29 НОЯБРЯ 2073 ГОДА, СИЭТЛ

На планирование этой аферы не пришлось тратить целый месяц. Задача была совсем нехитрой. Но сперва требовалось раздобыть реквизит.

Роман посадил «Черную ворону» в пышной роще на окраине города, неподалеку от бело-синего грузовика с логотипом «Солнечный луч», который они добыли во время предыдущего вояжа.

– У меня сто лет ушло на то, чтобы его отыскать! – с возмущением пожаловался ей тогда Роман. – Пришлось просмотреть на «Крейгслисте» все объявления аж за два года, пока не нашелся подходящий вариант. На «Крейгслисте», Дороти! Там от одного интерфейса уже хочется голову разбить о стену!

Дороти вскинула руку, саркастично соединила кончики большого и указательного пальцев и потерла их друг о друга.

– Знаешь, что это? – поинтересовалась она.

Роман помрачнел.

– Понятия не имею.

– Это самая крошечная скрипка в мире дает концерт в твою честь!

Стоило добыть фургон – и все пошло как по маслу. Униформу они заказали у оптового поставщика и со срочной доставкой, а за планшетами для бумаг заскочили в 1990-е – в магазин сети «Таргет», который произвел на Дороти огромное впечатление (еще бы, ведь там можно было купить что угодно: от бананов до кресел и штанов, и все это под одной крышей!). После этого оставалось только сложить реквизит в надежном месте и ждать, когда он понадобится.

И этот час настал. Дороти расстегнула плащ и кинула его на заднее сиденье, оставшись в униформе фирмы «Солнечный луч»: ярко-синей футболке-поло, темных брюках и серебристой ветровке. Волосы она спрятала под платком, сверху надела фирменную кепку, а пострадавший глаз прикрыла повязкой.

– Люди тебя, чего доброго, за пирата примут, – заметил Роман, заправляя футболку в брюки.

Дороти оценивающе посмотрела в зеркало. Платок надежно скрывал белые волосы, но повязка на глазу и впрямь производила неоднозначное впечатление, в этом Роман был совершенно прав. Повязка выделяла ее. А это в их случае было очень некстати.

– В следующий раз надо будет провернуть «Глазопад», – сказала Дороти и распахнула дверь. Ее тут же окатила волна холодного ноябрьского воздуха – такого холодного, что руки у Дороти покрылись гусиной кожей.

Роман изумленно вскинул брови.

– Что-что провернуть?

– Так афера одна называется. Только для нее нужен человек, который будет притворяться, что потерял стеклянный глаз. Мы с матушкой никогда эту схему не пробовали, потому что для нее нужен одноглазый сообщник. Но теперь такие кадры у нас имеются, – она выразительно поправила повязку.

Роман только покачал головой и усмехнулся.

Они загрузили фургон с логотипом «Солнечного луча» и поехали на юг города в район Бекон-хилл, который сильнее прочих пострадал от землетрясения. Все, что они украдут сегодня, все равно вскоре уничтожила бы катастрофа, так что, по сути, это и кражей нельзя было назвать.

Разве что перестановкой.

Во всяком случае, именно в этом постаралась себя убедить Дороти, постучавшись в первую дверь.

Ей открыла пожилая женщина с белыми, напоминающими пух одуванчика волосами и приплюснутым носом.

– Чем могу помочь? – осведомилась она.

– Добрый день, мэм! Мы с коллегой представляем фирму «Солнечный луч». Нам поступили жалобы на сбои в работе солнечных панелей в вашем районе. Можно мы проверим ваши устройства?

Дороти кивнула на свой планшет для бумаг. Радушно улыбнулась. Позади нее Роман загружал в фургон тяжелые коробки, театрально покряхтывая от натуги.

На самом деле коробки были пусты. Роман с Дороти заранее вынули их из машины, сочтя, что афера получится куда убедительнее, если жертва своими глазами увидит, как они укладывают в фургон «поломанные» панели, чтобы отвезти их в ремонт.

И, кажется, старушка попалась на удочку. Она прищурилась, взволнованно нащупала очки, висящие на шее, и водрузила их на нос.

– Боже мой! И в чем причина поломки?

Роман закончил грузить в фургон пустые коробки и утер со лба несуществующий пот.

