§ 3. Наркобизнес

Другая серьезнейшая угроза для современного российского общества – наркобизнес, т. е. бизнес, приносящий доход от незаконной торговли наркотиками. По обоснованным оценкам криминологов, наркобизнес представляет собой один из самых опасных видов преступного промысла и включает целый спектр запрещенных нормами национального и международного права деяний: производство, хранение, транспортировку и сбыт наркотических средств.

Не секрет, что для современной России массовое распространение наркомании – масштабная социальная проблема, угрожающая здоровью не только отдельной личности, но и нации в целом, правопорядку и безопасности всего государства. Показательны выводы, сделанные несколько лет назад в докладе Управления ООН по наркотикам и преступности: на фоне общемировой тенденции к постепенному сокращению потребления тяжелых наркотиков в России наблюдается иная картина – наша страна остается крупнейшим рынком героина в Европе. По данным экспертов ООН, население России потребляет более 20 % производимого в мире героина. Значительная часть этого героина производится в Центральной Азии, прежде всего в Афганистане, и поступает к нам контрабандным путем. Из страны-транзитера Россия превратилась в конечный пункт поставки наркотиков.

Все наркотики-опиаты, в том числе, разумеется, и героин, вызывают сильную психологическую и физиологическую зависимость. Даже первая доза способна вызвать сильнейший эффект привыкания – сначала психологического, а затем и физиологического. Кроме того, организм отличается высокой толерантностью к этим наркотикам, что влечет неуклонное увеличение дозы. Опийный наркоман со временем может дойти до дозы, в 50 раз превышающей смертельную для нормального человека величину. По свидетельству ученых, если в течение первых трех лет после начала приема наркотика опийный наркоман не погиб от передозировки и продолжает употреблять наркотики, то у него есть в запасе максимум 5-8 лет до смерти от различных инфекционных и сопутствующих наркомании заболеваний.

По данным официальной российской статистики, в 2018 г. с диагнозом «наркомания» в медицинские учреждения страны обратилось за амбулаторной помощью 250 634 пациента. Общее число наркоманов, состоящих на диспансерном учете в России, в 2017 г. превысило 800 тыс. чел., тогда как их реальное количество, рассчитанное по методике ООН, – более 2,5 млн чел. (по другим данным – почти 6 млн чел.). Управление ООН по наркотикам и преступности 22 июня 2017 г. опубликовало Всемирный доклад о наркотиках, из содержания которого следует, что в России число потребителей психоактивных веществ превысило 18 млн чел., из которых 5 млн употребляют их систематически; 30% зависимых принимают психоактивные вещества инъекционно.

Поскольку сегодня постановка наркоманов на учет носит в России добровольный характер, точно определить их фактическое число невозможно. Преимущественно это люди в возрасте от 16 до 30 лет, т. е. наиболее работоспособная часть населения, от которой в основном и зависит национальное благосостояние, а также появление и воспитание грядущих поколений. Наркомания влечет быструю деградацию личности и социальную дезадаптацию, вызывает развитие наследственной патологии и различных психических аномалий, наносит непоправимый вред здоровью и приводит к смерти. По опубликованным данным, каждый день в России от употребления наркотиков умирает в среднем 80 чел. (30 тыс. жизней в год), а более 250 чел. становятся наркозависимыми; причем только 14 % россиян, умерших от передозировки наркотиков, состояли на учете в соответствующих учреждениях. По доле населения, вовлеченного в злоупотребление опиатами, наша страна опережает государства Евросоюза в среднем в 5-8 раз (например, Германию – в 20 раз). Этот скачок произошел менее чем за 20 лет.

По экспертным оценкам, каждый наркоман вовлекает в употребление наркотиков 13-15 чел., создавая тем самым своего рода снежный ком наркомании. Средний возраст приобщения к наркотикам в России составляет 15-17 лет, но участились случаи первичного употребления наркотиков детьми 11-13 лет. Основными точками распространения наркотиков являются школы и места массового развлечения молодежи, в первую очередь дискотеки и ночные клубы.

