Глава десятая

Бешено стучащее сердце вырывалось из груди, в состоянии невесомости в желудке порхали бабочки. А еще он был абсолютно уверен, что с перепугу наложил в штаны.

Острая боль пронзила руку; изначально он прыгал головой вниз, а теперь его резким рывком развернуло на сто восемьдесят градусов. Карабин, нащупанный им на перилах балкона, присоединялся к плетеному тросу из графенового волокна, который Тео успел намотать на запястье за несколько секунд до прыжка. Трос этот был накручен на бобину хитрой системы редукторов, установленной внутри балконного ограждения и регулировавшей скорость спуска. Разработанное как недорогое спасательное средство для высотных домов, это устройство должно было, по идее, крепиться карабином к ремням страховочной обвязки, обеспечивая безопасный спуск как для юных, так и для стариков. И совершенно не предполагалось, что эта штука будет привязываться к конечности. Трос больно впился в тело, и ладонь, лишенная кровообращения, онемела.

Вновь вернувшись в вертикальное положение, Тео продолжал падать – достаточно быстро, чтобы избежать опасности сверху, и достаточно медленно, чтобы не сломать ноги при приземлении. Перегнувшийся через перила балкона блондин осыпал его ругательствами. Затем он прицелился из электрошокера и выстрелил прямо вниз. Составляя свой импровизированный план, Тео как-то не подумал, что может превратиться в висячую мишень.

Первый дротик слегка задел плечо той же руки, на которую был намотан трос. Новая боль, по крайней мере на время, заглушила мучительную пульсацию в запястье, жестко передавленном графеном. Второй дротик промахнулся, пролетев мимо и ударившись в тротуар под ним. Это был нечастый для него случай большого везения, поскольку парализующий электрический разряд между тесловскими дротиками мог пройти только в том случае, если они попадали в цель в непосредственной близости друг от друга.

Босые ноги Тео с силой ударились о бетон, и он упал на спину, мысленно ругая себя за то, что не успел надеть кроссовки, выйдя из душа.

Зубами он развязал узел на запястье. Ладонь его цветом напоминала огромную сливу, а вся рука до плеча онемела. Бросив быстрый взгляд наверх, он увидел, что взломщик скрылся в квартире. Пошатываясь, Тео встал на ноги и бросился бежать.

– Это было круто! – завопил голос Милтона в его риге. У Тео абсолютно вылетело из головы, что они до сих пор находились на связи.

– Господи, Милтон! Это был кошмар! Я сейчас к тебе. И мне от тебя кое-что понадобится. Мне нужны кроссовки. И, наверное, какие-нибудь чистые джинсы, и трусы тоже… – Он умолк. – Прошу, только не спрашивай зачем.

– Без проблем. Эй, но ведь то, что он не знает, где твоя мама, это же хорошая новость, верно?

Добежав до развилки, Тео бросился через перекресток по диагонали, игнорируя возмущенные сигналы электрокаров, звучавшие ему вслед. Не останавливаясь, он выскочил на другую сторону: необходимо было как можно дальше оторваться от преследователя.

– Да, это уже кое-что, – согласился он. – Но я до сих пор и сам не знаю, где она. Без своего рига она реально выпала из поля зрения.

Тео догадывался, что Элла оставила его дома как раз для этого.

– Клем сказала, что нашла на риге твоей матери кое-какую полезную информацию. Мы можем попытаться восстановить по частям маршрут ее передвижений.

Тео резко остановился.

– Зараза!

– Что?

– Я оставил ее риг на кухне!

– Почему ты это сделал?

– Потому что был занят тем, что уговаривал себя сигануть с чертова балкона! – огрызнулся Тео.

Он развернулся в направлении дома, раздумывая, стоит ли возвращаться. Нет, блондин производил впечатление человека грамотного – он наверняка уже забрал его с собой.

Поэтому Тео снова развернулся и побежал, чувствуя, что ступни от соприкосновения с шершавым тротуаром уже горят – что ж, это будет ему наказанием за то, что потерял последнюю ниточку, которая могла бы привести его к маме.

– Господи, о чем ты думал?

– Я думал, – со злостью в голосе ответил Милтон, – что этим помогаю тебе.

Тео резким движением застегнул пояс своих новых джинсов на последнюю дырочку, стараясь хоть как-то удержать их на себе. Но они были на пару размеров больше, чем нужно, и штанины парашютом раздувались вокруг его тощих ног.

– Это все, что мне удалось найти в отцовском гардеробе, – оправдывающимся тоном пояснил Милтон. Тео уже успел осознать, что наезжать на него было несправедливо. – К тому же в последнее время такой прикид опять входит в моду.

