Только что Брайс видела Аталара и Рунна разговаривающими. Только что она намеревалась вцепиться обоим в глотки за их альфа-придурочную опеку, достающую ее даже на расстоянии. Только что она изо всех сил старалась не утонуть под тяжестью воспоминаний, грозящих увлечь ее под слишком знакомую черную поверхность. Даже изматывающая пробежка не принесла ей облегчения и не подарила глотка воздуха.

А в следующее мгновение из ушей вышибло все звуки, пол под ногами зашатался, с потолка хлынул дождь обломков. Звуки вернулись: душераздирающие крики со всех сторон. На нее брызгала чужая кровь. Воздух густо пропитался страхом. Брайс повернулась и кинулась к Юнипере…

Звон в ушах не унимался. Мир накренился. Может, и не накренился, а вся причина в том, что она лежала на развороченном полу, окруженная обломками мрамора и металла и (самое страшное) – кусками тел.

Но Брайс держалась, склонившись над Юниперой. Кажется, фавна до сих пор кричала.

Звон не умолкал, заглушая все прочие звуки. Во рту ощущался медный привкус крови. К коже прилипли куски штукатурки.

– Поднимайся, – послышался голос Ханта, пробившийся сквозь звон, крики и стоны.

Сильные руки ангела обвили ей плечи. Брайс пыталась от них отбиться. Ее заботило состояние Юниперы. Но над ее подругой уже склонился Рунн, помогая встать. У брата из рассеченного виска текла кровь.

Брайс скользила глазами по телу Юниперы. Мелкие куски штукатурки, пыль, чья-то зеленая кровь – и ни царапинки. Ни одной царапинки.

Хант по-прежнему держал Брайс за плечи.

– Нужно немедленно выбираться отсюда, – говорил он Рунну, командуя принцем, словно рядовым. – Взрывы могут повториться.

Юнипера вырвалась из хватки Рунна и заорала на Брайс:

– Ты совсем из ума выжила?

А в ушах Брайс продолжало звенеть. Наверное, у нее и с мозгами что-то случилось, поскольку она не могла говорить. Руки и ноги тоже ее не слушались.

Юнипера качнулась и вдруг залепила ей пощечину. Боли Брайс не почувствовала. Юнипера всхлипывала так, словно ее подругу разорвало на куски.

– Брайс, я совершила Нырок! Два года назад! А ты нет! О чем ты думала?

Теплая, сильная рука обвила живот Брайс, поставила на ноги и поддерживала, не давая снова соскользнуть на пол. Голос Ханта звучал возле самого ее уха:

– Юнипера, у нее шок от взрыва. Дайте ей прийти в себя.

– Не лезьте не в свое дело! – сердито бросила ему Юнипера.

Но вокруг по-прежнему слышались крики и стоны. С потолка все так же летели осколки. Вокруг, словно поваленные деревья, лежали опрокинутые колонны. И до Юниперы начало доходить…

«Тело, – думала Брайс. – Боги, мое тело меня не слушается».

Хант не возражал, когда Рунн назвал ему адрес неподалеку, предложив отправиться туда и дожидаться его там. Место это находилось намного ближе, чем дом Брайс. Хант сомневался, что она впустит его к себе. А если ее шок сильнее, чем он думал, он не пройдет сквозь охранные заклинания квартиры… Если, упаси боги, она умрет, Микай его обезглавит и насадит голову на ворота Комитиума.

Архангел мог бы лишить его головы и сейчас – за то, что не учуял готовящегося нападения.

Куинлан даже не заметила, что он несет ее на руках. Она оказалась тяжелее, чем он думал. Под загорелой кожей скрывалось достаточно мускулов.

Хант быстро отыскал знакомое здание с белыми колоннами. Жилище Рунна находилось в нескольких кварталах от клуба. Вставив ключ, ангел открыл зеленую дверь. В вестибюле, помимо запаха принца, он уловил еще два мужских запаха. Включив свет, Хант увидел широкую лестницу, ведущую на второй этаж. Судя по ее виду, здесь велись боевые действия. Продавленный паркет отчаянно скрипел. Хрустальная люстра опасно кренилась набок.

