Глава 11

К заходу солнца в лагерь мы припёрлись, едва волоча ноги. Конечно, пробежки мы каждый день делаем, но одно дело бежать относительно налегке, а совсем другое — наматывать круги по Ожогу, уничтожая гнёзда и отстреливая гейстов. Конечно, к концу очередного рейда становится полегче, когда потратишь зажигательные шашки, гранаты и керосин, но всё-таки не намного.

Наскоро поужинали и завалились спать, на этот раз не распределяя ночных дежурств — с учётом вчерашней ночной (!) атаки гейстов, нас всю ночь будет охранять Райнхард, выпивший «ойле» — эликсир бодрствования. Хорошая штука, куда лучше разных обычных стимуляторов, потому как ты не становишься чересчур бодрым и слегка пьяным — просто можешь спокойно не спать пару суток. Но не больше пяти — дальше настигнет откат, организм просто отрубится и придётся честно проспать всё, что не спал.

Как только улёгся на расстеленное покрывало, сунул под голову сумку, наложил согревающие чары и укрылся плащом — думал, что усну сразу же. Но нет, вроде бы и провалился в полудрёму, но разные роящиеся в голове мысли всё не давали уснуть.

Какие? Да вот, например, вчерашняя атака гейстов. Ночная атака!

Чего в этом удивительно? Ну, хотя бы то, что ночью твари — обычные твари — впадают в что-то вроде спячки. Да, есть ещё и такие малоприятные гейсты, как пещерные, но на поверхности они не встречаются, а их логова нынче спокойно заливаются фосгеном…

То есть, ни рипперы, ни урсы, ни гайеры ночью не то что атаковать — обычно даже перемещаться не жалуют. Поэтому, кстати, нам ещё и поэтому повезло, что твари были несколько квелыми — если бы напали днём, нам бы пришлось более туго. Конечно, никого из старшего ранга там не было, но многим и среднего урса вполне хватило бы — если не знать куда именно бить, то его можно хоть из пулемёта полосовать, а урс всё равно подойдёт и размолотит всех в кашу.

Так-то, конечно, по идее именно ночью и хорошо бы устраивать рейды на тварей, а не ловить их при свете дня, но бродить по ночному лесу — удовольствие, прямо скажем, так себе. Коряги и ямы, а соответственно — подвёрнутые ноги и прочие телесные повреждения, сгубили не меньше егерей, чем гейсты. Да, для таких случаев есть «катз», но поле зрения от зелья ночного виденья слишком уж сильно сужается. Где-нибудь в коридорах или пещерах — нормально, а вот на открытой местности — сильно хуже. Может, мы и не лошади или ещё какие антилопы, но периферийным зрением лучше не пренебрегать.

К тому же в спячке у тварей сильно затухает аура, так что издалека их разве что по запаху можно обнаружить. Ну или наступив на хвост рипперу, что даже «веселее».

Перевернулся на другой бок, отворачиваясь от тихонько потрескивающего костра. Накиданный под покрывалом лапник был не самой мягкой постелью, но и особым неудобством не отличался. Ну, или я просто уже был к такому привычен.

Да, скорее всего. Всё ж таки образ жизни Винтеров, мягко говоря, немного отличается от общепринятых стандартов жизни магических кланов. Едим простецкую пищу, раз в неделю ночуем в лесу, спим на земле, укрываясь одним только плащом и согревая себя магией. Каждый день пробежки, каждый день занимаемся рукопашным боем, метаем ножи, читаем Охотничьи дневники и трактаты, ну и, разумеется, всё время упражняемся в магии и стрельбе. Не из-под палки, с удовольствием в общем-то. Привыкли, наверное, просто — мы же так всю сознательную жизнь время проводим. Но какой подросток от такого откажется-то? Да, жизнь не самая сахарная, и уж тем более плохо подходящая девчонкам… Ну, на мой взгляд. Несмотря на то, что мы всегда считались довольно прогрессивными, кое-какие саксонские традиции из Винтеров выбить всё же затруднительно — в частности пресловутое «Долг. Дом. Дети».

Так что я довольно консервативен и считаю, что каждому — своё, и женщина — это мать детей, уже имеющихся или будущих. И нечего ей с винтовкой наперевес по Ожогу носиться.

Но это моя точка зрения и только моя. Что называется — не навязываюсь. Может, сёстры у меня и не добропорядочные леди, зато я поставлю скорее на них в гонке выживания — умение дать в зубы, поджарить задницу или отстрелить ухо в нашем мире никогда лишним не будет. А строить глазки девчонки и на инстинктивном уровне умеют…

Перевернулся на другой бок.

