Глава сорок первая

Клемми стукнулась о боковое стекло, когда их машина на скорости закладывала крутой вираж, и сжала пальцами переносицу. Вокруг губ и во всей левой половине тела ощущалось странное покалывание. Она вспомнила Кларион и подумала, что у той, наверное, все тоже начиналось именно так.

Она передавала данные отслеживания феромонов Милтону и типу в черных очках, и сейчас все они могли видеть тонкое облачко цветных частичек, висевшее в воздухе вокруг машины. Клемми решила, что это похоже на то, как будто они находятся внутри трехмерной точечной диаграммы рассеяния. В основном точки были бледно-голубыми, но, поворачивая голову, им удавалось находить тонкую струйку частичек розового цвета, тянувшуюся с одного и того же направления. И в начале этой указующей дорожки находилась Элла.

– Тео? Где ты? – Сейчас уже в голосе Милтона слышались нотки отчаяния. После возвращения Клемми он пытался связаться с другом постоянно. – Клайв?

Следуя по цепочке феромонов, тип в черных очках повернул машину направо. Они ускорились, и характер частичек постепенно начал меняться: их стало больше, а цвет потемнел, становясь красным. При движении машины Клемми чувствовала себя ужасно – или, возможно, дело было в тягостном прозрении насчет отца?

Приезжая из университета на каникулы, она видела, что он полностью погружен в свою работу. О притонах он упоминал отрывками, но все чаще она слышала от него расистские высказывания против слифов. По каким-то причинам он решил примкнуть к планам Левински, касающимся монополизации СПЕЙСа. Более того, он ведь лично знал Эллу. Знал, как использовать ее слабости, чтобы манипулировать ею. Нужно было иметь поистине каменное сердце, чтобы связаться с притонами, паксом и прочим дерьмом, которое поставлял Левински. Она сама видела, как «Мирри» с бесстрастностью врача наблюдала за ее муками во время сердечного приступа. Клемми машинально потерла грудь. Каждый вздох отзывался в ней болью. Секонд-скин мог изменить внешность, но намерений было не утаить. Как он мог спокойно стоять рядом, глядя, что происходит с его родной дочерью?

Внезапно прозвучавший голос Ксиф вернул ее мысли от самобичевания к плачевному физическому состоянию в действительности.

– Это Ксиф, – отрывисто произнесла слиф, явно расстроенная. – Я нашла их. Соединяю со стримом из Ню-Лондона.

В окошках на ригах Милтона и Клемми появился разбитый полицейский крузер. Съемка велась с персонального дрона Клайва без блокировки, поскольку он вел передачу внутри СПЕЙСа. И без того мощное кольцо В-полицейских все нарастало, а небо уже стало черным от круживших в нем крузеров.

– Боже мой! – охнул Милтон. – Они, похоже, согнали сюда всех В-копов, которые только нашлись в этой стране.

Правая рука Тео была приподнята и прерывисто подергивалась. Указательный и средний пальцы были неестественно разведены в стороны. Клемми непонимающе замотала головой:

– Это, конечно, может быть следствием сдвига по фазе. Но больше похоже, что он показывает пальцы нашему дрону. Что за придурок. – Клемми бросила взгляд на Милтона. – Это он у тебя такого нахватался.

Но до Милтона уже начало доходить, что делает их друг.

– Он сигнализирует о помощи.

Клемми закатила глаза, вспомнив, что Киллер Кайю показывал пальцы в форме «V», когда хотел сказать, что игра, которую он оценивает, просто отвратительная.

– Ну, и как ты можешь ему помочь?..

– Ксиф, удерживающее поле означает, что выйти из СПЕЙСа ты не можешь. А на блокировку вознесения оно распространяется?

– Нет, – после короткой паузы ответила та. – Возможно, мы с тобой подумали об одном и том же.

– Можешь это сделать?

Не теряя времени, Милтон вошел в виртуальную студию своего персонального стрима.

Головная боль Клемми усиливалась. Из-за этого она уже не могла толком следить за их разговором. Она попыталась спросить, что происходит, но язык и губы ее не слушались.

