10
Никто не пошевелился. Стук продолжился, не ослабевая.
– Бонасье, да проклянет тебя господь! Проснись и открой эту дверь!
Из-за двери в дальней части комнаты послышался звук поднимающегося с постели старика, что-то раздраженно бормочущего.
– Быстро, – сказал Беннет, – спрячьте оружие.
И Лукас, и Андре вложили кинжалы в ножны. Она подняла рапиру Лукаса и бросила ее ему. Беннет, заполучивший оба лазера, спрятал их от посторонних глаз, но так, чтобы он мог их быстро достать.
– Открой дверь, – сказал он Финну.
Финн подошел к двери и открыл ее, впустив пьяного гасконца в тот самый момент, когда одетый в грязную ночную рубашку Бонасье с осоловелым видом появился из своей спальни.
– О, Франсуа! – сказал Д’Артаньян, проходя в комнату за заплетающихся ногах. – Ты как сюда попал? И Дюма здесь! Вот это сюрприз! Имеется ли какой-нибудь повод, который заслуживает такого празднования? Сегодня же не мой день рождения, так ведь?
– Господа, прошу вас! – сказал Бонасье. – Дайте бедному человеку немного поспать. Я настаиваю на соблюдении тишины после наступления темноты! Я уже не молод и нуждаюсь в отдыхе! Месье Д'Артаньян, я уже говорил с вами об этом! Будто не достаточно, что вы не платите арендную плату…
– Я не плачу за аренду, уважаемый Бонасье, потому что таковым был наш уговор, – сказал Д'Артаньян. – Разве не я спас вашу жену от похитителей? Разве не я вернул ее вам?
– Учитывая то, как часто я ее вижу, она с таким же успехом могла бы оставаться в плену, – проворчал Бонасье.
– К слову, Бонасье, я не могу нести ответственность за ваши супружеские проблемы, – сказал Д'Артаньян, подмигнув Дилейни. – Если бы вы не утомляли себя, засиживаясь допоздна в веселой компании по ночам, возможно, вы были бы в лучшей форме, чтобы ее удовлетворить.
– Я! Я засиживаюсь допоздна! Послушайте, месье, я…
– Давай, иди уже спать, старый хрыч, – сказал Д'Артаньян, обхватив Бонасье рукой и заталкивая его обратно в спальню.
– Это меблированные комнаты, а не таверна! Нормальные люди в это время ночи давно в постели!
Слабо протестуя, Бонасье позволил вернуть себя в свою комнату. Д'Артаньян положил руку на спину старика, толкнул его напоследок и захлопнул за ним дверь.
– Неразумный человек, – сказал он.
Он уставился на Андре.
– Послушайте, месье, я не думаю, что мы знакомы. Нет ли у вас сестры?
– Месье Андре де ла Круа, – сказал Лукас, представляя их друг другу, – и док…
– Мы с месье Д'Артаньяном уже встречались, – поспешно сказал Беннет. – Андре – мой племянник.
– Приятно познакомиться, месье, – сказал Д'Артаньян. – Так вот, ваша сестра…
– Моя сестра? – сказала Андре неуверенно.
– Ну да, у вас же есть сестра, не так ли? Определенно, вы должны быть ее братом, семейное сходство поразительно. Я имею в виду женщину, которая недавно спасла мне жизнь в монастыре Дешо. С тех пор я ищу ее, чтобы должным образом выразить свою благодарность. Я никогда не ожидал, что судьба приведет на мой порог ее брата, но…
Кто-то постучал в дверь.
– Что, еще кто-то пришел? – сказал Д'Артаньян. – Франсуа, будь славным малым и скажи, кто бы это ни был, чтобы он ушел.
– Подите прочь, – сказал Дилейни.
– Но мне нужно поговорить с месье Д’Артаньяном! – прозвучал явно женский ответ. – О, боже, кто там?
– Констанция! – сказал Д'Артаньян.