Параллельно с распространением наркомании в России стремительно увеличивалось число регистрируемых преступлений в сфере незаконного оборота наркотиков: в течение 1990-х годов их количество возросло в 15 раз (!), составив в 2001 г. уже 241,6 тыс. преступлений. В 2019 г. в стране выявлено 190,1 тыс. преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, причем 143,2 тыс. из них отнесены законом к категории тяжких или особо тяжких, а 112,7 тыс. совершались с целью сбыта наркотических средств. За год правоохранительными органами изъято более 20 т наркотических средств, психотропных веществ и их аналогов.

Что касается географии регистрируемой наркопреступности, то в число регионов с наибольшим удельным весом преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков (в общей структуре преступности), в 2019 г. вошли Республика Северная Осетия – Алания (24,4%), Республика Дагестан (17,7%), Чеченская Республика (17,2%), Санкт-Петербург (16,9%), Республика Ингушетия (16,6%), Кабардино-Балкарская Республика (16,3%), Карачаево-Черкесская Республика (14,3 %). Регионами с наименьшим удельным весом таких преступлений по итогам 2019 г. стали Чукотский АО (3,0 %), Волгоградская область, Архангельская область и Республика Саха (Якутия) (по 4,5 %).

Следует учитывать, что наркозависимый человек – это не просто плохой работник и семьянин, разрушающий собственное здоровье и отравляющий жизнь себе и близким. Опасность заключается и в том, что в поисках денежных средств на очередную «дозу» наркоман не останавливается ни перед чем, совершая из-за ничтожных, казалось бы, сумм ужасающие своей жестокостью преступления: грабежи, разбои и убийства. Только по официальным данным, из числа выявленных в 2018 г. лиц, совершивших преступления, 11 998 находились в состоянии наркотического опьянения.

Еще одним страшным побочным результатом потребления наркотиков нередко становится заражение ВИЧ-инфекцией. Регистрация ВИЧ-инфицированных началась в нашей стране в 1987 г., и к настоящему времени их число превысило миллион человек. При этом российский показатель ВИЧ-инфицирования, связанного с употреблением инъекционных наркотиков, остается одним из самых высоких в мире: по оценкам исследователей, около 40 % инфицированных – наркопотребители.

Конечно, такая наркоситуация сложилась в стране не вдруг – она формировалась на протяжении всего постсоветского периода. Кризисные явления в социально-экономической сфере, дезинтеграционные политические процессы, размывание нравственных основ российского общества не могли не отразиться самым пагубным образом на структуре и динамике немедицинского употребления наркотиков и их незаконного оборота. И все же нынешний уровень потребления наркотиков, давно уже оцениваемый как критический, представляющий угрозу национальной безопасности России, стал в первую очередь результатом длительного отсутствия действенной государственной антинаркотической политики.

Одним из важнейших элементов такой политики непременно должна стать интенсивная и постоянная работа государственных структур по борьбе с наркобизнесом. Именно неэффективная работа по противодействию проникновению в страну международных наркосиндикатов и интеграции российской наркопреступности в мировую систему наркобизнеса выступает одной из заметных причин того, что Россия стала объектом активной наркоэкспансии, осуществляемой прежде всего из стран Центрально-Азиатского региона, на который приходится основная часть общемирового производства опийных наркотиков, в особенности героина.

Наркобизнес, являясь специфической отраслью теневой экономики, несет серьезную угрозу для безопасности как общества и государства в целом, так и каждого гражданина. Тем не менее долгое время он не получал соответствующей политической и правовой оценки. Более того, уголовное законодательство России до сих пор не содержит такого понятия, как наркобизнес (хотя обоснованные предложения ввести его высказывались уже давно). Нет этого понятия и в Федеральном законе от 8 января 1998 г. № 3-ФЗ «О наркотических средствах и психотропных веществах».

Очевидно, что данные условия на фоне резкого обострения в 1990-х годах криминальной обстановки и усиления организованной преступной деятельности в России позволили наркобизнесу не только расширить рынок сбыта, охвативший теперь всю территорию страны, но и включиться в мировую систему наркоторговли. По компетентному мнению специалистов, нынешнее состояние российского нелегального рынка наркотиков характеризуют следующие черты: устойчивость преступных группировок; наличие межрегиональных связей; четкое разделение функциональных обязанностей по производству, хранению, транспортировке и реализации наркотиков; знание современных технологий переработки сырья, существование подпольных лабораторий по производству синтетических наркотиков; контроль значительных финансовых средств; глубокая конспирация, хорошая осведомленность о формах и методах работы правоохранительных органов, обладание огнестрельным оружием, транспортными средствами; смыкание с экстремистскими элементами и террористическими группировками.

