– Где? – отрывисто спросил Хант, кося одним глазом на Брайс, застывшую со скрещенными руками.

Прежнего света в ее глазах уже не было.

Исайя назвал адрес. От тира – добрых две мили.

– Наши уже там, – сообщил командир 33-го. – Разворачиваются.

– И мы скоро будем, – ответил Хант, прекращая разговор.

Трое фэйцев, услышав новость, быстро и без суеты собирали вещи. Выучка налицо. Для Ханта они были вечной головной болью, но в основательной подготовке им не откажешь.

А вот Брайс занервничала. Это было видно по ее дергающимся рукам. Такой взгляд он уже видел. Но стоило Рунну и друзьям принца посмотреть в ее сторону – она тут же демонстрировала фальшивое спокойствие.

Когда убили послушницу, Хант попался на это спокойствие и даже заставил ее отправиться с ним на место убийства.

– Думаю, адрес вы слышали, – сказал он фэйцам и, не дожидаясь подтверждения, добавил: – Там и встретимся.

Глаза Брайс вспыхнули. Хант подошел ближе. Он слышал, как Данаан, Флинн и Эммет покидают галерею, но не оглянулся, остановившись возле Брайс.

И вновь ее пальцы дергались, она напрасно пыталась сжать их в кулак, как будто этим можно было отогнать от себя ужас и боль.

– Хочешь, чтобы я влез в это дело?

Ее веснушчатые щеки покраснели. Дрожащим пальцем Брайс указала на дверь:

– Пока мы тут забавлялись, кто-то погиб.

Хант зажал ее палец в ладони. Опустил вместе с рукой.

– Твоей вины в этом нет. Виноват тот, кто совершил убийство.

Такие, как он, убивающие под покровом ночи.

Брайс выдернула палец. Хант не стал удерживать, помня ее далеко не восторженное отношение к ванирам мужского пола. К «альфа-дырам».

Ее горло дрогнуло. Глаза уперлись в его крыло.

– Я хочу увидеть место преступления, – сказала Брайс.

Хант ждал дальнейших слов.

– Мне нужно там побывать, – судорожно выдохнула она, адресуя эти слова не столько ему, сколько себе.

Нога Брайс постукивала по бетонному полу в так продолжавшей греметь музыке.

– Но я не хочу, чтобы Рунн и его друзья видели меня в таком состоянии.

– В каком?

После пережитого два года назад и недавно ее реакция была вполне объяснимой.

– В разобранном, – ответила она, и глаза сердито сверкнули.

– Почему?

– Потому что их это не касается. Но если увидят, обязательно коснется. Это же фэйцы, и умение совать нос куда не просят доведено у них до состояния искусства.

– Верно, – усмехнулся Хант.

– Всё, – снова выдохнула она. – Норма.

Ее руки продолжали трястись, словно отбивались от нахлынувших жутких воспоминаний.

Хант инстинктивно взял ее за руки. «Дрожат, как бокалы на качающейся полке», – подумал он. Такие изящные руки, покрытые липким потом.

– Сделай глубокий вдох, – велел Хант, чуть сжав ей пальцы.

Брайс закрыла глаза и послушно вдохнула.

– Еще.

Она подчинилась.

– Еще.

Куинлан дышала. Хант не отпускал ее рук, пока пот не высох и она не подняла головы.

– Норма, – уже другим голосом произнесла она.

– Правда?

– Правдивее не бывает.

Главное, во взгляде не было недавнего страха.

Не удержавшись, Хант откинул ей за ухо выбившуюся прядку, ощутив шелковистую прохладность ее волос.

– Действуем вместе, Куинлан. Ты и я.

Хант предложил отправиться по воздуху. Брайс не возражала. Переулок, где они приземлились, был убогим, как большинство улиц и переулков Лугов Асфоделя. Переполненный мусорный контейнер, лужицы подозрительной жидкости, тощие псы, роющиеся в отбросах, осколки, поблескивающие в тусклом свете фонаря на ржавом столбе.

Вход в переулок успели перегородить голубой мерцающей стеной магического экрана. За ним двигались фигуры легионеров и технических специалистов. Там же были Исайя Тибериан, Рунн и друзья принца.

Переулок находился неподалеку от Главной улицы, в тени Северных ворот, которые большинство горожан называли Воротами Смертных. Вокруг высились многоквартирные дома (в основном муниципальное жилье), требовавшие основательного ремонта. Шум магистрали эхом отражался от их щербатых кирпичных стен. Из контейнера невыносимо воняло. Брайс старалась дышать неглубоко.

