Голова кружилась, перед глазами мелькали огненные круги, кровоточащий бок горел, ладони, крепко вцепившиеся в поводья, были готовы вот-вот разжаться. Кажется, еще миг, и он свалится под копыта бешено мчавшегося коня. Вдруг раздался радостный крик:

– Отстали, мой господин! Отстали!

– Хвала Вечному Небу! – только и смог пробормотать барон, теряя сознание.

Он не видел, как уцелевшие соратники, остановившись, сняли его с лошади и отнесли в лесок. Как отыскали подходящую для стоянки поляну, как поили из грязной лужи уставших лошадей и пили сами. Токого очнулся только тогда, когда с него начали стаскивать доспехи.

Боль в ране обожгла и вырвала стон из плотно сжатых губ. Открыв глаза, барон увидел на фоне звездного неба склоненное над ним лицо десятника.

– Как ты себя чувствуешь, мой господин? – заботливо спросил он.

Токого скосил глаза на пропитанную кровью рубаху. Воин перехватил взгляд и понятливо кивнул.

Одежду срезали ножом. Широкий разрез на правом боку походил на злорадную кровавую улыбку.

– Кажется, рана не глубокая, – проговорил соратник. – Но крови вышло много.

На миг, заслонив собой тусклое пламя костра, к раненому господину подошел Когобо с полосами ткани.

Токого морщился и с трудом сдерживал стон, пока воин умело бинтовал рану. Закончив перевязку, он грустно сказал:

– Это пока все, что можно сделать, мой господин.

– Помогите мне сесть, – приказал барон.

Прислонившись спиной к дереву, он грустным взглядом окинул поляну. Пятеро мужчин в избитых, перемазанных кровью доспехах, сгрудившихся у лесного костра, – вот и все, что осталось от его отряда. Двое тоже были ранены, хотя и не так тяжело.

«Черный день для империи, – с грустью подумал Токого. – И сколько их еще будет впереди?»

Сегун Канаго еще на пути к столице получил приказ от Сына Неба направиться на помощь сегуну Магато, чей замок осадили степные варвары. Не медля, армия повернула на северо-запад. Вскоре она соединилась с отрядами сегуна Рокидо. Не в добрый час решил Сын Неба доверить командование объединенными силами господину Рокидо. Несмотря на принадлежность к роду старших сегунов, он не обладал выдающимися полководческими талантами.

Как ни торопились тонгане, дарийцы взяли Магато-сегу. Беженцы рассказывали, что и там не обошлось без предательства. Токого скрипнул зубами. Притаившиеся сторонники Самозванца вновь повылазили из своих вонючих нор.

Опытные военачальники советовали Рокидо повернуть назад и идти на соединение с основными силами. Но сегун вбил себе в голову, что не может отступить, не пролив ни капли вражеской крови.

Сегодня все поле у замка Эхомо-маро оказалось залито их кровью! А начиналось сражение для войск Сына Неба очень удачно. Под яростным натиском тонган войско дарийцев дрогнуло и стало отступать. Уже тогда барон заподозрил неладное, но, повинуясь приказу, повел свой отряд преследовать степняков. Вдруг те резко развернули и, сделав залп, стали обтекать тонган по флангам. В это время с тыла ударил скрытно подошедший отряд отщепенцев.

Что случилось дальше, Токого помнил плохо. Ему со своими людьми удалось прорваться сквозь ряды степняков, но Вечное Небо послало им навстречу еще один отряд изменников. Именно в бою с ними и потерял барон всех своих соратников. Только пятерым удалось оторваться от погони.

Подошел Когобо и в нерешительности замер, не решаясь отвлекать господина.

– Что тебе? – спросил барон, усаживаясь поудобнее.

– Поешь, мой господин, – тот протянул ему кусок рисовой лепешки и фляжку. – Это все, что у нас есть.

Токого грустно улыбнулся.

– Благодарю, Когобо-сей. Не забудь выставить караульных.

Воин поклонился.

Барон принялся жевать черствую, пахнущую конским потом лепешку. Соратники накрыли его плащами, и Токого забылся тяжелым беспокойным сном.

Утром рана воспалилась. Барона бил озноб, и он никак не мог согреться. Воины согрели в шлеме немного воды, чтобы напоить господина горячей водой.

– Боюсь, что мне не усидеть в седле, – тихо сказал он, ежась от холода.

Двое соратников отправились делать волокушу. Они срубили молодую березку с пышной кроной и привязали ее к седлу лошади барона. Когобо расстилал поверх веток плащ, когда в лесу послышался треск сучьев под чьими-то торопливыми шагами. Воин схватился на меч. На поляну выбежал соратник, наблюдавший за дорогой.

– Всадники! – прохрипел он. – Десятка три. Едут сюда.

– Надо уходить, – проговорил барон, пытаясь подняться. Но сил не хватило, и он чуть не рухнул, вовремя подхваченный сильными руками соратников. Те осторожно положили его на волокушу.

– Если это погоня, нам не уйти, – негромко произнес Токого.

Когобо тронул коня, и барон стиснул зубы от пронзившей тело боли. Если бы они скрывались в настоящем лесу, у них был бы шанс скрыться. Но эту рощу даже пеший, не торопясь, пройдет за четверть часа. Когда перед ними предстало обширное поле, покрытое зелеными ростками, воины остановили коней.

– Почему встали? – спросил барон, приподнимаясь.

– Поле, мой господин, – тихо ответил Когобо.

Токого встал, опираясь на его руку, и подошел к краю рощи. До следующей группы деревьев было чуть меньше ли, а еще дальше по дороге медленно ехал большой отряд всадников на низкорослых степных конях.

Барон отошел в тень деревьев. Когобо послал одного из воинов назад, узнать, что делают преследователи. Тот вернулся очень быстро.

– Растянулись цепью.

– Значит, ищут нас, – сделал вывод Токого и посмотрел на притихших соратников. – Мне не уйти, а вы еще можете попробовать. Садитесь на коней и скачите. Я убедился в вашей верности и освобождаю вас от присяги.

Воины переглянулись.

– Мы умрем рядом с тобой, господин! – проговорил один из них, поклонившись. Двое других так же склонили головы.

Барон удивленно посмотрел на Когобо, который, казалось, не слышал эти слова.

– А может быть, нам не стоит бежать, мой господин? – вдруг предложил он, глядя в глаза барона.

– Ты хочешь сдаться? – нахмурившись, спросил Токого.

– Нет, мой господин. Лишь выиграть время.

– Объясни? – не понял барон.