Неослабевающий интерес наркомафии к России определяется, по мнению Р. К. Щенина и Г. А. Сулеймановой, особенностями ее геополитического положения (транзитный «мост» контрабанды наркотиков из стран Азиатско-Тихоокеанского региона в Европу), прозрачностью границ стран бывшего СССР после его распада, несовершенством действующего законодательства, отсутствием надлежащего таможенного и пограничного контроля. Для наркоторговцев всего мира в условиях насыщенности западного рынка Россия является огромной, активно осваиваемой зоной сбыта. Помимо этого, на наркоситуацию в стране оказывает существенное влияние наличие собственной растительной сырьевой базы для производства наркотиков.

Кроме того, все большую популярность приобретают синтетические наркотические средства и психотропные вещества, производство которых налажено во множестве подпольных лабораторий. По оценкам исследователей, синтетические наркотики, в отличие от опиатов, оказывают очень длительное воздействие на человеческий организм, приводя к более тяжелым последствиям. Основная причина – химический состав; уже после первого приема страдает обмен веществ, зависимость возникает практически моментально. Этим отчасти объясняется такая популярность «синтетики» среди наркозависимых – попробовав один раз, от второго отказаться у них уже не получается. Даже после полноценного комплексного лечения наркологам не всегда удается полностью очистить организм от соединений, вызвавших привыкание. «Таким образом, – констатируют исследователи, – даже после отказа от употребления “синтетики”, вредоносные последствия сохранятся на всю жизнь».

Конечно, российская власть, особенно в последние годы, настойчиво ищет пути минимизации, а в дальнейшем и устранения существующей наркоугрозы. Среди принятых мер исследователи называют формирование в нашей стране специального законодательства, активное включение России в процесс международного сотрудничества в борьбе с транснациональной организованной наркопреступностью, а также определенные организационные перестроения правоохранительных органов. Однако, по оценкам ученых, состояние и динамика общей наркоситуации в России по-прежнему неблагоприятны. И вызвано это как недостаточно эффективными действиями российских законодателей и правоприменителей внутри страны, так и негативными общемировыми тенденциями (в частности, стремительным ростом производства героина в Центральной Азии).

Нужно ясно понимать, что в наше время наркобизнес представляет собой одну из глобальных проблем, для решения которой необходимы согласованные усилия всего мирового сообщества. А. С. Никифоров справедливо заметил: «Сейчас преступные организации могут считаться национальными на поприще наркобизнеса лишь по рынкам сбыта, которые они эксплуатируют. В целом же они действуют в международном масштабе». В материалах Всемирной конференции по организованной преступности, проходившей в 1994 г. в Неаполе, наркобизнес был назван одной из сфер деятельности транснациональных преступных организаций, наряду с контрабандой, перемещением незаконных мигрантов, торговлей оружием, ядерными материалами, органами человеческого тела, отмыванием денег и др.

По оценкам исследователей, современная наркоиндустрия с ее оборотом, соответствующим примерно 8% мировой торговли, неуклонно совершенствуется, повышая свой технический, финансовый потенциал, адаптируя новейшие достижения научно-технического прогресса к своим потребностям. Мировой наркобизнес, будучи самым прибыльным (например, в Нидерландах себестоимость одной таблетки «экстази» составляет 7-9 центов, а ее розничная цена – уже 8-15 долларов), имеет также самую мощную и разветвленную мафиозную структуру. Ежегодные доходы наркодельцов от незаконного оборота наркотиков в мире в последние годы превышают 400 млрд долларов США.

Коль скоро на кону такие колоссальные суммы, ясно, что рассчитывать на добровольный отказ наркобаронов от своего ремесла не приходится. Напротив, они сделают все возможное для дальнейшего расширения своего влияния и получения новых сверхприбылей. Поэтому лишь согласованными и решительными действиями, причем не только правоохранительных органов разных стран, но и мирового сообщества в целом, можно побороть наркобизнес.

Отрадно, что нынешнее российское руководство понимает всю важность скорейшего обуздания наркопреступности для сохранения здоровья нации и, похоже, готово уделять этому самое пристальное внимание. Дальнейшее промедление власти совершенно недопустимо и чревато необратимыми пагубными последствиями для страны.