Изрядную часть вестибюля занимал стол, провонявший скисшим пивом. Столешницу украшал рисунок, выполненный с большим мастерством. Рисунок изображал громадную голову фэйца, заглатывающего ангела целиком.

Игнорируя насмешку над его породой, Хант понес Брайс в гостиную, находящуюся слева от двери. В дальнем конце виднелся заляпанный секционный диван. Осторожно усадив Брайс на диван, ангел поспешил к обшарпанному встроенному бару, находившемуся посередине дальней стены. Вода. Сейчас она была для Брайс нужнее всего остального.

Подобных атак в городе не было уже давно – с тех самых пор, как Бриггса упрятали за решетку. Хант почувствовал бомбу, когда она взорвалась, кромсая бывший храм и посетителей. Пусть дознаватели устанавливают тип и местонахождение взрывного устройства, однако…

Даже скорости его молний не хватило, чтобы предупредить взрыв. Защиты от бомб не существовало – особенно от подложенных. На полях сражений он уничтожил достаточно снарядов, научившись перехватывать их своей магической силой и отвечать смертью на смерть. Но бомба, взорванная в клубе, не была реактивным снарядом дальнего действия, выпущенным из танка.

Естественно, кто-то пронес бомбу в клуб, спрятал в укромном месте и в нужный момент взорвал. Тех, кто мог это сделать, было совсем немного. Верхнюю строчку в списке Ханта опять-таки занимал… Филип Бриггс. Или его последователи, поскольку Бриггс сейчас находился в стенах Адрестийской тюрьмы. Хант решил подумать об этом потом, когда уймется головокружение и молнии в крови перестанут бушевать, снедаемые желанием уничтожить врага.

Хант обернулся к дивану. Брайс сидела, уставившись в одну точку. Ее зеленое платье было порвано. Кожу покрывал слой мелкой крошки вперемешку с чужой кровью. Лицо было бледным, не считая красного пятна на щеке.

Под баром находился холодильник. Хант вынул упаковку льда и схватил валявшееся полотенце, куда завернул лед. Стакан с водой он поставил на заляпанный кофейный столик и протянул Брайс полотенце со льдом:

– А недурно подружка съездила тебе по скуле.

Янтарные глаза медленно переместились на него. Под глазами запеклась кровь.

Порывшись на скверно обустроенной кухне, Хант разыскал еще несколько полотенец, а также аптечку первой помощи.

Сложив крылья так, чтобы не задевать пустые пивные жестянки на кофейном столике, Хант опустился на истертый серый ковер перед диваном.

Первым делом он промыл ей уши, убрав засохшую кровь. Брайс не шевельнулась, продолжая смотреть в пространство.

Хант не обладал магическими способностями медведьм, но имел достаточный опыт оказания помощи в боевых условиях. Для фэйского слуха взрыв был намного оглушительнее, чем для человеческого, а человеческое наследие Брайс замедляло процесс исцеления. К счастью, Хант не обнаружил признаков кровотечения и ушных повреждений.

Закончив очистку ушей, он только сейчас увидел, что в коленях Брайс тоже застряли осколки.

– Юнипере выпадает шанс стать прима-балериной, – наконец заговорила Брайс. Голос ее был хриплым. – Первой из фавнов. Вскоре начинается летний сезон. Она дублер главных ролей в двух балетах. Во всех пяти у нее есть сольные партии. Нынешний сезон предельно важен для нее. Если она покалечилась, все может пойти насмарку.

– Она совершила Нырок, поэтому быстро оправится, – сказал Хант, доставая из аптечки медицинский пинцет.

– И тем не менее.

Стиснув зубы, Брайс шипела, пока Хант осторожно вытаскивал из ее колена осколки камня и металла. Взрывная волна с силой опрокинула ее на пол. Невзирая на возникший в клубе хаос, Хант следил за ее движениями и видел, как она прикрыла собой Юниперу.

