Деннис Родман поднялся в зал, чтобы поклониться Ким Чен Ыну. Тепло поприветствовав, Ким Чен Ын посадил его рядом с собой.

Центральное телеграфное агентство Кореи, 28 февраля 2013 г.

Диктатору, отгородившемуся от мира, грозит недостаток общения. У Ким Чен Ына есть брат и сестра, связанные с ним узами крови, и жена, связанная с ним волей его отца. Есть раболепные придворные, которые с ним чрезвычайно милы, говорят, что он лучший, и во всем потакают. Но любят ли они его? Или просто боятся за свою жизнь?

Однако никаким недостатком общения не объяснить появление в 2013 г. среди друзей Кима бывшего игрока «Чикаго буллз», знаменитости не из главных, двухметрового Денниса Родмана. В феврале того же года бывшая звезда НБА Родман впервые приехал в Северную Корею (до конца года он посетит ее еще дважды). Родман и его свита не просто встретились с Ким Чен Ыном — в компании с вождем они ели, пили и развлекались. Правитель страны, где послушание и незаметность — залог выживания, принимал бунтаря и выскочку.

Это пришлось не по нраву внешнеполитическому истеблишменту в Вашингтоне — специалистам и чиновникам, которые защитили диссертации, выучили корейский язык и всю жизнь посвятили изучению государства-отщепенца. Им хотелось знать все об этой загадочной и пугающей стране, но не хотелось обращаться за сведениями к человеку, который явно не был экспертом, а считался вышедшим в тираж любителем дешевой популярности.

«Не скажу, что мы закадычные кореша, но мы подружились, и не на почве политики, а на почве спорта, — говорил Родман, вспоминая через несколько лет время, проведенное с тем, кого назвал другом на всю жизнь. — Для меня он был просто нормальный мужик», — подвел черту Деннис.

Родман оказался в Пхеньяне потому, что Ким Чен Ын когда-то болел за «Чикаго буллз». Летом 1996 г., когда он приехал учиться в Швейцарию, «Чикаго буллз» как раз выиграли чемпионат НБА. Лучшим игроком был провозглашен Майкл Джордан, но Родмана, которому не было равных в подборах, признали одним из главных героев той победы. Потом «Чикаго буллз» с Джорданом и Родманом выиграют еще два чемпионата подряд.

Мадлен Олбрайт, в 2000 г. приехавшая в Пхеньян с визитом, привезла в подарок Ким Чен Иру баскетбольный мяч Wilson с автографом Джордана. Я несколько раз видела этот мяч в стеклянной витрине на Международной выставке дружбы, что размещается в двух дворцах недалеко от Пхеньяна, считающихся настолько священными, что посетители обязаны надевать бахилы и проходить процедуру обдувания.

Идея сделать кого-то из баскетболистов «Чикаго буллз» послом мира и отправить к новому северокорейскому вождю в Пхеньян родилась как государственный проект. В 2009 г. стало ясно, что именно Ким Чен Ын станет преемником своего отца, и ЦРУ активно обсуждало план заслать Денниса Родмана в Пхеньян. Но в тот раз ничего не вышло.

В 2012 г., вскоре после прихода Ким Чен Ына к власти, но прежде, чем кто-либо из американцев успел с ним встретиться, Барак Обама собрал в Овальном кабинете экспертов по Северной Корее посоветоваться, как строить отношения с новым вождем.

Экономист Майкл Ноланд, специалист по голоду в Северной Корее, предложил поручить необычную дипломатическую миссию Стиву Керру. Керр играл за «Чикаго буллз» в 1990-е гг. К тому же Керр с отцом-профессором провел часть своего детства на Ближнем Востоке, а значит, имел опыт жизни в непредсказуемых странах. Ноланд советовал Обаме воспользоваться страстной любовью нового вождя к «Чикаго буллз». Керр к тому моменту работал тренером и спортивным комментатором. Отчего бы не послать его в Пхеньян, где он, например, сыграет с Кимом в баскетбол один на один? Даже если ничего не получится, сопровождающие Керра советники Обамы смогут хотя бы приглядеться к новому вождю. «Идея была полубезумная, но все равно лучше, чем Родман», — сказал мне Ноланд. Но и этот замысел не был осуществлен.

