КНИГА ВТОРАЯ

ПРОЛОГ

22 декабря 2128 года

Последние тридцать лет в декабре снег в Карелии не выпадал, и поэтому разыгравшуюся двадцать первого числа вьюгу многие сочли предвестником холодной зимы. Однако на следующий день пришла оттепель, превратив белый снег в грязную жижу.

Серый родстер «ВС-307», разбрызгивая слякоть из-под колес, припарковался у небольшого деревянного сруба, расположенного в коттеджном поселке Новая Вилга. Из автомобиля вышел молодой человек в камуфляже. На вид ему было чуть больше двадцати. Худой и курносый, он напоминал новобранца. Звали его Виктор Левкин. Вытащив из машины внушительных размеров спортивную сумку, он направился к погруженному во тьму дому.

Открыв дверь ключом, юноша вошел в прихожую, включил свет и бросил сумку на стоящий справа от двери пуф.

— Батя, это я, — крикнул он.

— Да вижу уже, что ты, — ответили из-за спины.

Виктор вздрогнул и обернулся.

— Батя, у тебя что, фляга засвистела? Ты чего прячешься?

Петр Иванович Левкин, отодвинул занавеску, с подозрением осмотрел сына и спросил:

— Как звали нашу первую собаку?

— Альбертом её звали.

— А мать твою?

— Галина, и она, кстати, тебе привет передавала и гостинцы. Бать, да ты че?

— А ни че! Откуда я знаю, может, тебе мозги промыли в этом твоем Акульем фронте, — Петр Иванович злобно глянул на шеврон, нашитый на левый рукав униформы сына. На шевроне была изображена акула с раскрытой пастью, вынырнувшая из пучины океана.

— Да ну тебя, — отмахнулся Виктор, подхватил сумку и прошел в комнату. — Я, между прочим, еды привез. Сколько можно говорить, никто нам мозги не промывает. Только раз в две недели делают укол Кода бессмертия и все. Раненым, правда, колют чаще, им нужно как можно быстрее восстанавливаться, вот и все.

— Да? А чего тогда друг твой, Серега, всю свою семью перебил?

Петр Иванович взял сумку, поставил на стол, расстегнул и стал выкладывать привезенные продукты.

— Ну, сколько можно об этом? Не семью, а только отца. Тот пьяный сам на него с ножом кинулся. Серега просто защищался.

— Серега твой, как и ты, бессмертный, что ему нож? Отлежался бы в больничке пару дней, и все дела.

— Во-первых, любое ранение для нас так же болезненно, как и для смертных, а во-вторых, не после каждого ранения можно выжить, — тяжело вздохнув, пробубнил Виктор. — Думаете, если мы бессмертные, в нас можно ножи безнаказанно втыкать?

Петр Иванович заметил, что сын обратился к нему в третьем лице, но дабы не обострять спор, предпочел промолчать и продолжил вытаскивать из сумки гостинцы. Наткнувшись на бутылку водки, он жадно сглотнул, отвинтил крышку и сделал несколько глотков с горла.

— Уф, хорошо пошла, — севшим голосом произнес он, взял палку копченой колбасы и откусил. — А если вы такие хорошие, то зачем тогда кучу народу перебили?

— Опять двадцать пять. Батя, да разве это мы? Это же ваши начали! Ну вспомни, ек макорек. Ведь это правительственные войска на Красной площади первыми открыли огонь по Детям акулы. А мы разве многого просили? Только право на свободное распространение Кода бессмертия.

— То-то и оно! — не унимался отец, — ты хоть понимаешь, что вас посадили на крючок. Думаешь, этот ваш неуловимый Маврикий будет бесплатно раздавать лекарство до конца дней? Придет время, и он установит на Код бессмертия цену. Сначала небольшую, а затем все больше и больше. И никуда вы не денетесь, будете бегать к нему как наркоманы за дозой.

— Ого, да ты тут одичал совсем, — рассмеялся Виктор. — В чем смысл делать лекарство платным, если вся власть в мире будет принадлежать Детям Акулы? Разве ты не понимаешь? Дело не в лекарстве. Дело в изменении расстановки сил и полной смене парадигмы общества.

— Дурачок, ты сам хоть понимаешь, что несешь? — отец достал из буфета стопку и налил водки. — Месяц назад ты даже таких слов не знал. А говоришь, вас там не зомбируют.

— Значит, ты думаешь, что я даже не понимаю, о чем говорю? — Виктор зло глянул на отца. — Ну тогда слушай. В мире всегда было так: богатые жили долго и беззаботно, а бедные мало и в страданиях. Богатые заботились о том, чтобы такой расклад сил сохранялся столетиями. И к чему это привело? Ты в курсе, что десять лет назад ученые выделили новый подвид человека? Они его назвали человек глупеющий! Оказалось, существуют родовые линии, столетиями жившие в нищете. Из поколения в поколение они выполняли тяжелую и монотонную работу и как результат имели склонность к наркомании и алкоголизму. Так вот, у представителей таких линий объем и площадь мозга стали стремительно сокращаться. Человек деградировал внутри своего вида. Представляешь? Но теперь этому пришел конец. Код бессмертия перевернул все с ног на голову. Теперь все богачи старше тридцати пяти лет умрут потому что создать лекарство для людей, перешагнувших тридцатипятилетний порог невозможно из-за генетических изменений. И именно это стало причиной конфликта. Богачи никак не хотят смириться с мыслью, что, несмотря на все свои богатства, они издохнут как последние собаки, а мы унаследуем все их деньги. Больше не будет бедных и богатых. Бессмертие уравняет всех. Главной ценностью станет жизнь. Маврикий обещал в ближайшие дни провозгласить Равный Союз Свободных Субъектов — РССС сокращенно.

— Дас-с-с, — произнес отец, опрокинул в себя стопку водки и закусил наспех сооруженным бутербродом с ветчиной. — Время идет, а люди не меняются. Сын, ты пойми, равенства не существует. Если взять людей всех рас и национальностей и покрасить в зеленый цвет, то очень скоро люди начнут делиться на светло-зеленных и темно-зеленных. И одни начнут недолюбливать других. Такова природа человека. Я институтов не кончал, но за свою жизнь это правило усвоил твердо. Человеку нужен враг.

— Глупости, — категорично произнес Виктор. — Бессмертие изменило все это. Теперь главной ценностью человека становится жизнь. Ты только представь, как изменится мир! Научный и технический прогресс ускорится в несколько десятков раз. Мы победим бедность, болезни, зависимости и преступность. Мы сможем путешествовать и осваивать нашу Солнечную систему, а потом и Галактику. Любой человек за пару сотен лет сколотит себе состояние и будет заниматься любимым делом…

— Ясно-ясно, — прервал Виктора отец. — Сплошные лозунги. Ты лучше скажи, что в мире делается?

— А чего делается? Все нормально. Почти во всех городах России у власти Дети акулы. Сейчас в Москве формируется новое правительство.

— Что с президентом?

— В бегах. Маврикий пока исполняет его обязанности.

— Почему-то я не удивлен, — хмыкнул Петр Иванович и потер кулаком щетинистую щеку, — быстро он всю власть к рукам прибрал.

— Нет, ты не прав, — с нескрываемым раздражением выпалил Виктор. — Маврикий сказал, что как только появится возможность, в стране проведут выборы.

— И что-то мне подсказывает, что Маврикий станет президентом!

— Скорее всего, так и будет, но только на время переходного периода. Маврикий обещал, что в РССС не будет президента. Будет правительство, и все вопросы будут решаться коллегиально при помощи нейронной сети!

— Даже так? — всплеснул руками отец.

— Даже так, — кивнул сын.

— Выходит, Маврикий ваш в Москву подался?

— А где ему еще быть?

— Смельчак! Ну ладно, бог с ним, с предводителем вашим. А что в Петрозаводске? Как обстановка?

— Спокойно, — ответил Виктор, обрадовавшись, что отец сменил тему разговора. — Город под нашим контролем. Все богатеи, кто за Чертой возраста, свалили за границу, бросив свое имущество. Я сейчас возглавляю группу по экспроприации. Ходим описываем бесхозную недвижимость.

— А что народ? — Петр Иванович взял со стола электрочайник, подошел к раковине и включил воду.

— Тот что за Чертой?

— Угу.

— Почти все вступили в ряды Детей акул. Жизнь потихоньку налаживается. Есть правда горстка террористов…

— А вот с этого места поподробнее, — Петр Иванович вернулся за стол, поставил чайник на подставку и включил.

— Есть группа людей, они называют себя: «Свобода или смерть». Говорят, у них за главного сам Захар Багиров, тот, что раньше возглавлял Верхний уровень.

— Да неужели? — удивился отец. — А он что тут остался? С его деньгами можно было в любую страну уехать.

— А может он и уехал. Сидит себе на Багамах, днем пузо на солнышке греет, а по вечерам террористами руководит.

— И что эти твои «террористы» много бед наделали?

— Да так, по мелочи, они все больше к коммуникациям тянутся. Мы думаем, хотят на единомышленников выйти или отслеживают каналы поставки Кода бессмертия. Было у нас пару перестрелок с ними, но живыми никого взять не удалось. Сейчас вычисляем их логово, но пока никаких зацепок.

— Ясно, — вздохнул Петр Иванович.

— Бать, а ты в город возвращаться не надумал? Мать велела возвращаться, — без особой надежды произнес Виктор.

— Ха! Велела она. А чего я там забыл, в городе? Не, Витька, мне и тут хорошо. Зима придет, буду рыбу на озере удить да по дому дела делать. А в городе что? Скучно там. Не поеду.

— Как знаешь, — пожал плечами сын.

Закипевший чайник, щелкнув, отключился и затих, пуская клубы пара в потолок.

— Вить, чай будешь?

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

1 23 декабря 2128 год

Левкин сидел в доставшемся по разнарядке в качестве служебного автомобиля родстере, припаркованном посреди одного из многочисленных тупиков загородной промзоны «Прионежская», и правил на планшете ведомость выявленного сегодня бесхозного имущества. Он даже не заметил, как к машине подбежал щуплый конопатый паренек в камуфляжной форме. Парнишка несколько минут переминался с ноги на ногу, а затем набрался смелости и постучал в окно. Виктор вздрогнул, взглянул на паренька, улыбнулся и опустил окно.

— Слушаю вас, рядовой Игнатьев.

— Товарищ лейтенант, мы там это…здание странное обнаружили.

— Это как? — удивился Левкин.

— Ну оно как в загадке: без окон, без дверей!

— Чего? — Виктор решил, что его разыгрывают, и решил немного подыграть. — Зеленое, как огурец?

— Никак нет! — отчеканил Игнатьев. — Каменное. Одноэтажное, но у него и вправду нет окон и дверей.

— Так-с, а вот это уже интересно, ек макорек, — сказал Виктор, складывая планшет. — Далеко идти?

— С километр где-то, — ответил Игнатьев.

— Тогда лучше ехать. Прыгай в машину, дорогу покажешь.

2

Не считая отсутствовавших окон и дверей, здание ничего особенного из себя не представляло. Обычная старая коробка из серого силиката, коих в промзоне стояло великое множество. На самом деле, и окна, и двери у здания раньше были, но по какой-то надобности их заложили, и теперь они выделялись на стене лишь бледно-красными пятнами кирпичной кладки.

Левкин в сопровождении комиссии по экспроприации, в количестве пяти человек, обошел здание вокруг, но ничего нового обнаружить им не удалось.

— Похоже, туда ведет подземный проход от одного из этих складов, — подытожил Виктор и, сдвинув берет, почесал затылок. — Вот только не пойму, кто до такого додумался.