Хант оглядел переулок.

– Брайс, тебе незачем на это смотреть, – сказал он, коснувшись ее спины.

Его недавний поступок в тире… Прежде Брайс не позволяла никому, даже родителям, видеть ее в таком состоянии. Ей становилось тяжело дышать. Обычно она забиралась в ванну, принимала снотворное и отключалась на несколько часов или отправлялась бегать.

Ей и сейчас хотелось дернуть из этого переулка. Ужас и паника обжигали ей грудь, она видела, в каком состоянии вернулся Хант после очередной миссии. Такие «поручения» мог выполнять только он. И выполнял, не показывая, что́ у него на душе.

Стреляя после нее, он вовсе не хотел показать свое снайперское превосходство. Это был жест поддержки. Жест родственной души. Если она что-то выронит, он успеет подхватить. Встретит каждый вызов судьбы со своей жутковатой улыбкой.

Брайс казалось, что пальцы и сейчас хранят тепло его рук.

Флинн и Деклан, переговорив о чем-то с Исайей, направились к магическому экрану. Рунн стоял в десяти футах от них, разговаривая с хорошенькой темноволосой медведьмой. Наверняка интересовался ее оценкой случившегося.

Флинн с Декланом посмотрели на мерцающую голубую кромку магического экрана, на тело, лежащее по другую его сторону, и оба выругались.

У Брайс свело живот. Напрасно она полетела с Хантом сюда. Подумав об этом, она подалась назад, сильнее ощутив прикосновение его руки. Пальцы ангела слегка вдавились ей в спину, словно ободряя.

– Мы выдержим.

Мы. Маленький отряд, противостоящий всем мерзостям этого мира.

– Со мной все в порядке, – сказала Брайс (спасибо, хоть голос не дрожал), но к экрану не подошла.

– Как давно произошло убийство? – спросил Флинн, повернувшись к Исайе.

Хвала богам, магический экран загораживал изуродованное тело.

– Мы прибыли сюда полчаса назад, – мрачно ответил Исайя. – Судя по остаткам одежды, убитый работал охранником в Храме Луны. Его убили по пути домой.

Стало тихо. Брайс показалось, что ее сейчас вывернет.

Хант выругался:

– Рискну предположить, что он дежурил в ночь похищения Рога.

Исайя кивнул:

– Я это сразу проверил.

– Должно быть, мы к чему-то приближаемся, – сказала Брайс, с трудом сглотнув. – Или убийца опережает нас на шаг. Он допрашивает и затем убивает всех, кто может знать подробности исчезновения Рога.

– И ни одна камера не запечатлела сцену расправы? – спросил Флинн, лицо которого было непривычно серьезным.

– Ни одна, – ответил Исайя. – Либо демон знал, где они находятся. Либо это знал тот, кто его вызвал. Чисто сработано.

Хант погладил спину Брайс. Движение его ладони было уверенным, успокаивающим. Затем подошел к Исайе:

– Местонахождение всех камер города, включая скрытые, – это сверхсекретная информация. Так просто доступ к ней не получить…

Его слова повисли в воздухе. Такие разговоры не ведут в присутствии посторонних.

– Кто-нибудь сообщал, что видел демона? – спросил Хант.

Из-за экрана вышла лаборантка, бравшая образцы ДНК. Ее белый костюм, напоминающий спортивный, был на коленях запачкан кровью. Вероятно, опускалась на колени, когда брала пробу. Перчатки и ручка чемоданчика тоже были в крови.

Брайс снова оглянулась. За спиной шумела Главная улица.

– Ни жители, ни патрули эту тварь не видели, – сказал Исайя.

Брайс едва слышала слова Исайи. Ее захлестнул поток мыслей. Итак, Главная улица. Брайс достала телефон, выведя на экран карту города. Красная точка в сплетении улиц показывала ее местонахождение.

Мужчины по-прежнему говорили о недостатке улик. Брайс отметила несколько мест на карте, разглядывая получившийся узор. Рунн был поглощен разговором с друзьями. Но Хант заметил и повернулся к ней:

– Что?

Она вошла в тень его крыла и почувствовала, как Хант плотнее свернул крыло, словно загораживая ее.

– Это карта всех мест, где демон убивал жертв.

Краешком глаза Брайс видела, что Рунн и его друзья подкрадываются ближе. Ладно, пусть смотрят. Телефон слегка дрожал в ее руке.