Тем временем в Нью-Йорке та же мысль пришла в головы телепродюсеров-хипстеров из Vice Media. Они собирались делать программу о Северной Корее и хотели добраться до самого вождя. Почему бы не сыграть на его любви к «Чикаго буллз»?

Сначала Vice обратилась к агентам Майкла Джордана, но переговоры с ними вскоре забуксовали, и стало ясно, что они ни к чему не приведут. Наметилась проблема: представители Vice уже успели поделиться своими планами с северокорейскими дипломатами в Нью-Йорке и упомянули имя Джордана. Северокорейцы загорелись этой идеей. В итоге телевизионщикам пришлось сообщить дипломатам, что великий баскетболист, чье имя навеки слито с кроссовками Air Jordan, боится летать на самолете. Такая отговорка особенно понятна северным корейцам: Ким Чен Ир был известен свирепой аэрофобией.

Так вместо Джордана пришлось обратиться к Родману. Всемирно известный защитник по прозвищу Червяк был знаменит также пристрастием ко всякой экзотике. В 1996 г. он наделал шуму, проехав по Нью-Йорку в карете, одетым в подвенечное платье с фатой и перчатками, чтобы, как он сам объяснил, «вступить в брак с Нью-Йорком». Как раз тогда вышла в свет его автобиография «Хочу быть хуже всех» (Bad as I Wanna Be). Спустя девять лет он снова предпринял странный выезд: на катафалке в окружении красавиц в траурных нарядах — ему взбрело в голову поучаствовать в собственных похоронах. Не то зомби, не то пародия на Лазаря: он восстал из гроба, щедро облепленного логотипами онлайн-казино.

Родман был не просто эксцентричным чудаком: свой странный образ он охотно продавал. Уйдя из баскетбола, рекламировал онлайн-казино и снимался во множестве телешоу, включая шоу «Кандидат», которое вел не кто иной, как Дональд Трамп.

Не откажется ли он за небольшую сумму поучаствовать в «баскетбольной дипломатии»? Конечно, не откажется.

Команда Vice доложила северокорейским дипломатам в Нью-Йорке, что договорилась с игроком «Чикаго буллз», те передали радостную весть начальству в Пхеньян и получили зеленый свет.

Лишь тогда северные корейцы поняли, что Vice — не обычная программа новостей, а канал, который делают миллениалы, мальчики и девочки с татуировками, гордящиеся своим революционным подходом к массовой информации. Но отступать было поздно. Великий Преемник ждал в гости баскетболиста из «Чикаго буллз». Тогда дипломаты настояли на встрече с руководством компании НВО, купившей программу Vice, чтобы прояснить ситуацию.

В офисе НВО на Манхэттене корейцы сообщили старшему вице-президенту компании Нине Розенштейн, что очень любят сериал «Родина». Розенштейн растерялась: вообще-то «Родину» снимает Showtime, конкурирующая сеть. А как вам наша «Игра престолов»? На лицах корейцев отразилось непонимание. Со встречи они уходили, унося набор дисков с этим сериалом. При этом чиновников, очевидно, убедили, что визит баскетболиста будет полезен, и 26 февраля 2013 г. Деннис Родман со свитой вылетел из Пекина в Пхеньян. В делегацию входили три игрока «Гарлем глобтроттерз», менеджер и съемочная бригада Vice. На участии «Глобтроттерз» настоял телеканал: с их забавными выкрутасами на площадке они казались Vice «лучшими в мире послами баскетбола».

Поездка станет незабываемой.

Родман понял это, едва приземлившись в Пхеньяне: в аэропорту его встречала толпа журналистов и автомобильный кортеж. Совсем не похоже на слет зубных врачей, где он раздавал автографы неделю назад. «О нем давным-давно забыли, а тут он с изумлением почувствовал себя важной птицей», — рассказывал продюсер Vice и организатор поездки Джейсон Моджика. Потом до американских гостей дошло, что у них есть шанс стать первыми гражданами США, удостоенными чести встретиться с Великим Преемником. «Он снова чувствовал себя на коне. У него в глазах защелкал долларовый счетчик», — рассказывал Моджика о Родмане, когда я приехала к нему в Бруклин расспросить о том проекте.

Сам Родман потом признавал, что всеобщее поклонение пришлось ему по душе: «Стоило лишь там оказаться, с каким уважением меня встречали — ого! Красная дорожка!»