Блуждающий взгляд Левкина уперся в невысокую, под два метра бетонную усеченную пирамиду, стоящую в пяти метрах от здания.

— Так, а это что? — спросил он у сержанта Катышева, невысокого крепко сбитого парня с вечно красными от похмелья глазами.

— Не могу знать, — отрапортовал тот.

— Не могу знать, — передразнил Виктор и зашагал к пирамиде, уже догадываясь о ее предназначении. — Идем за мной.

Как и предполагал Левкин, пирамида оказалась искомым входом в здание. Один из склонов занимала большая железная дверь, выполненная из единого куска листового железа в два сантиметра толщиной. Никаких видимых запоров на двери не обнаружилось, и Виктор решил, что дверь отпирается при помощи пульта.

— Сержант Катышев, вы можете объяснить, почему не смогли обнаружить дверь?

— Так мы это, товарищ лейтенант, мы ее обнаружили… — пробубнил сержант, обдав Левкина запахом перегара.

— Только не смогли сообразить, что это дверь? Неужели это так сложно?

Виктор схватил сержанта за рукав, подтащил к дверям.

— Что вы видите, сержант?

«Вот ведь пьянь деревенская».

— Дверь, товарищ лейтенант!

— А теперь поднимите голову и скажите, что вы видите за дверью.

«Как он вообще стал сержантом?»

— Здание, товарищ лейтенант.

— Бинго, сержант. Нарисуйте в голове между объектами подземную галерею, и задачка решится сама собой.

— Лейтенант, но у нас все равно нет ключа, — вступил в разговор рядовой Леонтьев. Судя по осунувшемуся лицу, у них с Катышевым на двоих было одно хобби.

— Нету?

Группа по экспроприации дружно замотала головами.

— Это интересно.

Виктор достал из кармана планшет и развернул.

— Номер здания?

— Пятьсот тридцать шесть, — услужливо подсказал Катышев.

Виктор набрал номер, и на экран вышла короткая справка:

«Здание № 536.

Площадь: 265 м².

Коммунальные услуги: оплачено до 31.12.2129 г.

Собственник: Северная пальмира/смарт-договор 56634278 от 01.01.2128 г.

Примечания: Ключ находится у собственника здания. Запасные ключи не сдавались. Собственнику направлено требование в соответствии с п.5 ст.432 ФЗ № 43 от 05.05.2120 г. Ответственный Голицын А.В.».

Левкин сверился со списком компаний, имущество которых подлежит экспроприации, и улыбнулся:

— Это то, что нам нужно. «Северная пальмира» входит в наш список под номером двадцать один. Судя по дверям, там хранится нечто ценное.

— Что делать будем? — спросил Катышев, оглядывая массивные стальные двери. — Взломать её, как на других складах, у нас не получится.

— И не надо. Давайте взорвем, — предложил Виктор.

На лицах членов комиссии, состоящей в основном из молодых парней, едва достигших двадцатилетнего возраста, заиграли одобрительные улыбки.

— Кто за? Единогласно!

3

Игорь услышал голоса: неразборчивое и монотонное бормотание неподалеку. Он попытался пошевелиться, но тело плохо слушалось. В голове всплыли воспоминания: безумный профессор, склонившийся над клавиатурой, ослепительный свет, тугой обруч на голове. Приложив, как ему показалось, колоссальные усилия, Воеводин открыл глаза. Он по-прежнему находился в лаборатории. Тускло горело верхнее освещение. Осознав, что лежит в одном из саркофагов, Игорь непроизвольно дернулся. По телу прошла теплая волна. Что случилось? Неужели он выжил? Чудовищный эксперимент Маврикия удался? Он прислушался к внутренним ощущениям. Ничего. Даже если нейронная сеть находилась в голове, то она никак себя не проявляла. Возможно, что-то помешало Маврикию? Игорь повернул голову и увидел группу людей в камуфляжной форме. Неужели его спасли?

— Эй, — первый крик запутался в сухом горле и больше походил на тяжелый вздох уставшего человека.

Игорь сосредоточился и повторил попытку:

— Эй там!

На этот раз получилось лучше. Его услышали. Подбежали. Облепили саркофаг со всех сторон.

Игорь смотрел на обступивших саркофаг людей и никак не мог взять в толк, что происходит. Он ожидал увидеть крепких спецназовцев, матерых вояк, но никак не прыщавых юнцов.

— Ребята, а вы кто?

— Комиссия по экспроприации. Я Виктор Левкин — председатель комиссии, — ответил ему высокий стройный юноша с погонами лейтенанта и бледным как мел лицом. — Вы в состоянии говорить?

— Да, — Воеводин чувствовал, как силы постепенно возвращаются к нему.

— Можете рассказать, что тут произошло? — спросил Левкин, обводя лабораторию взглядом. По бледному лицу было видно, что ему не по себе.

Игорь попытался сесть. Тошнотворный ком, прокатившись от живота к горлу, вырвался наружу сухим кашлем. Ему помогли.

Взглянув на ряд саркофагов, он произнес:

— Ребята, там тоже люди.

— Уже нет, — ответил Виктор. — Они все мертвы. Что это за место?

— Лаборатория одного безумного ученого, — ответил Игорь. — Вы уверенны, что они мертвы?

— Да, они начали разлагаться.

При этих словах один из юношей сложился пополам от рвотного позыва и выплеснул содержимое желудка на бетонный пол. Воеводин несколько раз глубоко вздохнул и только сейчас почувствовал характерный запах разлагающейся плоти.

— Этого не может быть, еще вчера… — начал рассказ Игорь, но осекся. — А какое сегодня число?

— Двадцать третье декабря, — ответил лейтенант.

— Ого!

— Сколько вы здесь? — верно расценил причину удивления Левкин.

— Если вы не врете, то два месяца.

— Ни фига себе, — присвистнул Виктор. — Как думаете, вы сможете идти?

— Давайте попробуем, — сказал Игорь и перекинул ноги через край саркофага.

— Катышев, Леонтьев, помогите… как, кстати, вас зовут?

— Игорь.

— Ясно. Парни, помогите Игорю выбраться.

4

Сначала Воеводин шел с трудом перебирая ногами и опираясь на услужливо подставленные плечи новых знакомых, но вскоре почувствовал в себе силы идти самостоятельно. Кто-то из ребят сунул ему в руки свитер. Игорь поблагодарил и натянул его на голый торс. Пройдя по подземной галерее, они выбрались наружу через усыпанный бетонной крошкой проем, наполовину прикрытый толстым листом металла. Выбравшись наружу, Воеводин с удовольствием вздохнул полной грудью. Холодный воздух едва уловимо пах какой-то химией, но это не имело никакого значения, для него это был запах свободы, и он хотел хорошенько его запомнить.

— Ребята, мы в промзоне? — спросил он оглядевшись.

— Да. Это Прионежская промзона, — ответил Левкин. — Игнатов, ты сообщил в штаб?

— Так точно, — отчеканил конопатый юноша. — Обещали кого-нибудь прислать.

Игорь взглянул на спасителей и задал давно интересовавший вопрос:

— Ребята, а вы из какой организации? Что вы тут делаете?

Молодые люди недоуменно переглянулись.

— Мы Дети Акулы, — ответил Левкин.

— Никогда о такой не слышал.

— Как так? — выразил общее удивление красноглазый коренастый паренек.

— Черт! Так вы же ничего не знаете! — вскрикнул Левкин. — Два месяца. Получается, вы попали сюда в начале октября?

— Да, — кивнул Игорь и пошутил. — А что, за это время мировая революция произошла?

— А сколько вам лет? — вопросом на вопрос ответил Виктор.

— Тридцать пять.

— Ух ты! Прямо на Черте, — произнес Игнатов, — пятьдесят на пятьдесят.

— Ребят, вы толком-то объясните, что происходит?

— Это будет непросто, — сказал Левкин и сдвинул берет на правое ухо. — Тут такое дело. Мировой революции, конечно, не случилось, но в России поменялось многое. Короче, слушайте. Двадцатого октября в сети появился ролик, где профессор Маврикий объявил об изобретении лекарства от смерти, он назвал его «Код бессмертия».

— Кто? — перебил Игорь, решив, что ослышался. Сердце от неожиданности взбрыкнуло и с двойным усилием погнало кровь по сосудам.

— Профессор Маврикий, он у нас верховный главнокомандующий. Так вот, он объявил, что с двадцать первого числа в тридцати крупнейших городах России начнут работать пункты по бесплатной вакцинации людей от смерти. В ролике рассказывалось, что после вакцинации человек не только становится бессмертным, но и приобретает способность к регенерации тканей, а также устойчивый иммунитет ко всем видам болезней. В доказательство Маврикий показал сюжет, где ампутировал себе палец и отращивал его в течение трех дней. Единственное ограничение у лекарства: оно не действует на людей старше тридцати пяти лет.

— Ого, — только и мог произнести Воеводин, вспоминая рассказ Маврикия о работе по регенерации тканей, и чувствуя, как холодный пот стекает по спине. — И люди ему поверили?

Виктор усмехнулся:

— Конечно, нет. Почти все потешались над ним, но на следующий день в указанных Маврикием местах собрались тысячи людей. В основном безнадежно больные люди и инвалиды.

— Ну да… ну да, — в задумчивости произнес Игорь. Он попытался прикинуть количество смертельно больных людей и калек в Петрозаводске.

«Оценочно от двадцати до двадцати двух тысяч человек в возрасте до тридцати пяти лет», — информация, всплывшая в голове, казалась совершенно чуждой, Игорь никогда, даже приблизительно, не знал количества инвалидов, проживающих в городе. Однако, это была его, воеводинская мысль, ничем не отличавшаяся от других, если только мысли можно сравнивать между собой.

«Неужели это нейронная сеть Маврикия дала о себе знать?».

— Да-да, — по-своему расценил его задумчивость Левченко. — Тысячи людей в десятках крупнейших городов. Потрясающее зрелище. Я видел, как они сходились к местам вакцинации. На костылях, в инвалидных креслах, малые дети, подростки, взрослые, старики…

Игорь представил, как в центр Петрозаводска сходятся тысячи искалеченных людей, и содрогнулся. Встречая в обычной жизни на улице таких людей, он, как и многие, старался не смотреть в его сторону. Почему он так поступал, он и сам не знал. Возможно, он боялся, что тот обратится к нему с какой-нибудь просьбой? Сама мысль об общении с инвалидом причиняла ему ужасный дискомфорт. Ведь он совершенно не знал, как обращаться с такой категорией людей. Ведь таким вещам не учат в школах и университетах, а надо бы. Инвалиды тоже люди, и они, должно быть, очень остро чувствуют эту непробиваемую стену всеобщего отчуждения, и именно поэтому их так редко можно встретить на улицах. Но как заговорить с такими людьми? А если заговорить, будет ли это тактично? Что если нечаянно оброненное тобой слово обидит больного человека? И самое главное, как можно не смотреть на их увечья? Вот, например, если у человека нет руки, как можно не таращиться на культю?

— Ровно в полдень приехали машины с вакциной, — продолжал между тем рассказ Виктор. — Люди выстроились в очередь, и началась вакцинация.

— Подожди-подожди, а как же власти? Как они могли такое допустить? — недоумевал Воеводин.

— Я же говорил, почти все сочли ролик фейком.

— Да, но такое собрание не могло не остаться незамеченным.

— Вы правы. Скоро после начала вакцинации появилась полиция, но толпа не пускала их к машинам. Сами понимаете, применять силу против инвалидов и калек никто не решился. Прежде чем полицейские смогли протолкаться к машинам, они успели вакцинировать несколько сот людей.

— И что потом?

