Хант сознавал, что подставился. И сидеть ему по уши в дерьме, если Микай пронюхает, что он раскрыл Брайс правду о той ночи.

Хант сомневался, что Куинлан позвонит колдунье или в приемную Микая, однако решил подстраховаться. Возможно, он подкупит ее новыми туфлями, сумочкой или еще какой-нибудь привлекательной вещью, и она будет держать язык за зубами. Один прокол, один неверный шаг, и… Он не питал иллюзий насчет реакции Микая.

Хант не мешал Брайс бегать по городу. Просто следил, как из Старой Площади ее понесло в сумрачные дебри Лугов Асфоделя, потом в Центральный деловой район и снова в пределы Старой Площади.

Хант летел следом, слушая разноголосицу сигналящих машин (из окон некоторых вырывалась ухающая музыка). Свежий апрельский ветер шелестел в пальмах и кипарисах. Над улицами пролетали ведьмы на метлах. Иные двигались так низко, что рисковали задеть крыши машин. Этим они разительно отличались от ангелов, предпочитавших лететь в вышине. Казалось, ведьмам хотелось быть частью суетливой городской жизни, чего ангелы вовсе не жаждали.

Пока он вел слежку за Брайс, позвонил Юстиниан. Все поиски по кристаллосу ничего не дали. Только мифы, не содержащие никаких важных сведений. Через пять минут позвонила Виктория и сообщила, что алиби Королевы Змей подтвердилось.

Еще через какое-то время позвонил Исайя: убитая девчонка оказалась пропавшей послушницей. Хант еще там, на месте преступления, мысленно согласился с подозрениями Данаана. Конечно, их вчерашний приход в храм, разговоры о Роге и демонах и последующее убийство послушницы не были совпадением.

Юная фэйка. Почти ребенок. При этой мысли Ханту обожгло живот.

Он не должен был тащить Куинлан на место убийства. В тот момент им двигало лишь желание побыстрее закончить расследование. Брайс упиралась. Как чувствовала. Хант этого не понимал, пока не увидел ее смотрящей на кровавое месиво. И то, что она вела себя тихо, указывало не на силу воли. Это был шок. Травма. Ужас, в который Хант ее затащил.

С его-то опытом можно было предусмотреть последствия. Рунн справедливо отругал его, но… Ханту было достаточно одного взгляда на мертвенно-бледное лицо Куинлан, чтобы понять: она – не убийца и даже косвенно непричастна. Каким же он был отъявленным идиотом, если занес ее в список подозреваемых и даже сказал ей об этом.

Хант жалел, что рядом нет Шахары. Все пять лет службы в ее 18-м легионе она всегда выслушивала его идеи, стратегии и все остальное. Слушала внимательно, задавала вопросы. А спорить она умела, как никто другой.

Где-то через час, когда стал накрапывать дождь, Хант составил целую речь. Он сомневался, что Куинлан захочет слушать его словоизлияния или хотя бы признается в чувствах, пережитых на месте убийства и потом, но он должен перед нею извиниться. За десятилетия рабства он утратил немало прежних черт характера, однако элементарной порядочности еще не потерял. Во всяком случае, пока. Эта мысль помогала ему жить.

На его счету было две тысячи убийств плюс те, что еще предстояло совершить, если он не сумеет раскрыть дело. Если не сумеет… будущее становилось туманным. Микай может выдвинуть новые условия. Достигнет ли он точки, где может рассчитывать на свободу, Хант не знал. Даже думать об этом не хотел.

Потом Брайс кто-то позвонил. Он четко видел, что звонок был входящим. Сама она никому не звонила (спасибо и на этом). Отвечала она на бегу. Хант находился достаточно высоко и слов не расслышал, но Брайс снова изменила направление. Минут через десять он сообразил, что она движется в сторону улицы Лучников.

Дождь усиливался. Меж тем Брайс остановилась возле «Белого ворона» и несколько минут пялилась в телефон. Орлиное зрение не помогло Ханту разглядеть, чем именно она занимается. Он опустился на соседнюю крышу и в течение пяти минут без конца проверял свой телефон, словно жалкий юнец-неудачник. Надеялся, что она пришлет хотя бы одно сообщение.

Едва сильный дождь перешел в ливень, Брайс убрала телефон, помахала дежурным вышибалам и скрылась в дверях клуба, даже не взглянув вверх. Тогда Хант слетел с крыши и приземлился, заставив людей и ваниров жаться к кромке тротуара. Но вышибала (помесь волка с демонаком) имел наглость преградить ему дорогу.

– Очередь справа, – пробасил вышибала.

– Я вместе с Брайс.

– Хоть с Урдой, – ответил ему второй вышибала. – Очередь справа.

Очередь, невзирая на ранний час, уже растянулась на целый квартал.