Но никакого восторга этот прием не вызвал в Вашингтоне, где администрация Обамы старалась как можно резче дистанцироваться от Родмана и его пхеньянского вояжа.

Двумя месяцами ранее, за несколько дней до первой годовщины воцарения Ким Чен Ына, Северная Корея запустила искусственный спутник Земли. Это было крупным достижением в развитии ракетной программы страны.

Затем, всего за две недели до прилета баскетбольного посла, Северная Корея провела третьи в своей истории ядерные испытания. В гостинице, куда поселили Родмана со свитой, гостей встречал огромный транспарант, поздравляющий всех с «успешными» испытаниями, а на главной площади в тот день проходил по этому поводу торжественный митинг, собравший тысячи людей.

Впрочем, и в Пхеньяне приезду американцев радовались не все. В первый же день Моджику отвела в сторону и запихнула на заднее сиденье лимузина некая «строгая женщина». Без обиняков сообщила ему по-английски, что ей не нравится ни он, ни то, что он делает (ранее Моджика делал репортаж о северокорейских лагерях для политических заключенных), ни Vice. По ее словам, она пыталась предотвратить этот визит, но противники взяли верх.

Рассказав об этом, Моджика стал показывать фотографии из поездки. Ту женщину я узнала сразу: это была Чхве Сон Хи, крайне влиятельная фигура в северокорейском истеблишменте. В те годы она возглавляла американский департамент Министерства иностранных дел, поднявшись на этот пост с должности переводчицы на переговорах о ядерном разоружении, проходивших десятью годами ранее. Ее отчим занимал пост премьер-министра, а семья близко дружила с семьей Ким. Через несколько лет Чхве станет заместителем министра иностранных дел. И то обстоятельство, что визитом Родмана занималась настолько высокопоставленная фигура (причем в роли простой переводчицы), показывает, насколько серьезно режим отнесся к этому событию.

Идея принимать в Пхеньяне американских гостей была поистине противоречивой. В конце концов, Северная Корея почти 70 лет изрыгала в адрес США риторику лютой ненависти. Если в Штатах Корейская война уже почти забыта, то в Северной Корее память об этой трагедии по-прежнему жива и глубоко внедрена в сознание народа. Режим чучхе до сих пор винит США в бедственном положении своей экономики и казарменных нравах в стране.

Детей с начальной школы возят на экскурсии в столичный «Музей победы в Отечественной освободительной войне» в Пхеньяне и в «Музей военных преступлений Америки» в Синчхоне, к югу от столицы. В этих музеях дети видят картины, на которых «коварные американские волки» — белокожие блондины с огромными носами — пытают и убивают корейцев самыми чудовищными способами: забивают женщинам в головы гвозди, закалывают детей штыками, давят младенцев огромными солдатскими сапогами, жгут раскаленными кочергами, бросают связанными в колодцы. В синчхонском музее эти сцены дополняет звуковая дорожка — громкий детский плач.

Конечно, в Синчхоне шли бои и гибли люди, но заявления режима чучхе, будто американские военные изничтожили здесь 35 000 «мучеников», сильно преувеличены. Став вождем, Ким Чен Ын несколько раз посетил этот музей и приказал расширить его и создать на его базе «центр антиамериканского классового просвещения».

Синчхонский музей — классический пример того, как режим Кимов подпитывает страх перед США, чтобы сплотить население: вокруг крупицы правды воздвигает гору идеологически нужного вымысла.

 

Поэтому северные корейцы наверняка испытали смешанные чувства, проснувшись утром 1 марта 2013 г. и увидев на первой полосе газеты «Нодон синмун» — северокорейской «Правды» — фото Любимого Товарища, сидящего рядом с американцем, который к тому же имел наглость в присутствии вождя оставаться в кепке и солнечных очках.

Родман с компанией прибыл в Пхеньян морозным днем в конце февраля 2013 г., на 14-й месяц правления Ким Чен Ына. Планировалось, что он проведет открытый урок баскетбола (как он думал, для детей в каком-нибудь школьном спортзале) и примет участие в товарищеском матче. Однако Родман и его спутники из «Глобтроттерз» оказались на десятитысячном стадионе, где их ждала национальная юношеская сборная. Трибуны были пусты, но игра ожидалась явно не любительская.