– Ты должен поправиться, и тогда мы сбежим из плена.

– Ты считаешь врагов дураками? – нахмурился Токого. – Я уже нет.

– У нас есть что им предложить, мой господин.

– Я никогда не стану предателем! – повысил голос барон, а соратники схватились за мечи.

– Ты никого не предашь, – спокойно возразил Когобо, – если расскажешь Бусо Сакуро о его племяннице.

Токого задумался.

– Но он наверняка уже знает об этом от пленных.

– А если нет? – вскинул брови воин. – Большинство слышало лишь слухи и сплетни. Только ты знаешь ее подлинную историю, рассказанную самим… Гатомо.

Обычай требовал не называть по имени недавно умершего, но в данных обстоятельствах никто на это не обратил внимания.

Воины внимательно посмотрели на барона.

– Ты никого не предашь, мой господин, – продолжал уговаривать его верный соратник. – В том, что ее схватили, уже нет никакой тайны. Нужно лишь протянуть время, чтобы ты оправился от ран.

– Но Сайо сбежала! – выдал последний аргумент Токого.

– Но ты мог об этом и не знать, – развел руками Когобо. – Решай, господин. Или мы здесь умрем вместе с тобой, или спасемся.

– Давайте выйдем на поле, – вздохнув, велел барон.

Среди деревьев показались всадники. Двое соратников с обнаженными мечами поддерживали господина с боков, еще двое держали лошадей.

– Сдавайтесь! – на ломаном тонгонском прокричал высокий мужчина с рыжими косами, падавшими на широкие, покрытые кольчугой плечи.

Барон, заметив среди всадников тонган с красными лентами на шлемах, крикнул:

– Я хочу говорить с господином Сакуро! Это очень важно!

– Пайза есть? – крикнул дариец с косами.

– Что? – растерялся барон.

– Нет?!

– Проведите меня к господину Сакуро! – вновь крикнул Токого, не зная, как отвечать на последний вопрос.

Всадники приближались. Тогда барон выхватил меч и прижал его к шее.

Удивленные преследователи остановили коней и стали совещаться.

– Что ты делаешь, господин? – зашипел Когобо. – Зачем?

– Они должны уважать нас, – так же шепотом ответил барон.

К ним медленно приблизился воин с красной лентой.

– Кто ты такой, чтобы беседовать с нашим господином?

– Я барон Гадуцо Токого, господин рыцаря Одо Гатомо.

– Эти имена должны что-то значить для уважаемого господина Сакуро? – поинтересовался всадник, пристально разглядывая бледного как мел барона.

– Да, – кивнул он. – Если уважаемый Сакуро-сей вдруг сразу не вспомнит, напомните ему о бое неподалеку от Нагаси.

– Хорошо, – кивнул воин. – Но если ты побеспокоишь нашего господина зря, смерть твоя будет нелегкой и медленной.

– Я понимаю, господин, – поклонился Токого.

Всадник что-то крикнул по-дарийски. Степняки развернули коней.

Военачальники по одному покидали шатер великого рекса. Совет окончен и теперь, наконец, можно предаться короткому заслуженному отдыху. Еще будучи конунгом одного из степных племен, молодой Бьерн по совету Бусо Сакуро завел порядок, когда предводители отрядов на другое утро после боя собирались, чтобы тщательно обсудить прошедшую схватку, разобраться в своих и чужих ошибках.

В целом степной повелитель был доволен результатами вчерашней битвы. Тем не менее он внимательно выслушал всех, по обычаю начиная с самых младших – командиров тысяч. Поначалу тонганам, присоединившимся к войску дарийцев, казались варварством споры и гневные перепалки в присутствии правителя. Между тем рекс спокойно пил чай, лишь иногда задавая наводящие и уточняющие вопросы.

Сам он всегда говорил последним, и тогда становилось понятно, что Бьерн внимательно слушал каждого и делал выводы о его воинских талантах. Быстро разобравшись в этом, тонгане перестали робеть и стали более откровенно высказываться о недостатках боевых действий войск.

– Приходи обедать, брат Сакуро, – пригласил Рекс, вставая с золоченого трона. – Хошар приготовит рис с жеребятиной, помнишь, как ты уплетал его на озере Альброн?

Тонганин улыбнулся.

– Сочту за четь разделить с тобой трапезу, мой рекс.

Он вышел из шатра и столкнулся с сыном. Молодой воин выглядел озабоченным.

– Что случилось, Гасиго-сей?

– Мой господин, – поклонился воин. – Утром мы взяли в плен барона Токого из сегуната Хайдаро. Он очень хочет тебя видеть.

Сакуро поднял брови.

– Он из наших? У него есть пайцза?

– Нет, мой господин, – покачал головой Гасиго. – Он говорит что-то о бое у Нагаси и о каком-то воине Гатомо.

– Где он? – Сакуро оглянулся.

– Он ранен, и я оставил барона и его людей вместе с другими пленными.

– Пусть его сейчас же принесут в мой шатер, – распорядился отец. – И ты приходи.

Двое воинов осторожно внесли носилки с раненым. Сакуро посмотрел на сына и кивнул на широкую лавку.

Выпроводив лишних свидетелей, он взял табурет и, присев, спросил:

– Что ты хотел мне рассказать, Токого-сей?

Раненый облизал пересохшие губы.

– Воды, мой господин Сакуро.

По знаку отца Гасиго поднес барону чашку с холодной водой. Тот сделал несколько глотков и удовлетворенно кивнул.

– Я слышал от Одо Гатомо о том, что произошло неподалеку от крепости Нагаси в самом конце войны, – заговорил барон.

– Значит, он нарушил клятву? – презрительно скривил губы Сакуро.

– Это не совсем так, – возразил барон. – Гатомо совершил уцью.

– Ого! – вскинул брови Сакуро.

И Токого заговорил. По ходу его рассказа старый военачальник все больше и больше хмурился, потом не выдержал и стал ходить по шатру.

– Когда ты был в Канаго, Ёсионо все еще была в темнице? – резко прервал он барона, который уже начал повторяться.

– Да, мой господин. Но её собирались везти в столицу. Если ты позволишь, я могу написать письмо моей сестре. Она сообщит, если ее уже увезли.

– А кто она?

– Жена Первого всадника сегуната.

– Мусасибо Айоро?

– Да.

– Мы нашли его тело, – вступил в разговор Гасиго. – Храбрый воин. Он до конца защищал своего господина.

– Сегун спасся? – не удержался от вопроса барон.

– Кто из них? – чуть улыбнулся старший Сакуро.

Токого отвел глаза.