– Будет жечь, – предупредил он, открывая флакон с дезинфицирующей жидкостью.

Снадобье стоило дорого. Странно, что оно вообще оказалось здесь, учитывая, что принц и его друзья совершили Нырок.

– Зато у тебя не останется шрамов.

Брайс пожала плечами, уставившись в темный экран телевизора.

Стоило ему прикоснуться тампоном к ее колену, как Брайс дернулась. Ханту пришлось крепко схватить ее за икру, чтобы закончить промывание.

– Я предупреждал.

Брайс выдохнула сквозь зубы. Подол ее слишком короткого платья был полностью оторван. Хант уверял себя, что заглядывает в столь интимное место только с проверочной целью – нет ли и там повреждений. Однако…

По бедру тянулся крупный шрам, особенно жуткий на фоне гладкой бархатистой кожи. Хант замер. Значит, она так и не избавилась от шрама.

Он ведь иногда замечал, что она прихрамывает. Значит, дело не в тесных туфлях. Это он наградил Брайс шрамом тогда, пытаясь заштопать ее, как солдата.

– Вообще-то, Аталар, когда мужчины смотрят мне между ногами, они не кривят физиономии, – сказала Брайс.

– Что?

Он только сейчас сообразил, что его рука по-прежнему сжимает ее икру и шелковистая кожа трется о его мозолистую ладонь. Следом он сделал новое открытие: он действительно находился между бедрами Брайс, наклонившись к ее коленям, чтобы рассмотреть шрам.

Хант отпрянул, не сумев удержать жар, хлынувший к лицу.

– Извини, – пробормотал он, убирая руку с ее ноги.

Может, в другое время Брайс наговорила бы ему гадостей. Сейчас она лишь спросила безучастным тоном:

– Как ты думаешь, кто устроил взрыв в клубе?

Ладонь Ханта по-прежнему ощущала тепло ее кожи.

– Понятия не имею.

– Могло это быть связано с нашими расследованиями?

Глаза Брайс влажно поблескивали. Наверное, от чувства вины. Наверное, сейчас она думала об убитой послушнице.

– Вряд ли, – покачал головой ангел. – Если кто-то хотел нас остановить, выстрел в голову – куда более верный способ, нежели взрыв в клубе. А клуб вполне мог взорвать кто-то из конкурентов владельца. Или оставшиеся члены секты Кереса, которым хочется посеять хаос в нашем городе.

– Ты думаешь, война все-таки придет и к нам?

– Кое-кто из людей этого хочет. Кое-кто из ваниров – тоже. Чтобы избавиться от людей. Они это так объясняют.

– Эта война уже опустошила целые области Пангеры, – устало произнесла Брайс. – Я видела документальные съемки.

Брайс посмотрела на Ханта. В глазах застыл вопрос: «Насколько ужасно там все было?»

– Сочетание магии с машинами – это всегда опасная смесь, – сказал ей Хант.

Их слова чем-то были похожи на рябь, поднимаемую ветром на воде.

– Я хочу домой, – призналась Брайс.

Хант снял куртку и набросил ей на плечи. Брайс почти утонула в его одежде.

– Хочу смыть все это, – добавила она, указывая на засохшие пятна чужой крови.

– Хорошо.

В этот момент открылась входная дверь. Судя по шагам, вошедший был один. Хант достал из потайного кармана пистолет. В гостиную вошел Рунн. За ним шлейфом тянулись тени.

– Вам это не понравится, – сказал принц.

Брайс хотелось домой. Хотелось позвонить Юнипере, потом – матери и Рандаллу, чтобы просто услышать их голоса. Ей даже хотелось позвонить Фьюри и спросить, что́ та знает (даже если Фьюри не ответит на ее звонок и сообщения). Наконец, Брайс хотелось позвонить Джезибе и заставить ее разузнать о взрыве в клубе. Но больше всего она жаждала оказаться дома и встать под душ.