– Красной мигающей точкой отмечено место, где мы находимся. – Брайс показала на другую, неподалеку от этой. – А вот это место гибели Максимуса Терциана. – Еще одна точка находилась вблизи Центральной магистрали. – Здесь убили послушницу.

У Брайс сдавило горло, но она совладала с собой и указала на последнюю точку несколькими кварталами южнее:

– А здесь…

Слова жгли ей горло. Ну что за слабость? Она должна это сказать.

– Были убиты Даника и Стая Дьяволов, – докончил за нее Хант.

– Да. – Брайс с благодарностью посмотрела на ангела. – Вы видите то, что вижу я?

– Нет, – признался Флинн. – А что мы должны видеть?

– Такие вещи изучают в подготовительных школах, – бросила ему Брайс. – Особенно в таких, куда ходил ты.

Флинн нахмурился. Брайс уменьшила масштаб карты:

– Смотрите: все убийства происходили вблизи главных городских магистралей. То есть вблизи энергетических линий – природных каналов движения первосвета.

– Энергетические магистрали, – подхватил Хант, и его глаза вспыхнули. – Все они проходят через соответствующие ворота.

Хвала богам, Аталар понял ход ее рассуждений. Кивнув Брайс, он отошел туда, где Исайя говорил с высокой светловолосой нимфой в форме судебного эксперта. Фэйцы остались слушать Брайс. Рунн смотрел на нее во все глаза.

– Тот, кто вызывает демона, возможно, делает это не своей силой, а пользуется подземными энергетическими каналами, которые прорезают город. Если все убийства происходят вблизи них, не исключено, что и демон появляется в тех же местах.

Кто-то из сослуживцев окликнул Рунна. Тот с восхищением посмотрел на сестру и отошел. Стараясь не думать об этом, Брайс поискала глазами Ханта. Он шел к Исайе.

– Пусть Виктория проверит записи видеокамер вдоль Главной улицы, Караульного проспекта и Центральной магистрали. Скачки напряжения. Температурные скачки. Все это может свидетельствовать о появлении демона.

Кристаллос мог не попасть в поле зрения камер, но они обязательно зафиксировали бы даже легкие колебания напряжения и температуры.

– И пусть проверит состояние энергетической сети в моменты убийств – не было ли зарегистрировано таких скачков.

Деклан дождался, когда ангел отойдет в сторону, и тихо спросил Брайс:

– Ты ведь знаешь, чем он занимается?

– Красуется в своем черном наряде. Ты об этом? – с детским простодушием спросила она.

– Охота на демонов – просто ширма! – прорычал Деклан. – Он выполняет грязные поручения губернатора. Хант Аталар – это скверная новость, – добавил Деклан и выпятил свой рельефный подбородок.

– А мне нравятся плохие парни, – хлопая ресницами, заявила Брайс. – Это хорошая новость.

Флинн тихо свистнул, однако Деклан не внял его сигналу.

– Биби, ангелам ровным счетом наплевать на всех. Цели Аталара – не наши цели. Возможно, они даже не совпадают с целями Микая. Будь осторожна.

Брайс махнула туда, где ее брат вновь болтал с хорошенькой медведьмой:

– Не волнуйся, Рунн меня уже просветил.

Острый фэйский слух позволял ей слышать разговор Ханта с Исайей.

– Если Виктория что-то обнаружит на видео, обязательно позвони… Спасибо, – добавил Хант, не вполне привыкнув к этому слову.

Вдали собирались облака. Дождь ожидался в середине ночи, но, судя по всему, он опередит прогноз.

– Наши вплотную займутся этим, – сказал Хант, вернувшись туда, где стояли Брайс, Деклан и Флинн.

– Посмотрим, получится ли у Тридцать третьего на сей раз, – пробормотал Деклан. – Ждать с затаенным дыханием не буду.

Хант выпрямился. Брайс думала, он начнет возражать, но он лишь пожал плечами, бросив:

– Я тоже.

– Никакой лояльности? – спросил Флинн, кивнув в сторону ангелов, хлопочущих вокруг места преступления.

Хант прочитал сообщение, мелькнувшее на экране, и убрал телефон.

– Я вынужден быть лояльным. Иного выбора у меня нет.

«И убивать, расплачиваясь за смерти двухсотлетней давности», – подумала Брайс, и у нее внутри все сжалось.

Янтарные глаза Деклана уткнулись в татуировку на запястье Ханта.

– Поганое украшение.

Флинн что-то буркнул, соглашаясь с ним. Брайс не одобряла политику астериев. Друзья ее брата – тоже. Хотя бы здесь у нее не было разногласий с ними.

