На поиски свидетельств чего-то необычного в записях уличных видеокамер и аномалий в работе городской сети первосвета у Виктории ушло два дня. Получив результаты, она не стала звонить Ханту. Нет, она послала курьера, роль которого досталось исполнять Исайе.

– Вик сказала, чтоб ты брал задницу в руки – и к ней в лабораторию, – вместо приветствия выпалил Исайя, приземлившись на крышу галереи.

Хант стоял у двери, что вела вниз, и смотрел на командира. Привычное сияние потускнело, под глазами легли тени.

– Смотрю, Сандриела устроила вам филиал Хела. Неужели так паршиво?

Исайя плотно сложил крылья:

– Микаю удается сдерживать ее прыть, но я всю ночь успокаивал перепуганный народ.

– Солдат?

– Солдат, персонал, служащих, жителей окрестных домов… Навела она здесь шороху. – Исайя тряхнул головой. – Нарочно не сообщает дату появления Поллукса, чтобы держать всех нас на взводе. Ей-то хорошо известно, какой страх внушает одно его имя.

– Может, боги смилостивятся и этот кусок дерьма останется на Пангере?

– Что-то не припомню такой милости.

– Да. Во всяком случае, к нам, – невесело рассмеялся Хант. – А до начала Встречи еще целый месяц. Целый месяц невыносимого присутствия Сандриелы. Если тебе что-то понадобится, обязательно дай знать.

Неожиданное предложение заставило Исайю оглядеть Ханта с ног до головы. Затем его взгляд скользнул по их одинаковым сапогам и уперся в плитки крыши. Наверное, Исайя догадывался, чем… точнее, кем обусловлен этот всплеск альтруизма.

– Как по-твоему, Рог действительно превращает своих врагов и бывших любовников в разную живность? – спросил Исайя, сглаживая неловкую паузу.

Хант вспомнил обитателей аквариумов и террариумов в подземелье:

– Надеюсь, это выдумки.

Пусть уж лучше так – в первую очередь для помощницы Джезибы, которая заснула на рабочем месте. Хант помнил ее сонный голос, когда звонил двадцать минут назад.

С тех пор как Деклан намекнул на возможную причастность Сабины, Брайс впала в задумчивость. Для нее эти сведения были подобны бомбе. Хант посоветовал ей быть предельно осторожной и не попадаться на глаза кандидатке в предводительницы. Брайс согласилась подождать, пока Виктория что-то найдет. Любую мелочь, доказывающую, что Сабина пользовалась каналами силы для вызова демона, не рассчитывая на собственную магическую силу. Магия большинства оборотней находилась на среднем уровне. Даника являла собой исключение. Еще одна причина для материнской зависти и убийства собственной дочери.

Вестей от Рунна пока не было, если не считать вчерашнего короткого сообщения. Он продолжал искать сведения по Рогу. Но если Вик что-то нарыла…

– Что ж Вик сама не пожаловала? – спросил Хант.

– Не знаю. Попросила тебя побывать у нее. И потом, сомневаюсь, что визит призрака доставил бы Джезибе удовольствие.

– Очень предусмотрительно с твоей стороны.

– Джезиба нам помогает. Нам нужны ее ресурсы, – пожал плечами Исайя. – Было бы глупо испытывать ее терпение. Если слишком докучать Джезибе, не ровен час, кто-то из вас превратится в свинью. Или оба.

Исайя многозначительно посмотрел на Ханта.

Хант усмехнулся и поднял руки:

– За вверенный мне участок можешь не беспокоиться.

– Если напортачишь, Микай тебя в порошок сотрет.

– Брайс ему сказала, что обеды с губернатором ей неинтересны.

– Это он не скоро забудет.

Хант вполголоса выругался. Исайя прав. Микай уже наказал его за их с Брайс совместную выходку в вестибюле Комитиума… Картины этого убийства по приказу и сейчас всплывали перед ним.

– Я не об ее отказе, – сказал Исайя. – Если мы не найдем того или тех, кто вызывает демона, и если окажется, что Сабина ни при чем, Микай не только забудет про сокращение срока, но еще и объявит тебя виновным.

– Разумеется, объявит.

На телефон Ханта пришло сообщение. Достав аппарат, он едва не поперхнулся. Во-первых, от сообщения Брайс: «Напоминаю, что крыша галереи – не голубятня». А во-вторых, она успела поменять свое имя на его телефоне. Должно быть, когда он был в туалете, принимал душ или просто оставил телефон на кофейном столике. И теперь вместо фамилии Куинлан там красовалось: «Брайс, крадущая мои носки».