Пришел ответ Ксиф для Милтона.

– Отсюда я могу на время перенастроить параметры вознесения, и Система не мгновенно восстановит установки. Будет небольшое окошко.

– Уже неплохо.

Пока Клемми собиралась с силами, чтобы заговорить, на ее риге внезапно появилось окно стримингового канала Милтона. Показался Киллер Кайю со своей белозубой улыбкой, в круглых темных очках и ярко-красном пиджаке из восьмидесятых годов – с такими острыми накладными плечами, что ими можно было кому-нибудь глаз выколоть. Вещание велось в прямом эфире, так что в ее наушниках звучал обычный голос Милтона, на который накладывался сильно оцифрованный акцент его альтер эго – звезды шоу-бизнеса. Оба голоса шли с небольшой задержкой относительно друг друга – или же, может быть, это в большей степени было следствием ее сдвига по фазе?

– Привет, ребята, это я. Большой пардон, что не был на связи так долго, но вы же видели мои съемки того притона. Это видео уже стало вирусным!

Клемми взглянула на Милтона, сидевшего рядом с ней на заднем сиденье машины. Он действительно вживался в свою роль, и ей было трудно примирить для себя два образа Милтона – уж больно эти две личности контрастировали между собой. Глядя, с какой экспрессией он выступает перед аудиторией своих поклонников, можно было подумать, что он одержим.

– У меня есть для вас важные новости – только вот Киллер Кайю в данный момент не вправе раскрыть все подробности. Но поверьте, это реально вопрос жизни и смерти. Существует заговор с целью низвергнуть СПЕЙС – надругаться над ним, чтобы мы с вами все страдали от этого. И один человек сейчас по-настоящему рискует головой, чтобы спасти ситуацию. Он действительно остро нуждается в вашей помощи, причем прямо сейчас.

Милтон включил полученную от Ксиф съемку с дрона, на которой Тео – по-прежнему в секонд-скине супергероя – стоял в окружении В-полиции. Затем он разослал сигнал виртуального «Эха» с указанием точного местоположения Тео.

– Это Алан… Аардварк. – Милтон и Клемми оба синхронно поморщились, как только прозвучало дурацкое вымышленное имя. Возможно, Милтон и знал толк в том, как завести аудиторию, однако с импровизацией у него было туговато. – И его вот-вот арестуют те самые люди, о которых я только что говорил. Поэтому я хочу, чтобы миллионы моих подписчиков прямо сейчас вознеслись в точку, где находится Аардварк. И пусть это будет самый большой DoS-моббинг, какой только видел СПЕЙС!

Он вышел из эфира и с облегчением выдохнул.

– И что будет дальше? – неуверенным тоном спросила Клемми.

Милтон пожал плечами:

– Хрен его знает. Понятия не имею.

Началось все с низкого грохота, который почувствовала вся улица.

Головная боль Тео и так была невыносимой, а низкочастотные вибрации только усугубляли ее. Аватары, слифы и В-копы принялись с тревогой оглядываться по сторонам. Прозвучали какие-то предупреждения, видимо, адресованные Клайву и Тео, но разобрать их было невозможно: отрывистые звуки из полицейского мегафона то доносились, то утихали, что лишь подогревало панические настроения в толпе.

Затем начали вибрировать все здания вокруг. Но не медленно и лениво, как при землетрясении, а коротко и резко, как будто дома решали для себя, существовать им дальше или нет.

Тео сумел улыбнуться:

– Милтон сообразил!

В этот момент, вполне неожиданно, на одном квадратном ярде площади высадились три миллиона восемьсот тысяч сорок шесть человек. Хотя Система могла с легкостью управиться с миллионом и больше посетителей, стоящих рядом, подобная толпа в одном месте вызвала огромные проблемы с обработкой такого количества данных. Квантовые процессоры просто не выдерживали напряжения.

Первым пропал звуковой канал. В ту секунду, когда сюда высадился десант фанов Милтона, казалось, что миллионы голосов вдруг вскрикнули как один… а затем наступила полная тишина.