Изобразив вычурный жест, Финн открыл дверь.
– Почему бы и нет? – сказал он. – Все остальные уже здесь.
Констанция ворвалась внутрь, дрожа от волнения.
– Д’Артаньян!
– Констанция!
– Констанция? – каркнул из своей спальни Бонасье. – Что, моя жена здесь?
– Ах, я не могу увидеться с ним сейчас! – сказала Констанция. – Я не должна! Он – шпион Ришелье!
Она посмотрела на всех остальных.
– Боже, кто все эти люди?
– Мы не шпионы Ришелье, – произнес Финн.
– Это мои друзья, – обобщающе сказал Д'Артаньян.
– Это моя жена? – спросил Бонасье из-за двери своей спальни.
– Нет, – прокричал Д'Артаньян. – Спи уже!
– Но мне показалось, что я слышал ее голос, – сказал Бонасье, открывая дверь своей спальни.
– Тебе приснился сон, – сказал Д'Артаньян, положив ему руку на лицо, затолкав обратно и закрыв за ним дверь. – Быстро наверх в мою комнату.
– Но эти господа… – сказала Констанция.
– Подождут своей очереди, – сказал Д'Артаньян.
– Что?
– Он имеет в виду очереди поговорить с ним, мадам, – сказал Лукас.
– Ох! – сказала Констанция с видимым облегчением.
– Моя жена… – сказал Бонасье, снова открывая дверь.
Д'Артаньян захлопнул ее, и с другой стороны раздался звук падения. – Наверх, сейчас же, быстро, – сказал он.
Констанция побежала наверх в комнату гасконца. Они услышали, как дверь в его комнату открылась и закрылась, когда она зашла внутрь, а затем опять выглянул Бонасье, потирая голову.
– Что случилось? – спросил он.
– Ты ходил во сне, – сказал Д'Артаньян.
– Я ходил!
– Да, и ударился головой. Тебе лучше быть повнимательнее, так недолго себе и навредить.
– Мне показалось, я слышал свою жену.
– Ты спал, – сказал Д'Артаньян. – Спал, ходил и разговаривал во сне. Правда, Бонасье, это уже слишком. Если подобное будет продолжаться, боюсь, мне придется искать другое жилье!
– О, нет, месье Д'Артаньян, это больше не повторится, уверяю вас!
– Хорошо, смотри, чтобы так и было. Я начинаю уставать от этих постоянных неудобств. Иди спать, Бонасье.
– Да, да, уже иду.
– Тогда спокойной ночи.
– И вам спокойной ночи, месье.
Бонасье вернулся в постель.
– Вы меня извините, господа? – сказал Д'Артаньян. Он схватил со стола бутылку и поднялся, пошатываясь, по лестнице.
Финн тут же потянулся за рапирой, но Беннет вытащил оба лазера сразу, взяв на прицел и его, и Лукаса.
– Андре, возьми один и присмотри немного за ними, ладно? – сказал Беннет.
– Это нелепо, Беннет, – сказал Лукас. – Тебе нужна наша помощь. Если ты действительно хочешь…
– Шшш, – сказал Беннет, доставая из кармана маленькую коробку, размером с пачку сигарет. Он нажал крошечный выключатель.
– … ужасная вещь! – донесся из коробочки голос Констанции. – Ты просто обязан помочь…
– Ты установил прослушку в его комнате! – сказал Лукас.
Беннет раздраженно посмотрел на него.
– Ты что-то имеешь против?
– … все, что в моих силах, дорогая, любимая Констанция, просто позволь мне…
– Сейчас, сейчас.
– О, но Констанция, я сгораю в пламени желания, я весь охвачен…
Послышались звуки короткой борьбы, за которыми последовал звук выплескиваемой воды и фырканье Д'Артаньяна.
– Думаю, она только что погасила его пламя водой из умывальника, – сказал Беннет.
– Фу, от тебя воняет!