– Трудно сказать, мэм, – ответил он. – Бывают такие неисправности, при которых электрический ток все равно проходит через панель – в таком случае вся система не пострадает. Но если повреждены обводные диоды, то ток блокируется, и неисправная панель может вывести из строя все остальные устройства в цепи.

У него ушел не один час на то, чтобы запомнить этот скучный пассаж из инструкций к панелям от фирмы «Солнечный луч», которые они нашли в сети, но оно того стоило.

Дама уставилась на него в полной растерянности.

– Да что вы говорите!

– Лучше перестраховаться, поэтому давайте мы и ваши панели заберем… для подзарядки, – добавила Дороти. Она поймала на себе косой взгляд Романа – видимо, слово «подзарядка» оказалось неправильным, – но отвела глаза. Пожилая дама ничего не заметила.

– Конечно-конечно! – засуетилась она и проводила гостей на задний двор, туда, где стояли панели от фирмы «Солнечный луч». Они представляли собой небольшие приборы – размером с книгу в мягкой обложке, – и всего их было двенадцать. Они впитывали солнечный свет, а затем перерабатывали его в электричество, которого такому маленькому домику хватало примерно на месяц. Роман с Дороти забрали почти все, оставив лишь два устройства.

– Эти мы заберем в следующий раз, чтобы не оставить вас без электричества, – пояснила Дороти, кивнув на них.

– Очень разумно, моя милая! – с энтузиазмом одобрила женщина. – И когда же вы планируете за ними вернуться?

Дороти открыла было рот, чтобы произнести твердо заученные слова, но так и застыла, уставившись на даму.

«Эмельда Хиггенс», – пронеслось у нее в голове. Это имя всплыло само собой, без малейших усилий. Последние несколько недель они с Романом тщательно готовили списки местных жителей, чтобы точно знать, к кому заглянуть. В их распоряжении были фотоснимки и биографии, но многие из них быстро стерлись у Дороти из памяти.

Но Эмельда… Ее Дороти очень хорошо запомнила. В этом году ей исполнилось семьдесят два, но жить ей оставалось всего восемь часов – а потом первые подземные толчки должны были уничтожить до основания ее уютный домик, построенный добрую четверть века назад. Позже ее найдут в руинах, в обнимку с маленькой белой собачкой, которую она бог весть почему назвала Тыквинсом.

У Дороти защемило в груди.

Она почувствовала, как рука Романа легла ей на спину.

– Завтра утром, госпожа Хиггенс, – пообещал он. Что-то в его голосе изменилось. Он прочистил горло. – Спасибо, что уделили нам время.

Госпожа Хиггенс задумчиво улыбнулась и вернулась в дом, крикнув:

– Тыквинс! Где ты, мой хороший?

Дверь за ней захлопнулась.

А Дороти с Романом торопливо зашагали к фургону.

– Прости. Сама не знаю, что на меня нашло, – тряхнув головой, сказала она. – Просто подумала вдруг о землетрясении, о всех этих людях, об этой старушке, и… – Она вдруг осеклась, увидев, как распахнулась дверь домика неподалеку и на улицу выбежала маленькая девочка.

Она была худенькая, с ободранными коленками, ее темные волосы были собраны в хвост (впрочем, давно растрепавшийся), и несколько прядей выбились и упали на лицо, раскрасневшееся от холода.

Сложив ладони рупором, девчушка прокричала:

– Эй ты! Мастер-фломастер! Мама сказала, что, если ты сейчас же не сядешь за стол, мы твой обед коту скормим!

– Я домик на дереве доделываю! – послышалось с дерева.

– Мама сказала, что обед важнее!

Через мгновенье мальчик спрыгнул с ветки и поспешил в дом за сестренкой.

У Дороти, внимательно наблюдавшей эту картину, сжалось сердце. В их с Романом списках дети отсутствовали, не было у них и детских фотоснимков с биографиями, но на самом деле, конечно, они тоже жили в этом районе. Неужели Роман специально не стал собирать по ним материалы, опасаясь, что Дороти тут же пойдет на попятную, когда узнает, кого ей предстоит обворовать?

Она не раз уже пыталась убедить себя в том, что в этом «воровстве» нет ничего криминального. Как ни крути, солнечные панели все равно не переживут землетрясения. А значит, забрать их сейчас – значит, по сути, спасти их, сохранить для будущего.

Но… Почему бы хотя бы не попытаться спасти еще и людей? И почему они даже это не обсудили?