— Врачей, проводивших вакцинацию, арестовали, а вакцину изъяли. Но самое интересное произошло на следующий день. В сети один за другим стали появляться ролики людей, успевших получить укол «Кода бессмертия», и во всех говорилось только одно: «Код бессмертия» действует.

— Так значит, это правда? Вакцина работает? — Игорь никак не мог поверить, что Маврикий, загубивший в пластиковых саркофагах пятьдесят человек, смог создать лекарство от смерти.

— Как видите, — улыбнулся в ответ Левченко и взглядом обвел присутствовавших.

— Как? И вы тоже?

— Игнатьев, покажи!

Конопатый паренек одним движением расстегнул камуфляжную куртку и оголил правое плечо. Восемь красных, вытянутых в овал по вертикали отметин украшали плечо. Отметены располагались в два ряда: четыре сверху и четыре снизу.

— Раз в неделю нам делают укол, — сказал Левкин, указывая на отметины. — Каждый раз в новое место. По количеству меток видно, сколько человек в наших рядах. Маврикий однажды заметил, что следы от уколов похожи на зубы акулы. Так и появилось название «Дети Акулы».

— И что? Неужели вы раньше все были инвалидами?

Виктор рассмеялся, и его примеру последовали остальные.

— Нет. У нас только Игнатов без руки был. Как видите, отросла. Игнатов, сколько рука росла?

— Так это… почти месяц, — отчего-то засмущался паренек и густо покраснел. — Но у меня всего лишь до локтя ее ампутировали. Так что выросла быстро.

— Игнатов у нас с первой волны. А мы… мы так называемая вторая волна. После того как всем стало ясно, что «Код бессмертия» реально работает, народ повалил на вакцинацию, и власти тут же объявили вакцину вне закона, приравняв ее к наркотикам. Распространителей хватали и без суда и следствия бросали в тюрьму. Народ повалил на демонстрации. Начались беспорядки. И тут Маврикий призвал нас к установлению конституционного порядка в Росии. Вот мы и взяли власть в свои руки.

— Чего? — опешил Воеводин. — Хочешь сказать, Дети Акулы в Петрозаводске захватили власть?

Новая волна дружного хохота застала Игоря врасплох:

«И чего они ржут? Я что, глупость какую спросил?».

— Берите шире! Сегодня Дети Акулы управляют Россией. Президент с олигархами сбежали. Армия и полиция, те из них, кто не дожил до Черты, вступили в наши ряды. Ведь там один молодняк почти, а бессмертие делает даже присягнувших людей более сговорчивыми. Первую неделю случалось много стычек, но «старики» быстро поняли всю бесполезность вооруженного противостояния. На одного нашего убитого приходилось два десятка «стариков». Известны случаи, когда Дети Акулы выживали даже после выстрела в голову. В итоге выживших «стариков» сначала «позакрывали», а через неделю тех, кто соглашался жить, как и прежде, стали отпускать. Мы не враги народу. Мы и есть народ. Как-то так…

Игорь потряс головой. Происходящее казалось наваждением. Люди стали бессмертными. Президент бежал. Безумный Маврикий захватил власть в России. Что, черт возьми, еще? И самое главное, что случилось с людьми завтрашнего дня? Неужели они, как и остальные, разделились на два лагеря? Примкнул ли кто-нибудь из них к Маврикию?

Вопросы о людях завтрашнего дня жужжащим роем кружили в голове, но спросил он о другом:

— Ты сказал, что лекарство не действует на людей старше тридцати пяти лет?

— Да.

— А почему?

— Это как-то связано с генами, но там все очень сложно, я объяснить не смогу.

— И что, никто старше тридцати пяти его не пробовал?

— Отчего же, находились безумцы, пробовали и в лучшем случае эффект был нулевым, а в худшем…

— Что в худшем? — насторожился Игорь.

— Рак. Неконтролируемый рост тканей. Короче, ужасное зрелище. Иногда люди превращаются в настоящих монстров.

Присутствующие дружно закивали головами.

— Я сам видел такого, — сказал молчавший до сих пор Леонтьев, — у него прямо в магазине из шеи рука начала расти.

— А я видел, как одного увозили, говорят, у него голова выросла в несколько раз и взорвалась, — поддержал товарища Катышев. — Вся мостовая в кровище и мозгах. То еще зрелище!

Из переулка послышался рев моторов. На площадку перед складом выехали два бронетранспортера военного спецназа и лихо развернувшись остановились. Из открывшихся дверей первой машины, словно горох, посыпались солдаты в армейской экипировке «Ратник» последнего образца. Осмотрев площадку, солдаты выстроились в полукольцо, прикрыв второй бронетранспортер, из которой вышел майор: высокий, крепко сложенный мужчина лет тридцати с цепким взглядом глубоко посаженных карих глаз.

— Пацаны, кто тут главный? — пренебрежительно обратился он к замершей от удивления комиссии по экспроприации.

— Товарищ майор, лейтенант Левкин, — доложил Виктор, вытянувшись по струнке.

— Майор Авраменко Глеб Олегович. Давай, показывай, что у вас тут стряслось?

— Это там, внизу, — Виктор махнул рукой в сторону бетонной пирамиды.

— Паук, идешь со своими ребятами впереди и осматриваешь помещения. Фраер, прикрываешь нас, — не глядя в сторону подчиненных скомандовал Авраменко и двинулся ко входу в лабораторию. Левченко пошел за ним, а следом потянулись и остальные.

Воеводина, подавшегося вперед со всеми, остановил инстинкт самосохранения, вовремя напомнивший, что вокруг него сплошь сторонники Маврикия. Сколько времени пройдет, прежде чем профессор узнает, что лаборатория обнаружена, а один из пациентов жив? Час? Два? О такой необычной находке ему обязательно доложат, и тогда Маврикий очень захочет с ним встретиться. Или не доложат? Но стоит ли рисковать? И самое главное, чего он не видел в этом подвале?

«Нужно срочно убираться подальше отсюда», — решил Игорь и, чуть сменив траекторию, направился к углу ближайшего здания. Краем глаза он видел, как один из солдат внимательно следит за его передвижением. В тот момент, когда до угла здания оставалось всего пару шагов, солдат окликнул его.

— Эй, парень, ты не заблудился?

Воеводин на секунду замер и обернулся.

Группа, двигавшаяся ко входу, остановилась и развернулась. Майор Авраменко, заинтересованно чуть склонил голову вправо, поднял руку и пальцем поманил Игоря к себе. Между ними было чуть больше тридцати метров. Воеводин попытался придумать отговорку, но ничего путного на ум не пришло, и тогда, он рванул прочь.

«Дурак, что ты делаешь, один выстрел, и ты труп», — запоздало мелькнула в голове здравая мысль.

Игорь начал эту мысль, забегая за угол длинного, чуть больше пятидесяти метров кирпичного склада, а закончил, миновав его дальний угол. Это было так неожиданно, что он даже остановился, но пару фонтанчиков кирпичной крошки, выбитой пулями из угла склада, придали телу новый импульс.

— Черт! Черт! Черт! — воскликнул Воеводин, глядя на мелькавшие мимо склады и едва успевая поворачивать. По ощущениям двигался он раза в два быстрее, чем при обычном беге. Технологические проезды и переходы промзоны мелькали в глазах надоедливой мошкой. В какой-то момент лабиринт каменных стен оборвался, и Игорь выскочил на оживленную дорогу. Увидев летящие навстречу машины, он перешел на шаг. Привлекать к себе всеобщее внимание в его планы не входило. Место показалось знакомым. Если он правильно помнил, метрах в трехстах отсюда начиналась парковая зона. Обычно в это время года там малолюдно, а учитывая нынешнюю обстановку, возможно, и вовсе безлюдно. Если по-быстрому проскочить её насквозь, то можно будет затеряться в городских кварталах. А что дальше? Куда ему податься? Информации, полученной от Детей Акулы, для принятия какого-либо решения было явно недостаточно. Фактически он ничего не знал о нынешнем положении вещей. Возможно, в городе есть патрули или комендантский час. К тому же его скоро начнут искать. Следовательно, нужно как можно быстрее связаться с кем-нибудь из «Верхнего уровня»: только там ему смогут помочь. При условии, что «Верхний уровень» еще существует.

Шагая вдоль дороги к парку, Воеводин поминутно оглядывался, ожидая погони. Он понимал: Авраменко далеко не дурак и наверняка понял, что упустил нечто необычное. Игорь не ошибся. Когда до парка оставалось меньше ста метров, он вновь оглянулся и увидел на дороге два бронетранспортёра. Продолжать притворяться одиноко бредущим случайным прохожим не имело никакого смысла. Он побежал, но на этот раз его способность дала сбой. Добравшись в ускоренном темпе до парка, он почувствовал жжение в груди и стал задыхаться. От нехватки кислорода закружилась голова. Воеводин перешел на шаг и оглянулся. От дороги его отделяла широкая полоса густорастущего кустарника. Даже без листвы она надежно укрывал его от глаз преследователей.

«На всех армейских бронетранспортерах есть тепловизоры», — услужливо подсказала память.

— Гребаный зоосад, — выругался Игорь и вновь побежал.

Он успел пересечь почти весь парк, прежде чем вновь начал задыхаться. Выскочив на городскую окраину, Воеводин увидел неспешно едущее такси. Игорь вскинул руку. Ему повезло, машина оказалась свободной.

— Улица Зайцева 64, — произнес он, устало ввалившись в салон такси.

— День добрый. Пожалуйста, пристегните ремень, — ответил бортовой компьютер мягким женским голосом.

Воеводин перекинул лямку и защелкнул её в гнезде. Едва слышно клацнули замки дверей, и машина плавно тронулась.

— Приятной поездки, — пожелал все тот же голос. — Желаете просмотреть рекламу? Снижение стоимости проезда составит десять процентов.

Воеводин огляделся и, увидев на двери красную кнопку, блокирующую воспроизведение рекламы, нажал ее.

5

До дома он доехал за пятнадцать минут. Удивительно, но из окна машины Петрозаводск показался ему прежним: магазины яркой рекламой зазывали спешащих по делам людей, светофоры перемигивались, разделяя потоки электромобилей, а бездомные собаки безмятежно спали у чугунных решеток чуть парящих теплотрасс. Если не считать нескольких встреченных патрулей Детей Акулы, лениво прогуливающихся по тротуарам, город жил обычной жизнью. Расплатившись за поездку через биометрический терминал, Воеводин поднялся к себе в квартиру.

— Добрый день, Игорь, тебя долго не было, — произнесла Лика, как только он перешагнул порог, и из комнаты вышло голографическое воплощение ИБП. Выглядела она сексапильно: черное кружевное белье, белая рубаха, стянутая в узел на идеальном животе, и распущенные черные волосы, ниспадающие на плечи.

— Прости дорогая, но не сегодня, — натянуто улыбнулся Игорь и скомандовал: — Лика, отбой!

Девушка притворно насупилась, обиженно оттопырив губу, и растворилась в воздухе.

Закрыв за собой дверь и почувствовав себя в безопасности, Воеводин почувствовал сухость во рту и зверский голод. Открыв холодильник, он тут же отпрянул назад, захлопнул дверцу и закашлялся. Пахло из холодильника как из выгребной ямы.

«А ты чего ожидал после двух месяцев отсутствия? Ароматы роз?»

Взяв с полки в шкафу литровую бутылку воды, он в один присест опустошил ее. Желудок недовольно заурчал, но принялся за работу. Вспомнив о быстрых ужинах, Игорь распахнул морозилку, взял один из пакетов и закинул в микроволновую печь. Немного подумав, отправил туда же второй пакет.