– Поправка, это был не умывальник, – сказал Беннет.
– Теперь ты меня выслушаешь?
– Господи, Констанция, это был мой лучший камзол!
– К черту твой камзол! Королева в ужасной опасности, и все, о чем ты можешь думать, – это секс!
– Что, королева в опасности? Так почему ты сразу мне не сказала? Вот, дай я сниму этот вонючий камзол…
– Король приказал устроить бал в честь королевы, – сказала Констанция. – И попросил ее надеть подаренные им алмазные подвески…
– Да, продолжай, я только уберу эти грязные бриджи…
– Но королева отдала свои алмазные подвески милорду Бекингему, – сказала Констанция. – Ришелье, должно быть, узнал об этом, его шпионы повсюду.
– Действительно. Вот, подойди к кровати и помоги мне стащить сапоги…
– Если королева не вернет вовремя свои алмазные подвески, то будет уничтожена! Она дала мне письмо милорду Бекингему. Ты должен отправиться в Лондон и вернуть подвески или…
– Да, конечно, я отправлюсь рано утром.
– Ой. Д’Артаньян!
– Шшш, ты разбудишь своего мужа.
– Ой. Прекрати! – Послышался звук разрываемой ткани. – Мое платье!
– Я куплю тебе другое. Я куплю тебе целый шкаф платьев…
Беннет выключил динамик.
– Ну, вот и все, – сказал он. – Тейлор сделал свой ход. Началось.
– И какой у него план? – сказал Лукас.
– Точно не знаю, – сказал Беннет. – Он собирается каким-то образом помешать мушкетерам доставить подвески. Роман королевы с премьер-министром Англии будет предан огласке, и ее репутация будет уничтожена. Она даже может быть обвинена в измене.
– Значит, нам надо позаботиться о том, чтобы она получила свои подвески обратно, – сказал Лукас. – Мы не сможем этого сделать, если вы не будете с нами сотрудничать.
– Я не могу позволить, чтобы меня арестовали, – сказал Беннет.
– Послушай, если бы Мангуст хотел тебя арестовать, он мог бы это сделать в любой момент, – сказал Финн. – Он знает о тебе все, знает, кто ты и чем занимаешься. За тобой следили.
– Тебя использовали обе стороны, Беннет, – сказал Лукас. – Послушай, Мангуста не интересует твоя связь с подпольем. Ему это пофиг. Все, чего он хочет, это заполучить Тейлора.
– Значит, если я расскажу ему то, что рассказал вам, он меня отпустит, так? Ты действительно думаешь, что я в это поверю? Парни, я рассказал вам все, что знаю. Больше я ничем не могу…
Дверь была выбита, и пятеро мужчин, одетых в форму гвардейцев Ришелье, ворвались в комнату, сбив Дилейни на пол. Беннет отреагировал мгновенно, выстрелив из своего лазера. Один из нападавших упал замертво, другой выстрелил лазером в Беннета, убив его наповал. Раздался грохот бьющегося стекла, когда Андре нырнула в окно. Снаружи кто-то закричал, и донесся топот нескольких бегущих людей. В комнату вошел Мангуст, одетый в форму капитана гвардии кардинала. Он быстро взглянул на тело Беннета.
– Идиот, мог бы избавить себя от многих неприятностей, – сказал он.
Появился ковыляющий Бонасье, похожий на перепуганного цыпленка.
– Что это? Что случилось? В чем причина этого переполоха? Почему бедный человек не может немного… – он увидел агентов в форме гвардейцев кардинала и мгновенно замолчал, широко распахнув глаза от ужаса.
– Вернись в свою комнату! – сказал Мангуст.
Бонасье негромко взвизгнул и нырнул обратно в спальню, словно испуганный кролик бросился в свою нору. Дверь захлопнулась, и они услышали, как ключ повернулся в замке.
– Так, уберите его отсюда, – сказал Мангуст, указывая на тело Беннета.