Хант оценивающе посмотрел на Флинна и Деклана.

– Да, – тихо сказал он. – Поганое.

– Образец сдержанности, – усмехнулась Брайс.

Стоило ей повернуться к магическому экрану, как мышцы снова сжались. Она не хотела смотреть, не хотела нового потрясения. Хант это почувствовал по изменившемуся запаху и едва заметно кивнул.

– Мы уходим, – объявила Брайс.

– Я тебе скоро позвоню, Биби. – Деклан помахал ей рукой.

– Пока! – Флинн послал воздушный поцелуй.

Поймав взгляд Рунна, Брайс помахала и ему. Брат торопливо махнул, продолжая разговор с медведьмой.

Они с Хантом успели пройти не больше квартала, когда он с нарочитой небрежностью спросил:

– А у тебя с Тристаном Флинном был романчик?

– С чего ты так решил? – удивилась Брайс.

– Он флиртует с тобой напропалую.

Она усмехнулась:

– Аталар, может, расскажешь мне обо всех, с кем у тебя были романчики?

Молчание ангела было красноречивее слов, и Брайс снова усмехнулась. Но потом Хант заговорил. Казалось, ему требовалось хотя бы словами загородиться от кровавого месива по другую сторону магического экрана.

– Ни один из моих романчиков не стоит даже упоминания. – Он помолчал. – Знаешь почему? Шахара сломала меня. Закрыла для других женщин.

«Сломала меня». Эти слова отозвались в душе Брайс странным лязгом, будто упал кусок металла.

А Хант продолжал:

– Я вырос на юго-востоке Пангеры. Те земли были подвластны Шахаре. Я поступил на службу в один из ее легионов и стал быстро подниматься по служебной лестнице. Потом влюбился в Шахару и в ее представления о мире. В ее идеи о переустройстве иерархий ангелов.

Он сглотнул:

– Шахара была единственной, кто не посмотрел на мое происхождение. Остальные презрительно морщились, узнав, что я – незаконнорожденный. А она нет. Моя военная карьера продолжалась, пока я не стал ее правой рукой. И возлюбленным.

Хант шумно выдохнул:

– Она возглавила мятеж против астериев. Я командовал ее Восемнадцатым легионом. Чем это кончилось, ты знаешь.

На Мидгарде это знали все. Быть может, Дневная Звезда и привела бы ангелов (и не только) в мир, где больше свободы, но ее уничтожили. Астерийский сапог раздавил многих мечтателей, и она пополнила их список.

– Так вы с Флинном…

– Ты рассказываешь мне историю о трагической любви и ждешь, что в ответ я расскажу какую-нибудь банальщину?

И снова его молчание было слишком красноречивым. Брайс вздохнула. Ей тоже нужно избавиться от жутких впечатлений и заодно – разогнать тени в глазах Ханта после рассказа о Шахаре.

– Представь себе, никакого романчика у нас с Флинном не было. – Она улыбнулась. – Подростком, приходя к Рунну, я вообще робела в присутствии его друзей. Слова произнести не могла.

У Ханта уголки рта изогнулись вверх.

– И тогда я нашла защитную меру: я стала с ними флиртовать, подражая героиням романов и фильмов. Они мне подыгрывали, и у меня возникло фанатичное убеждение, что однажды Флинн станет моим мужем.

Ангел хмыкнул. Брайс толкнула его локтем:

– Да, представь себе. Целых два года я все свои школьные тетради подписывала не иначе как «госпожа Брайс Флинн».

– Быть того не может, – мотнул головой Хант.

– Может. Тетради до сих пор хранятся в доме родителей. Мама почему-то отказывается их выбрасывать.

Ее игривость, навеянная воспоминаниями, померкла. Брайс умолчала о более позднем эпизоде. Они с Даникой были на выпускном курсе университета. Зайдя как-то в бар, наткнулись на Флинна и Деклана. Потом Даника отправилась домой с Флинном, поскольку Брайс не хотела осложнения отношений между ним и Рунном.

– А хочешь услышать о самом паршивом моем романчике? – спросила Брайс, натужно улыбнувшись.

– Хочу и в то же время побаиваюсь, – признался Хант.

– Я целых три недели встречалась с вампиром. Моя первая и единственная интрижка с обитателями Дома Пламени и Тени.