Отец взглянул на сына.

– Мы знаем, что один из сегунов заперт в замке Икуцо-фами, а второму удалось скрыться с небольшим отрядом. Это его искали те воины, что нашли вас, – сказал Гасиго. – А кто из них кто, нам пока неизвестно.

– Благодарю, мой господин, – прикрыл глаза барон.

Сакуро посмотрел на раненого.

– Ты готов служить Истинному Сыну Неба, Токого-сей?

– Сначала мне нужно поправиться, мой господин, и уже только потом я решу…

– Все ясно, – Сакуро остановился и внимательно посмотрел на барона. Тот с трудом выдержал этот пронзительный взгляд.

– Я пришлю к тебе лекаря, Токого-сей, а о твоей сестре мы, возможно, поговорим позже.

Он отступил в глубь шатра. Гасиго позвал воинов, и те вынесли носилки с бароном.

Сын пристально посмотрел на озабоченного отца. Тот стоял на одном месте, глядя невидящими глазами в полотняную стену шатра. Гасиго еще немного потоптался, не решаясь прервать его размышления.

– Надо поставить в известность рекса, – наконец сказал Сакуро и посмотрел на сына. – Если он позволит, у тебя будет важное задание.

– Я готов, мой господин, – поклонился Гасиго.

В молодости Бьерн всегда приглашал разделить с ним трапезу друзей, знакомых или гостей. Но сейчас, когда начались проблемы со здоровьем, рекс предпочитал обедать в одиночестве или в компании самых близких людей.

Сакуро быстро прошел мимо застывших каменными изваяниями нирдманнов в глубь шатра, где за перегородкой располагались личные покои степного владыки.

Старая служанка, тонганка, почти тридцать лет назад попавшая в степь рабыней и служившая еще отцу Бьерна, накрывала на стол. Сам рекс полулежал на заваленном мехами ложе и, подслеповато щурясь, читал какой-то свиток. Очевидно, письмо было чрезвычайно важным. Несмотря на то что Фудзико все-таки удалось научить степного вождя грамоте, он предпочитал слушать писцов, а не портить глаза самому.

– Мой рекс, – Сакуро прижал ладонь к сердцу. Бьерн кивнул, продолжая смешно шевелить губами. – Здравствуй, Хошиах, – поприветствовал тонганин служанку.

Старушка улыбнулась сморщенным лицом.

– Здравствуй, мой господин, сегодня у нас твой любимый рис с мясом молодого жеребенка.

Сакуро улыбнулся. Эту женщину рекс давно считал членом семьи. Она делила с семьей Бьрна горести и невзгоды его бурной молодости, когда он, младший сын вождя, изгнанный из племени старшим братом, скитался по степи в поисках пристанища. И даже когда враги вырезали семью Бьерна и он остался всего лишь с двумя братьями и младшим сыном, рабыня вместе с ними бродила по степи, пока не вышли на лагерь тонгонских изгнанников.

Рекс встал и бросил письмо в жаровню с углями. Хмуро дождался, когда рисовая бумага сгорит дотла, и сел за стол. Хошиах, видя настроение господина, молча поставила перед ним деревянную миску с молочной кашей и тихо ушла за занавесь.

У Сакуро рис в горле застрял. Он давно не видел владыку таким озабоченным.

– Плохо, брат, – тихо проговорил Рекс. – У Акудзо вновь был приступ.

Сакуро побледнел.

– Он жив?

– Да, кровотечение удалось остановить, – хмуро ответил Бьерн. – Но он очень слаб.

– Бедная сестра, – тихо проговорил Сакуро. – Это все та первая зима. Мы делали все, чтобы уберечь сына нашего повелителя, но Вечное Небо все же послало ему болезнь.

– То, что он тогда выжил, уже чудо, – вздохнул Бьерн, ковыряясь в чашке. – Шаманы пророчили ему не больше пяти лет. Бедная Фудзико.

– Прости, мой рекс, – нахмурился Сакуро. – Но Акудзо не только твой названный сын и мой господин, но и Истинный Сын Неба. Его смерть может оттолкнуть от нас многих благородных воинов.

– Я понимаю это, брат, – Бьерн взглянул на него. – Но для меня важнее то, что он сын моей любимой женщины. И его смерть будет сильным ударом для Фудзико. Будем молиться, чтобы боги послали ему здоровье, – решительно сказал рекс и, поморщившись, принялся за кашу.

Сакуро стал лениво жевать душистый рассыпчатый рис с нежным мясом и пряными травами.

– Я решил сам написать жене, – Бьер отложил ложку. – Мой почерк могут прочитать только она и мой писарь.

Дариец чуть улыбнулся.

– Тогда не забудь добавить, что есть сведения о Ёсионо, – ответил улыбкой тонганин.

Бьерн нахмурился и вдруг вскинул брови.

– Нашлась дочь?

– Пока нет, – вздохнул Сакуро. – Мне сообщили, что ее происхождение раскрыто и сейчас она томится в темнице замка Канаго.

– Хошиах! – крикнул степняк.

Служанка вышла из-за занавеса, вытирая руки.

– Спасибо тебе, – поблагодарил ее рекс. – Убери стол, он нам нужен.

– Сейчас, мой господин, – кивнула женщина.

Упругой походкой Бьерн подошел к сундуку и вытащил свернутую карту, нарисованную на толстом пергаменте.

– Здесь? – толстый палец дарийца ткнул в аккуратно нарисованный замок у слияния двух рек.

– Да, мой рекс, – кивнул Сакуро, – Хотя пленный сказал, что ее могли отправить в столицу.

Какое-то время повелитель думал, разглядывая причудливые извивы рек, тонкие полоски дорог, пересекавшие империю, крошечные рисунки городов и замков.

– Поворачивать на восток слишком опасно, – с сожалением сказал он. – Нам могут ударить во фланг. Что думаешь, брат Сакуро?

– Надо выяснить, там ли еще Ёсионо, – ответил тот. – Я считаю, вначале нужно послать разведку. Мне известно, что почти все землевладельцы увели свои отряды в войско сегуна. Именно их мы вчера и разбили. В замках остались лишь небольшие гарнизоны, которые будут озабочены только защитой своих стен. Сильный отряд легко дойдет до Канаго и сможет выяснить судьбу племянницы.

Владыка степи молчал, разглядывая карту и думая о чем-то своем.

– После того, как твоя сестра стала моей женой, ее дети – это и мои дети, – внушительно проговорил Бьерн.

– Конечно, мой рекс, – прижал руку к груди Сакуро.