– Мне нужно по делу легиона, – заявил Хант, показав жетон, но не уточняя по какому.

Дверь приоткрылась. Оттуда выглянула очаровательная фэйка-официантка:

– Круциус, Ризо велит его пропустить.

Первый вышибала выразительно посмотрел на Ханта.

– Как-нибудь в другой раз, – усмехнулся Хант и последовал за официанткой.

Они пересекли крытый двор и поднялись по ступенькам. В зале густо пахло сексом, выпивкой и потом. Полуразрушенные колонны мерцали пурпурным светом. Обстановка клуба заставила Ханта насторожиться.

Он никогда не ходил в этот клуб, отправляя туда Исайю или еще кого-нибудь. В основном потому, что заведение было ничуть не лучше дворцов и загородных вилл пангеранских архангелов, где пиры превращались в оргии и длились целыми днями. А в нескольких шагах от этих вилл люди и ваниры рылись в отбросах, чтобы найти хоть какую-то еду для своих детей. Зная свой характер, Хант старался держаться как можно дальше от подобных мест.

Посетители клуба шептались за его спиной, но он смотрел только на Брайс. Она сидела в закутке между двумя колоннами, потягивая из стакана прозрачную жидкость. Вероятно, водку или джин. Что именно – ему было не распознать.

Вскоре Брайс заметила его присутствие.

– Как тебя впустили? – спросила она, глядя на него сквозь обод стакана.

– Если не ошибаюсь, это общедоступный клуб.

Брайс ничего не ответила. Хант вздохнул и уже собирался сесть и произнести извинительную речь, как вдруг почувствовал запах жасмина и ванили.

– Простите, господин… – послышалось рядом.

Только сейчас он заметил, что к закутку подошла красивая фавна, одетая в белую майку на лямках и белую же юбку. Юбка была достаточно короткой, позволявшей разглядеть длинные полосатые ноги фавны, оканчивающиеся изящными копытами. Вьющиеся волосы, убранные в пучок, почти закрывали изогнутые рожки. Коричневая кожа отливала золотыми блестками, которые вспыхивали в мерцании клубных светильников. Фавна была просто красавица.

Юнипера Андромеда, балерина и подруга Брайс. Хант читал и ее досье. Танцовщица поочередно взглянула на Ханта и Куинлан:

– Надеюсь, я вам не помешала.

– Он уходит, – заявила Брайс, отхлебнув из стакана.

– Вообще-то, я только что пришел, – сообщил Хант, входя в закуток. – Рад с вами познакомиться. Хант, – представился он, протягивая фавне руку.

– Я знаю, кто вы, – хрипловатым голосом ответила Юнипера.

Пожатие ее руки было легким, но ощутимым. Брайс долила в стакан прозрачной жидкости из графина и сделала большой глоток.

– Ты заказывала еду? – спросила Юнипера. – У меня недавно окончилась репетиция. Я зверски хочу есть.

Худощавое тело фавны было сильным и мускулистым, а ее внешняя хрупкость – обманчивой.

– У меня жидкий обед, – ответила Брайс, снова поднося стакан к губам.

Юнипера слегка нахмурилась и тут же спросила Ханта:

– А вы хотите есть?

– Еще как!

– Можете заказывать что пожелаете, вам всё приготовят. – Она махнула рукой, подзывая официантку. – Принесите мне вегетарианский бургер без сыра, с прослойкой картошки, поджаренной только на растительном масле. И два куска пиццы с соевым сыром… Я не ем продуктов животного происхождения, – закусив губу, пояснила Ханту Юнипера.

Фавны считали мясо и молочные продукты отвратительными. Молоко в их представлении существовало только для вскармливания младенцев.

– Я понял, – ответил Хант. – Вы не возражаете, если я закажу себе нечто… менее вегетарианское?

Он десятками лет сражался бок о бок с фавнами. Были и такие, кто не переносил одного вида мяса. Иные относились вполне терпимо. Но спросить никогда не мешало.

Юнипера молча кивнула.

Улыбнувшись официантке, Хант сделал заказ:

– А мне, пожалуйста, принесите… стейк на косточке и жареную зеленую фасоль.

«Будем надеяться, фавна не упадет в обморок», – подумал он и посмотрел на Брайс. Та глотала спиртное, будто протеиновый коктейль.

Брайс сегодня не обедала. Утром Хант следил за нею сквозь приоткрытые шторы. Брайс проспала. Она выскочила из спальни, в ярко-розовом лифчике и таких же трусиках, и принялась торопливо собираться. Чувствовалось, ей не до завтрака. Еды на работу она не принесла и ничего не заказывала. Получалось, она не ела со вчерашнего дня.