Небо покрылось сеткой треугольников. Потом настал черед зданий: цвета их поблекли, а сами строения быстро преобразовывались из сплошных изображений в заштрихованные трехмерные формы, а потом и в векторные линии.

Далее – ничего.

Земля, транспорт и вообще все связанные с ними детали заглючили и растаяли в темноте – эмоциональный и физический движки Системы отключились. Пропала симуляция прикосновений, запахов, гравитации и массы. Дошло дело и до аватаров, которые распадались на схематичные фигурки человечков, как в плохих восточноевропейских мультиках.

Только слифов это никак не коснулось, поскольку вся их экосистема перебазировалась на серверы резервного копирования, когда была объявлена их независимость. С их точки зрения, DoS просто освобождал их мир от чужеродных инвазивных видов.

Клайв подхватил разваливающийся аватар Тео за талию, легко поднял его в воздух и побежал. Поскольку такие понятия, как законы физики, время и расстояние нарушились, казалось, что Клайв сделал всего несколько широких шагов, прежде чем они очутились в миле от места событий в полностью отрисованном СПЕЙСе.

Он поставил на ноги внезапно ставшего тяжелым Тео, который полностью восстановил свой обычный аватар. Все случившееся воспринималось Тео как своего рода виртуальная кома, во время которой он не мог ни вмешаться в происходящее, ни даже пошевелиться. Но теперь, когда он оказался вне зоны действия DoS, нормальное состояние возвращалось к нему, и он оглянулся на черную дыру, проколотую в самом центре Ню-Лондона.

Внезапно по ушам Тео ударила лавина оглушительных звуков, поскольку восстановилась связь с реальностью, где Милтон истошно орал на пределе возможностей своих легких:

– Вижу их! Вижу их!

Чтобы войти в потоковое вещание Милтона и видеть то же самое, что и его друг, Тео потребовалось несколько попыток. Сдвиг по фазе теперь уже заметно подавлял умственную деятельность, а не только нарушал синхронизацию с физическим телом.

«Лэнд Ровер» Милтона мчался по широкой дороге категории А, нарушая все мыслимые правила, проскакивая на красный свет светофора и игнорируя знаки «держись левой стороны». Впереди грохотал квадрокоптер Левински, летевший низко над улицей.

– Мы не можем посадить его, не подвергая опасности тех, кто находится внутри, – сказал Милтон. На своем панорамном обзоре он заметил четыре полицейских квадрокоптера с сиренами и мигающими огнями, которые спускались за ними сверху. – Вот черт! У нас на хвосте копы!

Но, прежде чем Милтон успел отвернуться, Тео обратил внимание, что, судя по опознавательным знакам на летательных аппаратах, это не столичная полиция.

– Это копы из Сити!

Клемми активировала свое «Эхо». Теперь прятаться было некуда.

– Тео, есть у тебя данные геопривязки? – Голос ее дрожал. Говорить было трудно.

Риг Тео сравнил точку сигнала от Клемми с его собственным положением. Они находились на одной и той же чертовой улице.

Его вялое мышление связало их разбитый полицейский крузер с квадрокоптером, который сейчас преследовал Милтон. Может быть, тот крузер был аватаром этого квадрокоптера? Тео не был уверен насчет того, могут ли неживые физические объекты иметь свои аватары, но, с другой стороны, почему бы и нет.

– Ксиф, у тебя есть привязка? – спросил Клайв, глядя вдаль. – Сбей его.

Тео мыслил недостаточно быстро, чтобы успеть возразить.

События развивались слишком быстро, чтобы усталый Бакстер мог за ними уследить.

Казалось, только что он сидел на допросе у Мартина и на его глазах рушились подлые планы этого мерзавца. Но потом суперинтенданта вызвали из комнаты, а уже через несколько секунд он вернулся и вытащил с собой Бакстера в наручниках, толкая его перед собой.