На наш взгляд, усилия российского государства по борьбе с наркоугрозой сегодня необходимо сконцентрировать на следующих основных направлениях:

1) дальнейшее совершенствование законодательной базы;

2) жесткий контроль над практикой применения законодательства, чтобы правоохранительные органы действительно боролись с наркобизнесом;

3) одновременный удар по тесно взаимосвязанным с наркобизнесом видам преступной деятельности: коррупции, терроризму, легализации «грязных» денежных средств;

4) более эффективное пресечение контрабанды наркотиков, особенно из стран Центрально-Азиатского региона;

5) идеологическое воздействие: пропаганда здорового образа жизни, разъяснение вреда потребления наркотиков.

Остановимся на каждом из названных направлений подробнее.

1. Первое обозначенное нами направление борьбы с наркопреступностью – это дальнейшее совершенствование российского законодательства. При сопоставлении норм российских законов с правовыми нормами, регламентирующими борьбу с незаконным оборотом наркотиков в других странах, заметно, что подобное сравнение зачастую – не в нашу пользу. Дело в том, что в законодательстве многих зарубежных стран, а также в международных нормативно-правовых актах, в типовых законодательных актах, рекомендованных международными организациями, заслуженное внимание уделяется проблеме наркобизнеса, в то время как отечественное уголовное законодательство до сих пор, как уже было отмечено, не содержит даже самого этого понятия. По нашему убеждению, необходимо установить уголовную ответственность именно за наркобизнес, т. е. за участие в незаконном обороте по-настоящему крупных партий наркотиков. Только тогда усилия правоохранительных органов будут направлены на изобличение подлинных дельцов наркобизнеса, а не наркомана, угостившего приятеля одной «дозой», что зачастую и выдается сегодня в нашей стране за борьбу с наркобизнесом.

Современное российское законодательство об обороте наркотиков еще продолжает формироваться, и вслед за первыми уверенными шагами в сторону создания надлежащего правового поля в этой области общество вправе ожидать от власти дальнейших решительных мер.

В течение первых лет действия Уголовного кодекса РФ его статьи о преступлениях в сфере незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ в значительной степени повторяли соответствующие статьи УК РСФСР 1961 г. Однако в советские времена наркобизнес не представлял серьезной угрозы обществу и сильному тоталитарному государству, тогда как в современной России он превратился в развитую систему организованной преступной деятельности, ставящую под сомнение здоровье и жизнеспособность всего населения нашей страны.

В 2003 г. законодатель посчитал необходимым внести ряд изменений в Уголовный кодекс РФ, дополнив, в частности, гл. 25 Кодекса статьей 228¹ «Незаконное производство, сбыт или пересылка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов» (Федеральный закон от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ). Появление этой статьи можно расценить как попытку законодателя четче разграничить уголовную ответственность за незаконные действия с наркотическими средствами, не связанные с занятием наркобизнесом (например, их незаконные приобретение, хранение без цели сбыта), и незаконные действия, так или иначе связанные с распространением наркотиков (их незаконные производство, сбыт, пересылку). Такое решение законодателя представляется обоснованным, однако сама по себе дифференциация незаконных действий с наркотическими веществами по разным статьям УК РФ не способна решить проблему борьбы с наркомафией в нашей стране. Нужно совершенствовать сами правовые нормы, а не просто формулировать их в разных статьях Кодекса.

Среди квалифицирующих признаков преступлений, связанных с размером незаконного оборота наркотиков, до недавнего времени было лишь совершение соответствующих незаконных деяний в крупном и особо крупном размерах. Установление данных квалифицирующих признаков преследовало важную цель – сосредоточить основные усилия правоохранительных органов на пресечении деятельности тех лиц, которые занимаются незаконными операциями со значительными партиями наркотиков. Однако среди ученых и законодателей нашей страны возникла острая дискуссия относительно того, какую именно партию наркотиков следует считать крупной или особо крупной. В результате за последние два десятилетия определение крупного и особо крупного размера наркотических средств в нашей стране неоднократно менялось.