Рунн застыл в проеме двери. Лицо принца было каменным. Похоже, он не замечал, что весь забрызган кровью. Хант поспешно убрал пистолет и сел на диван рядом с Брайс.

Рунн прошел на кухню и налил себе стакан воды. Все его движения были скованными. Вокруг клубились тени и, казалось, о чем-то шептались. Потом принц выдохнул, и тени рассеялись. Напряженность в гостиной тоже исчезла.

– Полагаю, твои слова относятся к устроителю взрыва? – спросил Хант, избавляя Брайс от расспросов.

Рунн кивнул и отхлебнул сразу треть стакана.

– Все указывает на человеческих мятежников.

Брайс застыла и переглянулась с Хантом. Совсем недавно они пришли к схожему выводу.

– Бомба попала в клуб вместе с партией заказанного вина. Представляет собой взрывчатое вещество нового поколения. Жидкое. К ящику была прикреплена их визитная карточка с логотипом.

– Есть какая-нибудь потенциальная связь с Филипом Бриггсом? – прервал принца Хант.

– Бриггс по-прежнему за решеткой.

Это был вежливый способ упомянуть о том, что́ приходилось выдерживать лидеру мятежников в ванирской тюрьме с красивым названием Адрестия.

– Он за решеткой, а остатки его кересовской группы – нет, – напомнила Брайс. – Даника была первой, устроившей налет на логово Бриггса. Даже если он и не убивал ее, он отбывает срок за другие преступления, связанные с мятежом. Он вполне мог приказать соратникам устроить взрыв в клубе.

Рунн нахмурился:

– Я думал, они распались. Примкнули к другим фракциям или вернулись на Пангеру. А теперь о том, что вам обоим не понравится. Рядом с логотипом на ящике стояло клеймо. Мои и твои структуры решили, что это искаженное изображение полумесяца, намекающее на название города. Но я посмотрел записи видеокамер на складе в отрезок времени, предшествующий взрыву. Хоть изображение было так себе, клеймо показалось мне похожим на… изогнутый рог.

– Какое отношение Рог Луны имеет к мятежу людей? – спросила Брайс и тут же осеклась. – Постой. Ты думаешь, изображение Рога было посланием, адресованным нам? Предостережением, требующим отказаться от поисков Рога? Словно убийства послушницы оказалось недостаточно.

– Взрыв произошел, когда там находились мы, – принялся рассуждать вслух Хант. – Я не считаю это случайным совпадением. Или клеймо, похожее на Рог, когда мы по уши завязли в его поисках. Кстати, перед налетом Даники на логово Бриггса он вынашивал планы взорвать «Белый ворон». После его заключения в тюрьму секта Кереса прекратила вылазки, однако…

– Они могли вернуться, – стояла на своем Брайс. – Так сказать, поднять знамя, выпавшее из рук Бриггса. Не исключено, что он находит способы поддерживать с ними связь даже из тюрьмы.

Хант совсем помрачнел.

– Или во всем был замешан один из последователей Бриггса. Планировавшийся взрыв, убийство Даники, сегодняшний взрыв… Возможно, сам Бриггс и невиновен. Но он может знать настоящего виновника. Возможно, Бриггс кого-то покрывает. Нам надо с ним поговорить, – заявил Хант, доставая телефон.

– Ты совсем спятил? – спросил Рунн.

Хант встал и, не обращая внимания на принца, набрал номер.

– Бриггс в Адрестийской тюрьме, а это значит, что пройдет несколько дней, прежде чем нас туда пустят, – пояснил он Брайс.

– Прекрасно, – буркнула Брайс, прогоняя мысли о том, как будет выглядеть эта встреча.

Помнится, Данику очень напрягал фанатизм Бриггса, боровшегося за права людей. Она почти не говорила о мятежнике. Арест Бриггса и его группы, являвшейся частью главного Офионского мятежа, был для Даники триумфом, признанием высокого уровня Стаи Дьяволов. Но Сабина отнеслась к их достижению равнодушно, не нашла ни единого слова похвалы.