– Конечно. Спасибо, – пробормотал Тео, усаживаясь обратно на край кровати.

В центре комнаты плавала голова, смоделированная дополненным приложением для создания лиц, которым обычно пользовались разработчики компьютерных игр.

– Неплохо, – признал он.

Сходство с блондином определенно присутствовало, хотя и довольно смутное.

Милтон пожал плечами, с трудом скрывая свою гордость.

– Я постоянно делаю такие вещи для своего стрима. Ты же знаешь, что Кайю Киллера я модифицировал самостоятельно.

– Да, а еще я видел твой отзыв об «Авасте», – сказал Тео, продолжая изучать смоделированную голову. – Левая сторона лица у него выглядела похуже, чем здесь. Плохая реакция на укусы пчел.

– В Лондоне такое нечасто встретишь. Если сумеем добраться до данных об обращавшихся в больницы, возможно, найдем совпадение. – Он умолк, а после паузы поинтересовался: – Но отзыв-то тебе понравился?

Тео скорчил гримасу.

– Я считаю, что твой метод оценки с помощью двух пальцев довольно ограничен.

– Ты бы лучше посчитал моих подписчиков, детка, – с гордостью парировал Милтон.

– А ты можешь пробить список пациентов по больницам насчет этого типа?

Милтон покачал головой и покраснел.

– Смог бы, если бы у меня было его имя, как я делал это в случае с твоей матерью. Но полиция точно справится.

Тео со злостью взглянул на плавающую в воздухе гигантскую голову, сдерживая переполнявшее его желание врезать по ней кулаком. Элла оставила дома свой риг, чтобы скрыться из поля зрения, и блондин действительно пока что ее не нашел. Поэтому все, что могла бы сделать полиция, это попытаться ее найти там, где она захотела спрятаться. Отсюда возникает вопрос: а почему, собственно, она сама в первую очередь не обратилась к копам?

Он поймал на себе взгляд Милтона и сумел, благодаря их многолетней дружбе, прочесть его мысли: «Ты не собираешься ничего рассказывать полиции, верно?»

Тео вздохнул и откинулся назад на кровать. Спина мучительно ныла, место на плече, куда угодил дротик, горело огнем, а теперь еще и начали мучительно болеть ссадины на запястье от троса, которые он и так уже много раз смазал антисептическим кремом.

– Если она как-то впуталась в торговлю наркотиками, то обращаться в полицию сейчас не стоит. Даже если она уже решила с этим завязать.

– Очень похоже, что именно это она и пытается сейчас сделать, – вставил Милтон.

Тео кивнул.

– Но ее все равно привлекут. А это автоматически означает тюремный срок.

Милтон обошел плавающее изображение преступника и дал ему пощечину, отчего оно закрутилось на месте, как колесо рулетки.

– Я согласен со всем, что ты говоришь, – задумчиво произнес он, после чего выдержал такую длинную паузу, что Тео поднял голову и вопросительно уставился на него в ожидании продолжения. – Но ведь это тебе угрожали расправой. К тебе домой ввалился этот Человек-Слон, заставив тебя, а не твою маму, ласточкой нырять с тридцать третьего этажа. Она поступила разумно и смоталась. И заметь: она даже не предупредила тебя об опасности. – Он сокрушенно покачал головой. – Сурово.

Тео снова сел на кровати. Милтон старался говорить с сочувственными интонациями, но ему не удалось полностью скрыть свой сарказм. И все, что он говорил, было правдой.

Милтон с жалостью посмотрел на него:

– Я имею в виду, где ты теперь будешь жить? Она должна была подумать и об этом.

Тео пожал плечами, а потом неопределенным жестом обвел комнату, в которой они находились.

– О нет. – Милтон решительно замотал головой. – Мои родители не хотели, чтобы даже я летом жил в этом доме. Я чувствую, что мешаю, путаюсь у них под ногами, и мне это жутко не нравится. Никогда не стоит возвращаться снова в дом к родителям.

Родителям Милтона принадлежал четырехэтажный особняк с шестью спальнями, однако они отличались ультраконсервативными воззрениями. В последний раз на памяти Тео его приглашали переночевать у них, когда им с Милтоном было по десять лет.

– Послушай, у Бакстера я остановиться не могу, – возразил Тео. – У его стариков и так валом проблем с его сестрой и Рексом. Помнишь того вечно укуренного козла, ее бойфренда? Они ведь до сих пор вместе. А Клемми, ну… – Он встал, осторожно потирая запястье, все еще пульсировавшее болью. Только сейчас он вдруг начал по-настоящему осознавать, насколько одинок. – А как насчет твоей комнаты в универе?