Бакстер попытался устроить скандал, но все громкие заявления, что его похищают, вызывали лишь понимающие улыбки на лицах у коррумпированных копов, встречавшихся им на пути. Его затолкали на заднее сиденье полицейского квадрокоптера, и он удивился, когда Мартин надел на него риг и только потом уселся рядом с пилотом. Бакстер сразу попытался связаться со своими друзьями. Однако в полиции настроили его риг только на прием, так что для всего остального мира он оставался немым.

Через несколько минут они уже парили над Лондоном под вой сирен. У них не ушло много времени на то, чтобы обнаружить «Лэнд Ровер» Милтона, который очертя голову лавировал среди потока машин на трассе А13, преследуя квадрокоптер Левински, летевший чуть выше уровня уличных фонарей. Неожиданно на его визоре вспыхнула иконка уведомления о загрузке и сформировалось изображение небольшой ручной гранаты – в точности как это описывал Тео. Протянув руку, Бакстер схватил ДР-объект и сжал его в кулаке.

Напряженно прищурившись, он на миг задумался; варианта было два – организовать собственный побег или спасти Эллу. Приняв решение, он сосредоточился на квадрокоптере впереди них. Отстегнув ремень безопасности, он обеими руками, скованными наручниками, изо всех сил швырнул гранату в цель. Та беспрепятственно пролетела сквозь ветровое стекло полицейского аппарата.

– Какого черта! Что ты творишь? – крикнул Мартин, видевший не гранату, а только нелепые движения Бакстера, который после этого тут же упал обратно на сиденье.

Граната шлепнулась на хвостовую часть квадрокоптера и расплескалась по корпусу. Расползающиеся черные щупальца начали искать двигатели и чувствительную электронику. Через считаные секунды задние моторы задымили, а сам квадрокоптер, бешено закрутившись, полетел на дорогу под ним.

Тео наблюдал за всем этим через стрим Милтона. Квадрокоптер Левински штопором пошел вниз, едва не угодив в скопление черных таксомоторов, шарахнувшихся в разные стороны, а потом, упав на брюхо, проехал по асфальту и влетел в зону дорожных работ, огороженную оранжевыми пластмассовыми конусами.

Но внимание его мгновенно переключилось на виртуальную улицу перед ним, где в точке геопривязки к месту крушения полицейского крузера появились два вознесшихся аватара. Одним из них была Элла, которая тут же безвольно осела на землю, а вторым – Мирри, пока что не замечавшая их с Клайвом. Наклонившись, Мирри схватила Эллу за волосы и приподняла. В другой руке у нее было большое кривое мачете из «Авасты».

– Нет! – изо всех сил крикнул Тео и замер, не зная, что делать дальше.

Мирри обернулась, и на лице ее мелькнула тень растерянности. Затем она прижала острие лезвия к горлу Эллы. Он видел, как по желобкам модифицированного клинка побежали крошечные огоньки импульсов данных. Это был «киллер».

– Не подходи, Тео, или она умрет.

Тео развел руки в стороны, показывая, что не вооружен.

Мирри бросила быстрый взгляд на Клайва, который медленно и осторожно продвигался к ней.

– Если этот вирт сделает еще один шаг, я убью и его.

Клайв остановился.

Тео до отказа прикрутил громкость прямой трансляции с земли, которую видел глазами Милтона. Его слишком отвлекало это окошко, где Милтон и тип в черных очках выскочили из своего «Лэнд Ровера» и кинулись к дымящимся обломкам квадрокоптера. Стильные двери типа «крыло чайки» открылись, и оттуда, пошатываясь, вышел Хауген. Из глубокой раны на его изуродованном лице хлестала кровь. Взгляд широко открытых округлившихся глаз был безумным; выхватив из летательного аппарата автоматическую винтовку, он открыл бешеный огонь.

Милтон, больно ударившись, упал на землю; пули свистели вокруг него. В этот момент его внимание привлекло какое-то движение сзади, и он обернулся. Там совершал посадку первый из полицейских квадрокоптеров. Он еще не успел коснуться асфальта полозьями своего шасси, как из него выскочил Мартин и, выхватив служебный автоматический пистолет, сразу же вступил в перестрелку.