Вампиры лезли из кожи, чтобы заставить не-вампиров забыть об их происхождении. О том, что родом вапмиры из Хела и, по сути, являются демонами малого калибра. Во времена Первых войн их предки дезертировали от семи принцев и снабжали имперские легионы астериев важными сведениями, чем немало помогли победе последних. Предатели и перебежчики, они по-прежнему сохраняли демоническую жажду крови.

– И что? – спросил заинтригованный Хант.

Брайс поежилась:

– До сих пор не могу понять, чего он хотел больше: моей крови или… сам понимаешь. А потом он предложил… еду во время еды. Надеюсь, это ты тоже понимаешь?

Хант мгновенно понял. Его темные глаза распахнулись. Он выругался и спросил:

– Что, так и сказал?

Брайс заметила, как Хант скользнул глазами по ее ногам прямо к лобку. Они стали еще темнее, взгляд заострился.

– Тебе не было больно?

– Не было, потому что я отказалась.

Хант тряхнул головой. Казалось, он решает, поежиться ему или засмеяться. Но в глаза вернулся прежний блеск.

– И больше – никаких вампиров?

– Абсолютно никаких. Этот тип утверждал, что высочайшее наслаждение всегда граничит с болью. Я показала ему на дверь.

Хант пробормотал что-то одобрительное.

– У тебя и сейчас остаются чувства к Шахаре? – спросила она, сознавая, что подобного вопроса лучше не задавать.

На его подбородке дернулась жилка. Хант смотрел не на Брайс. В небеса.

– Остаются – и останутся, пока я жив.

В этих словах не было ни печали, ни мучительной тоски, однако у Брайс появилось неприятное, грызущее ощущение в животе.

Хант перевел взгляд на Брайс. Свет опять ушел из его глаз.

– Могу ли я перестать ее любить, если ради меня она пожертвовала всем? Ради меня и дела, объединившего нас. – Он покачал головой. – Заводя роман, я каждый раз вспоминал о ней.

Да, с этим не поспоришь. Любое слово, сказанное против, оказалось бы эгоистичным капризом. Возможно, она просто тупица, если подумала, будто соприкосновение их ног, его взгляд в тире и попытки успокоить, когда ее охватывала паника, значили что-то большее.

Хант смотрел на нее и, кажется, читал ее мысли. У него дрогнул кадык.

– Но это, Куинлан, не значит, что я не…

Он не договорил. Со стороны магистрали по переулку двигалась небольшая толпа. Брайс заметила женщину с серебристыми волосами, и у нее перехватило дыхание. Хант выругался и предложил:

– Поднимаемся в воздух.

Но Сабина уже заметила их. Ее бледное вытянутое лицо скривилось.

Брайс ругала себя за дрожь в руках и коленях, но они все равно дрожали.

– Не останавливайся, Фендир, – предупредил волчицу Хант.

Сабина не отреагировала. Ее взгляд был направлен на Брайс. Колючий, словно состоял из острых льдинок.

– Я слышала, ты опять выползла из норы, – прошипела Сабина. – Куинлан, где мой меч?

У Брайс исчезли все мысли и слова. Даже дерзостей не осталось. Хант вел ее мимо. Гора мускулов, которая волчице не по зубам. Его ладонь лежала на спине Брайс, и он буквально толкал ее вперед.

– Идем.

– Шлюха безмозглая! – прошипела Сабина и плюнула Брайс под ноги.

Хант остановился и зарычал, но тут же Брайс взяла его за руку и потащила дальше. Хант все-таки обернулся, оскалив зубы на Сабину, но Брайс прошептала:

– Идем.

Хант посмотрел на нее, собравшись возразить. Брайс спешила увести его. Смех Сабины жег ей спину, будто раскаленный прут.

– Идем. Пожалуйста.

Грудь ангела тяжело поднялась. Он боролся с собой, подавляя гнев, но больше не оборачивался. Сабина продолжала говорить, перемежая слова отвратительным хихиканьем. Хант напрягся всем телом. Брайс еще сильнее стиснула ему руку, не ощущая ничего, кроме отчаяния.

Может, Хант почувствовал это по запаху. Или прочитал у нее на лице. Но его шаги выравнялись. Рука вновь приятно согревала ее спину. Переулок кончился.

На середине Главной улицы Хант подхватил Брайс на руки и взмыл в воздух. Она положила голову ему на грудь. Пусть шум прохладного ветра уймет грохот в ее мозгах.

Через пять минут они опустились на крышу ее дома. Брайс хотелось как можно быстрее очутиться у себя в квартире, однако Хант взял ее за руку.

Он внимательно смотрел на нее.