– Привет, Исайя, – сказал Хант, выходя из гостиной. – Да, я в порядке.

Брайс смотрела ему вслед.

– Король Осени знает, что я втянул тебя в поиски Рога, – тихо признался Рунн.

– Он сильно зол? – спросила Брайс, поднимая отяжелевшие глаза на брата.

Мрачная улыбка Рунна не предвещала ничего хорошего.

– Он предупредил меня о яде, который ты можешь впрыснуть мне в ухо.

– Я должна счесть это комплиментом.

На этот раз Рунн не улыбнулся:

– Король хочет знать, что́ ты собираешься делать с Рогом, если найдешь.

– В дни матчей буду пить из него вместо кружки.

Вошедший Хант слышал эти слова и усмехнулся.

– Он спрашивал вполне серьезно, – сказал Рунн.

– Верну Рог в храм, – сказала Брайс. – Не ему же отдавать.

Хант снова уселся на диван. Глядя на них обоих, Рунн сказал:

– Отец вот еще что надумал. Поскольку я втянул тебя в опасное дело, он считает, что тебе необходима… круглосуточная охрана. Дома, на работе. Словом, везде. Я предложил взять это на себя.

У Брайс заболело все тело.

– Только через мой долбаный труп.

– А почему твоему королю так важно, жива Куинлан или мертва?

Глаза Рунна похолодели.

– Я задал ему тот же вопрос и получил ответ: как полуфэйка, она подпадает под его юрисдикцию. А ему вовсе не хочется расхлебывать какую-нибудь кашу. Он сказал: «Эта девчонка – источник бед».

Последние слова Рунн произнес, подражая голосу отца. И в каждом звучали жестокие интонации. Она даже видела отцовское лицо. Она часто представляла, как дубасит кулаками по безупречно красивому лицу Короля Осени, оставляя шрам наподобие того, что он оставил на щеке ее матери. Маленький, тонкий, не длиннее ногтя. Напоминание об ударе, обрушенном на Эмбер, когда гнев завел отца слишком далеко.

После этого беременная Эмбер Куинлан сбежала от него.

Мерзавец. Старый, отвратительный мерзавец.

– Он просто волнуется, что гибель Куинлан накануне Встречи может поднять волну нежелательной шумихи и испортить ему репутацию, – резко произнес Хант, не скрывая отвращения.

– Не истери, – посоветовал ангелу Рунн. – Я всего-навсего посланник, – сказал он Брайс. – В своей долгосрочной войне с ним выбирай любое оружие, какое сочтешь пригодным.

Хела лысого она пустит Рунна в свою квартиру, чтобы он и там пытался ею командовать. Особенно с его дружками. Достаточно их совместной работы по поискам Рога.

Ну когда у нее в голове перестанет стучать молот?

– Прекрасно, – злобно произнесла Брайс. – Он сказал, что мне нужна охрана, но не определил в охранники тебя. Я правильно поняла?

Рунн напряженно молчал.

– Так вот что я надумала. Вместо тебя со мною останется Аталар. Приказ выполнен. Доволен?

– Ему это не понравится.

У Брайс бурлила кровь, но она заставила себя язвительно улыбнуться:

– Он не сказал, кто именно должен меня охранять. В следующий раз пусть этот придурок выражается поточнее.

Здесь даже Рунн не стал с нею спорить.

Если Аталар и был потрясен тем, что Брайс выбрала его в компаньоны, он не показал виду. Лишь мельком взглянул на Рунна и Брайс. Рунн это заметил.

Принц мысленно выругался. Неужели до Аталара стало доходить, что они с Брайс слишком уж подозрительно тесно связаны для дальних родственников и что интерес его отца к ней тоже подозрительно велик?

– Это ты разболтал своему отцу насчет храма? – накинулась на Рунна Брайс.

– Нет.

Отец забросал его вопросами о визите в храм сразу же, как Рунн выбрался из разрушенного клуба. Учитывая степень отцовского бешенства, это чудо, что Рунн сейчас не валялся мертвым в какой-нибудь канаве.