– Поэтому мы сделаем не так, – дариец посмотрел на собеседника. – Сразу вслед за тем отрядом пойдут гирмены ярлов Асольда и Ларса под твоим командованием, брат Сакуро.

– Ты хочешь разделить армию? – нахмурился тонганин. – Почти двадцать тысяч всадников – большая сила.

– Тот ублюдок, что называет себя Сыном Неба, не предпримет ничего, пока не подойдут войска южных сегунов.

– Я должен взять Канаго-сегу?

– Да! – улыбнулся Бьерн. – Приведешь земли под власть Истинного Сына Неба и наступай на столицу с востока.

– Слушаюсь, мой рекс, – Сакуро прижал руку к сердцу.

– Кого ты хочешь послать с отрядом разведчиков? – поинтересовался у него повелитель.

– Моего сына, – сразу же ответил тот. – И с ним полтысячи всадников.

– Пусть берет только «верных», – распорядился Бьерн. – Будет лучше, если их будут принимать за своих.

– Да, мой рекс.

Сакуро направился к выходу.

– Постой! – остановил его повелитель. – Возьми с собой Зигунда. Ему уже семнадцать, и он давно мечтает вырваться из-под отцовой руки.

– Прости, мой рекс, – поклонился тоганин, – но ты несправедлив к наследнику. Он умный юноша и почтительный сын.

– Я знаю, брат Сакуро, – широко улыбнулся степняк. – Я знаю.

Гасиго склонился над картой, следя за рукой отца.

– Дальше Ивара не ходи. Оттуда пошлешь к Канаго разъезды. Пусть захватят пленных. Лучше кого-нибудь из замка. Благородные или простолюдины – не важно. Слуги иногда знают не меньше господ.

– Понимаю, отец, – кивнул воин.

– Двигайся до Бриса-но-Хайдаро, потом по Яворской гряде выйдешь к Ивару. К реке Хана не спускайся. Там много поселений. Помни, твоя храбрость и так всем известна, поэтому подвигов напрасных не совершай. Твое дело выяснить все о принцессе, о количестве соратников в замках и Канаго-сегу, о состоянии дорог.

Гасиго с упреком взглянул на отца, но Сакуро не обратил на это никакого внимания.

– Пока будет возможность, выдавай себя за отряд, возвращающийся после битвы у Эхомо-маро. Помни, сын, я посылаю с тобой лучших наших воинов. Тех, кто прошел с нами весь скорбный путь. Сбереги их.

– Да, мой господин, – поклонился Гасиго.

По ночам купцы не плавали. Корабль приставал либо к многочисленным островкам на реке, либо к деревням по берегам. Матросы вбивали в землю кол, к которому привязывали прочный трос, разводили костер и готовили себе немудрящую еду. Зимой спали на берегу, летом на корабле. Но всегда выставляли часовых. Яворская гряда издавна считалась местом разбойничьим.

Сайо уже не раз похвалила себя за то, что взяла с собой Ю. Девочка сделала ее путешествие даже приятным, беря на себя мелкие житейские заботы, недостойные благородной женщины. На реке было гораздо холоднее, чем на берегу. Гостеприимный Ронли выдал ей маленькую бронзовую жаровню, которую заботливая Ю наполняла углями каждый вечер. Но к утру они остывали, и в крошечной комнатке становилось очень холодно Хорошо еще, что Сайо забрала у Алекса овчинное одеяло.

Девушка открыла глаза, поморгала. Из-за тонкой двери слышались голоса матросов. За спиной тихо посапывала Ю. Сайо повернулась на другой бок. На круглом лице девочки блуждала легкая улыбка. Губы чуть шевелились.

– Просыпайся, соня! – сердито проговорила девушка, ткнув ее в бок.

Глаза Ю мгновенно распахнулись и непонимающе уставились на нее.

– Служанка должна вставать раньше госпожи! – наставительно проговорила Сайо, потягиваясь.

– Прости, госпожа! – испуганно пискнула девочка, выскакивая из теплой постели. Ежась от холода, она быстро оделась и выскочила за дверь.

Корабль вздрогнул, послышались размеренные удары весел. Ю быстро вернулась с мокрым от воды лицом и стала помогать госпоже одеваться. Видимо, все еще не проснувшись, она подала платье не той стороной. Дрожавшая от холода Сайо с раздражением хлопнула ее по рукам.

– Глаза протри, копуша!

– Прости, госпожа, – извинилась Ю.

Та ударила ее по губам.

– Следи за тем, что говоришь!

Девочка прикусила губу и поклонилась.

– Сходи к почтенному Ронли за чаем, – приказала все еще недовольная Сайо.

Служанка кивнула.

Купец каждое утро кипятил целый котелок чая, который заливал в глиняный кувшин и плотно укутывал тряпками, сохраняя таким образом теплую воду почти до вечера.

Алекс питался с матросами, а у Сайо еще имелся запас вкусностей, взятых в гостинице.

Пока Ю ходила за чаем, девушка свернула постель и отодвинула ее в угол, расстелила чистую тряпочку, выложила лепешки и любимый мед. Позавтракав и вновь придя в хорошее настроение, Сайо вышла на палубу. Ю поставила ей раскладной стульчик и отправилась наводить порядок в комнатке.

Вчера утром у девушки сломалась пластинка, что она вставляла в рот, и Сайо рискнула появиться на палубе без нее. Кажется, никто, кроме Алекса, не обратил на это никакого внимания. К глазам вернулся их естественный темно-зеленый цвет, что опять же никого не удивило.

Купец, заметив ее, чинно поклонился, но не бросил руль. Девушка улыбнулась и стала любоваться проплывавшими мимо берегами. Слева круто поднимались поросшие лесом холмы Яворской гряды. То тут, то там мелькали одинокие домики. Низкий правый берег густо зарос кустарником, среди которого попадались луга с пасущимися стадами. Сайо сама не знала почему, но ей нравилось на корабле. Казалось, она могла бы так плыть целый год. Сайо усмехнулась. Единственное, что ей не понравилось, так это отсутствие бани. Хотя гостеприимный хозяин обещал завтра стоянку у большого села, где можно переночевать в гостинице и как следует вымыться.

– Парус! – крик Ронли заставил ее вздрогнуть.

Одни матросы полезли на мачту, другие убирали весла. Проходивший мимо Алекс слегка поклонился, сама не зная почему, Сайо отвернулась.

– Красивые места здесь, – раздался голос купца. Передав руль помощнику, он спустился с кормы и встал рядом. – Только опасные. Самое разбойничье гнездо в этих холмах. Хвала Вечному Небу, последние годы воины господина Канаго навели здесь порядок. А с этой войной опять грабители распоясаются.

