Квинт проводил взглядом удаляющегося из арендованной Луцием усадьбы, торговца лошадьми, уносящего в своем непомерно объемном кармане, увесистый кошель с золотом, только что полученном от него в качестве оплаты за лошадей и большую крытую повозку. Как только торговец со своими рабами скрылся за воротами, Квинт повернулся к только что приобретенным лошадям, которые не отличались изяществом и грациозностью, как те, которых купил для него и его спутников Луций, но, в то же время, в которых угадывалась сила и выносливость.

— Не пойму, зачем тебе понадобились еще лошади? — Спросил стоящий неподалеку Луций.

— Что непонятного? Нам предстоит довольно длительное путешествие вглубь страны. Мне хотелось бы, чтобы наше передвижение было как можно быстрее. В скорости движения во многом наша безопасность. А как бы нам удалось двигаться достаточно быстро, если наши нубийцы вынуждены передвигаться пешком? Да и повозка, которую ты нанял, не отвечает необходимым требованиям путешествия. Она, во-первых, открытая, а во-вторых, ослы слишком медлительны.

— Как я понял, ты собираешься усадить рабов верхом на лошадей?

— Ну и что?

— Как что? Это может вызвать нездоровую реакцию в обществе!

— Вот что, Луций, в данном случае мне совершенно безразлично, какая реакция может быть в этом рабовладельческом обществе. На карту поставлено нечто несоизмеримо большее. И, в конце-то концов, это мои рабы, и я поступаю с ними, как мне заблагорассудится. Могут же у знатного патриция быть свои причуды?

— Да, конечно, но все же…

— Никаких но! Лучше скажи, когда я смогу навестить Валтасара?

— Завтра на закате солнца, когда в храмах не будет паломников, Валтасар будет ждать тебя.

Вечером следующего дня, когда стих городской шум, со стороны Царских садов в сторону Лохидской косы промчались пять вооруженных всадников, одетых в формы римских легионеров. Они остановились у развилки, где дорога разделялась на два направления — налево, в сторону царского дворца, направо — в сторону храмового комплекса. Передний всадник, осадив коня, указал своим спутникам рукой направление направо, где всего в полулиге находились два храма — храм Изиды и храм Артемис. Всадники остановились у придорожной таверны для паломников около храма Артемис и спешились.

— Дальше я пойду один, — сказал Квинт своим спутникам, — Вы же ждите меня здесь столько времени, сколько потребуется. Луций, покажи, где я могу найти Валтасара.

— Тебя на пороге храма встретит жрица и проводит к нему.

— Отлично! Ну, я пошел.

Неожиданно к Квинту обратилась Тания.

— Господин, позволь мне, пока ты будешь отсутствовать, осмотреть храм Артемис.

— Не стоит тебе ходить туда одной, — озабоченно ответил Квинт.

— Не беспокойтесь, патрон, — вставила Цилия, — я пойду с ней, а Аврелий с Луцием тем временем посторожат наших лошадей.

— Что ж, пусть будет так, — ответил Квинт, и, повернувшись, быстрым шагом направился к храму Изиды.

Здесь, на верхней ступени лестницы, ведущей в храм, его уже ожидала жрица. Квинт поклонился ей и уже открыл рот, чтобы представиться, но жрица, опередив его, жестом пригласила следовать за ней. Женщина, легкой походкой проскользнула в приоткрытую дверь. Квинт двинулся вслед. Оказавшись внутри храма, Квинт невольно остановился, чтобы дать глазам привыкнуть к темноте, царящей внутри помещения. Его невольное оцепенение нарушила жрица, которая зажгла факел от тусклого светильника на стене. Она взяла Квинта за руку и увлекла за собой по темному лабиринту коридоров. Квинт потерял счет времени, путляя в темноте, но вдруг, впереди идущая жрица остановилась перед низкой массивной дверью. Она стукнула несколько раз в дверь, после чего та раскрылась. Жрица отошла в сторону, давая Квинту пройти. Как только Квинт вошел, дверь закрылась. Очутившись внутри, он огляделся по сторонам, пытаясь в полумраке обнаружить Валтасара. Валтасара в помещении не оказалось. Комната, посреди которой остановился Квинт, имела несколько шагов в длину и столько же в ширину. Над головой нависал низкий сводчатый потолок, в центре которого имелось узкое отверстие, через которое сюда поступал наружный воздух и слабый свет уходящего дня. В противоположенной стене Квинт различил еще одну дверь, которая спустя несколько мгновений бесшумно раскрылась. За этой дверью он обнаружил ярко освещенную галерею, наподобие той, что была в его собственном Римском доме. Квинт, не задумываясь, прошел в эту дверь и, преодолев короткую галерею, оказался в залитом ярким светом зале. Посреди зала стоял стол и два кресла, в одном из которых сидел человек лет шестидесяти, с густой длинной седой бородой. Увидев вошедшего Квинта, он поднялся и двинулся ему навстречу.