А всё-таки интересно — почему вчера напали гейсты? Если повспоминать Охотничьи дневники… То так сразу ничего в голову и не приходит — не помню я описаний того, чтобы гейсты были столь активны ночью. Ну, не считая высших гейстов, каждый из которых — это всегда отдельный дневник и отдельная история. Это вплоть до старшего ранга твари напоминают пусть и гротескных, но всё-таки животных — волки, медведи, росомахи, пауки, змеи…

А вот высший ранг — это всегда что-то уникальное.

Среди высших тварей можно проводить параллели, но никогда нельзя найти двух одинаковых. Каждый такой гейст — это продукт индивидуального развития, естественного отбора и личной эволюции, если говорить научно.

Твари появляются на свет относительно слабыми, агрессивными, но откровенно туповатыми. Стая рипперов, вышедших из логова в своё первое лето, может переть грудью на пулемёт и дохнуть пачками, и в этом их ключевое отличие от обычных животных. Хищник живёт лишь пока он здоров и способен охотиться, а это прямо противоположно идеи связываться с добычей, которая тебе не по зубам. На такую будешь охотиться — сам ощипанный уйдёшь.

В молодых гейстах же есть только тупая кровожадность. Но убей вожака стаи, убей каждую третью тварь, и остальные начинают резко умнеть. Гейсты — тупы, но быстро учатся. Они быстро начинают понимать, что магия и огнестрельное оружие — смертельны. Что не на всякого человека вообще стоит нападать, а если уж нападаешь, то надо атаковать сразу с нескольких сторон, таиться в засаде, путать следы…

Чем дольше живёт тварь — тем она умнее. Чем дольше живёт тварь — тем она сильнее. Причём не фигурально, а буквально — то, что в нормальной природе длится миллионы лет эволюции, у гейстов протекает за какие-нибудь десятки лет. Например, чтобы гайеру дорасти до чего-то ранга нивидер нужно лет пятьдесят — была тварь, размером с крупного орла, а получилось чудовище, способной утащить в лапах человека или телёнка.

Ну или Кайнмены. Там даже непонятно из чего они эволюционируют, потому что риппер развивается до вервольфа, фрехтен — до фирфаза… А из чего может развить тварь, больше всего похожая на человека? Ведь ничего похоже на средних и старших рангах даже и близко нет…

С другой стороны — и хорошо, что такая дрянь редко встречается. Второй Цвайштадт или Гамельн — это последнее о чём можно мечтать.

Даже относительно слабый вервольф — это та ещё проблема, а бедствие типа Гамельнского поводыря — это вообще катастрофа. И нечего кивать на то, что не так страшен дэв, как о нём бает мобед, и что есть твари вроде Вайссвала. Там-то вообще бедствие в масштабах целого континента… Насколько знаю, его пять лет назад под Тобруком серьёзно потрепали с помощью авиации и зенитных пушек, но и то убить не смогли. А как ты вообще убьёшь летучую тварь размером с крейсер, а? Даже в Охотничьих дневниках о таких гейстах ничего нет, кроме разве что общих рекомендаций… Ну, что-то вроде «а потом отрубите ему голову». Или — «наносите урон магией и оружием до тех пор, пока тварь не поменяет очертания».

Очень смешно, да. Прям обхохочешься.

И даже если бы у нас были огромные деньги на содержание приличествующей титулу дружины, то всё равно хрен по всему блюду. Не положено графам владеть военным снаряжением высшего ранга, к которому относится авиация и специальные орудия. Это в Алемании Винтеры герцогами числились, а в Конфедерации герцогами, то бишь князьями, можно быть только при определённом уровне дохода и подконтрольной территории. А у беглецов какой доход и земли? Так что графы и не колышет. А графам ничего серьёзнее броневиков и пулемётов не полагается. С другой стороны, каким-нибудь баронам и о таком только мечтать приходиться — там и по средствам, и по договорам им не получится больше полусотни человек в дружине. Да и то больше на бумаге — мало у какого барона есть средства такую толпу содержать.