Пять минут спустя он сидел за столом и с жадностью поглощал рисовую кашу со свиным гуляшом. Когда со второй упаковкой было покончено, Воеводин почувствовал, что наелся, и решил вернуться к делам насущным. Первым делом необходимо связаться с «Верхним уровнем». Поскольку коммуникатор пропал вместе с пиджаком в лаборатории Маврикия, Игорь включил компьютер и вызвал приемную «Верхнего уровня» через сеть.

— День добрый, приемная «Bottom Corporation», — произнес робот на том конце нежным женским фальцетом.

— Позвольте, но мне нужна компания «Верхний уровень», — удивленно произнес Игорь.

— Прошу прощения, но компании «Верхний уровень» больше не существует. Её прямым правопреемником по всем обязательствам является «Bottom Corporation». С кем вас связать?

Игорь с силой клацнул по клавише и прервал связь.

«Так вот кто за всем этим стоит — Влад Мерфи. Это плохо. Мерфи одной Россией не ограничится, он захочет захватить власть над всем миром. Интересно, что стало с его идеей заселения Венеры? Он ведь всегда считал, что нам не ужиться с homo sapiens на одной планете. Как он вообще снюхался с Маврикием? И что стало с „Верхним уровнем“? С Багировым и остальными? Они арестованы? Казнены?»

Взволнованный Воеводин включил УПЦУ и запустил плеер цифрового телевидения. На экране возникло лицо Маврикия. Игорь сделал громче:

— …одно государство на всю землю — одна Россия! — пафосно произнес профессор. — Грядет глобальная демократия! Но вы ошибаетесь, если думаете, что мы перестанем развиваться. Пока наши братья из разных стран и континентов добывают бессмертие и свободу капитала, мы шагнем дальше. Вы знаете, что в России разработаны и постоянно совершенствовались весьма скромные по цене прототипы нейронных сетей. На протяжении последнего десятилетия никому не удавалось соединить человеческий мозг и искусственную нейронную сеть воедино. «Код бессмертия» позволил решить эту задачу за месяц. Завтра мы начинаем экспериментальное внедрение МНС — мировой нейронной сети.

Игорь непроизвольно приложил руку к голове и вздрогнул, почувствовав под рукой ежик коротких волос: от дорогой и стильной прически не осталось и следа. Поборов в себе желание броситься к зеркалу, он продолжил слушать:

— Поспешу успокоить тех, кто сейчас подумал о цифровом рабстве. Ни о каком подчинении речи не идет. Задача МНС — соединить человечество в единую сеть. Дать возможность людям моментально связываться друг с другом на любых расстояниях, не прибегая к помощи каких-либо устройств. Каждый человек, вошедший в сеть, получит возможность в той или иной степени непосредственно участвовать в управлении государством. Степень участия будет зависеть от интеллекта и воспитания человека. Мир будущего — не законы богатых стариков. Мир будущего — волеизъявление большинства. Вскоре законы будут приниматься обычными людьми, случайно избранными из социума. Повторюсь! Законы будут создаваться не кучкой избранных богатеев, а всеми нами. Сообща мы сделаем этот мир лучше.

Помимо вышеуказанных преимуществ МНС даст возможность сбора статистики по всем параметрам человеческой жизни. С ее помощью абоненты смогут общаться с единым центром обработки данных. Представьте, вы стали свидетелем аварии с пострадавшими людьми. Несколько секунд, одно мыслесообщение, и служба спасения спешит на помощь. Скоро, очень скоро, человечество объединится в единый живой организм и в нем не будет места войнам и распрям.

Нейронная сеть избавит человечество и от преступлений. Каждый невиновный сможет доказать непричастность. Нейросеть будет хранить зрительные и слуховые образы, получаемые человеком за последние пять лет. Но записи будут доступны только их носителю и только он будет решать, кому и как их предоставлять.

Но давайте вернемся к международной ситуации. Сегодня НАТО приняло решение о полной экономической блокаде России. Наши западные коллеги полагают, что таким образом они смогут сдержать распространения «Кода бессмертия» по миру. На что хочется им ответить: «Вы ошибаетесь! Россию не остановить!». Завтра пункты по вакцинации заработают в Казахстане и Монголии, Турции, Афганистане, Иране, Ираке и Индии. А тем, кто начнет нас этим попрекать, хочется напомнить, что шестьдесят лет назад в Европе существовало более сорока независимых государств, а что теперь? Единый Германский халифат? Я уверен, не все страны, вошедшие в состав этого новообразования, довольны нынешним положением вещей. А ведь Россия всегда предупреждала западных коллег, что она им не враг. И сегодня Россия предлагает руку помощи всем нуждающимся. Бессмертие перестало быть мечтой, оно достижимо. Если вам не исполнилось тридцати пяти, мы готовы принять вас в наши ряды. Всем, кто старше, нужно пройти обследование. Если вакцина для вас окажется бесполезной, то мы гарантируем для вас безбедную старость. Каждый человек имеет право на достойную жизнь!

Из-за кадра послышались бурные овации. Камера, пришла в движение и стала удаляться взлетая куда-то вверх. Только сейчас Воеводин понял, что Маврикий выступает на Красной площади, забитой до отказа людьми. Беснующаяся толпа подействовала угнетающе. Игорь закрыл окно с трансляцией и, заметив в правом углу экрана мигающий желтый квадратик, произнес:

— Запустить программу «Эпистул».

Открылось меню мгновенных сообщений с предупредительной надписью: «Пятьсот тридцать два непрочитанных сообщения. Свободного места менее 1 %».

— Фильтр по рекламе, уровень максимальный.

По экрану пробежала полоса загрузки, оставив во входящих всего три письма.

Олег прочитал заголовок первого и скомандовал:

— Открыть!

Отправителем письма значился Егор Митрофанов: «Игорь, ты куда пропал? Нашли твою машину. Выйди на связь, как только сможешь. Попросил Ольгу Самойлову отогнать машину к твоему дому».

Игорь взглянул на второе письмо. Оно было от Самойловой.

— Открыть!

«Игорюха, привет! Потеряшку припарковала в гараже на твоем месте. Не теряйся. Оля».

Третье письмо снова было от Егора:

«Игорь. Домой не ходи, мы уехали на дачу. Оля передает привет. Надеюсь на скорейшую встречу».

Воеводин улыбнулся. Фраза: «Уехали на дачу» означала только одно: часть людей завтрашнего дня из Верхнего уровня успела эвакуироваться в секретное убежище, о существовании которого знали все homo cras, работавшие в «Верхнем уровне». Тайной являлось лишь местоположение убежища. Единственное, что знал каждый, так это то, что в случае поступления сигнала к эвакуации он должен прибыть на заранее определенную дронплощадку, сесть в определенный дрон и занять предписанное место, а дальше, как говорится, дело техники. Вот только время эвакуации он пропустил. Тем не менее, Егор выражает надежду на скорейшую встречу.

«Оля! Машина!» — осенило Воеводина. Наверняка они оставили ему послание в машине. Игорь направился в прихожую, но проходя мимо зеркала, остановился как вкопанный. Из светлого прямоугольника висящего посреди стены на него смотрел исхудавший короткостриженый мужчина с синими кругами под глазами, широким шрамом от операции над правым ухом и двухнедельной бородой.

— Вот урод, — произнес Игорь, имея в виду садистские методы Маврикия, и осторожно дотронулся до шрама. На ощупь кожа оказалась гладкой и нежной.

С минуту он внимательно разглядывал свое отражение.

— В таком виде, дорогой мой дружок, тебе категорически противопоказанно появляться на улице, — наконец подытожил он и направился в ванную.

6

Приняв душ и тщательно побрившись Воеводин переоделся в теплый спортивный костюм, прикрыл вязанной шапочкой шрам на голове и спустился в гараж. Сев в машину, первым делом он открыл бардачок и едва успел подхватить выпавший навигатор: большой и красный, такой невозможно не заметить, — Ольга постаралась на славу. Игорь выжал кнопку «Пуск» и секунду спустя на дисплее появился построенный маршрут. Конечная точка трека находилась на окраине города в Шуйском районе. Он ни секунды не сомневался, что навигатор в момент активации послал сигнал в «Верхний уровень» — в конечной точке маршрута его будут ждать товарищи.

До места назначения Воеводин добрался за двадцать минут. Навигатор привел его на северную окраину Петрозаводска. Выйдя из машины, он огляделся: впереди дорога упиралась в обветшалый корпус заброшенного завода. Справа и слева от дороги высились груды разбитого бетона и кирпича с торчащими кусками поржавевшей арматуры. Игорь сосредоточился и просканировал пространство вокруг. Пусто — ровный природный иссиня-зеленый фон. Но боже, как же далеко он смог заглянуть! Обычно он видел поле на десять, а при хорошем настрое, на двадцать метров, но не на сотню, как сейчас.

«Неужели это так работает сеточка Маврикия?» — подумал он.

Решив проверить новые способности, Воеводин попытался перемножить в голове два четырехзначных числа. Правильный ответ пришел сразу. И вновь он не почувствовал чужого присутствия. Сигнал нейросети ничем не отличался от мысли.

— О чем задумался, Воеводин? — послышался рядом женский голос.

Игорь вздрогнул, но опознав говорящую по голосу, поворачиваться не спешил.

— И тебе привет, капитан Самойлова, — произнес он.

— Игорюша, ты лапки кверху задери, я тебя просканирую.

Зная уровень боевой подготовки Ольги, он не рискнул ослушаться и медленно поднял руки.

— Не шевелись!

Воеводин замер.

По противному писку раздавшемуся позади Игорь понял, что Самойлова активировала сканер имплантов.

— Оля, — решил предупредить он. — Мне тут в голове дырку сделали, и кое-что туда вставили и ….

— Я сказала замри!

Сканер поднялся до головы и запиликал, как бешеный.

— Ого! И чего тебе туда такого вставили?

— Это долгий разговор, давай сядем в машину, и я все тебе расскажу, — произнес Воеводин опуская руки.

— Не так быстро, красавчик!

Игорь почувствовал, как между лопаток ткнулось нечто твердое, и вернул руки в прежнее положение.

— Стас, как обстановка? — спросила Самойлова в гарнитуру и, дождавшись ответа, скомандовала: — Держите периметр под присмотром, Кирова ко мне.

Воеводин напрягся. Он знал Диму Кирова — тот был полевиком и специализировался на всевозможных излучениях. Опытная Самойлова решила проверить его на наличие исходящих сигналов? Умница! Почему он сам об этом не подумал. Ведь нейросеть могла вести прямую трансляцию всего, что он видел и слышал, а значит, он ставит под угрозу товарищей. От обиды Воеводину захотелось выругаться трехэтажным матом. Сзади послышались торопливые шаги.

— Дима, проверь его, — скомандовала за спиной Ольга.

— Он чист, — минуту спустя ответил Киров.

— Ясно, возвращайся назад.

Воеводин облегченно вздохнул:

— Ну слава богу, разобрались.

Он вновь стал опускать руки.

— Стоять! — вскрикнула Самойлова, — То, что ты сейчас не транслируешь, не значит, что хрень в твоей башке не ведет запись. Так?

— Я не знаю.

— И я не знаю, а значит, не могу рисковать. Как думаешь, имплант может скидывать инфу с определенной периодичностью?

— Ответ тот же: я не знаю, — пожал плечами Игорь. — Да это и не имплант вовсе, а нейронная сеть — МНС. Слышала о таких?

— Не может быть! — судя по голосу, ему удалось пронять невозмутимого командира спецотряда, но длилось это недолго. — Значит, давай, мы поступим так: ты сейчас рассказываешь о том, что с тобой приключилось за последние два месяца, а затем мы расстаемся.