— Аркус, ты ли это?

— Как видишь, это я собственной персоной.

— Весьма рад тебя видеть в полном здравии, дорогой Аркус. Присаживайся, прошу тебя, и рассказывай, чем я обязан столь неожиданным визитом.

— Я так же очень рад видеть тебя, — опускаясь в кресло, ответил Квинт.

— Сколько же мы не виделись? Лет двадцать?

— Пятнадцать, — уточнил Квинт.

— Да, да! Время летит неумолимо! Так что же тебя привело в Египет?

Квинт, поудобнее расположившись в кресле, рассказал о цели своего визита и о плане, который был предложен Аврелием и им поддержанном.

— Что же ты хочешь от меня? — Спросил Валтасар, выслушав Квинта. — Тебе ведь не хуже, чем мне известно, что нам запрещено всякого рода вмешательство во внутренние дела Землян.

— Я не прошу тебя вмешиваться. — Ответил Квинт. — Тебе, Мельхиору и Гаспару нужно лишь засвидетельствовать рождение истинного царя Иудеи. Все остальное сделают сами местные жители.

Некоторое время просидев молча в раздумье, Валтасар ответил:

— Хорошо, я сделаю это и уговорю Гаспара и Мельхиора. Скажи только, как скоро это нужно сделать, и где?

— Чтобы ответить на эти вопросы, мне нужно кое с кем переговорить. И здесь мне так же потребуется твоя помощь.

— Что же ты еще хочешь от меня?

— Мне потребуется код для канала внутригалактической связи.

— Аркус, ты просишь невозможного! — Воскликнул старик, вздрогнув от неожиданной просьбы.

— Пойми же, мне крайне необходимо переговорить с Изидой! От этого зависит исход всего нашего плана! Кроме того, у меня к Изе есть еще и дело личного характера. Умоляю тебя, дай мне возможность поговорить с ней. Всего десять минут связи.

— Надеюсь, ты понимаешь, чем мне это может грозить? Корпус не прощает подобного.

— Ты, наверное, не понял! Я прошу код от закрытого, секретного канала, того, который создал когда-то давно, наш общий друг, и о котором в Корпусе могут и не догадываться. Я ни в коей мере не хочу подвергать тебя неприятностям с начальством.

— Как тебе известно, у меня довольно сложные взаимоотношения с руководством Корпуса, да и попал я в него, чего греха таить, не по своей воле. Если помнишь, указ Высшего совета о передачи в Корпус жизни из Наблюдательного совета всех сотрудников, обладающих телепатическими способностями. Мои возражения в расчет не брались. Ладно, Аркус, ты уж прости, что обращаюсь к тебе по фамилии, просто я запутался в твоих многочисленных именах, я дам тебе код. Где находится узел связи, ты знаешь, только прошу, постарайся быть краток, чтобы тебя не успели запеленговать.

— Квинт, Квинт Сципилион — так меня теперь зовут и огромное тебе спасибо. Другого ответа я и не ожидал. Обещаю не использовать канал более десяти минут.