Есть, конечно, ещё всякие новопроизведённые или удачно женившиеся, но прямо скажем — таких за ровню никто и никогда считать не будет. Деньги могут помочь купить землю, но не магические способности, а если с кем и получается породниться, то это будут лишь угасающие или очень слабые кланы. И уж всяко ни одного старшего Дара, нет-нет-нет, ни в коем случае. Так, какие-нибудь слабые стихийники, возможно; алхимики, артефакторы…

Мистические глаза Заклинателя тварей Дар, конечно, не самый… популярный и полезный, но всё-таки старший. Правда, с нами один хрен не связываются, но это уже исключительно заслуга дяди. Кто там года два назад к Хильде пытался посвататься-то? Ковальские… Коротаевы… Комаровские? А, плевать. Всё равно это был первый и, вероятно, последний раз, когда кто-то что-то пытался там снисходительно говорить дяде, типа — гордись нищеброд! Осчастливим весь твой захудалый клан браком нашего имбецила и твоей оторвы, а заодно, может, и деньжат подкинем…

А потом Райнхард допил свой огуречный рассол, поморщился и снял со стены БАР.

Кааак они бежали!.. Хильде ещё потом попало за то, что она им свистела и улюлюкала вслед.

Перевернулся на бок.

И вместе с этим переворотом, совершил переворот мыслей.

Я ж Хильде пообещал её мотоцикл из полицейских застенков достать. Вот только как? Ну, насчёт того, что отдадут его только дяде, это Потапыч явно для красного словца сказал… Если дядя в управу придёт, то управа сразу же сильно пожалеет. Всё-таки кто они и кто граф Винтер? Ладно, это мы знаем, что у дяди просто такое своеобразное чувство юмора, а многие за чистую монету принимают его игру в головореза и чёрного мага…

О, а это мысль, кстати… Мне нравится эта мысль и её определённо стоит подумать…

Сон уже почти накрыл меня…

И тут я резко сел, откинув в сторону плащ и ухватывая загодя раскинутую схему сигнальных чар.

— Хильда, Мина, подъём, — негромко произнёс Райнхард, передёргивая затвор винтовки.

— Ммм? — полусонная Вилли села и по-детски потёрла глаза кулачками. — Уже пора вставать?

— Ещё пять минуто… — пробормотала Хельга, плотнее укатываясь в плащ.

А затем с воплем подскочила, когда дядя щёлкнул пальцами.

Искра в задницу — это очень бодряще, факт. Может, заклинания высоких рангов мне и не даются… или не давались раньше, а вот такие вот простенькие чары я разучил быстрее всех и лучше всех. И с успехом ими пользуюсь.

— Тссс, — Райнхард поднялся на ноги и магическим импульсом разложил штык на винтовке. — Тихо. Разворачивайте схемы поиска.

Дядя запрыгнул на одну из торчащих каменных плит.

— «Шпац», «ойле» и «штиль» — сразу же, «блиц» — под рукой, — скомандовал он, тоже протягивая руку к висящей на поясе сумке с зельями. — Всё оружие — в готовность, штыки примкнуть. У кого с магией плохо — заряжайтесь. И про дожигатели не забывайте.

Наши лошади были рассёдланы и привязаны в стороне от лагеря, но поклажа с них лежала рядом с костром. Штык-нож к «мосинке» у меня висел на поясе, у Вилли тоже, а вот Хильде пришлось порыться, чтобы достать клинок к своему дробовику и заодно отстегнуть с пояса палаш.

— Не стоим кучей, — негромко произнёс я, примыкая к винтовке 16-дюймовый клинок. — Рассредоточились.

Вилли выбрала позицию под двумя сложившимися плитами на пригорке недалеко от Райнхарда. Хильда осталась на земле, спрятавшись за одним из камней, а я по примеру дяди запрыгнул повыше, но не на плиту, а на толстую нижнюю ветвь одиноко стоящей липы.

На ощупь достал из сумки нужные эликсиры и принял один за другим, поморщившись от горечи — травы перебивали алкогольный дух, но настойка всё равно была крепковата. В пересчёте на обычный алкоголь — почти полчарки водки. Это вам не тварь чихнула…

«Штиль» не дал никаких ощутимых эффектов, хотя вообще-то сильно понижал чувствительность к боли. Разве что во рту осталось горькое травяное послевкусие, но его почти сразу же смыл медовый привкус «ойле», которое одним махом прогнало остатки сна. Ну и вот «катц» — безвкусный, зато сразу сузил обзор, но взамен дал возможность видеть в темноте…

Но не как в тех видениях, что теперь стали меня посещать — обычный эффект от обычного зелья ноктовиденья… И никаких мёртвых людей и горящих городов.