Хаугена он убил тут же, несколькими попаданиями в грудь. Тот рухнул в канаву, выкопанную на дороге во время ремонтных работ. Непонимающе нахмурившись, Тео переключил свое внимание с драмы в живом эфире на Мирри, угрожавшую смертью его матери прямо перед ним. Сам факт присутствия Мартина в Реальности в данный момент рушил его теорию о том, что Мирри и Мартин – одно лицо.

– Кто же ты такая, черт побери? – крикнул он.

Мирри посмотрела на него с удивлением:

– Так ты не в курсе? – Она подняла голову Эллы за волосы, чтобы показать горло, к которому было приставлено зловещее лезвие, не дрогнувшее в ее руке. – Ты не нашел последнее послание от нее?

Тео мысленно обругал себя – в ситуации, когда время играло против них, он даже не подумал искать дальнейшие подсказки. Что же он пропустил? Он постарался сохранить непроницаемое выражение на лице, но не был уверен, насколько это ему удалось.

Для усиления эффекта Мирри провела кончиком мачете по горлу Эллы. На коже появился небольшой порез, из которого потекла кровь.

– Когда эта неблагодарная стерва пришла ко мне, умоляя о помощи, все изменилось. Теодор. Она понятия не имела о сфере нашей деятельности. Но мы предоставили ей шанс. Дали возможность проявить себя. А потом она вернулась и попыталась шантажировать меня!

В окошке немого видеострима на риге Тео Милтон уже стоял на ногах и прятался за спиной у Мартина, который приближался к квадрокоптеру, держа свой пистолет в стойке Вивера. Выползший из обломков Доминик Левински попытался поднять руки, но из-за сломанной ноги плашмя рухнул на землю. Поскольку Мирри никак не отреагировала на это, Тео не сомневался, что у нее нет возможности видеть, что сейчас происходит в Реальности.

– Вы слишком долго продержали ее в СПЕЙСе, – сказал Тео, понимая, что и его речь сейчас неестественно замедлена. Ему трудно было сфокусировать внимание, но он продолжал: – Она уже не представляет угрозы. Ваш секрет раскрыт.

– Она – мой резервный козырь. У нас есть люди – известные, влиятельные, богатые. Все они пользуются притонами, все покупают пакс. Все они уже подсели на кайф запредельного эмоционального возбуждения. Если они увидят меня арестованной, они просто закроют на это глаза, спрятавшись за своими секонд-скинами. Но эта… – Она снова дернула Эллу за волосы. – Эта идентифицировала их всех до единого. Даже тех, о которых я предпочитала ничего не знать. И теперь ты поможешь мне найти их. Потому что они – пропуск, который вытащит меня из тюрьмы.

Тео вяло покачал головой:

– У меня сейчас такой сдвиг по фазе, что я не смог бы вам помочь, даже если бы захотел.

Внимание его опять переключилось на прямой эфир из Реальности, где Мартин, упершись ботинком в спину Левински, грубо надел на него наручники. В это время приземлились и другие полицейские квадрокоптеры, и другие офицеры бросились к нему на помощь.

Милтон потихоньку отошел в сторону и осторожно заглянул в открытую дверь разбитого летательного аппарата. Он увидел ногу, испачканную кровью Хаугена, а затем сделал несколько шагов, и теперь стало лучше видно…

Элла лежала на спине в неловкой позе; при падении ее тело неестественно выгнулось. Милтон подошел ближе, но вдруг замедлился, заметив еще одного пассажира, который был пристегнут ремнем безопасности рядом с Эллой.

Камера, следуя за взглядом Милтона, двинулась вверх по определенно женской фигуре пассажирки и… остановилась на лице. Потрясенный, Тео хотел сделать глубокий вдох, ему не хватало воздуха, но словно бы ледяная рука сжала ему горло, и он вдруг почувствовал себя полностью выдохшимся.