— Вот, возьми! — Валтасар достал из ниши в столе небольшой металлический предмет, напоминающий две опрокинутые тарелки, скрепленные широкими плоскостями между собой, и протянул его Квинту.

Квинт спрятал предмет в карман, скрытый под одеждой и еще раз горячо поблагодарил Валтасара.

— Иди, Аркус, и пусть тебе сопутствует удача!

Квинт встал и направился к двери, но вдруг, неожиданно повернулся.

— Еще одно… Это касается твоих телепатических способностей. Со мной тут одна девочка. Не мог бы ты заглянуть в ее голову?

— Это еще зачем?

— У меня есть предположение, что ее подвергли трансплантации сознания при рождении. Я хотел бы получить подтверждение относительно ее истинной личности.

— Куда же от тебя деться, Аркус. Можешь привести ее.

— Она здесь поблизости, в храме Артемис, только мне хотелось бы, чтобы ни она, ни остальные мои спутники не видели тебя. Так будет безопасней.

— Говоришь, она в храме? Тогда следуй за мной.

Валтасар нажал невидимую кнопку на столе. Рядом в полу с характерным скрежетом раскрылся люк. Валтасар спустился в люк. Квинт последовал его примеру. В подземелье оказалась каменная лестница, состоящая из десятка ступеней, а дальше шел длинный извилистый и очень узкий коридор. Пройдя несколько сот метров по коридору, оканчивающемуся такой же лестницей, как и на противоположенном конце, они поднялись по ней, и очутились на небольшой площадке перед глухой стеной. Валтасар указал на несколько отверстий в стене. Оба прильнули глазами к отверстиям. Перед ними открылся обширный зал со статуей богини Артемис. Посреди зала, прямо напротив статуи богини, стояли две женщины, переодетые в мужское платье, с интересом рассматривающие внутреннее убранство храма.

— Которая из них? — Шепотом спросил Валтасар.

— Та, которая поменьше, — так же шепотом ответил Квинт.

Валтасар понимающе кивнул головой и вновь прильнул глазами к отверстиям в стене. Так он простоял неподвижно несколько долгих минут, а затем, резко отпрянув от стены, схватил Квинта за руку и потащил его назад в проход между двумя храмами.

— Что? Что ты узнал? Говори скорее!

Но Валтасар молчал и только, громко дыша, будто ему не хватает воздуха, продолжал быстрым шагом идти по коридору. Только очутившись в зале и опустившись в кресло, он выпалил.

— Это же Темис! Как Вам это удалось? Аркус, ты понимаешь, что ты наделал? Если об этом узнают в Корпусе, мне даже страшно представить, что тебя может ожидать!

— Да причем же здесь я? Я сам узнал об этом совершенно случайно только на корабле, который доставил меня сюда!

— Тогда эта, другая. Ведь она трансплантатор, не так ли?

— Поверь мне, Цилия так же не имеет к этому ни малейшего отношения, да и ее еще не было на Земле, когда родилась Тания. Она появилась здесь значительно позже.

— Кто же тогда?

— Есть только один человек, способный на такое.

— Ты имеешь ввиду…

— Да, именно его.

— Но его нет! Уже очень давно нет!

— Как нет? Поясни!

— Я думал, ты знаешь. Его нет уже очень много лет.

— Но, возможно, трансплантация…

— Нет, однозначно нет! Как только не пытались получить доступ к его матрице, это никому сделать не удалось. Судя по всему, он позаботился каким-то образом, чтобы больше никому и никогда не удалось трансплантировать его сознание в новое тело. О причинах такого его решения можно только догадываться.

— Кто же тогда? И, главное, зачем?

— Понятия не имею! Если будешь говорить с Изидой, попробуй расспросить ее. Она, как говорят, была рядом с ним до самого конца, и, возможно он посвятил ее в эту тайну перед своим уходом.

— Я приложу максимум усилий, чтобы раскрыть эту тайну, и, если мне что-либо удастся узнать, немедленно сообщу тебе. Прости, мне пора!

С этими словами Квинт, пожав руку Валтасару, покинул его тайное убежище.