– А этой девушке, будьте добры, принесите баранью котлету с рисом, жареным нутом и маринованными огурчиками. Спасибо.

Хант несколько раз следил за походами Брайс в ближайшую закусочную, откуда она возвращалась с пакетами, содержимое которых он точно установил по запаху.

Брайс открыла рот, но официантка уже исчезла. Юнипера нервозно посматривала на нее, словно знала, что будет дальше.

– Может, ты меня еще и с ложки будешь кормить?

– Что?

– Если ты большой, рослый придурок, это не дает тебе права решать, когда мне есть и как заботиться о моем теле. В нем живу я, а не ты. И я лучше знаю, когда я хочу есть. Так что оставь свои агрессивные собственнические замашки при себе.

Юнипера шумно сглотнула.

– Тяжелый день на работе? – спросила она у Брайс.

Брайс снова потянулась к стакану, но Хант ее опередил, схватив за руку и не дав влить в себя очередную порцию спиртного.

– Руку убери! – зарычала она.

– Не надо повторять чужие штампы.

Глаза Брайс сердито вспыхнули.

– У тебя был паршивый день, и ты пришла утопить все его тяготы в водке? – усмехнулся Хант.

Он выпустил ее руку и быстро схватил стакан.

– Надеюсь, что ты хотя бы разбираешься в этом пойле.

Хант принюхался. Затем отхлебнул:

– Так это же вода!

– Я не пью, – прошипела Брайс, сжав пальцы в кулак.

– Это я пригласила Брайс сюда, – сказала Юнипера. – Мы давно не виделись. А у меня здесь назначена встреча с артистами нашей труппы. Вот я и решила прийти пораньше и повидаться с Брайс.

– Почему ты завязала с выпивкой? – спросил Хант.

– Ты же Умбра Мортис. Мог бы догадаться. – Брайс встала, вынуждая подняться и Юниперу. – Хотя если ты мог подумать, будто я убила свою лучшую подругу, с догадливостью у тебя напряг.

Хант возмущенно фыркнул.

– Я навещу туалет, – объявила Брайс.

Она растворилась в толпе танцующих. Хант не выпускал ее из виду. Брайс пробиралась к двери, видневшейся в дальнем конце зала, между колоннами.

Юнипера изменилась в лице:

– Я пойду с нею.

Фавна ушла. Хант стал следить за ее быстрой, легкой походкой. Двое мужчин тоже уставились на фавну. Юнипера не обратила на них внимания. Она догнала Брайс посреди танцевального пространства, остановила. Лучезарно улыбнувшись, Юнипера принялась что-то говорить, указывая на их закуток и обводя рукой зал. Лицо Брайс оставалось холодным как камень. Даже холоднее. Видя такое лицо, мужчины не рисковали к ней приближаться.

– Если она разозлилась на тебя, мне от этого только радостнее, – послышался знакомый мужской голос.

Хант не стал надевать маску учтивости.

– Лучше скажи, тебе удалось что-то найти?

Наследный принц вальбаранских фэйцев прислонился к ограждению закутка. Сверкающие синие глаза безотрывно следили за родственницей. Хант не сомневался: Рунн окружил себя тенями, чтобы незаметно подойти сюда.

– Ничего. Мне позвонил владелец клуба и сообщил, что Брайс здесь. Я помню, в каком состоянии она покидала место убийства. Вот и решил убедиться, что с нею все в порядке.

Рунн был прав. Хант не стал с ним спорить.

Принц указал на Брайс и Юниперу, неподвижно стоящих среди танцующих:

– Наверное, ты знаешь. Раньше она обожала танцевать. Мечтала быть балетной танцовщицей, как Юнипера. Но в балете свои критерии. Поэтому Брайс танцевала просто так. Для себя.

Этого Хант совсем не знал. В досье Брайс ни слова не говорилось о ее увлечении танцами.

– А почему она больше не танцует?

– Спроси у нее сам. Знаю лишь, что она завязала с этим после гибели Даники.

– И с выпивкой, – сказал Хант, покосившись на оставленный стакан с водой.

Рунн тоже посмотрел на стакан. Возможно, удивился, но удивления не показал.

Хант глотнул воды и покачал головой. Совсем не «принцесса сборищ». Возможно, ей нравилось выглядеть в глазах мира хуже, чем она есть.

И ему тоже. Хант повел плечами, двинув заодно крыльями. Он смотрел на Брайс, застывшую среди вихря движущихся тел. М-да, немало дров наломал он за сегодняшний день.

Брайс посмотрела в сторону закутка, увидела родственничка и… Рвы Хела и то теплее, чем взгляд, которым она наградила Рунна.

Юнипера тоже посмотрела в их сторону.

Брайс успела сделать всего один шаг в направлении закутка, когда в зале прогремел взрыв.