Сфокусировав взгляд на Мирри, он поднял руки и понурил голову, всем своим видом показывая, что признает поражение. Сдвиг по фазе был таким сильным, что теперь задержка слов не намного опережала задержку движений.

– У меня уже есть полный список.

Глаза женщины удивленно расширились. Тео взглянул на Клайва, одновременно давая своему телу команду действовать быстро. Но оно, как и ожидалось, отчаянно тормозило…

– Клайв, покажи Аугусте наш список.

Он думал, что слиф растеряется в нерешительности; сам он был опытным лжецом, и план его требовал импровизации, а слифы просто не знали, что это такое. Мирри выжидательно повернулась к Клайву, но тут же алчное выражение на ее лице растаяло, и она вновь перевела глаза на Тео:

– Постой-ка, как ты меня назвал?

Замедленная реакция Тео сработала только сейчас, и он бросился вперед, всем своим весом обрушившись на ее руку, сжимавшую мачете. Страшный клинок отлетел от горла Эллы и взмыл вверх. А Мирри, стараясь сохранить равновесие, выпустила свою заложницу.

Тео потянулся за ножом, все еще кувыркающимся в воздухе. При такой задержке в реакциях это была опасная и рискованная игра. Кончики его цифровых пальцев попали под заточенное острие и рассыпались в пиксельную пыль, вызвав острую боль, но оставшейся их части хватило, чтобы крепко схватить рукоятку мачете. Не раздумывая, Тео рубанул лезвием по руке Мирри.

Удар не был смертельным, но боль причинил по максимуму.

Отодвинув Милтона, Клемми растерянно уставилась на женщину, пристегнутую на пассажирском сиденье квадрокоптера.

– Аугуста… – почти беззвучно выдохнула она, останавливаясь рядом с Милтоном.

Меньше всего она ожидала встретить здесь свою мачеху, однако чувство глубокого облегчения из-за того, что ее отец не был замешан в эту грязную историю, заглушало в ней всю жалость, которую она испытывала по отношению к этой женщине. Усугубляющийся сдвиг по фазе в сочетании с шоком привели к тому, что она буквально оцепенела на месте.

Мартин протолкался мимо нее и снял риг со своей жены. Какое-то мгновение она оставалась неподвижной. Но потом веки ее дрогнули, глаза открылись, и она со слабой улыбкой взглянула на Мартина:

– Привет, любимый…

Когда он увидел здесь женщину, которую любил, взгляд его стал жестким – он просто не мог найти слов. Вместо этого он нагнулся, чтобы снять риг с Эллы.

– Стой, папа! – Клемми оттащила его назад. – Она в опасном состоянии, это называется «замыкание в себе». Сейчас там с ней Тео.

Тео не обращал внимания на мерцающие вокруг пиксели, оставшиеся после исчезновения Аугусты. Он сел на землю рядом с матерью и положил ее голову себе на колени.

– Элла? Элла? – Она не откликалась. – Мама?

Он напряженно прищурился. Ее щека действительно слегка дернулась или ему показалось? Она попыталась улыбнуться или он просто принимает желаемое за действительное?

Рядом с ними присел Клайв и положил руку ей на лоб.

– Ты должен забрать ее отсюда, и как можно скорее.

С трудом выстраивая свои быстро разбегающиеся мысли, он активировал приложение Ксиф для нейтрализации «замыкания в себе» и загрузил его на риг Эллы. Тео услышал мелодичный звон, означавший, что его риг синхронизировался, и сжал мамину руку.

– Ну, поехали…

Он дистанционно инициировал команду на ее выброс из СПЕЙСА. Барабанные перепонки ощутили легкую ударную волну, многократно усилившую его головную боль, пока он поглощал ее биологическую обратную связь. Его череп готов был взорваться, когда вдруг взорвалась она, рассыпавшись мириадами крошечных светящихся точек.

Тео напрягся, стараясь на окошке стрима Милтона разглядеть, как Элла отреагировала на это в реальности, но все перед его глазами заслонили вспышки невероятно яркого света. А затем оба мира для него накрыла тьма, боль исчезла, и он уже ничего больше не чувствовал.