наши «некомпетентные» составители маршрутов в «Радонеже» конечно же не включили в программу. Мы, разумеется, согласились познакомиться с этой известной всему миру святыней, тем более что предполагаемая наличная плата в руки гида ненамного облегчала наши пока еще не отощавшие пилигримские кошельки.

В пять утра мы вскочили как по военной тревоге. С минаретов гремел усиленный через могучие динамики призыв к утренней молитве. Слава Богу, это не к нам. Только прикорнули, в шесть утра опять какая-то орда под угрожающие выкрики, гремя цепями, неуклонно приближалась к нашему тихому оазису. Я выглянул с балкона. По соседней дороге беспорядочно бежала на зарядку рота палестинских солдат, подбадривая себя боевыми кличами. Эти встряски зарядили и нас. В восемь утра мы уже сидели в микроавтобусах и были готовы впитывать в себя таинственную благодать этих мест.

Предоставленные средства передвижения с большой натяжкой можно было причислить к туристическому реквизиту. У многих сиденья продавлены до пола, тут же катались масляные бачки… Только широченые улыбки арабов скрашивали внутреннюю печаль и тревогу да внушали надежду на благополучный исход нашего спонтанного предприятия, заглушая вину, что мы оторвали весьма занятых людей от какого-то важного дела.

Ехать было недалеко, всего несколько километров, но они шприцами вкачали в нас арабский адреналин. Как водители разъезжались на горных дорогах, когда одно какое-нибудь колесо секунду висело над пропастью, для меня так и осталось загадкой. Один из них снимал руку с рулевого колеса, посылал какой-то таинственный знак своему визави, и машины с миллиметровым зазором пролетали мимо. Стало понятно, почему на южных дорогах так много катастроф и почему так спокойно идут на смерть шахиды. Просто они стараются побыстрее попасть в объятия Аллаха, а до других жизней за их спиной им дела нет.

Наконец мы на горе у входа в ущелье. Далее вниз пешком. В лучах утреннего солнца нетронутые временем скалы старались нам подать красоту этих неприступных мест из самой глубины истории. Каждый поворот спуска открывал свою особенность. Почему люди тянутся сюда прикоснуться к великой, еще дохристианской тайне? Да потому, что здесь сконцентрированы богооткровения, которые касаются каждого из нас. Здесь жили подолгу Богоотец Иоаким и Анна, ветхозаветный пророк Илия и многие известные подвижники благочестия. Вот почему красота здесь проступает отовсюду, и это место считается многими одним из самым красивых и впечатляющих на всей Святой Земле.

Внизу ущелья протекал известный по Библии ручей Порат, который оживлял эти места обилием пресной воды. Недаром дорога от Иерусалима до Иерихона и Иордана проходила вблизи этих мест, и район в древности утопал в зелени.

Монастырь прилепился к скале на небольшой полочке северной стороны ущелья на совершенно отвесной стене. Вокруг него заметны входы в пещеры, где обитали монахи, и добраться туда можно только по веревочным лестницам. Это место известно еще с дохристианских времен и всегда почиталось святым. Как пишет наш первый паломник игумен Даниил, посетивший эти места в самом начале XII веке: «И есть от Иерусалима до Иордана 26 верст великих, 15 верст до Кузивы (монастырь Хозевит. – Прим. авт.), идеже постился Иоаким неплодства ради своего; и есть место то в потоце глубоко у пути близ на левой руце тамо идуче. А от Кюзивы до Иерихона 5 верст, а от Иерихона до Иордана 6 верст…»

Сам монастырь образован в конце V века. Как говорит предание, первые постройки монастыря были сооружены сирийскими монахами и сразу были соединены с пещерой, где скрывался от нечестивого царя Ахава пророк Илия. Как мы знаем из Ветхого Завета, Илия пришел к Ахаву, который поклонялся идолу Ваалу, и от имени Божия объявил ему, что за его нечестие в ближайшие годы не будет ни дождя, ни росы, разве только по молитве пророка. Так и случилось. Настал голод. Илия по воле Божией поселился в указанном ему месте. Вороны приносили ему хлеб и мясо, а воду он пил из ручья. Когда же высох и ручей, Бог повелел пророку идти в языческий город Сарепту Сидонскую к одной бедной вдове и жить у нее. Через три с половиной года, когда народ дошел до последней черты, пророк Илия совершил по воле Божией то, что мы все прекрасно знаем, он прилюдно открыл глаза народу.

