Трехэтажный тир в Лунном Лесу предназначался для особых посетителей: дерзких, опасных и наделенных воображением. Когда-то здесь помещался склад, протянувшийся на четыре квартала вдоль реки Истрос. Склад переоборудовали под тир. Здесь находилась единственная в городе галерея для снайперской стрельбы.

Хант заглядывал сюда регулярно – раз в две-три недели, чтобы не утратить навыков меткой стрельбы. Он приходил глубокой ночью, когда не было никого, кто разинув рот глазел бы на Тень Смерти, и надевал наушники-глушители и военные защитные очки. Дальше его путь лежал по бетонным коридорам в одну из частных стрелковых галерей.

Мысль об этой встрече пришла ему в голову поздно вечером. Утром Джезиба, как назло, нагрузила Брайс работой. Пришлось дожидаться вечера и проверять, появится ли их «добыча». Хант поспорил с Брайс на золотую марку, что это будет татуировочный салон. Она поспорила на две золотых марки, что это будет обшарпанный и заплеванный клуб поклонников авангардной музыки. Но сообщение, полученное ею, привело их сюда.

Снайперская галерея находилась в северном конце здания. Туда попадали через тяжелую металлическую дверь, поглощавшую все звуки. Хант и Брайс взяли по паре электронных наушников-глушителей. Эти устройства заглушали грохот выстрелов, но позволяли слышать голоса друг друга. Прежде чем войти в галерею, Хант обернулся и проверил, что наушники Брайс надеты правильно.

– Наседка, – усмехнулась Брайс, поймав его оценивающий взгляд.

– Не хочу, чтобы в твоих миленьких ушках лопнули барабанные перепонки.

Раньше чем Брайс успела ответить, Хант распахнул дверь. Их встретила оглушительная музыка и трое мужчин, стоящих у стеклянного барьера.

Будущий провинциальный правитель Тристан Флинн целился из снайперской винтовки в картонную мишень, имевшую очертания человеческой фигуры. Мишень находилась в дальнем конце помещения. Человеческое зрение позволяло видеть ее только через телескопический прицел. Флинн полагался не на оптику, а на свое острое зрение фэйца. Возле него стояли Данаан и Деклан Эммет. У каждого на плече висела винтовка.

Рунн кивнул вошедшим, предложив немного обождать.

– Он промахнется, – заявил Эммет, перекрикивая грохот музыки. На Ханта и Брайс он даже не взглянул. – Промажет на полдюйма.

– Пасть закрой, Дек, – пробормотал Флинн и выстрелил.

Эхо выстрела разнеслось по пространству галереи, частично поглощенное звукоизоляционной обивкой потолка и стен. Мишень в дальнем конце качнулась и задрожала. Флинн опустил винтовку.

– Угодил прямо в яйца, придурки, – сказал он, протягивая Рунну ладонь. – Плати.

Рунн бросил на ладонь золотую монету и только теперь повернулся к Ханту и Брайс. Ангел мельком взглянул на друзей принца, успевших снять наушники и очки. Они с Брайс сделали то же самое.

Он не ожидал, что при виде троих друзей его кольнет зависть. Одеревеневшие плечи Брайс подсказывали: она испытывает схожие чувства. Наверное, вспоминала вечера с Даникой и Стаей Дьяволов, когда они вот так же коротали время, ссорясь по пустякам.

Брайс стряхнула с себя воспоминания раньше, чем Хант, и с нарочитой ленцой в голосе сказала:

– Простите, что помешали вашим подростковым играм, но нужно обсудить кое-какие взрослые дела.

Рунн положил винтовку на металлический стол слева и привалился к стеклянному барьеру:

– Могла бы позвонить.

Брайс подошла к столу и взяла винтовку брата. Ее ногти сверкнули на фоне черной матовой поверхности. Винтовка принадлежала к классу так называемого невидимого оружия. Такие игрушки сливались с тенями и не выдавали стрелка блестящей поверхностью.

– Могла бы, но не хотела делиться сведениями с чужими ушами. В старину это называли «нетелефонный разговор».

На лице Флинна мелькнула улыбка.

– Романтика «плаща и кинжала». Завораживает.