На следующий день на том же стадионе американцы участвовали в товарищеском матче. На этот раз трибуны были полны. Тысячи людей напряженно чего-то ждали. Потом вдруг все одновременно вскочили на ноги, захлопали в ладоши и закричали: «Мансэ!» («Ура!»)

Он пришел.

«Сижу я на скамейке и вдруг — раз, входит какой-то коротышка, — вспоминал тот момент Родман, — и я думаю: "Эй, а кто же это? Да это же президент страны". А он идет себе с женой и с важными шишками и прочими».

Ким Чен Ын в черном френче и его жена Ли Соль Чжу спустились в VIP-ложу стадиона. Здесь их ждал Родман: оттуда, из мягких кресел, они должны были вместе смотреть матч. Червяк, в темных очках и кепке с надписью «USA», с серьгами в ушах, носу и нижней губе, поднялся навстречу Киму и пожал ему руку.

Толпа продолжала аплодировать. «Спортсмены и зрители разразились громовыми овациями, благодаря за честь смотреть игру вместе с Ким Чен Ыном», — сообщило потом государственное агентство новостей, добавив, что Ким «позволил» Родману сидеть рядом с ним.

Северокорейские баскетболисты тоже аплодировали и заметно нервничали. «Каждый кореец обожает Маршала и мечтает встретиться с ним, — рассказывал игрок северокорейской сборной Пё Ён Чхоль, и Кима он именовал официальным воинским званием. — Быть там, где Маршал, — эти чувства не описать словами. Он будет смотреть матч, и я хочу играть лучше, чем когда-либо. Ничего большего и хотеть нельзя».

Игроки разбились на команды так, чтобы в каждой были и северокорейцы, и американцы. Матч начался. Игра шла, и напряжение несколько спало. «Глобтроттерз» пустили в ход свои фирменные трюки, запрыгивали ногами на корзину, повисали с нее вниз головой; публика смеялась и улюлюкала.

Свободно владевший корейским журналист Марк Бартелеми (друг Моджики еще с чикагских дней, когда они вместе играли в панк-группе) навел камеру на Ким Чен Ына. К его изумлению, молодой диктатор посмотрел прямо в объектив. Бартелеми выглянул из-за камеры, и Ким махнул ему рукой, потом подтолкнул локтем жену, и та тоже помахала. По словам Бартелеми, это был самый неожиданный момент того полного неожиданностей дня. Кокетливый диктатор.

К четвертому тайму обстановка на поле накалилась. Ким напряженно переговаривался с Родманом, через переводчика обсуждал броски, кивал, махал руками, и вдвоем они напоминали пару странноватых старых друзей на матче каких-нибудь нью-йоркских «Никс».

Матч невероятным образом завершился вничью, 110:110, без овертайма: не результат, а триумф дипломатии.

По окончании игры Родман встал и произнес речь. Он сказал Киму, что для него честь и удача оказаться в этом зале. Ким сидел с каменным лицом, оглядывая толпу, словно ожидая, что еще скажет гость. Родман же повел себя дипломатично: сначала выразил сожаление, что отношения между Северной Кореей и его страной не самые теплые, а потом предложил себя в посредники. «Благодарю вас. Я ваш друг на всю жизнь», — закончил он с поклоном, обращаясь к диктатору.

Наконец, спустя два напряженных часа Ким покинул стадион. Все облегченно вздохнули.

Но приключения только начинались. Кураторы визита попросили Родмана и компанию поспешить на выход: их ждало еще одно важное событие. Сопровождающий передал съемочной группе Vice приглашение на прием, отпечатанное на плотной белой бумаге. Никаких подробностей в приглашении указано не было. Однако гостей попросили торжественно одеться и не брать с собой ни камер, ни телефонов, ни даже авторучек. Это могло означать только одно.

Микроавтобус провез американских гостей по пхеньянским улицам, потом через лес по дороге с необъяснимо крутыми поворотами и подъехал к большому белому зданию. После досмотра с металлодетекторами и рамками, как в аэропорту, всех провели в белый мраморный зал, где ждали столы под белыми скатертями и белые стулья.

Ким Чен Ын во главе своей свиты лично встречал и приветствовал каждого гостя. Будто на свадьбе.