Так, за месяц до вступления в действие УК РФ решением Постоянного комитета по контролю наркотиков были существенно пересмотрены размеры количества наркотических средств и психотропных веществ, обнаруживаемого в незаконном хранении или обороте. Практически для всех основных наркотиков крупным размером было признано количество, существенно уступающее одной действующей дозе вещества, а для целого ряда наркотиков – любое количество. Позднее данное положение было лишь незначительно пересмотрено, и крупный размер наркотика по-прежнему оставался существенно ниже или на уровне одной его действующей дозы. Что касается особо крупного размера, то и он для многих наркотиков составлял лишь несколько граммов, а порой – сотых долей грамма наркотического средства или психотропного вещества. Все это не позволяло отграничить по данному признаку деятельность организованных преступных групп по производству и сбыту наркотиков от иных, менее опасных преступлений, связанных с их незаконным оборотом.

Осознавая необходимость активной борьбы с распространителями наркотиков, парламентарии пересмотрели нормы, определяющие понятие крупного размера наркотических средств (Федеральный закон от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ). В результате такой размер стал определяться исходя из разовой «дозы» наркотика: крупным размером было признано количество наркотического средства, превышающее размеры средней разовой дозы потребления в 10 и более раз, а особо крупным размером – в 50 и более раз. При этом размеры средних разовых доз наркотических средств утверждались Правительством РФ (Постановление Правительства РФ от 6 мая 2004 г. № 231).

Названное изменение антинаркотических статей УК РФ привело, по некоторым оценкам, к гуманизации и рационализации российской политики в области наркотиков. Однако представители силовых ведомств отнеслись к появлению в законе «средней разовой дозы» наркотиков отрицательно, полагая, что реформа создала условия для безнаказанности наркоторговцев и поощрения наркомании. Против реформы высказались и многие исследователи. Например, А. В. Надеждин прямо заявил, что «принятие данных размеров средних разовых доз наркотических средств и психотропных веществ – это огромная ошибка, которая приведет к массовому распространению наркомании и геноциду населения нашей страны». По мнению ученого, установленные средние разовые дозы соответствуют минимальным продажным дозам, что практически развязывает руки низовому звену наркобизнеса. То, что при обнаружении дозы героина менее одного грамма состав правонарушения будет квалифицироваться как административный, позволит, по мнению А. В. Надеждина, вести беспрепятственную уличную торговлю, а каждый наркоман получит потенциальную возможность превратиться в мелкого наркодилера.

Поэтому поиск оптимального определения крупного размера наркотических средств для целей уголовного законодательства продолжился, и в январе 2006 г. по инициативе Правительства РФ состоялась очередная модернизация УК РФ (Федеральный закон от 5 января 2006 г. № 11-ФЗ), в результате которой произошло изъятие из уголовного закона понятия «средней разовой дозы» наркотических средств как основы для исчисления крупного и особо крупного размера наркотиков и соответствующей дифференциации наказаний. Такое изъятие объяснялось тем, что при введении в законодательство РФ понятия «средняя разовая доза» не в полной мере были приняты во внимание сложности определения размера такой «дозы» для каждого конкретного вида наркотического средства, ибо данная величина должна одновременно удовлетворять нескольким критериям: медицинскому, социальному и юридическому. Более того, само по себе понятие «средняя разовая доза» является медицинским термином и используется по преимуществу в соответствующей отраслевой сфере. После реформы крупный и особо крупный размеры наркотических средств стали утверждаться Правительством РФ в абсолютных цифрах.

Однако и на этом реформа отечественного законодательства не закончилась. В марте 2012 г. антинаркотические статьи УК РФ были дополнены новым квалифицирующим признаком: совершение преступления в значительном размере (Федеральный закон от 1 марта 2012 г. № 18-ФЗ). Такое изменение закона напрямую связано со стремлением лучше дифференцировать размеры наркотических средств, находящихся в незаконном обороте, чтобы применять термин «в особо крупном размере» к партиям наркотиков, являющимся по-настоящему большими, и тем самым обратить меч уголовной репрессии против истинных воротил наркобизнеса, участников наркосиндикатов. Сейчас, по прошествии времени, можно констатировать, что такой подход оправдал себя. Тем не менее, как отмечалось выше, эта работа должны быть продолжена, поскольку, на наш взгляд, требуется еще более глубокая дифференциация.

Так или иначе, очевидно, что дальнейшее создание современного правового поля, позволяющего эффективно выявлять и пресекать правонарушения в сфере незаконного оборота наркотиков, по-прежнему остается для России одной из наиболее насущных задач.