Он встал рядом с Брайс. Ханту показалось, что тот придвинулся слишком близко, и ангел напрягся.

– Ты меня заинтриговала.

У Куинлан был дар смотреть свысока на мужчин, которые ростом выше ее на несколько голов. Обычно она упражнялась на Ханте, но сейчас, наблюдая это со стороны, он испытал истинное удовольствие.

Однако властный взгляд лишь растянул улыбку Флинна, особенно после слов Брайс:

– Вообще-то, я пришла сюда не с тобой говорить.

– Брайс, ты ранила меня в самое сердце, – обиженно протянул Флинн.

Деклан Эммет хихикнул.

– Я по твою душу, – объявила ему Брайс. – Готов заняться хакерской дребеденью?

– Брайс, если ты еще раз назовешь мое искусство дребеденью, сомневаюсь, что мне захочется тебе помогать.

– Ладно, извини. Готов применить твои уникальные технологии? – Она махнула рукой. – Нужно проанализировать записи внешних видеокамер Храма Луны в ночь похищения Рога.

Рунн замер, а его синие глаза вспыхнули.

– У вас появилась зацепка с Рогом? – спросил он у Ханта.

– Просто ищем дополнительные фрагменты этой головоломки.

– Ладно, – согласился Деклан, массируя затекшую шею. – Что именно вы ищете?

– Все, – ответил Хант. – Любую информацию на аудио и тепловом уровне. Может, есть способ повысить разрешение и вытянуть что-то из видеозаписей, невзирая на кромешную тьму.

Деклан положил свою винтовку рядом с оружием Рунна.

– Есть у меня программулины, способные помочь, но гарантий не даю. Если два года назад следователи ничего не нашли, мои шансы обнаружить на записях какие-то аномалии невелики.

– Мы это понимаем, – сказала Брайс. – Сколько времени у тебя это займет?

Деклан стал прикидывать в уме:

– Несколько дней. Посмотрю, что можно вытянуть из записей.

– Спасибо.

Флинн драматично всплеснул руками:

– Биби, мы впервые слышим от тебя это замечательное слово.

– Не советую привыкать.

Брайс еще раз глянула на них с холодным, насмешливым безразличием, от которого пульс в висках Ханта застучал в одном ритме с музыкой, изливавшейся из звуковых колонок.

– И вообще, чего это вы сюда притащились?

– Видишь ли, Брайс, мы не только тусуемся, а еще и служим во Вспомогательных силах. Это требует поддержания навыков… хотя бы от случая к случаю.

– Тогда где же остальные бойцы вашего подразделения? – Брайс сделала вид, что ищет их в пространстве галереи. Хант даже не стал скрывать усмешку. – Или у вас, так сказать, стрелковый междусобойчик?

Деклан тоже усмехнулся:

– Если повежливее, это называется закрытая сессия. Только для приглашенных.

Брайс закатила глаза, изображая невинное изумление.

– Король Осени наверняка требует от тебя доклада о ходе наших поисков, – сказала она Рунну. – Повремени хотя бы несколько дней. И остальных попрошу пока не болтать об этом.

– Ты вынуждаешь меня врать моему королю, – театрально нахмурился Рунн.

– Я всего лишь прошу несколько дней ничего ему не говорить, – возразила Брайс.

– Ты хочешь сказать, что Король Осени числится у тебя в подозреваемых? – догадался Флинн.

– Повторяю: я прошу пока об этом помолчать. – Она улыбнулась брату, показав белые зубы. В улыбке было что-то дикарское. – Разъясняю на понятном уровне: если вы, трое болванов, проболтаетесь об этом вашим сослуживцам или пьяным шлюшкам, я очень рассержусь.

Хант был бы не прочь раздобыть пиво и попкорн, усесться поудобнее и смотреть, как она словесно кромсает этих фэйских придурков.

– Пока что мы слышим только слова. – Рунн махнул в сторону мишени, темневшей в дальнем конце. – Почему бы тебе не показать Аталару, как ты стреляешь?

– Мне не надо доказывать умение стрелять из больших пиф-паф, какие водятся в мальчишеских клубах, – усмехнулась Брайс.