Такой поворот дел Воеводина не устраивал.

— Оля, мне нужно спрятаться, Маврикий будет искать меня и если нейдет, то у него точно найдется с десяток способов развязать мне язык.

— Возможно, но я не могу подставить под удар всех. Тем более о нас он знает. Настоящую охоту устроил на нашего брата. Так что рассказывай!

— Можно хотя бы повернуться?

— Нет. Чем меньше ты видишь и слышишь, тем безопаснее для нас.

— Хорошо. Я понял, — обреченно вздохнул Воеводин. — Короче, слушай…

На рассказ о злоключениях ему понадобилось минут десять. Ольга слушала внимательно и не перебивала. Лишь в конце задала пару уточняющих вопросов.

— Что ж, Игорюша, — сказала она напоследок. — Если ты прав, то Маврикий и вправду будет тебя искать, хотя бы из обычного любопытства. И если он тебя найдет, то обязательно поковыряется в голове, чтобы понять, как там все работает. К моему сожалению, сейчас я ничем не могу помочь. Ты прекрасно знаешь правило: выживание группы важнее жизни индивида. Могу лишь посоветовать бежать в какую-нибудь глушь. Сейчас я уйду. Постой, пожалуйста, пару минут не оборачиваясь, хорошо?

— Хорошо, — кивнул Игорь. Слова Ольги едкими каплями разочарования растеклись внутри и заставили сердце биться чаще.

— Прощай, Воеводин!

— Прощай, Самойлова!

Позади послышались удаляющиеся шаги. Игорь закрыл глаза и сразу почувствовал присутствие людей. Вот агрессивный оранжево-красный силуэт Ольги. Чуть дальше сразу три. Один из них оказался ему знаком: темно-зеленый с яркими красными вкраплениями — Дима Киров. Самойлова бегом добралась до товарищей, и вся группа двинулась прочь. Игорь развернулся и с грустью посмотрел вслед соплеменникам.

Вот и все, он остался один. Его изгнали. От него отвернулись. Скорее всего, он никогда больше не сможет быть частью людей завтрашнего дня и у него определенно не получится стать частью человеческого социума. Теперь он чужой и для тех, и для других. И во всем этом виноват только один человек — Маврикий.

— Убью скотину! — зло прошептал Игорь и, сев в машину, поехал в сторону города.

Несмотря на всю растерянность и злость, он не утратил способности размышлять здраво. Первым делом он подумал о деньгах. Наличные деньги в России отменили почти полвека назад в связи с утратой их актуальности и с целью повышения финансовой прозрачности общества. Альтернативой деньгам сначала стали карты, потом чипы, а лет двадцать назад практически весь мир перешел на оплату по биометрическим параметрам. Теперь тело человека само по себе являлось ключом к сбережениям. Проблема заключалась в том, что это усложнило жизнь тем, кто по каким-либо причинам выпадал из правового поля. С Воеводиным это могло произойти в любую минуту. Он слишком много надежд возлагал на людей завтрашнего дня и ни секунды не думал о запасных вариантах. Утешало только одно: за десять лет работы юристом в Верхнем уровне он обзавелся множеством связей не только в высоких корпоративных кругах, но и среди ребят с подмоченной репутацией.

— Лика, детка, проснись, — произнес Игорь, щелкнув ногтем по сенсорному экрану на приборной панели.

— Привет, милый, — прекрасное лицо никогда не существовавшей женщины заполнило собой экран.

— Милая, ты мониторишь сети?

— Да.

— И как они? Без сбоев?

— Стабильно. Никаких проблем, любимый.

Воеводин улыбнулся: значит, Маврикию еще не успели о нем доложить.

«А может ему никто ничего докладывать и не собирается?»

Игорь откинул глупую мысль. После того, как он на запредельной для человека скорости сбежал из промзоны и не доложат? Шанс один на миллион.

— Лика, свяжи меня с контактом «Одноглазая».

— Соединяю.

Экран погас, и послышались гудки. Ответили ему лишь после пятого.

— Правовед, ты что ли? — дребезжащий, искаженный специальной программой, голос ворвался в салон машины, заставив Игоря поморщиться.

— Я, — обрадовался он. — Кому ты еще нужна.

— Многим. Давно тебя не было видно. Случилось что?

— Увидеться нужно, срочно. Тебя по этому каналу не вычислят?

— Замучаются пыль глотать, — ответила Одноглазая и хохотнула. — В обычном месте сейчас небезопасно. Помнишь, где в первый раз познакомились?

— Помню.

— Тогда жду через час, и не забудь провериться.

Связь оборвалась, и на экране вновь появилась Лика.

— Милый, ты скоро вернешься? — спросила она и нахмурила брови. — Последнее время ты очень редко бываешь дома.

— Скоро, — соврал Игорь. — Дорогая, выполни, пожалуйста, прямо сейчас программу «Глубокая очистка».

— Пароль?

Пароль состоял из первых слогов гимна России, и Воеводину не составила труда его вспомнить:

— Россвянадер.

«Интересно, а Маврикий успел поменять гимн?»

— Программа глубокой очистки запущена, — сообщила Лика.

— Вот и отлично, дорогая. Скоро увидимся, — соврал Игорь и переключил экран в режим карты.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

1

Алиса Балехова, по кличке Одноглазая, была хакером, кибервором и внесистемщицей. Последнее означало, что ее имя не значилось ни в одной информационной базе, и для государства как человек она не существовала. Никто даже не знал настоящее это имя или нет. Да и имя ли? Может кличка? Никнейм? Единственное что о ней знали наверняка — у нее не было правого глаза. Если верить рассказам самой Алисы, глаз ей в детстве выбили хулиганы, стрельнув из рогатки. А поскольку родители девочки нигде не работали и вели антисоциальный образ жизни, то об импланте она и не мечтала. В бесплатной клинике, старый седой доктор по душевной доброте, выдал Алисе стеклянный глаз — отличавшийся цветом роговицы от родного. Так девочка стала калекой. Дальше события развивались по законам жанра. Девочкой-калекой совсем не интересовались мальчики, поэтому она хорошо училась и окончила школу на отлично. В детстве Алису постоянно дразнили «одноглазой». Она росла замкнутой и обиженной на весь мир девочкой. Не удивительно, что со временем она стала киберпреступницей. Повзрослев, Алиса разжилась деньгами и установила себе суперсовременный искусственный глаз, снабдив его кучей нелегальных технологий.

Оставив машину в двух кварталах от набережной, Воеводин вытащил из приборной панели головной блок, предварительно обнулив данные. По-хорошему машину следовало сжечь, но устраивать поджег посреди города в его планы не входило. Пройдя пару кварталов, Игорь выкинул блок в урну у одной из многочисленных кафешек. Он даже запомнил название: «Карел ел», оно показалось ему забавным.

По мере приближения к центру города народа на улицах становилось все больше. Попадались и патрули Детей Акулы. Состояли они из безусых юнцов в камуфлированной форме со слипганами за спиной и биосканами в руках. Каждый раз, проходя мимо патрулей Игорь напрягался ожидая, что в любой момент его могут окликнуть. Но переживал он напрасно, молодые бойцы, вопреки приказам отцов-командиров, предпочитали выискивать в толпе смазливых и грудастых молоденьких девчонок, чем подозрительных личностей.

К вечеру похолодало почти до ноля, и гранитная набережная опустела. Конец декабря не лучшая пора для прогулок. Воеводин огляделся по сторонам. Неподалеку гуляла группа студентов. Судя по всему, ребята сдали экзамен и теперь предавались популярному среди молодежи развлечению «go-drink-go». Игорь взглянул на уходящую вдаль цепочку прибрежных кафешек и мысленно пожелал им удачи. В кармане завибрировал коммуникатор напоминая, что время встречи с Алисой настало. Сунув руку в карман, он на ощупь отключил напоминалку. Спустившись по ступенькам, Воеводин присел у самого края гранитной плиты и окунул, как и в день, когда он познакомился с Одноглазой, руки в воду, вот только тогда был сентябрь месяц.

— Говорят, лет сто назад, лед на озере становился в ноябре, — голос, послышавшийся сзади, показался Игорю незнакомым, но он точно знал, кому он принадлежит.

— Говорят, раньше и трава была зеленей, — ответил он и обернулся.

Перед ним стояла невысокая сухонькая девушка. Короткие рыжие волосы, почти полное отсутствие груди, вишневая помада на губах и странный макияж вокруг глаз делающий их болезненно-красными.

— Ого, Алиса, тебя не узнать, — обрадовался Воеводин и с облегчением запихнул замерзшие руки в карманы спортивных штанов.

— Старею, мать его! — отшутилась Одноглазая.

— Наоборот! Молодеешь. Неужели ты вступила в ряды Детей Акулы? — настороженно поинтересовался Игорь, окинув взглядом темно-зеленый камуфляж.

— Это маскировка, — Алиса продемонстрировала пустой правый рукав. — Обычно с пяти-шести метров никто не обращает внимания на отсутствие шеврона и принимает за своего.

— Ясно, — Игорь, поднялся по ступенькам, и протянул руку для рукопожатия. Одноглазая стиснула руку и приставила к ней небольшой ДНК-сканер.

Воеводина всегда удивляла ее чрезмерная тяга к конспирации и перепроверкам. Особенно к глупым, как сегодня, сценкам. Она требовала разыгрывать их при каждой встрече, оправдывая это необходимостью соблюдать конспирацию. С другой стороны, понять ее можно, в России она один из самых разыскиваемых властями киберпреступников.

— Существует вероятность, что я записываю происходящее, — предупредил Воеводин.

— Не страшно. Главное, чтобы не транслировал. На одень на руку вот это, — Алиса протянула тонкую металлическую цепочку.

— Что это?

— Глушилка. Пока она у тебя на руке можешь о трансляции не беспокоиться. А еще для всех камер у тебя теперь размыто лицо.

— Ого! Круто! У нас в «Верхнем уровне» такая техника толщиной с палец. Такую маленькую я вижу впервые.

— Не удивительно, самая свежая европейская разработка. Последний писк кибермоды, — улыбнулась Алиса, ожидая результатов проверки ДНК-сканером. — Слышала у Верхнего уровня большие проблемы в связи с последними событиями?

— Так оно и есть, вот только мои проблемы будут посерьезней.

Сканер удовлетворенно пискнул, подтверждая личность Воеводина. Одноглазая улыбнулась.

— Пойдем, прогуляемся, расскажешь во что ты там вляпался.

— Слушай, тебе ведь нет тридцати пяти? — спохватился вдруг Воеводин.

Алиса недоуменно вскинула брови, а затем улыбнулась:

— Хочешь знать если у меня акульи зубки на плече?

Игорь кивнул.

— Не переживай. Есть. Без отметин нынче никуда. Вот только они не настоящие. Сегодня, если тебе нет тридцати пяти у тебя должны быть отметины. В противном случае тебя затаскают по допросам, а если заподозрят в нелояльности, то и вовсе закроют. Но в любом случае тебя посадят на Код Бессмертия принудительно.

— Принудительно?

— А что тебя удивляет? Ты же по образованию юрист. Историю, небось, в университете изучал. Когда у нас смена власти происходила без насилия?

— Никогда. Но как так получилось? Два месяца назад никто и не помышлял о перевороте.

— Ну, так прежде в истории человечества никогда не было такой вкусной наживки как бессмертие. Немногие способны устоять перед таким. Представь, ты молод, энергичен и, как правило, беден. Внезапно появляется некий Маврикий и обещает, что отныне молодым и энергичным ты будешь всегда, и при этом сулит все богатства мира. А взамен требует самую малость, отодвинуть от власти «стариков», точно выполнять приказания и своевременно проходить вакцинацию. Учитывая, что семьдесят процентов всего населения самовлюбленные придурки жадные до денег, чего ты ожидал?