– У него целая шпионская сеть, о которой даже я ничего не знаю, – добавил принц.

Брайс нахмурилась и встала с дивана. Хмурое выражение тут же сменилось болезненным. Аталар протянул руку, готовясь в любой момент ее поддержать.

У Рунна ожил телефон. Едва принц достал его, за первым сообщением хлынули другие.

Деклан писал в их общем чате, обращаясь к Флинну: «Что за дерьмо приключилось?»

Флинн ответил: «Я в клубе. Сабина отправила Амелию Равенскрофт руководить отрядами Вспомогательных сил. Те работают на расчистке помещения и помогают раненым. Рунн, Амелия видела, как ты уходил из клуба. У тебя все в порядке?»

Чтобы друзья не донимали звонками, Рунн ответил: «В полном порядке. Скоро вернусь в клуб». Он зажал телефон в кулаке. Брайс, хромая, направилась к двери и хаосу, царившему на улице. Там завывали сирены, а синие и красные сполохи на крышах машин, проникая и в вестибюль, метались по паркету.

Брайс взялась за дверную ручку, но потом вдруг повернулась и спросила Рунна:

– А зачем ты приперся в «Ворон» перед взрывом?

«Оклемалась, сестричка», – сердито подумал Рунн. Если сказать, что пришел по звонку Ризо, если признаться, что он следит за нею, Брайс откусит ему голову. Поэтому Рунн сказал полуправду:

– Хотел поискать материалы в библиотеке твой хозяйки.

Хант, шедший следом, тоже остановился. Было забавно наблюдать, как они изобразили на лице недоумение.

– В какой библиотеке? – спросила Брайс – олицетворение младенческой невинности.

Рунн мог поклясться, что Аталар сдерживает улыбку.

– В подземной. Под галереей Джезибы, – напряженно ответил Рунн. – Об этом все знают.

– Впервые слышу, – пожал плечами Хант.

– Брось прикидываться, Аталар, – сказал Рунн и так крепко стиснул зубы, что заболела челюсть.

– Насколько понимаю, ты хочешь войти в наш клуб крутых детишек, но у нас очень строгий отбор претендентов.

Да, Аталар изо всех сил старался не улыбнуться.

– Я хочу взглянуть на книги, хранящиеся внизу. Вдруг выпрыгнет та, где есть сведения по Рогу.

Брайс сжалась, услышав знакомый командный тон брата. Когда ему требовалось достичь какой-то цели, он использовал любые способы.

Словно не замечая сердито зыркающего на него Аталара, Рунн сказал сестре:

– Я дважды перешерстил Фэйский архив и… – Он выразительно покачал головой. – Вот я подумал о галерее. Может, там удастся что-то найти.

– Я уже смотрела. Никаких сведений по Рогу. Сплошные туманные упоминания.

– Значит, ты подтверждаешь существование библиотеки, – усмехнулся Рунн.

Брайс хмуро посмотрела на брата. Ой какой знакомый взгляд!

– Что скажешь? – спросил он.

Брайс перекинула волосы через плечо, прикрыв грязную дыру на платье.

– Я готова заключить с тобой сделку. Я пущу тебя в библиотеку и помогу, чем смогу. Если…

Аталар повернул голову. Ярость на лице ангела очень понравилась Рунну.

– Если ты предоставишь Деклана в мое распоряжение, – продолжила Брайс, кивнув на телефон в руке Рунна.

– Тогда мне придется рассказать ему о поисках. А то, что известно Деклану, тут же узнает и Флинн.

– Не возражаю. Можешь сообщить обоим. Но передай Деку, что мне нужны сведения о последних днях жизни Даники.

– Не представляю, откуда он их выцарапает, – признался Рунн.

– В Логове они наверняка есть, – подсказал Хант, посмотрев на нее почти что с восхищением. – Передай Эммету: пусть взломает архив Логова.

– Договорились, – кивнул Рунн. – Я ему передам.