Увидев, как хищно вспыхнули ее глаза от слов «большие пиф-паф», Хант внутренне напрягся.

– Ставлю двадцать золотых марок на то, что превзойдем тебя в меткости, – заявил Тристан Флинн.

– Только богатенькие охломоны и могут ухлопать двадцать золотых марок на дурацкие состязания.

Ее янтарные глаза сияли в предвкушении развлечения. Брайс подмигнула Ханту. В нем забурлила кровь. Возникло странное напряжение, словно Брайс ухватила его член. Но ее взгляд был устремлен не на него, а на удаленную мишень. Заостренные ушки она уже прикрыла наушниками-глушителями.

– Ну-ну, – сказал Флинн, потирая руки.

Брайс опустила очки, поправила волосы, стянутые в конский хвост, и взяла винтовку Рунна. Она подержала оружие в руках, оценивая вес. Ханту было не отвести глаз от ее пальцев, скользящих по винтовочному цевью к прикладу.

Он сглотнул, сам не понимая, почему волнуется. Брайс уперла приклад в плечо. Каждое движение было спокойным и несуетливым. Ничего удивительного, если ее учил стрелять легендарный снайпер. Брайс щелкнула предохранителем. Она и не подумала воспользоваться телескопическим прицелом, бросив фэйцам:

– А сейчас я покажу такое, что вам захочется поцеловать меня в округлую задницу.

Один за другим хлопнули три выстрела, слышимые даже сквозь грохот музыки. Тело Брайс, как у опытного стрелка, почти не реагировало на отдачу. У Ханта совсем пересохло во рту.

Возле мишени находилась камера. Все уставились на экран, оценивая результаты стрельбы.

– Всего одно попадание, – усмехнулся Флинн, разглядывая дырку в том месте, где было обозначено сердце мишени.

– Ошибаешься, – пробормотал Эммет.

Теперь и Хант увидел: кружок, пробитый пулей, не был ровным. В двух местах его края слегка выдавались наружу. Три попадания в одну и ту же точку.

По телу Ханта пополз холодок, не имевший никакого отношения к страху. Брайс положила винтовку на стол, предварительно поставив на предохранитель, после чего сняла наушники и очки.

Она повернулась и, прищурившись, посмотрела на Ханта. Самодовольный прищур, сквозь который просвечивала какая-то неуверенность и даже беззащитность. Вызов был принят, и теперь Брайс ожидала его реакции.

Скольких мужчин она отпугивала этой стороной своего характера, угрожая их альфа-самцовому эго? Хант ненавидел их всех. За что? Да за ее робость, скрываемую под внешней бравадой.

Флинн нес какую-то чушь. Хант его не слушал. Он надел очки и наушники и взял винтовку, положенную Брайс. Металл был еще теплым от ее прикосновения. Рунн о чем-то спрашивал, но Хант не слышал вопроса. Он смотрел только на Брайс. Рука привычно щелкнула рычажком предохранителя.

Звук почему-то был громким, как раскаты грома. Горло Брайс дрогнуло. Хант повернулся к мишени и выстрелил. При его остром, как у орла, зрении оптический прицел не требовался. Он и без камеры видел: пуля прошла сквозь дырку, пробитую Брайс в сердце мишени.

Опустив винтовку, он увидел, что щеки Брайс пылают, а глаза светятся. Совсем не хищно, как недавно. Мягко, спокойно.

Хант по-прежнему не слушал, о чем говорят фэйцы. Кажется, Рунн нехотя выразил восхищение. Хант смотрел только на Брайс.

«Я вижу твою работу, Куинлан, – передавали его глаза. – И она мне нравится».

«Мне твоя – тоже», – отвечали ее глаза и полуулыбка.

Казалось, от ее улыбки даже пол становился покатым… Звонок телефона вернул Ханта к действительности. Он вытащил телефон, удивляясь, что у него дрожат пальцы. «Исайя Тибериан» – высветилось на экране.

– Что там еще? – спросил Хант.

Ответ слышал не только он, но Брайс и фэйцы.

– Ноги в руки – и поскакали на Луга Асфоделя. Там очередное убийство.