— Семьдесят процентов? — недоверчиво хмыкнул Воеводин.

— Не считая десяти процентов полулюдей в жизненные приоритеты которых входит лишь бухло, жратва, трах и хороший просер.

— Фу-у-у, какая гадость, — скривился Игорь.

— Никогда не думала, что ты ханжа.

— Я не ханжа. Просто слышать такое от девушки несколько неожиданно. Что ты вообще знаешь о перевороте? Можешь рассказать в общих чертах?

Алиса с прищуром взглянула на Игоря и сказала:

— Давай так, сначала ты рассказываешь свою историю, а потом я восполню твои пробелы.

— Тогда будь готова удивляться.

2

— Да-с, ну и вляпался ты! — произнесла Алиса, выслушав рассказ Воеводина. — Эта штука у тебя в голове, ее нужно будет обязательно потестить, а то ты прямо супергероем с ней стал. Сетка не должна так работать.

— Почему не должна? — удивился Игорь. И что черт возьми означает потестить?

— Если ты и вправду ускорялся в два раза во время бега, значит сетка способна регулировать химию твоего организма. Я о таком ни разу не слышала. А потестить, значит поставить на тебе ряд вполне безобидных экспериментов.

— Но-но, я тебе не крыса для опытов.

— Не ссы, Аркаша, победа будет наша. Это в твоих же интересах. Чем больше ты узнаешь о своих новых возможностях, тем лучше.

— Кстати, теперь твоя очередь рассказывать, — напомнил об уговоре Игорь и, переключившись, посмотрел на поле Алисы. Ровное черно-фиолетовое свечение свидетельствовало о том, что девушка совершенно спокойна.

— Хорошо. С чего начать? Короче, я тоже офигела, когда всплыл Маврикий с Кодом бессмертия. Недолго думая я порылась в укромных уголках сети, и кое-что нашла. Четыре года назад Олег Дивов глава безопасности «Bottom Corporation» лечился в клинике по регенерации «Твое здоровье» на юге Карелии. Так вот, Маврикий в то время возглавлял лабораторию в этой клинике. Полагаю, там они и познакомились. Не знаю, что происходило далее, но полгода назад Маврикий чудесным образом оказался в клинике «Bottom Corporation» и ему, думаю не без участия Дивова, доверили лечение единственной внучки Влада — Кристины. Насколько я поняла у девочки редкое заболевание — уникальная разновидность рака.

— Я знаю Ирину, бабушку Кристины, она хорошая подруга одной моей знакомой, — заметил Воеводин.

— Ясно. Значит, ты примерно понимаешь, о чем я говорю. Короче, тема такая. Полагаю, Маврикий и Дивов снюхались на почве Кода бессмертия и заманили Мерфи на околоземную станцию «Ковчег». Что произошло на станции, я не знаю, но с орбиты Мерфи так и не вернулся. По официальным данным он впал в кому в результате микроинсульта.

— Они убили его?

— Не думаю. Далее в течение недели творилось нечто невообразимое. Дивов смог уговорить акционеров передать ему бразды правления «Bottom Corporation» и аргументом в этом деле, думаю я, стал Код Бессмертия.

— Подожди, — вновь перебил Воеводин. — А разве не Мерфи владел контрольным пакетом акций?

— Изначально да, но впоследствии он продал большую их часть лояльным акционерам. Хотя и оставил у себя тридцать процентов акций. Но ты слушай дальше. На следующий день во всех СМИ появилась информация, что «Верхний уровень» готовится к поглощению компании Мерфи. Против компании Багирова возбудили ряд проверок. Началась самая настоящая корпоративная война. А неделю спустя, в один прекрасный день, исчез весь совет директоров «Bottom Corporation» во главе с Олегом Дивовым, а на улицах появился бесплатный Код бессмертия.

— Что вот так просто взял и исчез? И их никто не искал?

— Я тебя умоляю. Ты не представляешь какой тут цирк шапито начался из-за Кода бессмертия. Никому и дела до их пропажи не было. Думаю, ты не удивишься, узнав, что через два дня Маврикий как единственный владелец контрольного пакета акций вступил во владение «Bottom Corporation». А через неделю он оказался в Москве и через сеть выступил с обращением о наведении конституционного порядка. Что тут началось…

— Подожди-подожди, — перебил ее Воеводин. — Ты сказала, что акционеров «Bottom Corporation» скорее всего, уговорили с помощью Кода бессмертия, но насколько я знаю, он не действует на людей старше тридцати пяти лет! А насколько я знаю, среди акционеров сплошные пенсионеры.

— Видимо поэтому они так дружно и пропали.

— Но как он умудрился распространить Код бессмертия по всей России?

— Через логистическую сеть компании Мерфи. Дронами он доставил лекарство в офисы корпорации, а это почти две сотни городов. А дальше все просто: страна разделилась на два лагеря: Бессмертная молодежь, жаждущая власти и денег, против старых нагулявших жирок дармоедов. Противостояние закончилось за неделю. И знаешь, Код бессмертия действительно творит чудеса. Сама видела, как парень отрастил себе оторванную взрывом ногу за месяц.

— Но ты не спешишь стать бессмертной, — заметил Воеводин.

— Не забывай я внесистемщица. А Код бессмертия — это сыр. Очень вкусный сыр в очень коварной мышеловке. Хоть Маврикий и заявляет, что все, кому будет вживлена МНС останутся свободными, я ему не верю. Вангую, что сетку будут устанавливать добровольно-принудительно. Хочешь Код бессмертия — ставь МНС. А когда Маврикий получит доступ во все головушки в стране он превратится в огромного жирного паука, сидящего в самом центре паутины. Кстати, ты в курсе, что на людей завтрашнего дня из Верхнего уровня объявили настоящую охоту. Думаю, Маврикий ставил на них эксперименты, как и на тебе.

— Ты знаешь о homo cras? — удивился Игорь, он вновь перешел на обычное зрение. Во время разговора поле Алисы оставалось неизменным — хороший знак.

— Хм…знаю? Да, я одна из вас.

— Что?

Алиса рассмеялась.

— Ты бы видел свое лицо. Да. Я homo cras. Просто я умею держать язык за зубами, и как показывает практика не зря.

— Почему открылась мне?

— Не знаю. Интуиция.

— Какая у тебя япециализация?

— Телекинез.

— Сильная?

Алиса остановилась, взглянула на кучку опавшей листвы скопившейся в углу гранитного изгиба набережной и замерла. Над листвой возник маленький вихрь, закруживший листья в неторопливом хороводе.

— Да ты топ! — воскликнул Игорь. — Как ты могла такого добиться сама?

— Не сама, вы плохо прячете секреты.

— Вскрыла наше хранилище?

Одноглазая кивнула.

— Ясно.

Разговаривая, они добрались до середины набережной.

— Так что ты от меня хотел? — вернулась к началу их разговора Алиса. — Чтобы я тебя спрятала?

— Да. Думаю, скоро меня начнут искать. Я хочу сменить личность, вывести деньги со счетов и где-то укрыться на первое время.

— Так что ж ты молчал? — спохватилась Алиса. — Вытяни руки ладонями вверх.

Воеводин подчинился. Она склонилась над руками и стала внимательно разглядывать. Игорь знал: сейчас она через имплант сканирует отпечатки пальцев.

— Теперь глаза. Смотри на меня не мигая.

Алиса придвинулась к нему. Игорь почувствовал фруктово-цветочный аромат ее духов.

— Отлично, — сказала, отстраняясь, она и вытащила из кармана планшет для сканирования. — Клади руку сюда. Процедура стандартная. Сейчас он прочитает твои биоритмы, и я получу доступ ко всем твоим счетам.

— У меня один счет.

— Тем лучше. Я прогоню деньги через пару банков, а потом пожертвую в один хитрый зарубежный благотворительный фонд. Оттуда вернется только половина. Ты согласен?

— А у меня есть выбор? — пожал плечами Игорь.

— Нет.

— Ты сможешь перевести деньги прямо сейчас?

— Да, у меня машина неподалеку в ней терминал. А у глаза с ним есть шифрованный канал.

Игорь взглянул на Алису. Карие глаза выглядели абсолютно одинаково и отличить настоящий от искусственного было невозможно.

Полоса загрузки на сканере достигла предела, и экран засветился зеленым. Балехова закрыла глаза и замерла. Ей понадобилось не более десяти секунд, чтобы опустошить счета.

— Вот и все, — сказала она. — Ты много потеряешь.

— Я потеряю еще больше, если ничего не предприму, — ответил Игорь.

— Твоя правда. Что поехали?

— Куда?

— Пилкой резать провода. Ко мне, но сначала заскочим в магазин нужно взять еды.

— Ты не сказала сколько это будет стоить.

— Договоримся. За возможность поковыряться в твоей сеточке я тебе скиду сделаю. Кстати, прямо по курсу продуктовый.

3

Воеводин стоял в молочном отделе и выбирал кефир, когда заметил девочку в красно-белой куртке. Она отдаленно напомнила ему кого-то.

— Игорь, не поворачивайся.

Неожиданно услышал он позади себя женский голос. Голос показался знакомым, но он никак не мог вспомнить кому он принадлежит.

— Это я, Ира Мерфи, — подсказали сзади.

— Ирина?! Черт возьми, что ты тут делаешь?

— То же что и ты, еду покупаю. Нам нужно поговорить. В том направлении, куда ты смотришь, в конце стеллажа, есть закуток, туда редко кто заходит, давай встретимся там через пару минут.

Воеводин, привыкший за последнее время к происходящим с ним странностям, лишь кивнул. Решив подстраховаться, он нашел в бакалее Одноглазую.

— Пойдем со мной, — шепнул он, подхватив ее под локоть.

— Что случилось?

— Знакомую встретил нужно с ней переговорить, а ты посмотри, чтобы нам никто не помешал.

— Ты охренел?

— Поверь мне, очень важно.

Алиса непонимающе взглянула на него, а затем кивнула.

— Хорошо, надеюсь это важно.

Оставив Одноглазую охранять проход между прилавками Воеводин подошел к Ирине. Рядом с ней стояла та самая девчушка, попавшаяся ему на глаза в молочном отделе.

— Знакомься это Кристина, внучка Влада и Захара, — представила девочку Мерфи.

— Здравствуй, — он чуть склонил голову.

— Здравствуйте, — ответила девочка и шагнула назад, прячась за бабушку.

— Надеюсь у тебя действительно что-то важное?

— Игорь, спаси нас, — взмолилась Ирина. — Влада держат на Ковчеге в заложниках. Маврикий отобрал у нас компанию и за нами постоянно следят.

— И сейчас? — насторожился Воеводин.

— Не бойся, они сидят в машине у входа.

— Но чем я могу помочь?

— Найди Захара, попроси его о помощи, — глаза Ирины были полны слез. — Я знаю, он может помочь. Спасите нас. Освободите Влада. Теперь, когда появился Маврикий, у нас есть общий враг.

— Спокойно, ты только держи себя в руках, — произнес Воеводин. — Я не знаю, как связаться с Захаром, но я попробую. Только не уверен, что мы сможем вытащить твоего мужа с орбиты.

— У нас есть космолет. Копия того, что забрал Маврикий. Ты только вытащи нас, и я расскажу, как его найти. Нас поселили на Анохина двадцать, квартира пятнадцать.

В проеме на мгновение появилась Алиса и, выпучив глаза, прошептала:

— Сюда идут.