Моя поисковая сеть засекла крупного одиночного гейста, но и только — даже с учётом невесть почему усилившихся способностей, точное местоположение нарушителя мне определить было не по силам. Я знал, что сигнальную нить что-то задело, но где именно — было непонятно. Расширение поискового круга до семидесяти саженей ничего не дало — пусто.

— Где? — спросил я, опираясь локтём левой руки на винтовочный ремень, перехватывая «мосинку» поудобнее и проверяя плавность хода рычажка дожигателя.

— Примерно на два часа, — указал рукой Райнхард, водя стволом БАР из стороны в сторону. — Полтораста саженей.

Ух… Нет, мне это всё ещё не по силам. Значит, попытаемся усилить слух — и то больше шансов будет заметить. Главное потом вовремя погасить, когда или если начнётся стрельба. Конечно, я сейчас под «штилем», но всё равно может очень больно по ушам врезать…

Сузил поисковое заклинание и начал шарить им в указанном направлении.

Ничего… Ничего… Ниче…

Нет. Что-то есть.

Среди деревьев неторопливо двигался гейст. Идёт на четырёх лапах — крупнее риппера, но мельче урса и более поджарый. Крупная голова, пара алых буркал, мощные вытянутые челюсти. Высокая холка, почти натуральный горб — прикрыт костяными пластинами, делающими её похожей на череп какой-нибудь коровы или козла. Сходство усугублялось двумя загнутыми назад рогами, торчащими из хребта.

Ну и как финальный штрих — длинный гибкий хвост, покрытый костями пластинами и увенчанный самым настоящим роговым клинком.

Химера. Мать её.

Я начал ещё раз в темпе вспоминать всё, что я помнил об этом гейсте высшего ранга. Урсы, как бы, тоже высшие, но их туда отнесли пока ещё не было огнестрельного оружия. Для егеря с копьём или арбалетом он опасность представлял, для вооружённого магазинной винтовкой или штуцером — не особо.

Химера — другое дело. Не только сильная, но и быстрая. А ещё — очень живучая. Даже если снести ей голову из штуцера, она успеет прыгнуть и полоснуть когтями. Нужно поразить не менее четырёх М-точек — голова, шея ниже ушного выроста, участок выше нагрудной пластины, крестец, задняя часть горба, бок близ лопатки…

Ну, или размолотить химеру в кашу и при этом увернуться от всех её атак.

Раз плюнуть, ага.

— Вижу, — доложил я.

— Не вижу, — в один голос сказали кузины.

— Конрад, даёшь целеуказание.

— Понял.

Достал из сумки и проглотил порцию «блица», отчего серый мир вокруг стал ярко-серым, а сердце застучало громче и медленнее. Точнее, сердцебиение у меня даже ускорилось, как и восприятие — отсюда и лёгкая заторможенность всего и вся вокруг…

Я передёрнул затвор «мосинки», поймал вылетевший патрон и положил его в подсумок, а сам достал из кармана кителя патрон с трассирующей пулей, вложил его в винтовку и дослал в ствол.

— Готов.

— Хильда, на тебе сеть. Второй ранг, не меньше.

— Поняла.

Сестра опустила дробовик и принялась строить схему ловчего заклинания.

— Слушать сюда, — произнёс Райнхард. — По моей команде Конрад даст целеуказание. Вилли — будь наготове. Как увидишь тварь — выпускай все пули и сразу перезаряжайся. Постарайся бить в голову. Гейст метнётся сюда, я постараюсь его прикончить. Если нет — Хильда накинет на него сеть и расстреливаем все вместе накоротке. Всё понятно?

— А на кого мы охотимся? — полюбопытствовала Мина.

— Химера. Ещё вопросы? Тогда по моей команде…

Я прицелился в гейста. Вряд ли попаду, конечно, хоть здесь и смешная дистанция — у трассирующей пули хуже баллистика, да и моя «мосинка» пристреляна без штыка… Попробуем всё-таки прикинуть упреждение. Штык тянет вниз, а трассирующая сильнее улетает вправо и вверх, так что…

— Начали.

Погасил усиление слуха и нажал на спусковой крючок. По ушам ударил грохот выстрела, а в плечо чувствительно толкнул приклад.

Зелёный огонёк пронёсся между стволов деревьев, воткнулся аккурат в костяной горб химеры и вспыхнул снопом изумрудных искр. Тварь зарычала, остановилась и припала на передние лапы. И тут же почти со скоростью пулемёта Вилли разрядила весь магазин в голову гейста. Один из багровых огоньков погас — сестра всё-таки умудрилась выбить монстру глаз.