Помимо дурацкого обозначения она добавила фото: селфи, сделанное ею в салоне связи. Улыбка во весь рот.

Хант подавил раздраженное урчание и ответил: «Это ты так работаешь?»

«Брайс, крадущая мои носки» парировала своим вопросом: «Поработаешь тут, когда ангелочки топают у тебя над головой!»

«Откуда ты добыла мой пароль?» Для съемок на камеру пароль не требовался, однако для доступа к его контактам нужно было ввести комбинацию из семи цифр.

«Я отличаюсь внимательностью». И через пару секунд: «Возможно, подсмотрела, как ты несколько раз его вводил. Когда идет дурацкий матч по солнечному мячу, ты забываешь обо всем».

Хант расширил глаза и убрал телефон, не ответив на последнее сообщение. Исайя внимательно наблюдал за ним.

– Сам знаешь, бывает судьба, что хуже смерти, – сказал командир.

Хант посмотрел в сторону Комитиума, где обосновалась злобная фурия в облике архангелицы.

– Знаю.

Брайс выглянула из приоткрытой двери галереи и нахмурилась:

– В прогнозе дождя не было. – Она посмотрела на небо и нахмурилась еще сильнее. – Не иначе как кто-то сильно разозлил небеса.

– Ты же знаешь: вмешиваться в погоду запрещено.

Хант стоял рядом с нею, набирая сообщение. Брайс заметила: он не сменил ни ее дурацкое контактное имя, ни такое же дурацкое фото. Мысленно передразнив его слова, она сказала:

– У меня нет зонтика.

– До лаборатории лететь считаные минуты.

– Не проще ли вызвать такси?

– В такое-то время? – Хант отправил сообщение и убрал телефон. – Только переезжая Центральную магистраль, мы на час застрянем в пробке.

Дождевые струи нещадно хлестали по городу.

– В меня, чего доброго, молния саданет, – выдвинула новый аргумент Брайс.

Глаза Ханта вспыхнули. Он протянул ей руку:

– Тебе повезло. Я уберегу тебя от молний.

Что ж, если в его теле пульсируют молнии, это правда.

Оставался последний рубеж сопротивления: ее платье и черные замшевые туфли на высоком каблуке, которые дождь погубит.

– Я не так одета, чтобы летать…

Хант подхватил ее и взмыл в воздух.

– Надо успеть вернуться до времени закрытия галереи, – по-кошачьи прошипела Брайс. – За Сиринксом.

Хант летел над промокшими улицами. Все, кто мог, попрятались в арках, под навесами, в магазинах и кафе. На тротуарах оставались лишь владельцы зонтиков и магических щитов. Брайс спрятала лицо на груди ангела, словно это могло защитить ее от дождя и внезапного падения. Запах Ханта и тепло его тела, согревшее щеку, ненадолго заставили ее забыть о высоте.

– Опустись пониже, – потребовала Брайс, вцепившись ему в плечи и шею.

– Не трусь, как маленькая, – вкрадчиво прошептал ей на ухо Хант. От звука его сочного голоса трепет пробрал ее до костей. – Оглянись вокруг, Куинлан. Насладись зрелищем. Мне нравится город под дождем.

Брайс и не думала отрывать голову от его груди. Тогда Хант ее ущипнул.

– Давай глазки открывай, – не унимался ангел, перекрывая гудки машин и плюхающие звуки колес по лужам. – Если откроешь глаза, угощу тебя молочным коктейлем.

Какой вкрадчивый голос. У Брайс внутри все замерло.

– Нет. Только за мороженое, – пробормотала она.

Хант усмехнулся. Она приоткрыла один глаз, потом заставила себя открыть и другой. Брайс еще крепче вцепилась в плечо ангела, рискуя пропороть ему кожу. Интуиция на разные голоса требовала закрыть глаза и снова спрятать голову на груди Ханта, но Брайс все-таки посмотрела на проплывающий внизу город.

Здания, отделанные мрамором, под дождем светились так, словно были из лунного камня. Тротуары стали серебристо-голубыми, и в них отражались золотистые точки уличных фонарей. Справа угадывались ворота Старой Площади, поодаль, за пеленой дождя, – Лунный Лес и Пять Роз. Они напоминали двугорбую спину громадного зверя, вылезающего из озера. Россыпи огней были похожи на тающие льдинки. Город прорезали стрелы основных магистралей, а под ними пульсировали линии силы.

Ветер трепал верхушки пальм, и шелест почти заглушал отчаянные сигналы машин, застрявших в гигантской пробке. Казалось, весь город превратился в один сплошной затор, и только она и Хант быстро неслись по воздуху.