— Хорошо, я попытаюсь что-нибудь для тебя сделать, — пообещал Воеводин, подталкивая Ирину с внучкой к выходу. — А сейчас идите.

— Скажите, этот майонез просрочен? — донесся до них голос Алисы.

— Я в этом не разбираюсь, — ответил ей мужской бас.

Ирина вытерла руками глаза, взяла Кристину за руку и выскочила из закутка.

Игорь дождался, когда за ним придет Одноглазая.

— Нет, ты действительно охренел, — появившись, прошипела она, и больно двинула ему кулаком по ребрам. — Это же жена Мерфи!

— И? — недоуменно спросил Игорь, потирая ушибленные ребра.

— Ты в курсе, что за ней следили?

— Она сказала.

— А что она еще сказала?

— Ей нужна помощь, но давай поговорим об этом чуть позже, когда окажемся в безопасном месте.

— Хорошо, двигай на выход и возьми мою тележку, — распорядилась Алиса.

Расплатившись, они покинули магазин и вернулись к электромобилю. Небольшая серая машина оказалась ужасно старой. Внутри стоял затхлый запах. Игорь недовольно поморщился:

— Ну и вонь.

— Терпи казак, атаманом станешь, — хихикнула Одноглазая. — Машина утопленница в ней труп две недели лежал. Я ее только на операцию взяла, потом в утиль.

— Ехать далеко? — спросил Воеводин, почувствовав, как горлу подкатил ком рвоты.

— Не очень, — Алиса включила машину. — Давай рассказывай, что Мерфи хотела.

4

Убежищем Одноглазой оказалась квартира, расположенная в сиротливо ютящейся, в ожидании сноса, многоэтажке. Они поднялись пешком на двенадцатый этаж.

— Уф, — тяжело вздохнул Игорь, добравшись до последней ступеньки. — И зачем ты так высоко забралась?

— Чтобы такие как ты в гости пореже заходили. Нам направо.

За поворотом обнаруживалась тяжелая бронированная дверь. Алиса подошла к ней и остановилась. Несколько секунд ничего не происходило, а затем дверь плавно скользнула в сторону и исчезла в стене.

— Ух, ты, — удивился Игорь, — а говорила убежище временное.

— Так и есть, но безопасность превыше всего.

За бронированной дверью оказалось просторное помещение. Бетонные стены, бетонные полы и окна, закрытые фанерой. Справа и слева две не заправленные кровати. В центре чудовищное в своей нелепости нагромождение вычислительной техники с кучей горящих мониторов и мигающих светодиодов. Рядом стояли два внушительных кресла, в одно из них кто-то сидел.

— Жедо, Клим! — крикнула Алиса на арго.

Человек в кресле развернулся. Это был невысокого роста чрезмерно худой и бледный парнишка с зелеными торчащими вверх волосами.

— Жедо, Лиса! — произнес он. — Жедо, Игорь! Я Клим.

— Мы знакомы?

— Почти. Я тебя знаю, а ты меня нет, — голос у парня оказался мягким и приятным для уха.

— Но откуда?

Клим улыбнулся, раскинул руки и крутанулся в кресле.

— Видишь аппаратуру?

— И?

— Это все, или почти все, глаз Лисы. А я его оператор. Круто, правда?

— Ого! — произнес Воеводин, осматривая нагромождения оборудования в новом ракурсе.

— Кстати, Игорь, тебя объявили в федеральный розыск полчаса назад, со всеми вытекающими.

Воеводин поежился — новость ожидаемая, но оттого не менее пугающая.

— Клим, у нас есть работа, — сказала Алиса.

— Да я в курсе. Кстати, деньги уже вернулись и новую личность пока вы добирались, я подобрал. Дело за малым, поколдуем немного над физиономией, и может хоть завтра из страны вылетать.

— Он никуда не полетит, — ответила Одноглазая.

— Я что-то пропустил?

— Да. Он хочет, чтобы мы нашли ему Захара Багирова.

— Захара? Нафига?

Алиса вкратце обрисовала Климу ситуацию с Мерфи и Кристиной.

— Думаешь Захар станет так рисковать? Пусть даже ради родной внучки.

— Это не наше дело. Наша задача найти Захара. Приступай!

— Есть, моя госпожа, — ответил Клим.

Одев наушники, он развернулся к экрану и бойко застучал по клавиатуре.

— А он кто? — поинтересовался Воеводин.

— Клим, компаньон, друг, секс, — махнула рукой Алиса. — Ты есть хочешь?

Игорь хотел отказаться, но почувствовав в животе требовательное покалывание, удивился: куда рассосались два пакета риса со свининой?

— А что есть?

— Пицца, бутеры с колбасой, чай, кофе кока.

— Бутеры с кофе, — определился Воеводин.

— Ок. Ты пока садись в кресло и вспоминай все, что знаешь о нейронной сетке в твоей башке. Когда вернусь, хочу знать подробности.

5

Игорь утыканный десятком датчиков, сидел в кресле, следил за картинками на экране и нажимал на кнопку, когда видел закономерности в изображениях. Небольшой тест тянулся третий час и порядком ему надоел. Самое главное по поведению Одноглазой было невозможно понять двигается эксперимент в правильном направлении или нет. Сосредоточенная, словно выпускница на последнем экзамене, она сидела за ноутбуком и беспрестанно стучала по клавиатуре.

— Алиса… — начал Игорь, но та подняла палец вверх и сказала:

— Осталось сорок семь картинок. Не отвлекайся. Мы почти закончили.

Он благодарно кивнул и сосредоточился на изображениях.

Когда через пять минут экраны погасли, Игорь почувствовал себя словно выжатый лимон. Подошла Алиса и открепила датчики.

— Как себя чувствуешь?

— Неплохо. Голова немного кружится.

— Значит нормально. Ты не заметил, но во время теста твой мозг ускорялся в три раза.

— Что это значит?

— Говоря простым языком твоя скорость обработки информации временами увеличивалась в три раза. Думаю, нейросеть подключалась к решению задач самостоятельно в зависимости от их сложности. В результате ты всегда справлялся с картинками и задачами приблизительно за одно и тоже время, вне зависимости от их сложности.

— Не ошибаешься? Я ничего не почувствовал.

— Не удивительно. У тебя нет контроля над сетью. Она автономна и это очень хреново для тебя, мой друг. Но мне удалось кое-что узнать. Думаю, я смогу помочь.

— Это ведь хорошая новость? — робко предположил Игорь.

— Подожди немного и узнаешь. Сейчас я сделаю укол ноотропа чтобы тебя не вырубило. Твой мозг работал с трехкратным ускорение и теперь он голоден.

Одноглазая открыла ящик стола и порывшись вытащила пластиковый шприц с лекарством внутри.

— А вот и он, — сказала она, сорвала зубами оболочку и с размаху засадила иглу Воеводину в шею.

Игорь собравшийся произнести шутку про место, куда ему нужно делать уколы, испуганно ойкнул, подумал о том, что Алиса бесцеремонная баба и провалился в беспамятство.

6

Приходил он в себя долго и мучительно. Сначала ему снился странный сон. В полной темноте он слышал дождь, молотящий по стеклу. Звук капель больно отдавал в висках и взрывался ярким радужным кольцами в абсолютной темноте. Во всем теле чувствовалась слабость. Вскоре Игорь понял: стучат не капли, а клавиши под ударами пальцев. Игорь вспомнил Клима, Алису, занесенную над ним руку с зажатым шприцом и открыл глаза.

Что, эта сучка себе позволяет?

Он лежал на одной из кроватей. Клим и Алиса сидели на рабочих местах и привычно молотили по клавишам. Игорь приподнялся на локтях и почувствовал в правом глазу болезненную пульсацию. Он поднял руку почесать глаз.

— Стой! Не трогай! — послышался запоздалый крик Алисы.

Игорь коснулся глаза и вздрогнул, ощутив под рукой нечто чужеродное.

— Спокойно! Не волнуйся! Сейчас я помогу, — протараторила девушка, в одно мгновение оказавшись рядом.

Отодвинув руку Игоря, она аккуратно отлепила прикрывавшую правый глаз повязку.

Воеводин несколько раз моргнул и спросил:

— Что с моим глазом?

— Болит?

— Не то чтобы болит. Просто неприятные ощущения.

Алиса отступила на шаг и спокойным ровным тоном произнесла:

— Ты главное не волнуйся, с тобой все хорошо. Я бы сказала, что ты стал лучше, чем был.

Игорь напрягся. Холодная змея дурного предчувствия скользнула по спине и больно ужалила в шею.

— Ты зубы не заговаривай. Говори, что случилось?

— Искусственный интеллект в твоей сетке оказался крайне опасным, — выпалила Алиса. — В ближайшем будущем он бы развился в отдельную личность и с высокой степенью вероятности стер тебя.

— Ты уверена? — нахмурился Воеводин.

— Я с ним разговаривала. К тому же я скопировала ИИ на комп, хочешь, можешь сам с ним пообщаться?

— Нет уж, увольте. Подожди, а как же тогда те сетки, что собирается внедрять Маврикий, он хочет превратить людей в биороботов?

— В том-то и дело, что нет. Новые сетки Маврикия лишь коммуникатор в голове. Внутри мощная антенна и минимальный набор функций. При наличии мотиватора в виде Кода бессмертия такой сетки достаточно для контроля человека. Остальное управление осуществляется извне. А вот эксперимент, поставленный Маврикием на тебе, заключался в другом. Он хотел через сетку внедрить в биологическое тело ИИ. Он создал очень сложную сеть способную накапливать и расходовать химические вещества подобно мозгу и посадил в нее ИИ в надежде, что тот будет развиваться. Видимо, ты первый удачный результат эксперимента. Скажи спасибо, что он утратил интерес до того, как ты очнулся.

— Надеюсь, ты задавила эту гадину в моей голове?

— Да. Но… — Алиса сделала еще один шаг назад, — мне пришлось удалить тебе глаз.

— ЧТО-О-О-О!? — взревел Воеводин и вскочил.

В голове полыхнуло, ноги подкосились, и он без сил рухнул обратно на кровать.

— Игорь, ты только не психуй, — произнесла Алиса, самодовольно улыбаясь, и присела на край кровати. — Все будет хорошо. Поверь, искусственный глаз ничем не отличается от настоящего. А технически он настоящее совершенство. Я подключила его к нейросети вместо ИИ и теперь только ты можешь ей управлять.

— Но это был мой глаз, — прохрипел Воеводин.

— Знаю, но иначе поступить я не могла. Нужно было застать сетку врасплох. А провернуть такое можно только через резервные входы, находящиеся на дне глазного яблока. Иначе она бы самоуничтожилась, спалив твой мозг.

— Мне плохо, можно воды? — попросил Воеводин, чувствуя болезненную пульсацию, исходящую от глазной впадины.

— Сейчас.

Алиса принесла бутылку воды и напоила его.

— Так лучше?

— Нет, блять! Ты украла мой глаз!

— Я понимаю, как тебе сейчас тяжело. Ты злишься и это нормально. Тебе нужно отдохнуть. Сейчас ты уснешь, — сказала Алиса, заботливо подкладывая ему подушку под голову, — а когда проснешься, то будешь в порядке.

— Одноглазая, сука, ты подмешала мне снотворное?

— Наркотик, — улыбнулась она и накрыла его одеялом. — Мягкий, теплый и почти безобидный. Спи.

Воеводин хотел сказать что-нибудь гневное, но огромная теплая волна нежности накрыла его с головой, и опрокинула в небытие.

7

Когда он вновь проснулся, Алиса сидела рядом.

— Как себя чувствуешь?