Родман по-прежнему был в кепке и темных очках, но он надел то, что заменяет ему смокинг, — серую футболку с черным пиджаком. Ярко-розовый шарф на шее удачно перекликался с бело-розовым лаком на ногтях.

Широко улыбаясь, все расселись за столы, украшенные съедобными скульптурами: цветами, вырезанными из тыкв, птицами из каких-то белых плодов верхом на целых арбузах. Ужин был из десяти блюд, включая икру и суши. Пили французские вина и сингапурское пиво. Порождение империалистического дьявола — кока-кола — тоже лилось рекой.

Ким начал вечер, произнеся тост и чокнувшись с Родманом стопкой соджу. Ли, очевидно, решила воздержаться от крепкого и предпочла красное вино. Затем выступил Родман с длинным и сбивчивым тостом, который закончил так: «Маршал, ваши отец и дед изрядно тут накосячили. Но вы-то пытаетесь все исправить, и за это я вас люблю». Все затаили дыхание, но Ким Чен Ын поднял бокал и улыбнулся. Уф-ф.

Вскоре после этого человек, сидевший по другую руку от Ли, поднялся и предложил выпить за то, чтобы все ближе познакомились и подружились. «Ким Чен Ын закатил глаза, словно показывая: "Господи, только не этот старый пустобрех"», — вспоминает Моджика. Мы снова полезли в альбом с фотографиями, и Моджика подтвердил мою догадку: старым пустобрехом оказался дядя Чан.

Тем вечером царили улыбки и веселье, один за другим звучали тосты. Моджика, осмелев от выпитого соджу, пригласил Ким Чен Ына приехать в Нью-Йорк с ответным визитом. Он поднял стакан, в который официанты весь вечер, словно вино, подливали виски Johnnie Walker Black Label, и пригубил. Внезапно молодой диктатор закричал на него, оживленно маша рукой. На секунду Моджика остолбенел: неужели он совершил какую-то страшную ошибку? Но тут на выручку пришла переводчица: «До дна!» «Это был приказ, — вспоминал Моджика. — Страшный диктатор велел мне пить до дна. И я выпил залпом». Голова у него закружилась, но микрофон все еще оставался в руке. «Если все так пойдет и дальше, к концу вечера я буду плясать голым», — пробормотал он. Товарищ Чхве глядела на него с глубоким отвращением, но, как и положено переводчице, передала его реплику Киму; тот расхохотался.

Время веселиться.

Потом поднялся занавес, и на сцену вышла группа «Моранбон», которую прозвали северокорейскими Spice Girls: электрогитары, электроскрипки, ударные и синтезатор. Девушки в белых пиджаках и скандально коротких по северокорейским меркам юбках — выше колена! — заиграли тему из «Рокки».

Действие соджу становилось все заметнее. Ким раскраснелся, улыбка его становилась все шире, открывая серые зубы заядлого курильщика. Моджика прикинул, что Великий Преемник опрокинул уже как минимум дюжину стопок. По словам продюсера Vice, все были уже «в стельку пьяными».

В какой-то момент на сцену выскочили парни из «Гарлем глобтроттерз», взялись за руки с артистками из «Моранбона». Потом Родман перехватил микрофон и запел синатровскую «My Way», а Бартелеми подыгрывал ему на саксофоне, запрокидывая голову и закрывая глаза на манер Кенни Джи. В какой-то момент к Моджике подошел кто-то из команды Vice и передал, что Родман просит телевизионщиков вести себя поприличнее. Только тут Моджика сообразил, какой хаос царит в зале. Если всемирно известный хулиган просит кого-то угомониться, значит, вечеринка и впрямь развеселая. Остальное промелькнуло у Моджики как в тумане. «Будь я хорошим журналистом, то не пил бы столько и все запомнил, — посетовал он мне. — Но тогда это веселье всех нас просто унесло».

Наконец Ким Чен Ын встал, чтобы произнести заключительный тост многочасового банкета: он сказал, что прошедший вечер способствовал «взаимопониманию между народами двух стран». На видеозаписи, которую не показало северокорейское телевидение, Родман обнимается с Кимом. С широкой улыбкой вождь гладит баскетболиста по спине. Он получил свой «трофей».