Химера рванула вперёд.

Быстро передёрнул затвор и снова выстрелил.

Тварь чуть сместилась и понеслась прямо на меня.

Одиночными, но часто загрохотал дядин БАР.

Передёрнуть затвор. Выстрел.

Из своего импровизированного бункера открыла частый огонь Вилли.

Передёрнуть затвор. Выстрел!

Химера уже совсем близко от меня.

Передёрнуть затвор. Выстрел!..

Гейст прыгнул.

Пятиаршинная высота для химеры — раз плюнуть. Поэтому ещё когда гейст сжался для прыжка, я спрыгнул вниз, оставляя после себя зародыш светляка.

Химера снесла ветку, на которой я сидел, а заодно и магический огонёк, который полыхнул ослепительной вспышкой и обрушился вниз водопадом белоснежных искр.

Гейст врезался башкой в ствол дерева, тряхнув его от корней до макушки, а затем свалился на землю. В бешенстве зарычал и несколько раз хлестнул хвостом.

Я оказался почти рядом с задницей твари, увернулся об прорезавшего воздух костяного клинка, а затем воткнул штык прямо в крестец монстра, целясь в промежуток между костяными пластинами. Навалился на винтовку, вгоняя клинок поглубже в тело гейста, а затем быстро отпрыгнул в сторону, уворачиваясь от ещё одного удара хвостом.

Швырнул в голову твари шоковое заклятье и рванул прочь.

Химера развернулась в мою сторону, помотала головой, пригнулась для прыжка, чтобы обрушиться мне на спину…

И тут в бок гейста ударила тяжёлая трёхлинейная пуля, заставив его пошатнуться. Прыжок твари смазался, и она просто понеслась вперёд.

Химера махом сократила разделявшее нас расстояние, но я ускользнул прямо у неё перед носом, прыгнув вперёд и вверх — на сложенные домиком каменные плиты.

А в рыло твари выпустила весь магазин прятавшаяся под ними Вилли, которая затем опустилась на одно колено и упёрла в землю приклад винтовки с десятивершковым штыком.

Гейст с размаха налетел на клинок, который попал ему аккурат выше грудной пластины и глубоко вонзился в тело твари. Мина почти распласталась на земле, уворачиваясь от ударов лап химеры, увенчанных громадными зазубренными когтями.

Позади монстра появилась Хильда и метнула в него магическую сеть, которая немедленно прижала тварь к земле. Вилли тут же выскочила из своего укрытия, оттолкнувшись подошвой ботфорта прямо от морды химеры.

Хельга с коротким хаканьем воткнул штык своего «спенсера», а затем нажала на спусковой крючок. Выстрел картечью в упор буквально разнёс в клочья горб твари, и та моментально проиграла борьбу с магической сетью, что притягивала монстра к земле.

Откуда-то сверху спрыгнул Райнхард. Взмах винтовкой, росчерк окутанного облаком искр штыка, и клинок отделил голову химеры от тела.

Я выдернул всё ещё торчащую из тела твари свою винтовку, открыл затвор и вложил свежую обойму. Лязгнул рукояткой, досылая патрон в ствол, и развернул поисковые чары.

— Шустрый… — Вилли пыталась высвободить из-под лежащей туши гейста свой «винчестер».

Высвободила. И недовольно протянула:

— Ну вооот… Штык погнулся…

— Перезарядиться! — рыкнул дядя. — Рано расслабляться!

— Вторая? — спросил я. — Где?

— На одиннадцать часов, — махнул рукой Райнхард, с лязгом вставляя новый магазин в БАР и передёргивая рукоять затвора. — И на два часа.

— Ещё две химеры? Хрена себе… — присвистнула Хильда, дозаряжая свой «спенсер» патроном, а затем азартно добавила, — Охотимся?

— Хочешь спать, пока рядом бродят две твари? — ухмыльнулся дядя.

— Я вот — не очень, — вставила Мина. — Прям очень не очень.

— Идём уступом. Хильда — со мной, Конрад — замыкающий. Держишь сектор на два часа.

Развернулись косой линией и пошли в лес, следуя за Райнхардом. Я уже привычно сузил область поиска в ту сторону, что обозначил дядя, но пока что ничего не обнаружил.