– Пойдем скорее, – сказал Роман изменившимся тоном. Дороти подняла на него взгляд и увидела, что он неотрывно смотрит на дверь дома, в который забежали детишки. – Нас следующий дом ждет, – прочистив горло, уточнил он.

К вечеру их улов составил 240 солнечных панелей – этого хватило бы, чтобы обеспечить электричеством целых десять кварталов. Вот уже четыре года Новый Сиэтл не знал такой роскоши. Так что успех миссии вполне можно было назвать оглушительным.

Вот только Дороти совсем не чувствовала радости. Пока они раскладывали панели аккуратными стопками в грузовом отсеке «Черной вороны», она украдкой косилась на Романа.

На языке вертелось множество вопросов, впрочем, все они сводились к одному: «Что случилось с детьми?»

Но задать его она не могла – потому что и сама знала ответ. До разрушительного землетрясения, которое должно было разнести в щепки все дома в этой части города, оставалось меньше восьми часов. Спустя сутки девчушка с растрепанными волосами и мальчик, спрыгнувший с дерева, на котором он строил домик, будут мертвы – это как пить дать.

Роман захлопнул дверцу грузового отсека и посмотрел на горизонт.

– Надо возвращаться, – сказал он. – Пока не поздно…

Дороти кивнула, проследив за его взглядом. Края неба уже подернулись розовато-оранжевым. Казалось, город объят пламенем – но пока лишь казалось. Пламя и впрямь разгорится. Но чуть позже.

– Ты прав, – сказала она и запрыгнула на борт машины времени следом за Романом.

Теперь, когда мы доказали, что человек обладает свободой воли, а его будущее не предначертано, хотелось бы уточнить, насколько далеко простирается эта самая свобода. Иными словами, я намереваюсь проверить, возможно ли, чтобы моя свобода выбора, благодаря которой можно принимать решения, отличные от тех, что я на своих же собственных глазах принял в будущем, помогла мне изменить не только свое меню.

Как и в прошлый раз, я отправлюсь в завтрашний день, чтобы открыть сводку происшествий на новостном сайте, а потом попробовать предотвратить какое-нибудь из происшествий в настоящем. Как и всегда, я подробно расскажу обо всем, когда вернусь.

Просмотрев новости, я решил поработать вот с этой историей:

На подъезде к Рентону произошла крупная авария. Серьезно пострадал мотоциклист. Виновник скрылся с места происшествия.

Этим самым мотоциклистом был восемнадцатилетний юноша, который еще только начинал жить! А кроме того, он вообще не был виноват в случившемся – истинный виновник аварии даже не остановился, чтобы удостовериться, что с юношей все в порядке. А тот между тем получил увечья. Если я смогу предотвратить эту аварию, я в корне изменю будущее этого мальчика. Я выяснил, как его зовут, и узнал, что он живет в Редмонде – всего в получасе езды отсюда.

И теперь мой план таков: я заеду к нему домой, представлюсь (в прошлом году обо мне, между прочим, снимали документальный фильм… и сейчас я довольно известен в городе) и скажу, что сегодня должна произойти авария, так что в ближайшие сутки ему лучше за руль не садиться. Пожелайте мне удачи!

Только вернулся. Новости у меня, увы, неважные.

Сперва все шло в соответствии с планом: я сел в машину, приехал к юноше домой, сказал ему ровно то, что собирался: что я – путешественник во времени, а ему самому грозит страшная авария, если он рискнет выехать куда-нибудь на мотоцикле.

К сожалению, он не проникся моими словами. Наверное, это стоило бы предвидеть, но, должен признаться, я совсем не ожидал, что он будет выслушивать меня с таким недоверием. Я думал, что, даже если он не пожелает этого показывать, он все равно поверит моим словам и побоится садиться на этот свой мотоцикл, будь он неладен.

Весь день я просматривал новостной сайт, надеясь, что моя поездка была не напрасной.

А потом, в 18:45, появилась новость об аварии с участием мотоциклиста. У меня ничего не вышло.

Думаю, тут дал о себе знать парадокс Кассандры, удостоенной дара предвидения и в то же время проклятой вечным людским недоверием.

Но я не могу с этим смириться. Наверняка есть какой-то способ сломить эту стену.

Между прочим, этот самый парень должен был осенью пойти учиться в АПТЗП. Чувствую себя виновным в его смерти.