«Мы». Так сказал он ранее. Отряд. Команда. Стая из двоих.

Крылья Ханта чуть подрагивали от ветра, дующего со стороны Истроса.

– Брайс, мы обязательно найдем того, кто это устроил. Обещаю.

По непонятной причине Брайс ему поверила.

Телефон зазвонил, когда она чистила зубы. На экране высветилось: «Деклан Эммет».

– Привет, – сказала Брайс, предварительно выплюнув зубную пасту.

– Ты сохранила мой номер? Биби, я тронут до глубины души.

– Как видишь, сохранила. Что там у тебя?

– Обнаружил кое-что интересное в записях с видеокамер. Налогоплательщики нашего города должны взбунтоваться. Их денежки уходят на второсортных аналитиков. Они даже не подозревают о существовании таких, как я.

Брайс прошлепала босыми ногами в коридор, пересекла гостиную и подошла к двери комнаты Ханта. Постучалась, одновременно спросив Деклана:

– У тебя есть что сообщить или ты будешь хвастаться своей гениальностью?

Хант открыл дверь. Солас пылающий! Он был без рубашки и, похоже, тоже производил чистку зубов. Но Брайс не волновало состояние его ротовой полости. Он выглядел…

Холмы и горы мускулов, обтянутых золотисто-коричневой кожей. В лучах первосвета его кожа светилась. У Брайс перехватило дыхание. Она уже видела его без рубашки, но тогда не обратила внимания. А сейчас…

За свою недолгую жизнь она насмотрелась достаточно красивых, мускулистых мужских тел, но Хант Аталар превзошел их всех.

Брайс тут же напомнила себе, что он продолжает любить Шахару, погибшую двести лет назад. Хант недвусмысленно сказал ей об этом в переулке. Сделав над собой усилие, она отвела взгляд от мускулистого тела ангела и его ехидной усмешки.

Усмешка тут же исчезла, стоило Брайс включить громкую связь.

– Не знаю, говорить ли тебе, чтобы села понадежнее, – донеслось из динамика. – Все-таки скажу.

Вместе с Хантом они прошли в гостиную.

– Говори, не тяни, – потребовала Брайс.

– Слушай. Я допускаю, что прошлые аналитики могли ошибиться. Ничего удивительного. Из-за общегородского отключения первосвета толку от видео никакого. Слышны только звуки. Обычные звуки. Реакция горожан на отключение. Я прослушал все аудиодорожки с уличных камер вокруг храма. Усилил те, что правительственные аналитики пропустили, посчитав незначительными. И знаешь, что я услышал? Хихикающие голоса, призывающие друг друга «потрогать это».

– Надеюсь, ты не будешь вдаваться в подробности «троганий»? Подростковые забавы меня уже не занимают.

Хант хмыкнул.

– Ты сначала дослушай. Голоса принадлежали собравшимся у Розовых ворот, находящихся в Пяти Розах. А «это» – диск на каменной панели. Всем было любопытно, сработает ли древняя магия в условиях отключения первосвета. Сработала, между прочим. Я даже слышал, как собравшиеся охали и ахали, восхищаясь ночными цветами, распустившимися на воротах.

Хант наклонился к телефону. От его запаха у Брайс закружилась голова.

– Но Розовые ворота находятся на приличном расстоянии от Храма Луны.

– Привет, Аталар, – усмехнулся Деклан. – Тебе нравится гостить у Брайс?

– Давай о деле, – напомнила Брайс и скрипнула недочищенными зубами, отойдя от Ханта.

– Кто-то подменил записи камер возле храма, сделанные в ночь похищения Рога. Сделано было очень умело. Вставка такая, что индикатор времени лишь чуть запнулся. Эти умельцы подобрали похожие записи, учли и местоположение зданий, и расстояния. Работа безупречная… почти. Но зазубринка осталась. Напрасно Тридцать третий легион не обратился тогда ко мне. Я бы сразу нашел ошибку.

У Брайс заколотилось сердце.

– Можно найти того, кто это сделал?

– Уже нашел. – Из голоса Деклана исчезли все самодовольные интонации. – Я выяснил, кто занимался исследованием записи с камер. Чтобы осуществить подмену такого уровня, нужно иметь особые полномочия.

От нетерпения Брайс постукивала ногой по полу. Аталар провел крылом по ее плечу, напоминая: «Я здесь».

– Дек, кто это? Не тяни.

Деклан вздохнул:

– Я не уверен на все сто процентов, но… официальным лицом, возглавлявшим эту часть расследований, была Сабина Фендир.