Глава 13
— Я уже не помню, когда мы вступили в эти запретные отношения, братик… — сказала Вильгельмина. — Если бы об этом узнало общество, мы навсегда стали бы с тобой изгоями, париями, отверженными этим жестоким и несправедливым миром… Ведь толпа слепа и глупа, толпа с радостью заклеймит любого, кто посмеет нарушить вековые запреты. Но, знаешь… Я бы с радостью разделила эту участь с тобой, ведь это ничто по сравнению с нашей любовью. Она была неизбежна — как рассвет, как приход весны, как сметана в борще… Думаю, наша судьба и не могла быть иной, ведь ты такой надёжный, такой сильный, такой красивый…
— Ангра-Майнъю, дай мне сил, — Хильда закатила глаза и начала пихать меня в бок локтём. — Смотри! Смотри! Она опять делает ЭТО!
— Чем бы дитё не тешилось, лишь бы бастардов в подоле не приносило, — философски ответил я, пожимая плечами.
— А если кто-нибудь услышит эту галиматью?!
— В определённых кругах у нас репутация чёрных магов, которые делают пельмени из мяса младенцев… Что ещё нам может повредить?
— Ммм… Чокнутая сестра?
— Она нормальная.
Хильда прикрыла глаза, беззвучно досчитала до пяти, а затем открыла глаза и указала пальцем:
— Она называет его братиком. По-твоему, это нормально?
Вилли, как и всегда при посещении этой оружейной лавки, прилипла к помещённому под заговорённое стекло МГ-18 и несла какой-то бред, алчно желая пулемёт, стоимостью в три тысячи сто золотых рублей.
— Абсолютно, — хмыкнул я. — Пускай развлекается, а мы пока закупимся всем необходимым.
В принципе, сестру понять было можно… В отличие от хозяина лавки, который эдакую красоту в нашей глуши продать не сможет, скорее всего, никогда. Нет, понятно, что произведено в Вестфалии, ленточное питание, двусторонняя подача патронов, воздушное охлаждение, сменный ствол, полторы тысячи саженей прицельной дальности и скорострельность в 1200 выстрелов в минуту… Но три тыщи рублей — есть три тыщи рублей. При том, что колёсный броневик с установленным в башне «виккерсом» можно тысяч за пятнадцать взять. Ну, подержанный, ясно дело, но и то лучше подержанный, чем те, что в Чернигове наловчились собирать.
Так что хрен когда этот МГ у нас тут продастся. И к пифии не ходи.
Пока Мина не отлипала от пулемёта, я прошёлся меж стеллажей, набирая необходимый огневой припас. Патроны для «мосинок», для БАРа, для револьверов, гильзы для дробовика — картечь и пули к «спенсеру» сами отольём. Капсюли, порох, клей, ещё гильзы — к винтовкам и револьверам… И когда уже Семёныч их по логике разложит, а не как ему хочется? Боевое к боевому, охотничье к охотничьему, видите ли… А у нас всё для боя и всё для охоты, вот! А ещё ведь надо…
А, сссобака, опять полная корзина… Пора её к прилавку тащить.
За прилавком я застал всё ещё торгующихся Хильду и Василь Семёныча, который был традиционно усат, велик, необъятен и неуступчив. Особенно, когда дело касалась сбыта гильз и гейстовой кости для инкрустации против скидки на наши покупки, немалую долю которых занимали ящики с патронами для мелкашек.
Семёныч калачом был тёртым, оружием торговал не первый десяток лет, так что выбить из него скидку было делом очень трудным. Настолько трудным, что почти что на грани невозможного.
Впрочем, это был один из тех моментов, когда в блондинистой и голубоглазой Хильдегарде просыпалась кровь степных булгарских князей, больше прославившихся как купцы, а не как боевые маги.
Торговалась эта парочка азартно, поминая пребывающую в нужде родню, неурожай озимых и тяжёлую внешнеполитическую ситуацию в княжествах Анатолии — до полушек аж доспорились и почти до полуполушек дошли, если бы остатки здравого смысла не остановили, что Хильду, что Семёныча.
И это ж они ещё до динамита не дошли, а как за него торг начинают, так каждый раз чуть ли не до драки доходит.
Я подошёл к прилавку…
Чувство опасности кольнуло, но слишком поздно.
Визг тормозов на улице, входная дверь распахивается настежь, жалобно звенит подвешенный на неё колокольчик. Внутрь вваливаются шестеро — в шляпах и плащах, лица замотаны платками…
И все вооружены.