Два агента подняли тело Беннета со стула, положив его руки себе на плечи. Они направились к выходу, когда наверху раздался звук хлопающей двери, а затем появился Д'Артаньян, стоящий на верхней площадке лестницы, без рубашки и босой, держа рапиру в одной руке и пытаясь застегнуть брюки другой. Его пьяный взгляд упал на агентов и он закричал.
– Чу! Вторжение! К оружию, друзья мои! Один за всех и все…
Он потерял равновесие и скатился головой вперед вниз по лестнице, чтобы упасть бессознательной кучей на пол, так и не натянув штаны выше колен.
Мангуст наклонился над ним на мгновение, затем выпрямился.
– Что ж, он жив, – сказал он. – Это чудо, что он не разбил себе голову. Он поднял голову и бросил взгляд вдоль лестницы в направлении комнаты Д'Артаньяна, а затем опять посмотрел на бесчувственного гасконца. – Похоже, мадам Бонасье потребует объяснений, – сказал он.
– Ты прослушивал дом, – сказал Лукас.
Мангуст вздохнул.
– Прист, похоже, ты мастер констатации очевидного.
– Почему ты решил поставить жучок у Д’Артаньяна?
– Я прослушивал дом Д'Артаньяна, я прослушивал Атоса, Арамиса и Портоса, я прослушивал Тревиля и я прослушивал личные покои Ришелье, – сказал Мангуст. – Король и королева пукнуть не могли без моего ведома, и я держал Бекингема под наблюдением в Лондоне. Я здесь не для того, чтобы заниматься глупостями, Прист, а для того, чтобы остановить террористический заговор. А теперь, если джентльмены, не возражают, у нас есть дела. Пойдем.
Их отвели в непритязательный дом на Rue Servadoni, одно из нескольких мест, созданных агентством в качестве конспиративных квартир. Других арендаторов не было, а хозяин дома был отправлен в длительный отпуск в деревню. Один из агентов приготовил им кофе и принес сигареты, которые они с благодарностью приняли.
– Похоже, ты все испортил, Мата Хари, – сказал Финн. – Вы держали под наблюдением всех, кроме одного человека, который действительно имел значение. Миледи была очевидным вариантом, да? Идеальная пешка для террористов. И ты наверняка думал, что они обойдут ее десятой дорогой.
– Ты становишься таким утомительным, Дилейни, – сказал Мангуст.
– Я тоже тебя люблю, милая.
– Твои постоянные попытки спровоцировать меня не увенчаются успехом, – сказал он. – У меня есть работа, и, если уж на то пошло, у тебя тоже. Когда все закончится, я буду более чем счастлив пойти навстречу твоим кабацким инстинктам, но до тех пор закрой пасть.
Финн кивнул.
– Готовься к свиданию, друг.
– А ты готовься к длительному пребыванию в больнице, если только переживешь следующие несколько дней, – сказал Мангуст. – На самом деле, ты ошибаешься насчет миледи или Тейлора, в зависимости от обстоятельств. Я прослушивал ее дом. И, знаешь, что я получил? Уйму глупой болтовни с господами о погоде, моде, придворной интриге и прочего бессмысленного трепа. Этой ночью мои люди побывали там. Знаешь, что они обнаружили?
– Кучу заранее записанных разговоров, – сказал Лукас. – Тейлор тебя перехитрил.
– Именно так. В этом смысле, я готов признать твою правоту, Дилейни. Здесь я облажался. Тейлор время от времени выставлял себя напоказ и развлекался, чтобы сохранить иллюзию, но в этом доме никогда не велось никаких реальных дел. Должен признать, я даже не задумывался о том, что он мог убить настоящую миледи де Винтер и занять ее место. Это был ход мастера.
– А что Беннет? – спросил Лукас.
– Что с ним? Он перестал быть важным фактором, как только мы услышали то, что нам нужно знать.