2. Перейдем теперь ко второму важнейшему направлению противодействия наркобизнесу, на котором государство также должно сосредоточить особое внимание. Речь идет о необходимости жесткого контроля над практикой применения законодательства, чтобы правоохранительные органы действительно боролись с наркобизнесом, а не с его последствиями.

Задача эта очень сложная. Гораздо проще поймать десяток наркоманов, чем выявить и разоблачить настоящую организованную группу, специализирующуюся на поставках наркотиков в Россию или на их масштабном производстве внутри страны, – для статистики же нет особой разницы между наркоманом, сбывшим одну дозу своему приятелю, и серьезным наркодилером. В результате получается, что, несмотря на громкие заявления о борьбе с наркомафией, правоохранительные органы зачастую ориентированы лишь на поимку и изобличение ее жертв – опустившихся наркозависимых людей, живущих «от укола до укола».

Для иллюстрации сказанного вновь обратимся к статистике. При изучении картины состояния преступности в России становится очевидным, что доля выявленных преступлений в сфере незаконного оборота наркотиков, совершенных организованными преступными группами, по-прежнему, несмотря на заметный рост этого показателя по сравнению с началом века, остается крайне низкой. Так, в 2019 г. доля названных преступлений составила всего 3,04 % от общего числа зарегистрированных преступлений в сфере незаконного оборота наркотиков (для сравнения: в 1998 г. – 0,5 %, в 1999 г. – 0,8 %, в 2000 г. – 1,3 %, в 2001 г. – 1,75 %), или, в абсолютных цифрах, 5791 преступление. При этом специалисты констатируют крайне опасную тенденцию: несмотря на принимаемые властью антинаркотические меры, в стране все заметнее возрастание профессионализма и организованности лиц, занимающихся наркобизнесом. Правоохранительные органы же, ориентируясь главным образом на получение благоприятных статистических показателей в работе, «неизменно направляют острие уголовной репрессии на потребителей наркотиков, при этом в поле их зрения практически не попадают организаторы наркобизнеса».

Приведем и другие данные официальной статистики. Всего, как уже было сказано, в 2019 г. в России зарегистрировано 190 197 преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков. Из них в крупном размере совершено 66 282 преступления (34,84 %), а в особо крупном – 3019 преступлений (1,58 %). Эти цифры показывают заметное падение общего числа регистрируемых преступлений, связанных с оборотом наркотиков в особо крупном и крупном размерах (по сравнению с предыдущим годом их стало меньше на 11,7%). Приведенные цифры настораживают и могут свидетельствовать о повышающейся латентности крупного наркотрафика.

Что касается раскрываемости преступлений, связанных со сбытом наркотиков, то в 2019 г. было раскрыто 30 404 таких преступлений (27 % от общего числа зарегистрированных); немногим больше раскрывается преступлений, связанных с производством наркотических средств, – всего 108 из 351 зарегистрированного (31 %), а значит, у правоохранительных органов остается большой потенциал для дальнейшего повышения качества работы.

Сказанное позволяет утверждать, что существующая система правоприменительной практики в сфере борьбы с незаконным оборотом наркотиков по-прежнему во многом ориентирована не на противодействие реальному наркобизнесу, не на выявление его организаторов, а лишь на уголовное преследование низового звена – потребителей и рядовых распространителей наркотиков.

Конечно, некоторые положительные примеры того, что к уголовной ответственности привлекаются не только покупатели наркотиков или рядовые члены группы, но и организаторы наркобизнеса, в российской правоприменительной практике последних лет имеются. Достаточно вспомнить осуждение Ш. Табарова – организатора героинового трафика в Российскую Федерацию, который впервые в российской истории приговорен за ряд преступлений в сфере незаконного оборота наркотиков к пожизненному лишению свободы. Вместе с ним на скамье подсудимых оказалось еще 14 чел., которых суд также признал виновными и приговорил к наказанию в виде лишения свободы на срок от 6 до 25 лет. Было установлено, что осужденные контрабандно ввезли в Россию и частично успели сбыть в нашей стране свыше 600 кг героина. Подобные примеры наглядно показывают, что при надлежаще организованной работе у правоохранительных органов имеются возможности реальной борьбы с наркобизнесом. Есть и некоторые очевидные успехи в этой борьбе. Однако, к сожалению, гораздо чаще организаторы наркобизнеса остаются в тени.