– Что, не так уж и плохо?

Брайс ущипнула Аталара за шею. Он засмеялся, коснувшись ее уха. Брайс чуть крепче, чем следовало, прижалась к нему. Он ответил тем же, взяв ее крепче, чем требовали правила безопасности.

Они молча наблюдали, как меняется архитектура проплывавших внизу зданий: от древнего камня и кирпича к изяществу металла и стекла. Менялись и машины. Старенькие такси уступили место черным седанам с тонированными стеклами. Вереницы машин, застывших перед небоскребами. Их водители в форменной одежде лениво дожидались пассажиров. Улицы стали заметно чище, а число пешеходов уменьшилось. Из дверей ресторанчиков уже не доносились смех, гул голосов и всплески музыки. Это была образцовая, упорядоченная часть города, где смотреть по сторонам считалось дурным тоном. Здесь смотрели вверх. Верхние части зданий тонули в тумане и дождевой пелене. Но и сквозь нее прорывалось мерцание реклам. Красное пятно слева от Брайс, конечно же, было эмблемой на крыше небоскреба корпорации Реднера. За два года она ни разу не сталкивалась с Рейдом и не слышала о нем. Он даже не соизволил выразить соболезнование, хотя Даника подрабатывала в их корпорации. Самовлюбленный придурок.

Хант подлетел к крепкому бетонному зданию, которое Брайс пыталась вытравить из памяти, и плавно опустился на площадку второго этажа. Он открыл стеклянные двери, помахал перед сканером чем-то вроде пропуска и сказал:

– Забыл предупредить. Виктория – призрак.

У Брайс едва не вырвалось: «Знаю». Она кивнула и вошла вслед за Хантом. Ее воспоминаний о той ночи они никогда не касались.

Кондиционер работал на полную мощность. Брайс тут же обхватила себя за плечи. У нее застучали зубы. После пронизывающего дождя она попала под пронизывающе холодные воздушные струи.

– Шагай побыстрее, – посоветовал Хант, отирая дождевые капли с лица.

Они поднялись в тесном лифте, миновали пару коридоров и оказались в большом кабинете с видом на парк. Брайс так и не сумела унять дрожь. Хант и Виктория пожали друг другу руки над стеклянным столом, за которым призрак работала. По форме стол напоминал большую каплю или кляксу.

– Брайс, познакомься: это Виктория Варгос.

Надо отдать Виктории должное: она повела себя так, словно видела Брайс впервые.

Многое из воспоминаний той ночи было скомканным и спутанным, однако Брайс запомнила стерильную комнату с белыми стенами, полом и потолком. Запомнила Викторию, когда та воспроизвела запись домовых камер.

Сейчас ничто не мешало Брайс оценить красоту Виктории: темные волосы, белую кожу и впечатляющие зеленые глаза. Тело, в котором обитала призрак, имело пангеранское наследие, говорившее о виноградниках и мраморных дворцах. Но изящество, с каким Виктория двигалась… Такая умопомрачительная грациозность указывала на очень приличный возраст. За десятки лет Виктория научилась безупречно владеть чужим телом.

И ее лоб украшала татуировка с терновым венцом. Это удивило Брайс, поскольку тогда она не обратила внимания на лоб. Брайс знала, что на стороне мятежных ангелов воевали спрайты. Оказывается, не только они. Нашлись и иные существа, не относящиеся к малакимам, кто встал под знамена Шахары – Дневной Звезды.

– Очень приятно, – произнесла Виктория, и в ее глазах зажглись теплые зеленые огоньки.

Брайс подумала, что Аталару дождь пошел на пользу. Мокрая рубашка прилипла к телу, подчеркивая мощные рельефные мышцы. Протягивая руку Виктории, Брайс представила, сколь жалкое зрелище сейчас представляют ее волосы. Да и макияж целиком смыло.

Рукопожатие Виктории было твердым, но дружественным. Она улыбнулась и подмигнула.

– Не обольщайся, – проворчал Хант. – Вик одаривает такими улыбками всех.

Брайс уселась на один из парных стульев с черными кожаными сиденьями и, хлопая ресницами, спросила Ханта:

– И тебя тоже?

Виктория заразительно рассмеялась:

– Ты заработал мою улыбку, Аталар.

Хант хмуро плюхнулся на другой стул, спинка которого была вдвое ниже. «Специально под ангельские крылья», – подумала Брайс.

– Исайя сказал, тебе удалось что-то найти, – сказал Хант, закидывая ногу на ногу.

– Да, хотя и не то, о чем ты просил.