 

Надо сказать, Деннис Родман не забыл обещания, данного Великому Преемнику тем разгульным пхеньянским вечером. Он сдержал слово через семь месяцев: снова приехал в Пхеньян с еще более необычной компанией. При нем были мускулистый личный помощник Крис Воло по прозвищу Во и ученый-генетик из Колумбийского университета Джо Тервиллигер, человек, гордящийся своей бунтарской натурой. Джо профессионально играет на тубе, виртуозно пародирует Авраама Линкольна, время от времени отпускает амишескую бороду, говорит по-фински и обожает хот-доги. Как генетик, Тервиллигер изучал корейскую диаспору. Немного владел корейским и успел поработать в Пхеньянском университете науки и техники, частном учебном заведении, которое учредили американские корейцы-христиане. Узнав, что Родман снова собирается в Пхеньян, Тервиллигер за $2500 купил на благотворительном аукционе право побросать с Червяком мяч. Там, в спортивном зале, он представился экспертом по Корее и предложил помощь с поездкой. Родман принял его в команду, но возникли трудности с тем, чтобы снова попасть в Пхеньян. Тогда Тервиллигер позвонил своему знакомцу Майклу Спавору, с которым когда-то встретился в столице чучхе. Канадец Спавор жил в Северном Китае и занимался ввозом в Северную Корею научных и деловых делегаций.

В сентябре четверо прибыли в Пхеньян. Там их ждал личный вертолет Ким Чен Ына, меблированный простыми стульями и деревянным столом для пепельницы вождя. Путь лежал в Вонсан, приморский курорт, где машина приземлилась в резиденции Кима. Родмана восхитила ее роскошь: «Это пять звезд, нет, шесть, это, я не знаю, семь звезд. День ото дня все круче. Мы так развлекались, так веселились, так отдыхали! Все было просто, просто божественно». На этот раз не нужно было ни играть в баскетбол под объективами телекамер, ни соблюдать формальности. Только отдыхать в роскошном дворце у моря.

Ким Чен Ын катал Родмана и компанию на 50-метровой яхте, отделанной деревом: яхта принадлежала еще его отцу. У самого Ким Чен Ына есть и своя 30-метровая яхта за $7 млн, но она осталась на приколе в крытом доке в вонсанской резиденции.

Компания угощалась коктейлями «лонг-айленд» на палубе. Гоняла вдоль пляжа на аквабайках. Ким Чен Ын всех обгонял: у него оказался самый мощный гидроцикл. Молодой вождь любил подъехать поближе к берегу и попрыгать на волнах.

Была там и жена Кима с пухлым младенцем на руках — дочкой Чжу Э, а еще брат и сестра вождя. Старший брат Ким Чен Чхоль говорил с гостями по-английски и вместе с ними ездил на аквабайке в 100-метровый плавучий бассейн с водяными горками, стоявший на якоре в море.

Младшая сестра вождя Ким Ё Чжон, как им рассказали, недавно окончила университет и стала дипломированным инженером. Впоследствии она выдвинется на высокие позиции в партии и государстве, станет самой доверенной советницей брата и человеком, который улаживает все. А тогда она сидела на пляже в красном купальнике, наблюдая, как отрываются брат и его гости. Дополняли компанию девушки из ансамбля «Моранбон», которые резвились на песке, притягивая мужские взгляды.

На следующий день Ким Чен Ын повез Родмана со спутниками кататься верхом. Есть фото, где Родман сидит на белом жеребце: всадник без обуви, и в стременах ноги в розовых носках.

За верховой прогулкой последовал обед и кутеж. Артистки из «Моранбона» тоже участвовали. Красавица солистка Хён Сон Воль, буквально месяц назад объявленная в южнокорейских таблоидах мертвой, веселилась со всеми целая и невредимая. Потом девушки расчехлили инструменты, и Тервиллигер запел северокорейскую песню «Моя страна — лучшая». Родман, в серой костюмной жилетке на голое татуированное тело, выступил, точно в караоке, с любимым «My Way». А Ким Чен Ын, по словам Родмана, попытался спеть «Get Up (I Feel Like Being A) Sex Machine» Джеймса Брауна.

Именно в этот раз Ким признался Родману, что его бесили выходки «Гарлем глобтроттерз». Он относится к баскетболу серьезно и хотел увидеть серьезную игру. И Родман ответил: «Так давайте устроим настоящую игру». Вспомнив, что в январе у вождя день рождения, Родман решил, что лучшего времени для матча не придумать.

