17
Задохнувшись от ужаса, она замолотила в воздухе руками, словно мельница крыльями, и ударилась о стропила низкой крыши. Ладонь и подушечки пальцев ожгло нестерпимой болью.
Что-то щелкнуло. Ее запястье? Нет… Стропила! Дерево хрустнуло, застонало, и Алису запорошило опилками. Она глянула вверх и обомлела: прямо у нее над головой толстая балка шириною в двенадцать дюймов нежданно-негаданно треснула пополам. Алиса, судорожно глотая воздух, захлопала глазами – но как? По двору прокатился тревожный, леденящий душу гул, и Алиса сбилась с мысли.
Ронан опомнился первым и вскинул на нее круглые глаза.
– Что ты наделала? – произнес он побелевшими губами.
– Я? – прошептала Алиса.
Крыша накренилась, оставшиеся балки заскрипели и страдальчески охнули, приняв на себя дополнительный груз. Лицо Ронана вытянулось, и он задал стремительного стрекача. Крыша осела еще больше, и стропила не выдержали. Перекрытия упали с неимоверным грохотом. Крепежные болты, вырвавшись из кирпичных оков, полетели по двору, словно выпущенные наугад пули.
Алиса, спотыкаясь на осколках разбитых бутылок, бросилась к стене, где и скрючилась, сжавшись в неприметный комок. Мимо просвистела сорвавшаяся с крыши балка и дротиком воткнулась в землю, рядом посыпались перекладины, стропила, планки, бревна. Крыша рухнула. Густая рыжая туча пыли поднялась в небо и хлынула на двор ливнем щепок и кирпичной крошки.
Алиса обхватила голову руками. У нее закладывало уши и лопались барабанные перепонки. Спасаясь от лезшей в глаза и рот пыли, она, словно в кокон, завернулась в пальто. Ей нечем было дышать, смотреть, слышать.
Наконец дрожь земли прекратилась, и Алиса открыла глаза. Стоявшая столбом пыль заволокла двор туманом, и в этом тумане колыхались бесплотные черные тени. Алиса заморгала, поднялась и двинулась вперед, поминутно оглядываясь и спотыкаясь о груды битого кирпича.
Во дворе царил настоящий ад. Горы наваленных крест-накрест изломанных балок и поперечин вздымались, словно башни, и порой доходили Алисе до плеч. Крыша провалилась, и во двор, разгоняя невыносимую духоту, хлынул свежий ветер. Ветер свободно гулял по остову дома, сдувая пластиковую обшивку и срывая куски древесины. В холодном лунном свете по двору бродили чьи-то странные зловещие тени. Алиса тревожно замерла, но тени шарахнулись от нее, как от зачумленной. Испуганные собаки, боясь даже пикнуть, жались к воротам. Сколько из них пережило разразившуюся катастрофу, Алиса не знала.
Кто-то зашелся в сухом выворачивающем наизнанку кашле, и Алиса остановилась. Минуту поколебавшись, она напряженно просипела «Кто здесь?» и услышала в ответ протяжный стон.
Поскальзываясь на опилках, она бросилась на штурм кучи балок. Ботинок хлюпал от крови, капавшей из прокушенной лодыжки, но боли она не чувствовала. Похоже, у нее был шок. Перешагнув через очередное нагромождение стропил и мусора, она увидела Ронана.
Некромант беспомощно лежал на земле, придавленный потолочной балкой. Весь в пыли, он близоруко щурился и беспрестанно моргал.
– Помоги мне.
Алиса уже нагнулась, чтобы приподнять балку, но передумала. Колени ее задрожали, она глубоко вздохнула и тряхнула головой.
– Открой для меня ворота в Сулка-топь, – сказала она.
– Я… я не могу.
Алиса сунула руку в карман и вытащила замаранное кровавыми пятнами перо. На краю балки возник полуночник Ронана. Он сидел, нахохлившись и зажмурившись.
Набравшись решимости, Алиса слегка надавила ногой на балку.
– Открой для меня ворота в Сулка-топь.