– Мне просто интересно узнать, что бы ты с ним сделал, если бы он не выстрелил в твоего человека. Или для этого вы и вломились – чтобы его спровоцировать?
– Ну, и какой бы в этом был смысл? – сказал Мангуст. – Если бы он не оказался суицидальным идиотом, я бы поместил его под арест и переправил бы его в будущее, и он все еще был бы жив.
– Ты имеешь в виду, что он был бы жив, чтобы его можно было допросить с целью выследить всех членов подполья, с кем он поддерживал связь, – сказал Лукас.
– Прист, ты меня удивляешь меня. Не думал, что ты симпатизируешь дезертирам. С другой стороны, меня бы это не волновало. Это не имело бы никакого отношения к текущей работе. Благодаря Беннету, все почти кончено. Вам осталось сделать совсем немного.
– Дай угадаю, – сказал Финн. – Ты хочешь, чтобы мы отправились в Лондон с мушкетерами, просто чтобы убедиться, что все пройдет без осложнений.
– Это не должно быть слишком сложно, – сказал Мангуст. – Я буду держать все под контролем с обоих концов. Мои люди готовы и заняли позиции и здесь, и в Лондоне, и в пути вы будете прикрыты с воздуха.
– С воздуха? – сказал Финн.
– Верно. Пара агентов, оснащенных парашютами наводчиков, будут вести для вас разведку.
– Это должно прекрасно работать, пока никто не посмотрит наверх, – сказал Финн.
– Риск ничтожен. Предположим, один из мушкетеров их заметит? Что из этого? Думаешь, кто-нибудь воспримет их всерьез, когда они возвратятся с историями о летающих людях? Они не особо известны своей трезвостью. Наша главная задача – предотвратить разделение. Все остальное имеет второстепенное значение. В вашем распоряжении будут миниатюрные рации, которые позволят поддерживать связь с разведгруппой. Наш человек в Лондоне ждет вашего прибытия, так что если Тейлор не сделает свой ход раньше, он встретит вас и проинструктирует. Вам также будут выданы лазеры. Все должно пройти как по маслу.
– Если не принимать во внимание одну мелочь, – сказал Финн. – У Тейлора все еще есть хроноплата.
Мангуст улыбнулся.
– Ну, ты же не хотел, чтобы все было слишком легко, не так ли?
– Мне просто интересно, что ты собираешься делать в случае, если Тейлор и компания решат, что они достигли точки падения эффективности и слиняют в другой временной период? – сказал Лукас. – Ты никогда не предлагал ответа на этот вопрос, который бы меня удовлетворил.
– Конечно же, такой риск существует, – сказал Мангуст. – Но, исходя из того, что мне известно о Тейлоре, я готов поспорить, что он пойдет до самого конца. Он исчерпает все возможности, прежде чем откажется от операции. Он воспользуется этой хроноплатой, чтобы попытаться переиграть нас в этом временном периоде, прежде чем попытаться бежать в другой.
– Предположим, что так и случится, что тогда? – сказал Лукас.
– Если у него получится, то ему будет очень трудно провести еще одну операцию, – сказал Мангуст. – Ему понадобится больше финансирования и больше людей.
Мангуст улыбнулся.
– Несколько часов назад один из моих людей вернулся в будущее с записанным свидетельством Джека Беннета, содержащим неопровержимые доказательства существования связи между подпольем, Хранителями времени и Лигой темпоральной презервации. Оно в сочетании с другими собранными нами доказательствами позволит корпусу рефери отдать приказ об аресте и допросе каждого известного члена Лиги темпоральной презервации. После допросов будут оприходованы и все остальные. Что сломает хребет антивоенной активности.
– И приведет к аресту, допросу… каким термином вы пользуетесь? Ах, да. Допрос с особым пристрастием, – сказал Финн. – Это будет означать арест, перевоспитание и принудительный призыв на военную службу многих невинных людей, единственное преступление которых состоит в том, что они не одобряют политику в отношении времени. Все складывается очень здорово для корпуса рефери, не так ли? Они смогут призвать всех своих политических врагов.