План немедленно был запущен в работу. Родман с командой снова прилетели в декабре отбирать кандидатов в северокорейскую команду для состязания с бывшими звездами НБА. Время поджимало.

Меньше месяца прошло с тех пор, как по приказу Кима казнили его дядю Чан Сон Тхэка. И пока весь мир возмущался жестокостью человека, готового убивать родных, лишь бы сохранить власть, Родман с компанией развлекались в пхеньянском боулинге «Золотые дорожки» и рассматривали в «Музее победы в Отечественной освободительной войне» обломки американских самолетов.

В США бурно отреагировали на казнь Чана. Ирландская букмекерская контора Paddy Power, собиравшаяся выступить спонсором матча в Пхеньяне, отозвала свое предложение. Некоторые игроки НБА тоже собирались отказаться от участия. Поездка состоялась в январе, но обернулась катастрофой. Родман, много лет боровшийся с алкоголизмом, начал пить еще в самолете из Пекина в Пхеньян и, похоже, так и не останавливался. Привезенные ветераны НБА стали тревожиться. Из дома дошли вести, что людям не нравится их решение играть в день рождения тирана. Судьба матча повисла на волоске.

И все же игру решили не отменять. Не напрасно же они проделали такой путь.

8 января 2014 г., в день 30-летия Ким Чен Ына, ветераны НБА вышли на площадку. Первым вышел Родман, без кепки и без темных очков. Он отвесил низкий поклон сидевшему на трибуне диктатору. Взяв микрофон, Родман сказал, что в мире есть «разные мнения» о его миссии и о самом Маршале. Это было, пожалуй, одно из самых опасных публичных заявлений, когда-либо прозвучавших в Северной Корее — стране, где о Маршале может быть только одно мнение: что он полубог. Ким Чен Ын откинулся в кресле, оглядывая трибуны и, очевидно, недоумевая, что это происходит. Родман продолжил: «Да, он великий лидер. Он заботится о своем народе. И народ, слава богу, любит своего Маршала». Затем он замечательно фальшиво затянул «С днем рождения».

Центральное телеграфное агентство КНДР добавило событию нужной солидности: в его трактовке Родман заявил, что «чувствует, как народ уважает Ким Чен Ына», и «спел песню, выражающую его глубокое почтение к Ким Чен Ыну и растрогавшую зрителей».

Но главные сюрпризы были впереди. Американцы выходили на площадку, полагая, что, пусть они не молоды и не в лучшей форме, все равно выиграют легко и красиво. Однако они недооценили быстрых и тренированных северокорейских баскетболистов. Уже в первом тайме те показали, что действуют хитрее и проворнее. После первых двух таймов счет был 45:39 в пользу Северной Кореи. Строптивые новички неожиданно переиграли уверенных в своем превосходстве звезд.

Родман покинул площадку после первого тайма и уселся рядом со своим властительным другом. Всю вторую половину матча они увлеченно обсуждали ход игры. Ким наклонился к Родману и, казалось, внимал каждому его слову. Он улыбался, смеялся и становился все оживленнее, и так до конца игры, когда зрители хором грянули песню во славу вождя и Ким вышел на середину, приветствуя ликующую толпу.

Остывая после игры в раздевалке, Родман откинулся в кресле, опьяненный происходящим. «А я же спел этому чертиле "С днем рождения"!» Он хохотал, явно удивляясь себе.

Это поведение обернется для него неприятными последствиями.

Во время игры Ким Чен Ын пригласил Родмана и ядро его делегации покататься в выходные на лыжах на курорт Масик Пасс, построенный по его приказу. Когда те прибыли, там уже была семья Кима и некоторые ключевые люди государства. Майкл Спавор, выросший неподалеку от Скалистых гор, лихо мчал со склона рядом с братом и сестрой Кима. Тервиллигер, не сладив с надувной «ватрушкой», снес нескольких корейцев, но, по счастью, успел затормозить перед обрывом. А в отеле, в коридоре президентского этажа, высокопоставленный генерал Хван Бён Со в одной майке и трусах часами просиживал у проводного телефона. Это был аппарат прямой связи с вождем.

Но Ким Чен Ын в те выходные так и не приехал. «Дружба на всю жизнь» увяла.