— Руки! — рявкнул один из неизвестных, выхватывая из-под полы плаща обрез и наставляя его на нас. — Чтоб я видел!
А чего их видеть-то? У меня корзиной заняты, а Семёныч и Хильда на прилавок опёрлись во время спора.
Да уж, застигнули лучших охотников севера в сортире да без портков… Револьвер под прицелом не достать, для заклинания тоже нужно время… Время и зрительный контакт…
— Чего пялишься? — рявкнул другой неизвестный, нацеливая на меня сразу два револьвера. — Бросил корзину, отошёл к прилавку! И подняли руки!
— Все! — добавил первый, пока ещё четверо молча расстредоточились по магазину.
Аккуратно положил корзину, попятился назад, поднимая руки.
— Мужики, вы лавкой не ошиблись, случаем? — спокойно поинтересовался Семёныч. — Банк через два квартала, а у меня в кассе мышь повесилась.
— Умный какой! — хохотнул первый. — А в том банке есть динамит?
— А, так вам динамит нужен?
— Тащи! — вклинился второй, целясь в торговца из револьвера. — И без глупостей!
— Не маши железкой, — буркнул Семёныч. — А то ещё поранишься…
— Куда пошёл?!
— Я что — дурак, что ли, динамит под прилавком хранить? Он у меня в крюйт-камере.
— Без фокусов, — процедил тот, что был с двумя револьверами, двинувшись следом за продавцом. — Я за тобой слежу.
Я почти закончил схему «воздушного кулака», покосился на стоящую рядом Хильду — судя по сосредоточенному виду, сестра тоже готовила заклинание. Наверняка «баллистический щит». У меня лучше получаются воздушные чары, зато она хороша в защитных…
И тут я краем глаза увидел, что, погружённая в свои мысли и фантазии, Вилли вообще мало что заметила из происходящего, потому как по-прежнему пялилась на МГ, а к ней сзади подходил один из налётчиков, вооружённый «мосинским» карабином.
— Эй, мелочь! — скомандовал бандит. — Повернулась и лапы показала, чтоб я их видел! Слышала, нет?
Но Мина не слышала.
— Эй, я с тобой говорю! Слышала, нет? Сдохнуть хочешь? — налётчик подошёл ещё ближе и ткнул её в спину стволом карабина.
— Ммм, — недовольно сказала Вилли, не отрывая взгляда от МГ.
Бандит схватил сестру за плечо и повернул к себе лицом. Кузина внимательно оглядела его с ног до головы, оценила потёртый карабин и вежливо спросила:
— Да?
— Я сказал — руки вверх! Живо!
— Дядя, а вы что — грабитель? — невинным тоном поинтересовалась Вилли.
Бандит от такого явно ошалел, но обманчиво-безобидный вид сестры в её дорожном платье, коротком плаще и без оружия на виду усыпил бдительность налётчика.
— Да, мать твою!..
— Ааа… — протянула Мина.
Хлопок.
«Воздушный кулак» так быстро создать кузина всё-таки не смогла, а вот небольшой импульс послать — запросто.
Рукоятка затвора карабина повернулась вверх, бандит рефлекторно нажал на спусковой крючок, но выстрела не произошло — только не в таком положении.
Вилли крутанулась на правой ноге, растянувшись в шпагате и впечатав пятку аккурат в подбородок бандиту. Тот отлетел в сторону, выпустив «мосинку» из рук… Которую немедля поймала сестра, ударом ребра ладони опустила рукоять затвора и отскочила в сторону, прячась за одним из стеллажей.
Я выбросил вперёд правую руку, складывая пальцы в активирующий жест. Резкий порыв ветра, и руку бандита с зажатым в ней обрезом подбросило вверх. Налётчик по инерции нажал спусковой крючок и всадил сам себе заряд картечи в голову, размазав мозги по потолку.
Хильда закрыла нас щитом и вовремя — оставшиеся трое налётчиков открыли огонь из револьверов и начали слаженно отступать к выходу.
Даже слишком слаженно для обычных головорезов…
Бандит, что проходил мимо нас — тот, с двумя револьверами — повернулся, но я уже выхватил свой «драгун» и всадил ему одну пулю в левый бок, а вторую — в грудь. Хильда ударом ноги в живот отбросила грабителя прочь и тоже достала револьвер.
— Уходят! — азартно выкрикнула Вилли, несясь к входной двери с карабином наперевес.
По пути сестра умудрилась пнуть очухивающегося было бандита, которого приложила с ноги, и снова вырубила его.