– Война тяжелое время для всех, – вздохнула девушка.

– Скажи, почтенная, – повернулся к ней Ронли. – Где в столице дом твоего господина?

Сайо улыбнулась, сделав вид, будто не поняла вопроса. Лихорадочно вспоминая, что ей рассказывала Хаера о своей жизни в столице.

– Прости, почтенный, что ты сказал? Я задумалась.

– Я неплохо знаю столицу, – улыбнулся Ронли. – Где ты там живешь?

У девушки была прекрасная память, и она ответила на улыбку.

– К востоку от Дворца Небесного Трона. У храма Голи, богини милосердия, недалеко от фонтана.

– Нет, – с сожалением покачал головой купец. – Я в тех местах не бывал.

Сайо показалось, что он собирается спросить ее еще о чем-то, и она решила опередить:

– А сам ты откуда родом, почтенный?

– Из города Зони, что в сегунате Фамлао.

– С самого юга! – непритворно ахнула девушка. – Далеко же от дома тебя занесло.

– Это разве далеко, – рассмеялся купец. – Я в молодости по три года плавал.

– Расскажи, – живо заинтересовалась Сайо. – Конечно, если у тебя есть время.

– Да что говорить, – махнул рукой польщенный мужчина. – Вон пусть тебе сын расскажет. Он у меня мастер поговорить.

– Послушаю, – благожелательно проговорила девушка.

– Эй, Ганн! – крикнул купец.

Парнишка подошел.

– Вот расскажи почтенной Хаере, куда мы с тобой плавали.

Под пристальным взглядом девушки Ганн засмущался.

– Ты бывал у Львов Пустыни? – постаралась разговорить паренька Сайо.

– Нет, почтенная. На побережье живут джангары, а хамары, или Львы Пустыни, живут далеко от моря.

Купец куда-то ушел, а Ганн, освоившись, стал рассказывать. Девушка слушала с огромным интересом и сама не заметила, как пришло время обеда.

В полдень горячего не готовили. Матросы довольствовались лепешками с сыром и забортной водой, а для Сайо Ронли присылал теплый чай. Она доедала запасенную в Иваре выпечку и размышляла о том, как бы ей остаться в Брисе, так чтобы купец ничего не заподозрил. Простой уход с корабля может показаться подозрительным. Так ничего и не придумав, она решила посоветоваться с Алексом. Но тот, как назло, оказывался все время занят.

Удобный момент настал только вечером, когда они пристали к низенькому, поросшему редким кустарником островку. Матросы гомонили на берегу, собирая плавник для костра. Купец с сыном о чем-то переговаривались у самой воды. На корабле не было никого кроме них и часового, скучавшего на носу.

Она окликнула Алекса, когда он выбрался из трюма.

– Что случилось, почтенная? – негромко спросил он, оглядываясь по сторонам.

– Через три дня Брис, – негромко проговорила Сайо.

– Я знаю, – кивнул парень.

– Нам надо сойти там.

– Сойдем, – Алекс пожал плечами. – Или ты хочешь потребовать у хозяина вернуть аванс?

– Дело не в деньгах! – поморщилась девушка. – Как нам объяснить Ронли, почему мы не плывем до столицы?

– Придумай чего-нибудь, – посоветовал молодой человек. – Ты же у нас шибко умная, а я лишь тупой слуга.

С этими словами он подхватил большой бронзовый котел и, пыхтя, потащил его к трапу.

Сайо так и застыла с открытым ртом. Наконец она пришла в себя и, злобно щурясь, спустилась на берег.

Она без аппетита поужинала, хотя рис с рыбой оказался неожиданно вкусным, по крайней мере в сравнении со вчерашней кашей. От воспоминания о ней девушка поморщилась и вдруг радостно улыбнулась. Кажется, она придумала! Она взяла у Ю чашку с чаем и бросила на Алекса торжествующий взгляд. Молодой человек не обращал на нее никакого внимания, о чем-то оживленно беседуя с толстым матросом в меховом жилете на голое тело.

Мелкий дождь, начавшийся следующим утром, только способствовал ее планам. Ветер совершенно стих, и корабль шел на веслах. Обтянутые мокрой одеждой спины гребцов сгибались и разгибались в такт ударам барабанчика, в который мерно бил сын купца. Сайо немного посидела на палубе, прикрываясь зонтиком из провощенной кожи, а когда к ней подошел купец в плаще, девушка, сославшись на недомогание, ушла в комнатку. Больше она на палубу не выходила. К вечеру дождь усилился. К счастью, на этот раз корабль пристал к берегу у небольшой деревушки, где для озябших путешественников нашлась теплая крыша над головой.

Сайо препроводили в небольшую гостиницу, где купец галантно уступил ей лучшую из двух комнат. И хотя помещение оказалось лишь ненамного больше каюты, девушка была очень довольна. Главное, что тут имелась баня! Девушка наконец-то вымылась и поспала в одиночестве, отправив Ю на пол. А то храп девчонки ей уже надоел.

На следующий день дождь прекратился, но небо по-прежнему оставалось затянуто плотными темно-серыми облаками. Сайо, Ронли и Ю вышли на крошечное крыльцо.

– Может, еще погостите, почтенные? – предложил хозяин гостиницы, он же по совместительству и староста деревни. – Как бы опять дождь не пошел.

Купец нерешительно посмотрел на низкие облака, на реку, где у причала одиноко темнела «Радость воды» с нахохлившимся часовым на палубе. Потом взглянул на холмы противоположного берега.

– Нет, почтенный. Надо торопиться.

– За тобой гонятся кредиторы, почтенный Ронли?

– Нам надо как можно скорее миновать Брис, – пояснил купец, не улыбнувшись шутке хозяина.

Тот тоже посерьезнел.

– Сын Неба, да продлится его жизнь десять тысяч раз по десять тысяч лет, не допустит сюда варваров.

– Только на это и надеюсь, – вздохнул Ронли и взглянул на Сайо. – Пойдем, почтенная.

Матросы спали в обеденном зале трактира, где всю ночь жарко горел огонь. Тем не менее Сайо заметила, что кое-кто из матросов чихает и кашляет. Да и у Ю нос подозрительно покраснел. Подумав, что это только поможет осуществлению ее планов, девушка решила больше из каюты не выходить.

Она как раз давала подробные инструкции Ю, когда резкий порыв ветра качнул судно, да так, что девочка едва не свалилась на госпожу. По крыше каюты забарабанили капли дождя.

