Двенадцать подсудимых были приговорены к смерти без права апелляции, в их числе Франк, Розенберг и Зейсс-Инкварт. Долго ждать смертной казни через повешение им не пришлось. Римский папа просил помиловать Франка, но его ходатайство было отклонено. Судью Лоуренса не тревожили сомнения: по словам его дочери Робби, ее отцу уже не раз доводилось приговаривать к виселице преступников-англичан.

– Он считал это справедливым наказанием для людей, которые творили очень дурные дела, – пояснила Робби, – он приветствовал отмену смертной казни в Британии, но не думаю, чтобы он хоть раз усомнился в том, что это наказание было уместно в том случае, для тех подсудимых.

Между днем вынесения приговора и днем казни судья Лоуренс получил письмо от Трумэна: американский президент благодарил за «верную службу», какую судья сослужил «укреплению международного права и справедливости».

Две недели спустя, утром 16 октября, передовица «Дейли экспресс» сообщила: «Первым в час дня казнен Геринг», а за ним еще десять приговоренных. Автор статьи совершил странную ошибку: на самом деле Геринг как раз избежал петли, покончив с собой незадолго до назначенного часа казни.

Первым повесили Риббентропа. Франк после самоубийства Геринга передвинулся в этой иерархии на пятое место. Казнь происходила в спортивном зале Дворца правосудия. Франка сопровождал католический капеллан американской армии Сикст О’Коннор. Приговоренного провели через двор в спортивный зал; когда ему на голову накидывали черный капюшон, он закрыл глаза, несколько раз нервно сглотнул. Сказал несколько последних слов.

Корреспондент «Таймс» Р. У. Купер находился во Франции, когда в тот же день, чуть позже, пришло известие о казни. «Мы узнали об их конце, сидя в маленьком французском ресторанчике», – писал он в воспоминаниях. Музыканты наигрывали «Insensiblement», в будущем – любимую мелодию Джанго Рейнхардта. Фотографии повешенных, в том числе Франка, появились на последней странице вечерней газеты, все посетители ресторана могли ими полюбоваться.

– Ça, c’est beau à voir, – пробормотал один из посетителей. – Ça, c’est beau.

И небрежно перелистнул страницу.