Я ругнулся и тоже рванул к двери.
— Хильда, останься!
Выскочили на улицу почти одновременно — аккурат, чтобы увидеть отъезжающий от лавки «порше» с открытым верхом.
Мина немедленно опустилась на одно колено и прицелилась из «мосинки».
— Никакой стрельбы! — скомандовал я, памятуя о княжеском декрете.
Перебросил револьвер в левую руку и бросил спешно построенную схему в глубокую лужу прямо перед оружейной лавкой. Капли рванули вверх, сложились воедино, а затем по ней пробежала волна заморозки, превращая грязную воду в не менее грязную сосульку.
Перехватил её правой рукой и метнул вперёд, придав ускорение магией.
Ледяной снаряд пронёсся по улице, пробил корпус машины и разворотил ей заднее колесо. «Порше» моментально просел, проскрежетал по земле углом, по инерции проехал ещё несколько саженей, а затем остановился. Трое налётчиков выпрыгнули из него и метнулись в ближайший переулок.
— А вот теперь — пошли, — произнёс я и рванул вперёд.
Легконогая Вилли быстро меня обогнала, метнулась к переулку, на ходу создавая схему заклинания: судя по серебристой паутинке, образующейся вокруг руки — ловчую сеть.
Швырнула вперёд. Судя по сдавленному воплю и звуку падения — попала.
И тут же спряталась за угол дома, когда в неё начали стрелять. Судя по звуку — только один ствол. Скорее всего — револьвер.
Я создал в руке схему усиленного светляка и на бегу забросил его в переулок.
Вспышка!
Мина высунулась из-за стены, выстрелила, быстро передёрнула затвор и снова выстрелила.
— Чисто! — крикнула сестра, но затвор передёрнула и карабин опускать не спешила.
Вилли опустилась на одно колено, я подбежал и встал рядом с ней, вскидывая руку с револьвером.
Осторожно заглянул внутрь переулка.
Сестра и правда попала. Причём, целых два раза и мастерски — ловчее заклинание накрепко спеленало одного бандита, а ещё один был явно ранен. Третий налётчик забросил его руку себе на плечо и пытался сейчас оттащить его прочь…
Обернулся. Увидел нас. Попытался хоть немного развернуться, чтобы прицелиться из револьвера…
Кинул в него шоковым заклинанием. Бандит вскрикнул, выпустил из руки оружие, задёргался и рухнул на землю, выпуская подельника, который тут же безжизненным кулём осёл рядом.
Мы с Вилли подошли к лежащим налётчикам.
Двое парализованы, один ранен. Причём, судя по растекающейся под ним луже крови — серьёзно.
— А теперь, — сказал я, немного переведя дух, — Давай разберёмся — на хрена мы за ними вообще погнались?
— Ну, они бандиты, — безмятежно ответила Мина. — А злодеи должны быть наказаны, ведь так?
— А что-нибудь более существенное?
— Винтеры на княжеской службе, а значит обязаны всеми силами поддерживать порядок, хранить закон и покой мирных граждан…
— Уже лучше. Ещё?
— А ещё этих граждан можно сдать полиции и получить награду.
Награду… Точно!.. Сдать полиции, ну конечно же! Звучит, как план…
Сестра пинком перевернула крепко связанного магической сетью бандита и стволом «мосинки» содрала с его лица платок.
— Егорка Меченый, — Вилли указала на приметный шрам, проходящий через левый глаз. — В великом розыске. Разбой, грабежи…
Налётчик замычал, заворочался, начал бешено вращать глазами и попытался лягнуть сестру, но лишь шкрябнул сапогами землю и запачкал ботфорты Мины.
Та медленно посмотрела на свою обувь, потом на бандита. Снова на ботфорты, опять на бандита…
Перехватила карабин и от души двинула ему промеж глаз.
— Разбой, грабежи, — как ни в чём ни бывало продолжила Вилли. — Ещё что-то, весь розыскной лист не запомнила. Двести рублей золотом за живого. Или мёртвого.
— Вот с этого бы и начинала, — хмыкнул я и указал подбородком на раненого. — А он?
Вилли посмотрела на него, нахмурилась…
— Не. Не помню такого в розыскных листах.
Третий бандит тем временем очухался и застонал. Ну да, полноценный «шок» — это не просто педагогическая искорка в задницу, там всё тело болит и болит нехило.
— А этот?
— Этот? — Вилли ударом ноги перевернула и его. — Хммм…
Повнимательнее всмотрелась в лицо бандита.