Углубились почти на сотню саженей вглубь. Всё равно пус…

Дядя неожиданно поднял руку, а затем опустился на одно колено около ближайшего дерева и опустил ладонь горизонтально. Мы немедленно последовали примеру Райнхарда, укрывшись за ближайшими деревьями, что хотя бы в теории могли выдержать удар разогнавшейся десятипудовой туши химеры. Я при этом не забывал держать порученный мне сектор.

— Двести саженей, — неслышно для обычного человеческого слуха произнёс дядя.

Ну, ни… чего себе!

Я, конечно, знал, что Райнхард может почуять гейста за полтораста саженей, но для него, оказывается, и две сотни не предел. Хотя, слабый Голос — это, вероятно, как раз расплата за такие охотничьи способности…

И тут я заметил.

Не магией — обычным усиленным слухом. Как в моём секторе хрустят ломаемые ветки и скрипят стволы деревьев.

Что-то двигалось за пределом поискового радиуса.

— На один час, — произнёс я, крепче сжимая винтовку. — Дальше сотни саженей.

— Что там? — громким шёпотом спросила Вилли, начиная крутить головой по сторонам.

— Не знаю.

Что-то двигалось за пределом поискового радиуса…

Что-то очень большое.

Райнхард бросил взгляд в указанную сторону, прищурился.

— Всем заглушить ауру. Живо!

Я быстро закольцевал свою магическую тень и затаился.

Потянулись минуты ожидания. Присел за дерево, упёрся локтём левой руки в собственное колено, поудобнее перехватывая винтовку и на всякий случай строя схему заклинания. «Белое пламя» — даже бронеход прожжёт при нужде, а если ещё влить в него побольше энергии…

Уши неожиданно заложило, а сердце пропустило удар. Ночь вокруг вновь стала кромешной-чёрной — даже чернее чем была. Будто бы никакого принятого «катца» и в помине не было…

И тут же пришло понимание, что это за тварь.

— Тойфель, — едва слышно произнесла Вилли.

Ночную тишину разорвал оглушительный рёв, а затем послышался грохот от ломящейся сквозь чащу огромной туши.

Ещё один рык, но уже на полтона ниже и почти сразу же захлебнувшийся.

По ушам ударила ещё одна беззвучная волна. Снова шум и треск ломаемых деревьев. Рык. Глухой удар. Треск и шум падающего дерева. А затем — влажное чавканье.

Не знаю сколько мы так просидели в темноте, с укрытой аурой и без единого звука. Никто не двигался и не шевелился — дядя ничего не делал и никаких команд не давал, а мы привыкли слушаться Райнхарда. Глава Винтеров — больше, чем глава клана, он прежде всего командир. Поэтому мы сидели и ждали.

Было ли страшно? Не знаю. Может быть. Совсем чуть-чуть. Даже с учётом того, химера оказалась непростым противников, а второй тварью закусил тойфель. Причём, по ходу, без особых проблем закусил. Да и откуда проблемы у гейста высшего ранга такой силы? И массы, что важно. Если в химере десять пудов не до конца живого веса, то в тойфеле десять раз по десять пудов…

А затем ночь вновь расцвета всеми оттенками серого, а чавканье прекратилось, а звук ломящейся сквозь чащу туши стал удаляться. И лишь затем дядя нарушил тишину:

— Всё, мелочь, выдыхаем — он ушёл.

— А мы его не убьём? — с плохо скрываемым азартом произнесла Хильда.

— А он тебя не сожрёт? — хмыкнул дядя. — Здесь нужны мины, приманки на тойфеля и штуцер. У тебя случайно в ридикюле такого не завалялось?

— У меня и ридикюля-то нет… — буркнула блондинка.

— О, так знаешь, что это такое, — невинным тоном прокомментировала Мина.

— Укушу.

— Возвращаемся в лагерь, — Райнхард поднялся на ноги. — Снимаемся и уходим к Зелёной скале.

— Мы пойдём ночью? — удивилась Хильда. — А разве…

— Тойфель.

— Чего — тойфель?

Мы одновременно посмотрели на блондинку, которая поёжилась под нашими взглядами.

— Чего?

— Вернусь домой — повторишь мне первые три параграфа третьего тома «Бестиария», — будничным тоном произнёс Райнхард.

— Чего?!

— Четыре параграфа.

Вилли захихикала, я тоже не удержался от короткого смешка, но потом замолчал и посмотрел на серую хмарь в той стороне, куда ушла тварь.

И всё-то интересно мне знать — почему уже второй день подряд гейсты стали активны не только днём, но и ночью?..