– Я не могу, – прошипел Ронан, извиваясь от боли и задыхаясь от кашля. – Мокин наплела твоему дружку, что я могу, но она ошиблась. Я мог бы попробовать, да знаю, что ничего не выйдет. Я не… У меня нос не дорос до такого. Я… – Он тоскливо вздохнул. – Я не тот некромант, что вам нужен.
Алиса недоверчиво поглядела на него, перевела взгляд на полуночника. Тот не шелохнулся.
– Нет! Ты обязан помочь мне. Все это… Неужели все это было зря?
Ронан говорил правду – полуночник не шевелился. Ронан не мог ей помочь. Не мог спасти Джен. В крайнем замешательстве Алиса развернулась и поплелась прочь, то и дело оступаясь на битом стекле и расщепленной древесине.
– Постой! – натужно захрипел Ронан. – Не бросай меня! Я знаю, кто на это способен! – Алиса круто развернулась. – Марианна Нордем.
– Она не некромант.
– Она… Она нашла некроманта. Ей тоже не терпится попасть в Сулка-топь. Однажды она заявилась ко мне, все вынюхивала да выспрашивала, но сразу смекнула, что толку от меня как с козла молока.
Алиса покосилась на полуночника – Ронан не лгал. Ну разумеется, как может Братство, этот культ Смерти, обойтись без собственного некроманта. В горле у нее пересохло, и она нервно сглотнула. От предвкушения чего-то невероятного по спине ее пробежал холодок возбуждения.
– Назови его имя и адрес Марианны.
– Ну нет… Вначале вытащи меня отсюда.
В два прыжка она подлетела к нему, и балка, скрипя, прогнулась у нее под ботинком. Ронан зашипел.
– Скажи, как мне найти ее, – зарычала Алиса, – а уж потом я тебя вытащу!
– Порто… Портобелло-роуд, – застонал он, морщась от боли. – Ноттинг-Хилл. Дом двадцать девять. Вытащи меня. Вытащи меня отсюда!
Алиса затряслась как в лихорадке. Вот оно. Еще немного, и она спасет Джен… Еще чуть-чуть…
– Алиса!
Она замерла. «Неужели это…»
– Алиса, если вы там, отойдите!
Она резко обернулась. Дыхание ее перехватило, сердце суматошно запрыгало в груди.
– Кроули?
Она бросилась на звук его голоса, к завалу, перегородившему проход в маленький дворик.
– Вы…
Обжигающая струя белого огня ударила в завал, и деревянные балки превратились в грибовидное облако золы и пепла. Не успев разгореться, пламя мгновенно погасло, и в образовавшемся проеме появился Кроули. Отбрасывая ногами обломки крыши, он тараном ринулся к ней сквозь залежи досок и лома. Лицо его блестело от пота, на прожженном пальто расплылись темные пятна крови.
Крик родился в ее груди, но она зажала ладонью рот, так и не дав ему вырваться. Она еле-еле сдержалась, чтобы не обнять Кроули, когда он подбежал к ней, схватил ее за плечи и заглянул ей в глаза.
– Как вы? – с силой встряхнул он ее. – Я уж думал, вы…
На его мрачном суровом лице промелькнуло волнение, и он сжал губы.
– Со мной все хорошо, – выдавила она из себя
Он бросил на нее обеспокоенный взгляд, осмотрел с ног до головы, выискивая смертельные раны, и, не найдя ни одной, облегченно выдохнул:
– Слава богу. Пойдемте.
Он отпустил ее плечи и быстро, так что взлетели в стороны полы пальто, направился обратно в крошечный дворик.
– Постойте! – воскликнула Алиса. – Ронан собирается…
Она оглянулась и забыла, что хотела сказать. Ронан исчез. Балка была отброшена, а Ронан пропал! Но ведь он так и не сказал ей имя некроманта Марианны.