Эта обитель была особо почитаема, и неудивительно, что сюда стекалось много паломников. Святой Иоанн Хозевит в конце V века значительно расширил монастырь. Он скончался в глубокой старости, еще при жизни был прославлен многими чудесами. Святой исцелял тяжелые недуги, изгонял бесов, открывал водные источники, сводил с неба дождь.

Однако наибольший расцвет монастыря пришелся на конец VI – начало VII века при настоятеле, известном не меньшей святостью, святом Георгии Хозевите, имя которого монастырь носит и поныне. Персидское нашествие 614 года нанесло страшный удар. Монастырь был разрушен и разграблен. Он так и не смог подняться до своего прежнего величия, хотя попытки восстановления его ведутся до сих пор.

В монастырь можно попасть через двое ворот. После внешних попадаешь во внутренний дворик, как бы таможенную зону. Декларацию теперь заполнять не надо, но раньше все-таки существовали какие-то способы проверки – кто ты да откуда. Вдоль стены наверх к колокольне ведет крутая лестница, она упирается во вторые ворота. Здесь всегда обретается привратник, следящий за порядком доступа. Раньше, например, женщин дальше вторых ворот не допускали.

Вот мы по каменным ступеням поднимаемся в монастырь и попадаем как бы в приемную, где путник может перевести дух, выпить прохладной воды, посидеть немного на лавочке, а потом, прежде чем пройти в храмы, выйти на балкон, который висит над бездонной пропастью, и с него обозреть всю красоту, которая в каждое свое тысячелетие проступала наружу.

Весь комплекс монастыря располагается на трех уровнях. На нижнем – складские помещения и древние захоронения, на втором – храм Рождества Пресвятой Богородицы и церкви святых основателей и радетелей обители Иоанна и Георгия Хозевитов. На третьем уровне – пещера пророка Илии.

Более поздняя роспись стен и сводов главного храма монастыря Рождества Пресвятой Богородицы выполнена русским монахом отцом Дионисием. Иконостас относительно новый (сооружен в 1942 году), все его иконы современного письма, за исключением царских врат. Их створки расписаны иконами Благовещения, святых Григория Богослова, Иоанна Златоуста, Василия Великого, Николая Угодника. Они относятся ко времени византийского императора Алексея II Комнина (1167–1183).

С северо-восточной стороны храма Рождества Пресвятой Богородицы находится частично высеченная в скале небольшая церковка Иоанна и Георгия Хозевитов (иногда ее называют часовней святого Стефана). У северной стороны ее находится реликварий с черепами сорока насельников, претерпевших мученическую смерть во времена персидского нашествия. Эта маленькая церковь является древнейшей частью монастыря. В ее полу сохранилась мозаика VI–VII веков. На стенах есть следы росписи XII века.

Выше всех святынь находится самая древняя святыня – в самой пещере церковь святого Илии Фесвитянина. Туда можно попасть, поднявшись на крышу храма Рождества Пресвятой Богородицы. Там есть престол для совершения литургии. Здесь, по преданию, молился будущий Богоотец Иоаким о даровании ему чада и получил от Ангела известие о скором рождении у его жены Анны девочки, Которой в свою очередь надлежало стать Матерью Бога. Предание также говорит, что сама Анна прожила здесь отшельницей остаток своей жизни после того, как отвела свою трехлетнюю дочь Марию в храм. После смерти святой Анны в монастыре особо почиталась ее стопа, которую впоследствии увезли на Афон. Здесь она стала главной реликвией скита святой Анны. Милостью Божией пожалована была мне возможность в 2005 году приложиться к левой стопе этой великой святой.

Под грузом необыкновенных впечатлений и благодатных ощущений, переполнявших душу, картин тысячелетней истории мы встали на тяжелейший подъем по горной тропе – неизбежное и тяжелое возвращение в мир во искупление своих грехов. Видя нашу немощь, особенно у пожилых, арабы-погонщики тут же со своими ослами окружили нашу группу. «Мама, садись, мама, поедем!» Они знали множество русских слов. О числительных уже и речи не было. Десять долларов, и ты будешь вознесен на вершину горы. Такая липкая настойчивость, даже с учетом Востока, была неприятна. Двое согласились. Конечно, деньги, как в случае стульев, вперед. Эту истину арабы знали не хуже нетрезвого театрального электрика, которого не смог переубедить даже Остап Бендер. Не довезя метров сто, они ссаживали пожилых женщин и требовали доплаты. Возмущенные таким вероломством, наши наездницы, разумеется, отказывались и, хватаясь за сердце, сами добирались до вершины. Что ж, это тоже была жертва.