3. Третьим направлением современной государственной антинаркотической политики должен стать одновременный удар по тесно взаимосвязанным с наркобизнесом видам преступной деятельности: коррупции, терроризму, легализации денежных средств, полученных от операций с наркотиками. Выше мы уже отмечали существующую взаимозависимость перечисленных злодеяний. Следовательно, для того чтобы добиться существенных успехов в борьбе с наркобизнесом, необходима одновременная целенаправленная и непрерывная работа по противодействию и этим проявлениям зла.

Масштабная коррупция во властных структурах нашей страны, безусловно, создает благоприятную почву для процветания наркопреступности. Пользуясь услугами коррумпированных чиновников, наркокурьеры беспрепятственно ввозят в Россию свой смертоносный груз, а наркодилеры затем реализуют его на внутреннем рынке. Особенно опасно то, что современный наркобизнес активно ищет и нередко находит возможности подкупа и «перевербовки» работников тех органов, которые, казалось бы, должны вести с ним непримиримый бой. На скамье подсудимых регулярно оказываются сотрудники антинаркотических подразделений правоохранительных органов, сами обвиняемые в участии в незаконном обороте наркотиков (и это – при высокой латентности подобных преступлений).

Более того, по свидетельству отечественных криминологов, средства, которыми сегодня располагают крупные наркогруппировки, позволяют им не ограничиваться подкупом отдельных чиновников, а активно вмешиваться в политические процессы, вплоть до лоббирования своих интересов в высших органах законодательной власти.

Не вызывает сомнений и имеющаяся устойчивая связь наркобизнеса с терроризмом. Связь эта носит двусторонний характер: с одной стороны, в зонах, нестабильных из-за регулярных проявлений терроризма, наркопреступность чувствует себя гораздо более вольготно, а с другой – наркотрафик сулит привлечение огромных денежных средств, используемых затем для совершения террористических актов.

Показательны приводившиеся выше данные о том, что в нашей стране среди регионов с наибольшим удельным весом преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, по итогам 2019 г. оказались Чеченская Республика, Республика Ингушетия и Республика Дагестан, т. е. те субъекты РФ , на территории которых до сих пор полностью не пресечена деятельность международных террористических организаций и не так редки террористические акты. В общемировом масштабе ярчайшим примером связи терроризма и наркобизнеса выступает Афганистан – безусловный печальный лидер как по производству героина, так и по террористической активности. По утверждению исследователей, еще в 1990-е годы важную роль в расширении производства афганского героина играли связи движения «Талибан» с представителями сети Усамы бен Ладена «Глобальный джихад Салафи», и прежде всего с Аль-Каидой. «Наличие контактов с преступными, террористическими и сепаратистскими группировками во всех развитых странах мира позволило Аль-Каиде стать тем мостом, который соединил географически разобщенные районы производства героина и его потребления. Логика построения международной террористической сети оказалась очень схожа со схемой международного опийного наркобизнеса. Точно так же, как Усама бен Ладен и Айман аз-Завахири объединили разрозненные организации исламистских экстремистов и террористов, они выстроили единую систему по выращиванию опийного мака (опиумного мака), сбору и экстрагированию опия-сырца, его переработке в героин и реализации готовой продукции на удаленных рынках Европы, Азии и Америки, а также финансовую и транспортную инфраструктуры, обеспечивающие бесперебойную работу всей сети».

По мнению российских ученых, именно сверхприбыли, получаемые от операций с наркотическими средствами и психотропными веществами, выступают основной точкой соприкосновения терроризма и наркобизнеса. В отдельных случаях эти деньги служат едва ли не главным источником финансовой поддержки террористических организаций. И подобная ситуация наблюдается во всем мире. Даже террористические организации, придерживающиеся промарксистских идей, не гнушаются сами участвовать в криминале, в том числе в сделках, связанных с наркотиками. Повстанцы различного толка, использующие террористические методы, могут рассматривать производство и торговлю наркотиками в качестве обильного источника доходов.