Невдалеке что-то хрустнуло. Алиса живо обернулась и услышала, как зло выругался Кроули. Ронан Бишоп, тяжело дыша, весь в синяках, с трудом тащился по двору, навалившись на плечо брата. Так, значит, это натасчик его вытащил! Эллиот Бишоп, покрытый ссадинами и кровоподтеками, выглядел так, словно по нему только что проехались катком. За его спиной, на небольшой насыпи из бревен, танцевал, нежно потрескивая и дымя, маленький костерок. Эллиот ухмыльнулся, набрал полную грудь воздуха и выдохнул в костер, гоня пламя в сторону Алисы и Кроули. Пламя радостно взвилось и с жадностью набросилось на валявшиеся вокруг деревянные балки. Эллиот издевательски махнул им и был таков.
Огонь побежал по доскам, пожирая все на своем пути, благо рухнувшая крыша не поскупилась на пищу: досок, деревянной обшивки, перекрытий – всего было вдоволь. Алиса и Кроули очутились в капкане.
– Давайте выбираться! – прокричал Кроули. – Мне с ним не справиться!
– Но… – замялась Алиса. – Собаки… Они сгорят заживо!
Она потянула его к главным воротам, где скулили брошенные псы, но Кроули покачал головой.
– Прошу вас! – застонал он. – Хотя бы сейчас не стройте из себя героя. Иначе вы сами сгорите как спичка!
Последние слова он буквально проорал ей в лицо, пытаясь перекричать рев огня. Кроули был прав. Развалившаяся крыша вкупе с зажженным Эллиотом огнем сделали тропинку к воротам совершенно непроходимой. По земле стелился черный удушливый дым, столбом поднимаясь к небу под порывами ветра. Пламя плясало, разгоралось все больше и ярче, шипело, бормотало и карабкалось ввысь, с каждым мигом становясь непроницаемее и злее. Времени было в обрез. Их единственным спасением оставался запасной выход.
Схватив Алису за руку, Кроули потащил ее за собой, поминутно спотыкаясь и поскальзываясь на камнях. Воздух накалялся. Алисе казалось, что еще чуть-чуть, и она расплавится, как воск. Отвернув лицо, она подставила огню беззащитную шею. Тело ее обдавало жаром, она задыхалась.
Пробежав узкий проход, они вывернули в маленький дворик. Повеяло свежестью, но наступающий на пятки огонь не давал им ни секунды передышки.
Ворота были распахнуты: улизнувшие минуту назад братья Бишопы не удосужились их запереть. Кроули вытолкнул Алису на улицу, и она мешком повалилась на мокрый, восхитительно прохладный асфальт.
– Ждите здесь, – бросил он.
– Что? – прохрипела она. – А вы куда?
– К чертям собачьим, – проворчал Кроули и вернулся в огненный ад.
Алиса поднялась, шатаясь, и устремилась было за ним, но стена огня отбросила ее назад. Она застыла, растерянно хлопая глазами. Он сказал, что не в силах потушить огонь Эллиота. А вдруг он сгорит дотла? А вдруг его хваленое наследие не сможет его защитить?
Алиса отступила, запахнулась в пальто, но – все без толку. Ее снова трясло. Она дрожала, как желе, зубы выстукивали барабанную дробь. На заплетающихся ногах она отошла подальше от огня и встала на дороге. В выбитых окнах товарного склада бесновались, дрожа на ветру, языки пламени.
Как во сне до нее долетали звуки шагов и отдаленный вой сирен, оглашавших городские улицы. Скоро здесь будет не продохнуть от Ищеек. А, впрочем, какая разница. Темница, Джен, некроманты… Как все это далеко от нее. Как все это сейчас неважно… В ее пустой голове грохотал и метался один лишь огонь.
С оглушительным треском распахнулись, сорвавшись с петель, главные ворота, и Алиса испуганно качнулась, сжав руками горло. Перед ней предстал Ангел Мщения. В пепле и саже. С исполосованным углем лицом. Кроули… Невыразимо прекрасный Кроули.
А за ним на улицу высыпала дюжина жалких, обгоревших и почерневших от дыма, но живых и свободных псов. Алиса приблизилась к Кроули, и он устало оперся о ее плечо.
– Вот поэтому, – хрипло выдохнул он, – я предпочитаю котов.