Милтон покачал головой:

– Нас всех каждое лето оттуда выгоняют. Когда я вернусь туда, то окажусь в совершенно новом здании. – Он импульсивно сделал шаг в сторону Тео – порыв, отдаленно напоминающий жест дружеского участия. – Слушай, я понимаю, что звучит это хреновато, но, может быть, твоя мать ожидала от тебя, что ты пойдешь в полицию? Они, по крайней мере, могли бы присмотреть за тобой на случай, если тот гад вернется.

Он махнул рукой в сторону плавающего трехмерного портрета.

Умом Тео понимал, что это было бы правильно.

И все-таки…

– Я пошел бы с тобой в полицейский участок, если захочешь, – продолжал Милтон. – Бакстер не пойдет – он ведь до сих пор мается на общественных работах.

– Он делает это как раз из-за Рекса, – сухо усмехнулся Тео.

Они оба встречали этого пресловутого бойфренда десятки раз. Тот казался достаточно безобидным и выдавал себя за человека, оседлавшего закон и умеющего решать вопросы, хотя никто из них ни разу не видел результатов этой его сомнительной деятельности. В университете Бакстера поймали в ночном клубе на продаже тридцатиминутных пакетов продления пребывания в СПЕЙСе – нелегальных модов, позволявших пользователю задерживаться там сверх положенного лимита в три часа. В народе они назывались ставами. Но даже при таком небольшом продлении риск сдвига по фазе или полного психического расстройства оказывался очень высоким, хотя людей это, похоже, не пугало, и они были готовы платить за ставы.

К счастью для Бакстера, моды, которые он получил от Рекса, были глючными и поэтому не работали. В итоге это стало сутью его защиты: он занимался только мелким мошенничеством. И поэтому его отправили на общественные работы, а не посадили в тюрьму. Хотя имя Рекса никогда вслух не называлось, родители Бакстера догадались о правде, и это внесло раскол в семью; в конечном итоге его сестра Анна ушла из дому и поселилась с Рексом в какой-то убогой квартирке в Бермондси к югу от Темзы.

И тут Тео, что называется, осенило.

– Если бы риг моей матери попал в руки Рексу, он, наверное, мог бы хакнуть его глубже. По-настоящему, я имею в виду. Или, по крайней мере, мог бы найти кого-то, кто умеет делать такие вещи.

Милтон пожал плечами:

– Может быть. Но это все спорно, потому что ее рига у тебя в любом случае нет.

Тео встал и приблизился к плавающей в воздухе гигантской голове блондина. Протянув руку, он остановил ее вращение.

– Да. Но он есть у него…

Сохранив файл с изображением бандита, Тео снял риг и устало потер глаза. Давали о себе знать знакомые признаки приближающейся мигрени, просыпавшейся в результате напряжения, накопившегося в его теле.

– Если я найду его, то смогу вернуть риг.

– Или же он приведет тебя к твоей маме… – Милтон сделал паузу, а Тео кивнул. – И тогда он сможет убить вас обоих.

Тео нервно пригладил рукой волосы. Милтон снял свой риг и бросил его на кровать. Подойдя к Тео, он обнял друга за плечо.

– Перестань постоянно прокручивать это в своей голове. Ты уже выпрыгнул из долбаного окна. Он едва не спалил вас с Клемми живьем. Речь идет о серьезном гангстере. Каковым ты не являешься. Твоя работа, Тео, – готовить бургеры в закусочной. Ты и близко не дотягиваешь до его уровня. – Такое сравнение было ударом по его гордости, но Милтон упорно продолжал свою слабо вдохновляющую мотивационную речь. – Ты сделал все, что мог, – ты убежал от него. Поэтому подай заявление про этот бардак, пока не стало хуже.

Тео сделал медленный вдох: частично чтобы как-то ослабить нарастающее болезненное давление в голове, но в основном чтобы сдержаться и не наговорить Милтону лишнего. В конце концов, его друг всего лишь старался ему помочь, пусть даже выкладывая ему в лицо суровую правду.

Он похлопал Милтона по плечу:

– Ты прав. – Он сел на кровать, чтобы надеть кроссовки, которые одолжил ему Милтон. Они тоже принадлежали его отцу и тоже были на размер больше нужного, но не в его положении жаловаться на такие мелочи. – У меня вечером смена. Я лучше пойду.

Тео нацепил на голову свой риг и кивнул в знак благодарности:

– Спасибо за обувь и хреновые джинсы.

– Обращайся в любое время.

Он постарался уйти как можно скорее. У него действительно сегодня была смена, которая начиналась через сорок семь минут. Поэтому он первым делом позвонил на работу, сказавшись больным.

Второй звонок был адресован Клемми, чтобы предупредить ее о своем приходе. На случай, если он опять испортит ей еще одно свидание.