Брайс улыбнулась одними губами:

– Тогда завтра приходи в галерею.

Рунн даже оторопел. Он никак не думал, что так легко и быстро получит доступ в библиотеку галереи.

– Будьте осторожны на улицах, – зачем-то сказал он.

Если Брайс с Аталарам правы и взрыв устроили члены секты Кереса, действовавшие по указаниям Бриггса или желая продолжить его дело… возникнет кошмарная политическая заваруха. А если его догадка верна и клеймо на ящике действительно было изображением Рога, если убийство послушницы и сегодняшний взрыв являлись предупреждением относительно их поисков… тогда опасность их занятий многократно возрастала.

– Своему папочке передай от нас привет, – с притворной учтивостью произнесла Брайс. – Скажи, пусть себя поимеет любым удобным способом.

Рунн снова скрипнул зубами, заработав очередную улыбку Аталара. Крылатый придурок!

Едва за Брайс и ангелом закрылась дверь, зазвонил телефон Рунна.

– Да, – раздраженно бросил он.

Он почти видел, как отец напрягся всем телом.

– Ты позволяешь так говорить со своим королем? – растягивая слова, спросил отец.

Рунн ничего не ответил. Отец продолжал:

– Раз уж ты начал болтать о моем поручении, запомни одно условие, касающееся Рога.

Рунн сжался.

– Я не хочу, чтобы он оказался у ангелов.

– Понятно.

Рунн умолчал, что Рог вообще не достанется никому, а отправится в храм, где будет находиться под постоянной фэйской охраной.

– Следи за этой девчонкой.

– Во все глаза.

– Я серьезно, мальчишка!

– И я серьезно! – прорычал Рунн, рассчитывая, что отец уловит нотки искренности.

– Хорош наследный принц! – продолжал отец. – Разболтал секреты своего короля девчонке и Аталару. Я вправе тебя наказать.

«Давай наказывай, – хотелось ответить Рунну. – Торопись, папочка. Окажи мне услугу и лиши титула, которого жаждешь сам. Королевский род все равно на мне прервется».

Услышав об этом впервые, Рунн вывернул в траву весь завтрак. Тогда ему было тринадцать. Как и всех фэйцев, достигших этого возраста, его отправили к Оракулу – узнать будущее. В давние времена этот ритуал предсказывал будущие браки и союзы. Нынче он больше касался карьеры ребенка и жизненных успехов. Для Рунна, как потом и для Брайс, поход к Оракулу обернулся катастрофой.

Помнится, Рунн умолял Оракула пояснить ее слова: означало ли предсказание, что он умрет раньше, чем произведет на свет наследника? Или она намекала на его бесплодие? Но Оракул лишь повторила: «Ваш королевский род прервется на тебе, принц».

У Рунна не хватило смелости сказать отцу правду. Представляя, как это взбесит и разочарует короля, он соврал: «Оракул сказала, что я буду честным и справедливым королем».

Отец все равно остался разочарован, но лишь краткостью выдуманного предсказания. Похоже, королю хотелось услышать что-нибудь о силе и могуществе будущего правителя.

Так что, если отец хочет лишить его титула, пусть сделает одолжение. Сам того не зная, король исполнит предсказание.

Слова Оракула по-настоящему обеспокоили Рунна всего один раз – когда он узнал о существовании младшей сестры. Он подумал, что пророчество подразумевало ее преждевременную смерть. Но доводы рассудка быстро рассеяли страхи. Прежде всего, отец никогда официально не признает ее своей дочерью, а значит, и принадлежности к королевскому роду. К счастью, за недолгие годы их дружбы Брайс никогда об этом не спрашивала, а Рунн никогда не просил отца официально признать ее своей дочерью.

– К сожалению, наказание, которое ты заслуживаешь, лишило бы тебя возможности искать Рог.

– Надо понимать, вы даете мне отсрочку, – сказал Рунн, вокруг которого уже клубились тени.

Отец что-то прорычал, но Рунн отключился.