– Это не должно тебя волновать, Дилейни, – сказал Мангуст. – В конце концов, ты уже на службе, не так ли?
Открылась дверь, и вошел задыхающийся агент.
– Она ушла, – сказал он.
– Что? Что случилось?
– Она застрелила Зебру этим чертовым лазером, – сказал агент. – Когда она выстрелила, я бросился на землю, а когда встал, ее уже не было.
– Ты идиот, – сказал Мангуст. – Вали отсюда и найди ее! Она нужна мне мертвой, это понятно?
– Похоже, ты все предусмотрел, Мангуст, – сказал Дилейни. – Осталось лишь позаботиться о перемещенной особе, разгуливающей по Парижу с лазером.
– Ей недолго осталось, – мрачно сказал агент.
– Я бы не был так уверен, – сказал Лукас. – Мы столкнулись с нею в ходе нашей последней миссии в Англии XII века, и она произвела впечатление чрезвычайно способного человека. Джек Беннет был единственным ее другом в этом периоде. Как думаешь, как она отнесется к людям, которые его убили?
– Ты серьезно полагаешь, что она попытается нам отомстить? – сказал Мангуст. Он рассмеялся. – В таком случае, она уже покойник. Нам не о чем беспокоиться.
– В любом случае, – сказал Лукас, – на твоем месте я был бы осторожен.
– Говорю тебе, надо делать ноги, – сказал Джимми Дарси. – Они взяли Тонио. Возможно, они уже все знают! Все кончено, Эдриан!
– Не глупи, Джимми, – сказала миледи с легкой улыбкой. – Ничего не кончено. Эдриан знает, что он делает.
– Прекрати! Прекрати это! Господи, Эдриан, ты сходишь с ума! Ты не миледи, ради всего святого!
– Джимми, успокойся. Не устраивай сцену. Ты ничего не добьешься, потеряв контроль над собой и ударившись в панику.
Раздраженный Дарси бросил взгляд на Фрейтага.
– Бруно, ради бога, не сиди просто так!
Фрейтаг курил сигарету и молча его разглядывал. Дарси подошел к нему и взял его за плечи.
– Бруно, послушай. Здесь нам ничего не светит – только не здесь, только не сейчас. У них подавляющее численное превосходство. Мы проиграли. Они знают план!
– Ничего они не знают, – сказала миледи.
– Что ты имеешь в виду? – сказал Дарси, развернувшись к миледи. – Им известно, что мы попытаемся помешать мушкетерам вернуть алмазные подвески! Они направят всех своих людей на…
– Кто сказал, что план был таковым? – сказала тихо миледи.
Джимми уставился на Тейлора. Он оглянулся и посмотрел на Фрейтага, потом снова на Тейлора.
– О чем ты говоришь? Конечно, так и было запланировано! Мы все продумали! Ты говорил, что…
– Я никогда не говорила ничего подобного, – сказала миледи. – Эдриан, может, и упоминал что-то такое, так это было сделано для твоей же пользы.
Дарси выглядел сбитым с толку.
– Что? Я не понимаю.
Миледи встала и пересекла комнату, грациозно подойдя к окну. Она посмотрела на восходящее над Парижем солнце.
– У противника больше ресурсов, чем у нас, – сказала она, не оборачиваясь. – Эдриан всегда знал и понимал это. Он знал, что единственный путь к успеху – это введение оппозиции в заблуждение.
Она повернулась, чтобы посмотреть на Дарси, и улыбнулась.
– По соображениям безопасности, только Эдриан и Бруно, и, конечно же, я знали о настоящем плане. Теперь и ты сможешь понять, почему это было необходимо.