– К берегу! – крикнул купец, перекрывая порыв ветра. – Гребите к берегу!

Сайо почувствовала, как корабль рванулся вперед.

– Осторожнее! – громкий возглас перекрыл шум дождя, и тут же где-то внизу раздался громкий треск. Судно резко остановилось. Ю с визгом повалилась на нее, а Сайо звонко ударилась головой о стену так, что из глаз брызнули искры. Послышался громкий плеск и новый крик купца.

– Ганн! Боги, Ганн!

Суетливый топот.

– Канат, держи канат!

– Хозяин! Хозяин! – заорали матросы.

Корабль резко дернулся в сторону. Сайо еще раз приложилась затылком к плохо оструганным доскам.

– К веслам! Иначе все потонем!!! – перекрыл шум дождя и ветра голос Ронли. – Я сказал, к веслам, собачьи дети. Гребите, если вам дорога жизнь.

И чуть погодя.

– Ганн, держи канат! Держи!

– Отец! – послышался слабый голос.

Мимо двери каюты кто-то пробежал и с шумом поднялся по лестнице на корму. От громкого топота закачался светильник.

– Пошел отсюда! – зарычал купец. – Я сейчас сам…

Судно чуть качнулось. Раздался новый всплеск.

– Вставай, чего разлеглась! – фыркнула Сайо, морщась от боли и отворачиваясь. Испуганная покрасневшая Ю слезла с нее и помогла девушке сесть.

Та поморщилась, щупая затылок. Шишка будет солидная, несмотря на пышную прическу.

– Да что же это такое! – пробормотала Сайо.

Дождь вдруг ударил по крыше каюты так, что девушка не слышала собственных слов.

– Левый борт табань! – надрывался Ронли, с трудом перекрывая шум ветра. – Я сказал, левый!

Корабль двигался какими-то рывками.

– Чирек, вбей кол! – крикнул купец. – Укани, что смотрите, как девственница на… Помогите ему!

Судно мягко ткнулось в берег. Громко топая и нехорошо ругаясь, Ронли сбежал по лестнице.

– Посмотри, что там, – приказала Сайо.

Ю приоткрыла дверь, впустив в каюту пронзительно холодный ветер и ледяные капли дождя. Девочка с испугом посмотрела на госпожу.

– Надень плащ! – крикнула та. – И закрой дверь, дует.

Ю, подобрав полы плаща, выскочила наружу.

– В трюм, несите в трюм! – громко распоряжался купец. – Что с ним, Заш?

Сайо встрепенулась и привстала с кровати.

– Головой ударился и воды нахлебался, – ответил Алекс каким-то странным голосом. – Ничего страшного.

«Чего он там еще натворил?!» – со злостью подумала девушка, в волнении сжимая и разжимая кулачки.

Вернулась Ю. Сбросила капюшон с мокрой головы и уставилась на нее испуганными глазенками.

– Сын Ронли упал за борт, – проговорила она. – А Заш его спас. Прыгнул в ледяную воду и вытащил.

Сайо вскочила и стала рыться в сумке. Нашла коробочку с мазью. Схватила девочку за руку.

– Сходи за купцом и приведи его сюда! Слышишь?

– Да, госпожа, – тряхнула сырыми волосиками Ю.

– Пусть он обязательно придет!

Девочка шмыгнула в дверь. Сайо с трудом отковыряла кусок застывшей мази и уселась на кровать, положив ладони на колени.

Ждать пришлось долго.

– Чего ей нужно?! – раздался из-за двери возмущенный голос купца. – Я занят!

– Ты должен поговорить с ней, почтенный! – едва ли не визжала Ю. – Обязан!

Девушка вздохнула и решительно вышла на палубу, сощурившись от летевших в лицо водяных капель.

– Я не задержу тебя надолго, почтенный Ронли. Я хочу помочь.

Купец навалился на нее массивной тушей, заставляя вернуться в каюту.

– Чего тебе? – грубо спросил он.

– Твой сын и мой слуга упали в ледяную воду, – резко ответила она и протянула платок. – Здесь лекарство. Растворишь в чашке водки, потом растерешь сухое тело и закутаешь. Остаток путь выпьют.

Она схватила свое одеяло.

– Вот завернешь их в это.

– Может быть, ты сама это сделаешь? – скривившись, предложил Ронли.

– Я не могу касаться чужих мужчин, – строго ответила девушка. – И постарайтесь развести костер. Их надо напоить чаем с медом. Пусть потеют. Без этого ты можешь потерять сына!

– Как здесь разведешь костер? – уже мягче спросил Ронли. – Ты видишь, что творится?

– Вы должны постараться, почтенный, – сурово проговорила Сайо.

Купец развернул платок, взглянул на черную пахучую массу и удивленно поднял глаза.

– Это…

– Да! – прервала его девушка. – Иди, у тебя мало времени. Купание в такой воде даром не проходит.

Ронли кивнул и торопливо вышел. Сайо прислушалась, то ли дождь стал тише, то ли ей так кажется? В любом случае спать придется не раздеваясь, и Ю опять будет храпеть над самым ухом.

Матросы и отец хлопотали вокруг полубессознательного Ганна, заполнив собой весь кубрик. Прижатая в углу Александра, стуча зубами, стягивала с себя мокрую одежду. Хорошо еще, в мешке имелись сухая рубашка и старые штаны.

– Отец! – раздался слабый голос купеческого отпрыска.

– Я здесь! – радостно отозвался Ронли. – Все в порядке мы тебя вытащили.

– Голова…

– Огня сюда! – крикнул хозяин.

Кто-то из матросов снял с потолка светильник.

– Рвун, посвети. Вроде не пробита. Здесь больно? Тошнит?

– Не очень, – тихо ответил Ганн.

– Хвала Вечному Небу, – облегченно вздохнул купец и тут же напустился на матросов: – Помогите парню снять одежду! Укани, вот тебе ключ, бегом в нашу палатку, найдешь там в сундуке теплый халат, неси сюда и прихвати бутыль с водкой.

– Сейчас, хозяин! – бодро отозвался старший матрос, поднимаясь по лестнице. В это время люк открылся, впустив холодный дождь и одетую в плащ Ю.

– Тебе чего? – накинулся на нее Укани, но девчонка ловко прошмыгнула мимо мужчины и кубарем скатилась в трюм. Обходя сгрудившихся матросов, она заметила закутавшуюся в дырявое одеяло Александру.

– Почтенная прислала узнать, что случилось? – спросила она, подобравшись ближе.