Виктория встала из-за стола, подошла к Брайс и подала ей папку. Хант вытянул шею, заглядывая через плечо. Его крыло елозило по затылку Брайс. В другой момент ее тело откликнулось бы на прикосновение, но сейчас она вперилась в зернистый снимок. В нижнем правом углу виднелась когтистая нога.

– Это…

– Это было замечено минувшей ночью в Лунном Лесу. Я проверяла колебания температуры вдоль основных магистралей, как меня и просили, и заметила двухсекундное падение.

– Момент вызова, – догадался Хант.

– Да, – сказала Виктория. – Камера поймала лишь маленькое изображение ноги. Сама тварь не попала в объектив. Но как ты и подозревал, демон находился чуть в стороне от магистрали. Удалось найти еще несколько снимков с других камер, однако там всего-навсего коготь. Вся нога только здесь.

Сильно увеличенное фото было нечетким, но эти когти Брайс хорошо запомнила. Когти, превращающие живых ваниров в кровавое месиво.

Брайс едва удержалась от желания потрогать ногу. Вспомнить белые сверкающие зубы, впившиеся ей в кожу.

Хант и Виктория смотрели на нее. Ждали.

– Это тот демон… кристаллос, – изменившимся голосом произнесла Брайс.

Крыло Ханта еще ближе подвинулось к ее затылку, но сам он молчал.

– Мне не удалось найти температурные перепады в дни убийства всех жертв, – продолжала Виктория, лицо которой заметно помрачнело. – Но один перепад я зафиксировала. Он случился в ночь гибели Максимуса Терциана. Зафиксирован через десять минут после убийства вампира, в двух кварталах от места, где он погиб. Никаких изображений с камер, но тот же перепад в семьдесят семь градусов, продолжительностью в две секунды.

– А вчерашней ночью он на кого-то нападал? – спросила Брайс, слушая свой голос как бы издалека.

– Нет, – ответила Виктория. – Пока никаких сведений не поступало.

– Кристаллос куда-то направлялся? – спросил Хант.

Виктория протянула им другой документ. Это была карта Лунного Леса с его обширными парками и дорожками вдоль реки, роскошными виллами и многоквартирными домами. Здесь жили ваниры и немногие особо преуспевающие люди. Здесь же находились лучшие школы и самые известные городские рестораны. А в самом центре – Логово. Его окружали шесть красных точек. Тварь кралась вдоль высоченных стен комплекса. Демон проник в самое сердце территории Сабины.

– Пылающий Солас, – пробормотала Брайс, но ее прошиб не жар, а холод.

– Высокие стены – не преграда для демона, – рассуждал вслух Хант. – Будь его жертва внутри, он бы нашел способ проникнуть в Логово. Возможно, он просто шел на старый запах.

Брайс водила пальцем между точками:

– А более цельной картинки нет?

– Я просканировала всю систему камер. Больше ничего, если не считать подтверждения предположений насчет близости к каналам силы и температурным скачкам, – вздохнула Виктория. – Похоже, он что-то разыскивал. Или кого-то.

Кровь, обломки костей, куски мяса… Все это еще недавно было живыми, веселыми ванирами… Стекло, впивающееся ей в ноги. Клыки, что вгрызаются и рвут ей кожу…

Теплая сильная рука легла ей на бедро, сжав один раз. Брайс оглянулась. Ангел смотрел не на нее, а на Викторию, хотя рука по-прежнему оставалась на ее голой ноге. Изогнутое крыло скрывало это от глаз призрака.

– Почему ты упустила след демона?

– Потому что это демон. В одно мгновение он здесь, а в следующее – исчез.

Большой палец Ханта гладил ногу Брайс чуть выше колена. Неторопливые, успокаивающие движения. Слишком отвлекающие. Даже Виктория, указавшая на другую точку, заметила, где находится рука Ханта. Глаза призрака настороженно блеснули.

– Вот последняя фиксация его местонахождения, насколько это позволяют наши камеры.

Розовые ворота в Пяти Розах. Далековато от владений Сабины.

– Я же говорила: только что он был здесь, а через мгновение – совсем в другом месте. Я отправила два отряда и еще один от Вспомогательных сил. Искали весь день и ничего не нашли.

Хант убрал руку с ее ноги, и кожа сразу почувствовала холод. Посмотрев на ангела, Брайс поняла причину: напряженный, предостерегающий взгляд Виктории.

Брайс постукивала своими ногтями цвета сумерек по блестящему подлокотнику стула. А она еще думала, чем займется вечером, после обеда. Вот и нашлось занятие.