Конечно, я все теснее сближалась с Джулианой ради того, чтобы сохранить дружбу с Роберто, не стану этого отрицать. Но мне казалось, что я действительно нужна Джулиане, – ведь Тонино уехал, ничего не объяснив, оставив ее одну противостоять Виттории и ее наглым выходкам. Как-то днем она позвонила мне страшно взволнованная и сообщила, что ее мать – разумеется, под давлением моей тети – потребовала, чтобы Джулиана заявила Роберто: «Или ты немедленно на мне женишься и переезжаешь в Неаполь, или мы разрываем помолвку».

– Но я не могу, – говорила она в отчаянье, – он так устал, он сейчас занят работой, которая очень важна для его карьеры. Будет безумием с моей стороны потребовать: немедленно женись на мне. И вообще – я хочу навсегда отсюда уехать.

Ей все надоело. Я посоветовала объяснить Маргерите и Виттории, насколько Роберто нелегко; после долгих колебаний она так и поступила, но ни та, ни другая ей не поверили и опять стали давить на нее. «Они женщины темные, – жаловалась Джулиана, – они пытаются меня убедить, что если у Роберто на первом месте университет, а свадьба на втором, значит, он не так уж меня любит, значит, я зря трачу на него время».

Атаки со стороны матери и Виттории возымели свое действие: вскоре я поняла, что и Джулиана порой сомневается в Роберто. Конечно, обычно она выходила из себя и сердилась на Витторию, которая нашептывала ее матери всякие гадости, но капля за каплей эти гадости постепенно заполняли голову Джулианы, повергали ее в тоску.

– Ты видишь, где я живу? – сказала она как-то вечером, когда я приехала к ней и мы прогуливались по унылым улицам около ее дома. – А вот Роберто сейчас в Милане, он вечно занят, общается со всякими умными людьми, иногда у него столько дел, что я не могу ему дозвониться.

– Такая у него жизнь.

– Его жизнью должна быть я.

– Не уверена.

Она занервничала.

– Не уверена? Тогда что? Занятия, разговоры с коллегами и студентками? Наверное, Виттория права: или он женится на мне, или я даю ему отставку.

Все еще усложнилось, когда Роберто сообщил, что уедет по работе на десять дней в Лондон. Джулиана встревожилась больше обычного; постепенно стало ясно, что дело не столько в поездке за границу – я узнала, что прежде такие поездки уже случались, хотя и всего на два-три дня, – сколько в том, что едет он не один. Тут я тоже заволновалась.

– С кем он будет?

– С Микелой и двумя другими преподавателями.

– Кто такая Микела?

– Она к нему вечно липнет.

– Тогда ты тоже поезжай.

– Куда, Джанни? Куда? Меня растили не как тебя, вспомни Витторию, вспомни мою маму, вспомни всю эту нашу чертову дыру! Тебе все дается легко, а мне нет.

Мне это показалось несправедливым: я старалась вникнуть в ее трудности, а она даже не представляла, с каким трудностями сталкиваюсь я. Но я притворилась, что все в порядке, дала ей выговориться, а потом принялась утешать. Как обычно, главным моим доводом стали исключительные качества ее жениха: Роберто – не обычный человек, он верующий, он наделен огромной духовной силой, он очень образован. Даже если эта Микела имеет на него виды, он не поддастся. «Он любит тебя, – сказала я, – и поведет себя честно».

Она неожиданно расхохоталась. Перемена настроения была настолько разительной, что мне вспомнился Тонино и сцена в кино. Потом Джулиана с тревогой уставилась мне в глаза и перешла со смеси итальянского с диалектом на диалект.

– Откуда тебе известно, что он меня любит?

– Это известно не только мне, а всем, и Микеле наверняка тоже.

– Мужики, честные они или или нет, так устроены, что стоит их коснуться – и им сразу охота тебя трахнуть.

– Это тебе Виттория сказала, но все это глупости.

– Виттория говорит гадости, а не глупости.

– Нужно верить Роберто, иначе тебе будет плохо.

– Мне и так совсем плохо, Джанни.

Тут я поняла, что Джулиана подозревала Микелу не только в желании переспать с Роберто, но и в намерении отнять его и женить на себе. Я подумала, что Роберто, занятый своей работой, вряд ли догадывался, что так тревожит Джулиану. Тогда я решила, что достаточно будет сказать ему: «Джулиана боится тебя потерять, она вся испереживалась, успокой ее». Короче, телефон жениха я попросила у нее именно за этим.

– Если хочешь, – предложила я вроде бы невзначай, – я с ним поговорю и постараюсь понять, что у него там с этой Микелой.

– Ты это сделаешь?

– Конечно.

– Но он не должен догадаться, что ты звонишь по моей просьбе.

– Разумеется.

– А потом ты мне все перескажешь: что спросишь ты и что ответит он.

– Обязательно.