— Тоже не помню, — сказала кузина и спокойно вскинула карабин. — Похоже, что и этот бесполезный…
Бандит ошалевшими глазами посмотрел на Мину, а та чуть двинула пальцем на спусковом крючке.
— Сестра! — воскликнул я. — Что же ты делаешь?
— Да вот думаю, что мир станет лучше без этого злодея… А ещё за него не дают ни рублика.
— Вильгельмина, ну ведь так же нельзя, — я покачал головой. — Может, он всё-таки будет нам чем-то полезен… Эй, ты же можешь быть нам хоть чем-то полезен?
— Т-ты… блефуешь, сопля… — кое-как выдавил бандит.
Сестра пожала плечами и спокойно выстрелила.
Дымящаяся гильза упала на землю.
Пуля вошла в землю аккурат между ногами налётчика — в считанных линиях от причинного места.
— Ой, — сказала Вилли. — Промахнууулась… Какая досада. Ну, ничего, сейчас я…
Сестра спокойно передёрнула затвор карабина и прицелилась прямо в лицо бандиту.
Тот явственно побелел.
Колдунья — это всегда страшновато. Даже если эта колдунья маленькая. А, может — особенно, если эта колдунья ещё маленькая. А уж ведьма с винтовкой — так вообще…
— Ну, так что? — я присел около налётчика на корточки и с улыбкой посмотрел на него. — Ты нас чем-нибудь порадуешь? Или пусть твоей судьбой распоряжается моя милая младшая сестрёнка? Вильгельмина, ты же можешь?
— Запросто, — невозмутимо ответила кузина, не спуская прицела с бандита. — Кровь за кровь.
— С-сегодня… — кое-как выдавил он, то и дело косясь на ствол карабина, нацеленный ему в лицо.
Ну да, ну да, с такого ракурса эти три линии тьмы кажутся настоящей бездной…
— Сегодня?.. — терпеливо подсказал я.
— Поезд, — сглотнул налётчик. — Будет захват поезда.
— Откуда знаешь?
— Мы… мы должны были участвовать…
— И для этого вам потребовался динамит? Вы его захватывать собирались или взрывать?
— В-ваше б-благ-городие, я не знаю! Я всего лишь…
— Ну и ладно, не знаешь, так не знаешь… — не стал спорить я. — А кто знает, кстати?
— Он, — налётчик указал на истекающего кровью подельника.
Если ещё не умер, то скоро умрёт. Вилли его в живот подстрелила, а с пулей в брюхе долго не живут, до городских эскулапов он точно не дотянет… Да и что-то нет у меня ни малейшего желания выкладывать кругленькую сумму за спасение какого-то бандита. А у эскулапов таких желаний нет тем более — забесплатно они если кого и будут лечить, то лишь из князей.
И я уже молчу о том, чтобы потратить на этого бандюка что-то из наших эликсиров последнего шанса. А лечебной магией такого ранга ни я, ни Мина не владеем.
Так что помрёт дед Максим, да и хрен же с ним.
А этот тип, конечно, деловой. Очень удобно, чего уж там… Валить всё на того, кто и сейчас ничего не скажет, а скоро и вовсе замолчит намертво. В прямом смысле этого слова.
— Думаешь, если он помрёт, то с тебя и взятки гладки? Да нет уж, милсдарь. Мы-то и мертвеца сможем разговорить, если понадобится, — я погрозил бандиту пальцем, не забыв добавить небольших молний, пробегающих по руке. — Но тогда нам будет полезнее он, а не ты… Смекаешь?
Налётчик торопливо кивнул.
— Тогда — дай нам что-нибудь ценное, и мы скажем полиции, что ты просто вёл автомобиль, не пытался в нас стрелять… Ну и всё такое. Получишь по минимуму.
— В-ваше благородие, — выдавил бандит. — Я… я и правда почти ничего не знаю. Вечным огнём клянусь, не знаю! Н-но… но, я знаю, что поезд будет захватывать Либрия. А главный там — какой-то Юф.
Я поднялся на ноги и отошёл чуть в сторону, впрочем, не спуская глаз с пойманных разбойников…
Или теперь правильнее говорить террористов?
— Думаешь, к нам и правда заглянул тот самый Юф? — негромко спросила Вилли, не опуская трофейного карабина.
— Думаю… — протянул я, — Что мы тут такого шума навели, а полицейских свистков почему-то до сих пор не слышно. Странно это…
Как есть странно.