– Очень скоро Д'Артаньян и мушкетеры отправятся в Лондон, чтобы встретиться с лордом Бекингемом и вовремя вернуть алмазные подвески, чтобы королева успела надеть их на бал. Мушкетерам это неведомо, но их усилия будут подкреплены всей мощью команды агентства временной разведки. Я позаботилась о том, чтобы кардинал Ришелье получил полную информацию о миссии мушкетеров, и его люди попытаются устроить им несколько засад. Все это работает на нас. У Мангуста не будет возможности узнать, являются ли люди, которые будут нападать на мушкетеров, гвардейцами Ришелье или хранителями. На самом деле, мы вообще не будем в этом участвовать. Они все отправятся по ложному следу искать ветра в поле.
– Когда они доберутся до Лондона, если они доберутся так далеко, а, учитывая помощь АВР, я в этом не сомневаюсь, то возьмут у Бекингема подвески и двинут обратно, только чтобы столкнуться с дальнейшими попытками их остановить. Сама история будет ставить Мангусту палки в колеса. Он будет вынужден соблюдать определенную сдержанность, защищая мушкетеров, так как историческое развитие событий должно быть сохранено. Напряжение будет нарастать. Они не будут знать, когда могут ожидать от нас удара. И они точно не будут знать, чего ожидать.
– И чего же они могут ожидать? – нерешительно сказал Дарси.
– По возвращении им следует ожидать сокрушительного поражения, – сказала Миледи. – О, я не сомневаюсь, что они благополучно вернутся с алмазным подвесками. Я уверена, что вскоре после этого им не составит труда разгадать мой план. Только к тому времени Ришелье, королева Анна и король Людовик будут убиты.
– Убиты! – голос Дарси прозвучал чуть громче шепота. – Боже мой, Эдриан, ты не можешь так поступить! Разве ты не понимаешь, что это значит? Это же вызовет разделение течения времени!
– Довольно приличное, как мне кажется. После того, как все трое будут мертвы, Франция будет вынуждена снять осаду Ла-Рошеля перед лицом гораздо более серьезных проблем. Это, несомненно, повлияет на участие Франции в Тридцатилетней войне и, конечно же, предотвратит рождение Людовика XIV. Я склонна считать, что это будет абсолютная катастрофа, выходящая далеко за рамки возможностей исторической корректировки. Что касается Мангуста и его агентов, носящихся вокруг словно курицы с отрезанными головами, то не составит большого труда его изолировать и уладить старый и давно просроченный счет. Блестяще, тебе не кажется?
Рот Дарси какое-то мгновение беззвучно открывался и закрывался, его руки начали трястись.
– Ты сумасшедший, – наконец сказал он. – Бруно, разве ты не видишь, что он сумасшедший! Наша цель, сама причина нашего существования заключается в том, чтобы остановить военную машину до того, как произойдет что-то, что необратимо повлияет на ход истории, и именно это он и намерен сделать! Он хочет вызвать величайшую катастрофу, которая когда-либо постигла человечество! Он – псих с манией величия!
Тейлор напрягся, и его глаза на мгновение остекленели.
– Бруно, ради всего святого, мы должны его остановить!
– Зачем? – сказал Фрейтаг мягким голосом.
Дарси побледнел.
– Вы оба безумны, – сказал он. Он достал свой лазер. – Я не позволю тебе сделать это, Эдриан. Я не позволю тебе разрушить все, над чем мы работали все эти годы. Все закончится сейчас.
– Ты прав, Джимми, – сказал Тейлор, держа руку в складках платья. – Все закончится сейчас… для тебя.
И нажал кнопку.
Дарси резко дернулся, словно выхваченная над поверхностью воды форель. Его голова запрокинулась, из носа и рта пошла кровь. Она медленно текла по его щекам, сочилась из глаз и бежала из ушей и вниз по шее. Он был мертв еще до того, как его тело упало на пол.
– Вот теперь мы можем сказать, что доктор Беннет полностью выполнил свою задачу, – сказал Тейлор. – Бруно, не составишь мне компанию за бокалом вина?