– Ганн упал в воду, я его вытащил, – ответила Алекс, продолжая дрожать.

Девчонка кивнула и, словно бур, врезалась в толпу.

– Почтенный Ронли! – раздался ее визгливый крик. – Моя хозяйка хочет с тобой поговорить!

– Мне некогда! – огрызнулся купец. – Где эта черепаха Укани?

– Это очень важно! – надрывалась девчонка.

Её вытолкнули, но она вновь стала продираться к купцу.

Грохоча каблуками по лестнице, в кубрик влетел Укани.

– Вот, хозяин. Я все принес!

– Почтенный Ронли! – завизжала Ю. – Тебя очень хочет видеть почтенная Хаера!

– Да вот ты пропасть демонова! – рявкнул купец, звонко ударяя себя по ляжкам.

Матросы заорали на девчонку, но та нисколько не смутилась.

– Это очень нужно и очень важно!

– Иди отсюда, а то сейчас в реку выкину! – крикнул кто-то из матросов.

– Только попробуй! – отозвалась Ю. – Я тебе все глаза выцарапаю, как тогда шлюх выбирать будешь?!

Раздались нервные смешки.

– Ладно, пойдем, узнаем, что там нужно твоей хозяйке, – согласился Ронли. – А вы переоденьте его быстро.

Александра, внимательно слушавшая этот разговор, даже зубами перестала стучать, хотя крупная дрожь все еще сотрясала все тело. Как и все, она ворочала тяжелым веслом, когда раздался треск, а потом крики Ронли. Видя, что никто из матросов не решается нарушить приказ хозяина, Александра отбросила весло и пулей вбежала на высокую корму, где купец, одной рукой удерживая обломок руля, второй кидал за борт канат. Над поверхностью пенящейся от дождя реки показалась мокрая рыжая голова с полузакрытыми глазами и, не заметив спасительной веревки, вновь ушла под воду. Алекс не раздумывала ни секунды.

Холод реки оглушил и ошеломил ее. Казалось, в тело одновременно воткнулись миллионы острых иголок. Под крики Ронли она нырнула и тут же схватила купеческого отпрыска за густую шевелюру. Потом им сбросили веревку, и матросы помогли затащить парнишку на корабль.

Стараясь согреться, Александра гадала, с чего бы это она бросилась спасать Ганна? Хотя в последние дни они много разговаривали. Вернее, говорил больше Ганн, а Алекс с жадностью слушала, пополняя небогатый багаж знаний об этом мире. Парень оказался простым и компанейским. Правда, врал иногда, но ведь он мужчина, хотя и молодой.

Александра усмехнулась, вспоминая его рассказ об Адарских островах, где живут одноногие люди со ртом на животе. Или таинственный шепот, когда Ганн поведал ей о загадочной стране Юспа, которая спрятана за западным океаном, и где текут реки молока, меда и расплавленного серебра.

Забавные воспоминания на какой-то миг помогли забыть о пронизывавшем все тело холоде. К Алекс подошел Рвун, потоптался. Потом спросил:

– Ты как?

– Нормально, – попыталась улыбнуться Александра, стараясь унять дрожь.

Подошли другие матросы.

– Как там Ганн? – спросила Алекс, стараясь избежать вопросов от них.

– Сейчас Укани ему голову перевязывает, – ответил Чирек и покачал головой. – Ну ты… дурак. Ты хоть знаешь, что случилось?

– Человек в реку упал, – пожала плечами Александра, продолжая дрожать.

– На корягу мы налетели! – наклонившись к ее лицу, сказал матрос. – А ты с борта прыгал. Благодари Вечное Небо, что не налетел на нее башкой.

– А что мне оставалось? – огрызнулась Алекс. – Ждать, когда Ганн в рыбу превратится?

Матрос хотел что-то ответить, но тут в кубрик вернулся Ронли.

– Укани, где водка! – крикнул он.

Вновь началась суета. Ганна переложили со стола на нары и стали растирать. В густом тепло-противном воздухе кубрика расплылся смутно знакомый аромат.

Александра забралась на нары в самый угол и нагребла на себя все попавшееся по пути тряпье. Дрожь не проходила. «Так недолго и пневмонию заработать», – с тревогой подумала она, пытаясь согреться.

– Эй, Заш! – окликнул ее купец. – Ты где?

– Здесь, – просипела Александра.

– Ползи сюда, лечить тебя будем.

– Чего? – спросила Алекс, пододвигаясь ближе.

– Хозяйка твоя лекарство дала, – пояснил Ронли, держа в руке глиняную кружку. – И одеяло прислала. Снимай рубаху.

Сразу стало теплее, хотя Александре было очень неприятно, когда сильные руки незнакомого мужика втирали ей в кожу на спине и груди едко пахнущее зелье. «Все никак не привыкну, что я сама парень», – с легкой грустью думала она, чувствуя, как начинает согреваться.

Вскоре она лежала рядом с Ганном, сверкавшим в темноте грязно-белой повязкой.

– Остатки выпить! – приказал купец, поднося к его рту кружку.

Согревшись, Алекс не испытывала никакого желания пить эту дрянь.

– Почтенная Хаера велела, – отдуваясь и вытирая пот рукавом, проговорил Ронли. – Иначе заболеешь.

– Пусть Ганн первым пьет, – попыталась увильнуть она от такой чести. – Он сильнее замерз.

– И ничего я не замерз, – громко шмыгая, проворчал парнишка.

Купец, видимо, думал так же.

– Пей! Гляди, он еще не в себе. А тебе Хаера обязательно велела выпить.

Александра подумала, что Сайо, конечно, та еще стерва, но вряд ли будет его травить. Во всяком случае, пока не доберется до мамы.

На вкус зелье оказалось столь же противным, сколь и на вид. С трудом удержав его в желудке, она посмотрела в озабоченную физиономию Ронли, еле различимую в темноте кубрика, и заснула.

Её очень быстро растолкали. С трудом разлепив веки, Алекс увидела прямо перед носом кружку с дымящимся чаем. Рядом сидел Ганн, закутанный в одеяло, и крепко сжимал в руках такую же.

– Дождь кончился? – спросила Александра, делая первый глоток.

– Идет, – буркнул Рвун. – Костер еле-еле разожгли.

– Специально, чтобы вам чаю согреть, – сказал из темноты какой-то матрос.

Алекс прислушалась и ясно различила звуки ударов капель по кораблю.

– Еще бы чего-нибудь пожрать сварить, – мечтательно произнес тот же голос.