— Сносно, для человека, у которого украли глаз, — пробубнил Игорь, отметив, что пульсация в глазу практически не беспокоит его.

— Не выдрали, а заменили. Двадцать второй век на дворе. Замена глаза рядовая операция. Нужно шагать в ногу со временем.

— Скажи, ты извращенка выдирающая глаза всем понравившимся парням? — Воеводин был зол, но прежней ярости, как ни странно, не испытывал.

Балехова наморщила нос и улыбнулась.

— Технически энуклеацию глаза выполнил один мой хороший друг. Он высококлассный глазной хирург.

— Что? Ты вырубила меня и позвала совершенно незнакомого мужика вырезать мой глаз?

— А ты хотел, чтобы я оперировала сама?

— Да пошла ты… — обиженно пробубнил Воеводин.

— Давай вставай, лежебока.

Алиса подхватила его под локоть и помогла сесть в кровати.

— Так, подожди, а где Клим? — оглядев комнату, спросил Игорь.

— На задании. Слава цифровым богам, ты у нас не единственный клиент. Кстати, у меня для тебя еще один сюрприз.

Воеводин тяжко вздохнул и спросил:

— Что еще? Я теперь девочка?

Одноглазая озорно рассмеялась.

— Чувство юмора — это хорошо. И направление мысли верное. За двое суток, что ты провел у нас, мы немного изменили твою внешность. Твои данные есть у каждого патруля, а информация о розыске транслируется через сети три раза в день. Похоже, Маврикий очень хочет тебя найти.

Воеводин воспринял новость о смене личности стоически.

— Чудовище ты одноглазое, — сказал он спокойно. — Ну-у, показывай, чего вы там натворили.

— Сам такой, — ехидно произнесла Алиса и, вытащив заранее приготовленный коммуникатор, включила режим зеркала.

Игорь с любопытством заглянул в зеркало. Черные волосы коротким ежиком, скулы чуть шире, чем прежде, брови чуть гуще и мощнее, Воеводин провел по ним рукой и понял, что они накладные. В остальном он несильно изменился и без труда узнавал себя.

— Думаешь, этого будет достаточно? — с сомнением произнес он.

— Поверь моему опыту. Достаточно. Есть будешь?

— Опять бутеры?

— А что ты имеешь против бутеров?

— Ничего. А пицца осталась?

— Нужно посмотреть. Если Клим не доел, то осталась.

— Ну, тогда тащи и кофе захвати. Да погорячей!

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

1

Убежище Захара Багирова представляло собой сеть шахт, расположенных на двадцатиметровой глубине в глухих лесах Лоухского района. Сто лет назад человек, ведомый жаждой наживы, нашел здесь хромо-никелево-платиноидную руду и выгрыз в земле огромную червоточину. Высосав всю руду, он разместил в образовавшихся пустотах секретную военную базу, оснащенную ядерными ракетами. Со временем необходимость присутствия военных в регионе отпала, и человек вновь покинул эти глухие места, но ненадолго. Двадцать лет спустя заброшенную базу купил Багиров и организовал в ней секретный научный центр, для проведения передовых исследований «Верхнего уровня», а также тайное убежище на случай непредвиденных катаклизмов.

Захар сидел в кабинете, пил пятидесятилетний коньяк и размышлял над безвыходностью сложившейся ситуации. Ему нужна была оригинальная идея, способная вытащить из западни людей завтрашнего дня, но в голову ничего дельного не приходило. Чертов Маврикий. Код бессмертия оказался идеальным оружием. С какой стороны к этой проблеме не подступись, каждый раз попадаешь впросак. Сначала люди завтрашнего дня пробовали поднять восстание в Пудоже, небольшом городке на юге Карелии, но у них ничего не вышло. Оказалось, что для большинства людей, живущих за Чертой, восстать против Маврикия означало восстать против собственных детей. Безусловно, Код бессмертия разделил отцов и детей на два лагеря, но он не отменил кровного родства. Дети по-прежнему любили родителей, а родители детей.

Более того, Маврикий, изгнав олигархов, установил более справедливое перераспределение финансовых потоков в обществе, повысив зарплаты и пособия. А месяц назад он заявил, что поскольку бессмертные рано или поздно получат доступ ко всем благам общества, то сейчас необходимо позаботиться о смертных, скрасив последние дни их жизни. В подтверждение своего лозунга он в четыре раза повысил пенсии и запретил пенсионерам работать. После первой же выплаты пенсий в стране практически исчезла безработица, большинство пенсионеров поспешили на заслуженный отдых, а рейтинг доверия Маврикия взлетел до небес. Ему удалось совершить то, чего не удавалось ни одной революции до него: кардинально изменить вектор развития страны и улучшить положение граждан.

Совместно с силовыми акциями Верхний уровень начал работу над антидотом к Коду бессмертия. Ведь если бессмертие требует постоянного введение препарата, то значит, есть шанс заменить его чем-нибудь безвредным и постоянным. Работы в этом направлении безрезультатно велись второй месяц. И даже если в конце концов исследования дадут положительный результат и удастся синтезировать «противоядие», что дальше? Насильно вводить людям? Сделать из каждого привитого личного врага, жаждущего смерти своего «спасителя»?

Тупики. Лабиринт, состоящий из одних тупиков. Чертов Маврикий! Он спутал все карты людям завтрашнего дня.

Как быть? Сдаться на милость победителя? Ведь Маврикий знает о приближающемся апокалипсисе и наверняка у него заготовлен план спасения человечества. Может, стоит ему довериться? Отдать наработки и технологии в обмен на возможность реализовать план «Марс-Вселенная»? А вдруг будущее за расой бессмертных? Кто теперь Захар Багиров со своей идеей покорения Вселенной? Генетический мусор? Засохшая кровавая корка на ране готовая отвалиться от тела?

И это с одной стороны. А с другой, мировая нейронная сеть, которой Маврикий хочет охватить весь мир, а по сути, поработить, подчинив своей воле. Что если человек бессмертный превратится в обезличенного вечно живущего раба? По спине у Багирова бежали мурашки.

2

Ожил селектор, наполнив кабинет мелодичным голосом помощницы:

— Захар Андреевич, к вам господин Митрофанов.

— Пусть войдет, — произнес Захар.

Взяв бутылку, он сунул ее в ящик стола, а стакан наполнил водой из графина.

— Захар, на нас вышла Лиса, — с порога заявил Егор.

Гладко выбритый, в отутюженном костюме, выглядел он как всегда свежо.

Багиров взглянул в настольное зеркало и поморщился, увидев свое осунувшееся лицо.

— Лиса? Какая Лиса?

— Ты не помнишь? Она хакер. Продавала нам сведения о компании Мерфи.

— Алиса. Точно. Вспомнил. Но как она на нас вышла?

— Неважно, служба безопасности выявила уязвимость и устранила ее. Важно по чьей просьбе она действовала.

Захар вопросительно приподнял правую бровь.

— По просьбе Воеводина.

— Того самого?

— Того самого.

— И? Что он хочет? Самойлова докладывала, что ему в голову вживили нейросеть и он потенциально опасен. Насколько я понял, она однозначно дала ему понять, что мы не можем контактировать.

— Так и есть. Но ситуация изменилась. Во-первых, Алиса клянется, что обезвредила сеть. Если при проверке окажется что это правда, то Воеводин нам очень пригодится, он сильный полевик, а во-вторых, Игорь встречался с Ириной Мерфи и Кристиной.

— Кристина! Как она? Жива? — встрепенулся Багиров.

— Жива-здорова. Ирина просит вытащить их из лап Маврикия. Он держит их в заложницах на одной из квартир в Петрозаводске. Взамен она обещает сообщить местонахождения запасного корабля Влада. На нем можно добраться до Ковчега.

— Думаешь, это реально?

— Ирина утверждает, что космолет является точной копией корабля Мерфи до последнего болтика. Я говорил с нашими технарями, они обещают выдать его за оригинал.

— Зачем нам Ковчег? Предлагаешь спасти Мерфи? Думаешь, онзнает о Маврикии то, чего не знаем мы? — оживился Захар и, не дожидаясь ответа, продолжил:

— Правильно мыслишь. В любом случае, личный корабль и орбитальная станция нам не помешают.

— Да, но ты же понимаешь, что мы не сможем владеть ей долго. Если «Ковчег» не удастся вернуть Маврикий собьет его.

— Потерять самую большую орбиталку? Думаю, в его планы это не входит. Впрочем, это не важно. Больше всего меня сейчас интересует Кристина.

— Крис? — удивился Митрофанов.

— Именно она. Ты забыл? Она моя внучка. Пусть ее доставят сюда. Кого думаешь послать?

— Гм… Гордеева с отрядом?

— Почему не Самойлову, ты говорил она у нас самая опытная.

— Отряд Самойловой я планировал отправить на захват «Ковчега».

Захар на секунду задумался, взвешивая за и против, а затем кивнул.

— Пусть будет так.

— Горде-ев… ты знаешь, он странный.

— Захар, — усмехнулся Егор, — он гаситель. Вы все странные.

— Ладно. Готовьте план операции, и через час жду вас у себя.

3

Пока они ели, Алиса вкратце рассказала, как пользоваться вновь приобретенным органом. Активировался он по мысленной команде: «глаз». Далее возникало меню пользователя. Опций у глаза оказалось бесчисленное множество. От десятикратного увеличения, до самоуничтожения. Сначала Воеводин растерялся, но Балехова объяснила, что опции можно привязать к мысленным приказам и тогда вызывать меню для их активации не нужно. Он быстро разобрался что к чему. Скоро обнаружилось одно интересное преимущество киберглаза. Раньше Воеводин мог видеть что-то одно: либо поля, либо реальный мир, но теперь, когда он смотрел в режиме сверхспособности родным глазом, на картинку полей накладывалось изображение реального мира, передаваемое имплантом.

Их беседу прервал резкий прерывистый звук.

— Что за звук? — вздрогнув от неожиданности, спросил Игорь.

— Садись в кресло Клима, это Верхний уровень звонит.

— Как? Неужели вы их нашли?

— Не сразу, но нашли. Они засели под Лоухами на бывшей военной базе. Ты бы видел, как они обделались, когда мы вышли с ними на связь.

Одноглазая хитро улыбнулась, повернулась к столу и пробежалась пальцами по клавиатуре. На мониторе появилось изображение: за большим столом по ту сторону экрана сидели Багиров, Самойлова, Митрофанов и Гордеев.

— Алиса, как нас слышно? — спросил Захар.

— Жедо, Захар, слышу вас отлично.

4

К назначенному часу Воеводин и Алиса прибыли к дому номер двадцать пять по улице Анохина. Клим остался в убежище. В случае непредвиденного развития ситуации на его плечи ложилась забота об эвакуации.

— Холодно сегодня, — заметила Алиса, выдыхая изо рта облачко пара.

— Зима близко, — согласился Игорь, взглянув в хмурое небо. — Сегодня пойдет снег.

— А ты откуда знаешь?

— Я не знаю, я вижу. Обычно перед снегом в поле земли появляются голубые всполохи. Подожди, — Воеводин остановился и пригляделся к силуэту человека, возникшего на дальнем углу дома. Распознав знакомые желто-синие оттенки поля, он улыбнулся.

— Идем, это Паша Гордеев, узнаю его цвета, — сказал он.

— Ого! — удивилась Алиса. — И насколько далеко ты видишь?

— Не знаю, — пожал плечами Игорь. — Метров двести-двести пятьдесят.

— Ни фига себе! Как так?

— Знаешь, что? Я думаю, это заслуга сеточки в моей голове, — произнес Воеводин.

Назад: ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Дальше: ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