– Ага, – сварливо проговорил Рвун. – И выпить бы для полного счастья!

– А у тебя есть?

Кубрик задрожал от дружного смеха.

– Чего ржете, жеребцы? – раздался голос купца. Он стоял на лестнице с небольшим мешком. С широкополой соломенной шляпы медленно стекали прозрачные капли. – Делать нечего?

– Так дождь же, хозяин!

– Он уже кончается, – проворчал Ронли, отряхивая плащ. – Давайте, выходите! Там уже каша готова. Поедим, и за работу.

– Пожрать – это мы всегда! Давно горячего не видели.

– Сейчас дам в глаз, и увидишь!

Радостно возбужденные матросы торопливо заспешили мимо купца.

Он подошел к сыну, допивавшему чай.

– Хорошо, – улыбнулся Ганн на молчаливый вопрос отца. – Только голова немного болит.

Ронли потрепал сына по плечу и, скупо улыбнувшись, шагнул к Александре. Пристально взглянув на нее, он тихо спросил:

– А у тебя как дела, Заш?

– Что мне сделается? – пожала та плечами, по привычке плотнее запахивая одеяло на груди.

Купец протянул ей мешок.

– Я тебе одежду принес. Твоя вся сырая.

– Высохнет, как солнышко выйдет, – беспечно проговорила Алекс.

– Я бы не стал тебя тревожить, – вздохнул Ронли. – Но дел полно, а Ганн, сам видишь, не работник.

– Сейчас чай допью, оденусь, – покладисто согласилась Александра. Она хорошо прогрелась и даже немного поспала.

Купец кивнул. Уже на лестнице он обернулся.

– И зайди к своей хозяйке.

– Она мне не хозяйка, – проворчала Алекс. Ронли, видимо, услышал.

– Ну, к этой… – он замялся, очевидно, позабыв имя пассажирки. – Ну, ты сам знаешь к кому.

«Сам-знаешь-кого звали Волдморт», – с усмешкой подумала Александра, натягивая просторные мятые штаны. Вдруг она почувствовала на себе взгляд Ганна. Он смотрел на нее точь-в-точь как Рон Уизли на Гарри Поттера.

– Спасибо тебе, Заш, за то, что спас меня.

– Мы же друзья, – ответила Алекс, отворачиваясь, но тут же поморщилась и обернулась к парнишке. – Если б ты утонул, кто бы мне рассказывал о дальних странах? – она надела рубашку и взяла с нар куртку, с удовольствием заметив, что изнутри та подбита заячьим мехом.

– Возьми шапку, – Ганн кинул ей войлочный колпак.

– Спасибо, – Александра напялила его на макушку и, толкнув люк, выбралась на палубу.

Дождь почти перестал. На берегу под высоким навесом из зеленых веток дымил костер. Оживленно гомонили матросы, что-то раздраженно говорил Ронли, пахло подгорелым рисом. Она посмотрела на узкую дверь каюты. Встречаться с «прынцессой» не хотелось.

– Эй, Заш! – махнул рукой с зажатой в ней чашкой Рвун. – Пошли, поедим.

«Идти сейчас? Аппетит испортишь, – размышляла Алекс. – А потом как бы не стошнило».

Вздохнув, она стряхнула со шляпы воду и постучалась.

– Войди.

– Звала, почтенная? – спросила Александра, пригибая голову.

– Да, – кивнула Сайо и обернулась к Ю. – Сходи к костру, принеси углей в жаровне.

– Да, почтенная, – поклонилась девочка и, набросив плащ, вышла.

– Как ты себя чувствуешь после купания? – спросила девушка, отворачиваясь.

– Бодр и свеж, – ответила Алекс. – Спасибо за лекарство.

– Пустяки, – дернула плечом Сайо.

– Хороший хозяин о своем имуществе заботится, – понимающе кивнула Александра и спросила: – Ты звала меня только за этим?

Девушка перестала разглядывать тусклый огонек светильника. Губы ее были плотно сжаты, а гладкий лоб прорезала гневная морщинка.

– Не только. Завтра я объявлю нашему гостеприимному хозяину, что плохо себя чувствую, и попрошу высадить нас в Брисе. Там найдем гостиницу и будем ждать.

– Очень хорошо, госпожа.

– Будь готов, – Сайо отвернулась. – Можешь идти.

Алекс вышла и сбежала на берег. Хмурый Чирек протянул ему чашку с клейким, дымящимся рисом. Закидывая в рот обжигающую кашу, она огляделась.

Матросы теснились под навесом и обменивались шуточками. Ю, присев на корточки и жмурясь от дыма, совком накладывала угли из костра в жаровню. Стоя рядом с ней, купец о чем-то разговаривал с Укани. Кивнув старшему матросу, Ронли хлопнул в ладоши. Разговоры стихли, и все уставились на него.

– Слушайте все! Руль сломан. В трюме течь. Идем на веслах до самого Бриса. Там становимся на ремонт. Пока что надо разобрать корзины с воском, вычерпать воду и прикрыть дырку в корме. Ешьте быстрее, ненасытные утробы, вас ждет работа!

Матросы еще быстрее заработали ложками.

Ю прикрыла крышку жаровни, взялась за рукоятку и, пыхтя, потащила ее на корабль. Александра взглянула на круто поднимавшийся трап. «Как бы не упала», – с тревогой подумала она. Отложив пустую миску, Алекс в два прыжка нагнала Ю.

– Заш, ты куда? – закричал Ронли.

– Я только помогу Ю! – ответила Александра.

Не слушая возражений девочки, она решительно взяла источавшую тепло жаровню. Легко взобравшись на борт, Алекс помогла Ю не упасть на скользких досках.

– Ну, а дальше сама донесешь, – улыбнулась Александра, кивнув на дверь каюты.

– Спасибо тебе, Заш, – поблагодарила Ю и, воровато оглянувшись, зашептала: – Госпожа на тебя гневается?

– За что? – сыграла удивление Александра.

– Непочтительный ты, – ответила девочка. – Хочет на тебя жаловаться. Ты уж не зли ее. Она хорошая.

– Она действительно хорошая… госпожа, – согласилась Алекс и добавила: – Не забудь рассказать ей, что слышала.

– Про руль? Или про воду? – удивилась Ю.

– Про остановку в Брисе! – повысила голос Александра.

Девочка смутилась.

– Прости, передам обязательно.

Облокотившись на мокрый борт, Алекс с иронией подумала: «Интересно, получив такие нежданные вести, будет многомудрая “прынцесса” устраивать комедию с болезнью и прочими чрезвычайными происшествиями?»