Помимо финансового фактора, который, безусловно, стал определяющим в сращивании глобальной террористической сети и международной наркоторговли, важную роль, по оценкам исследователей, сыграл и идеологический аспект. Героин превратился в средство политического воздействия на кафиров (неверных) – так вооруженный террор был объединен с наркотеррором. Усама бен Ладен приобщил афганских крестьян и мелких торговцев опием к международному наркобизнесу с его колоссальным мировым рынком сбыта и сверхдоходами. Известный пакистанский общественный деятель Ахмад Рашид вспоминал, как в ходе переговоров с военным руководством «Талибана» в Кандагаре в 1998 г. ему было прямо заявлено, что выращивание опиумного мака и производство героина допустимо, так как он потребляется кафирами, а не единоверцами-мусульманами. И хотя наркоторговля по законам шариата считается грехом, талибы оправдывают этот промысел волей Аллаха: «Белая смерть ниспослана Всевышним на гибель неверным». Мулла Омар благословил «героиновый джихад», отлично понимая, сколько вреда это причинит кафирам. Подобная подрывная тактика оказывается весьма эффективной: как отмечено в докладе экспертов ООН, от наркотиков в России умирает больше людей, чем погибло советских солдат во время вторжения и последовавшей за ним многолетней военной кампании в Афганистане.

В докладе ФБР, опубликованном по итогам расследования взрывов перед американскими посольствами в Найроби (Кения) и Дар-эс-Саламе (Танзания) 7 августа 1998 г., недвусмысленно указано, что Усама бен Ладен сделал ставку на массовое производство героина как на средство, позволяющее, с одной стороны, финансировать террористическую деятельность, а с другой – разрушать западное общество изнутри. В свою очередь, главный аналитик по международному терроризму и наркотикам при Исследовательской службе Конгресса США Р. Перл, выступавший с докладом по этой теме на слушаниях в Сенате, указал, что террористические организации не способны выживать без доходов от наркоторговли. Потребность террористов в таких доходах он отнес к особой форме «наркозависимости».

Разумеется, наркобизнес теснейшим образом связан с легализацией денежных средств. Уместно вспомнить слова одного из наиболее видных борцов с сицилийской мафией Д. Фальконе: «Наркотрафик неотделим от отмывания денег. Немыслимо, чтобы доходы от торговли наркотиками поступали к тем, кому они предназначены, легальными путями. Потому избираются тайные. Мотивов три: нелегальный характер дела; возможные ограничения при вывозе капиталов; естественная осторожность отправителей и получателей. Поскольку финансовые маневры, необходимые для отмывания “грязных” денег, не могут полностью проводиться заинтересованными организациями – для этого им не хватает необходимых практических знаний, – дело поручается специалистам в области международных финансов, так называемым белым воротничкам, которые, поступив на службу к организованной преступности, переводят капиталы незаконного происхождения в страны более гостеприимные, хорошо известные как “налоговый рай”. Всегда трудно различить следы операций такого рода. Чтобы с отмыванием – а оно состоит в отделении богатства от его нелегальных источников – эффективно бороться, потребовались бы согласование законодательств заинтересованных государств и их серьезное сотрудничество».

4. Четвертый приоритет современной антинаркотической политики – это более эффективное пресечение контрабанды наркотиков, особенно из стран Центрально-Азиатского региона. Данные статистики, а также специально проведенные исследования показывают, что значительная доля потребляемых в России наркотиков имеет иностранное происхождение и попадает в страну контрабандным путем.

Как справедливо отмечают специалисты, в последние годы Российская Федерация стала объектом экспансии со стороны международного наркобизнеса, в связи с чем отмечен значительный рост поступления наркотиков на российский подпольный рынок контрабандным путем. Все более активно проявляют себя в контрабанде организованные, хорошо законспирированные преступные группы с международными связями, ведущую роль в которых играют выходцы из Афганистана, Таджикистана, Азербайджана, Нигерии и ряда других стран. При этом в заявлениях официальных лиц, опубликованных экспертных оценках структуры и динамики нелегального рынка наркотиков отмечается, что на границах задерживается не более 10 % поступающих в страну наркотических средств и психотропных веществ. В частности, по данным экспертов ООН, российские правоохранительные органы задерживают только 4 % от объема ввозимого в страну афганского героина (для сравнения: в Иране правоохранительные органы перехватывают 20 % объема поставок афганского героина, в Китае – 18 %, в Пакистане – 17 %). Сказанное позволяет отечественным ученым сделать малоутешительный вывод: на сегодняшний день в России правоприменительная практика борьбы с незаконным оборотом наркотиков (в частности, с их контрабандой) пока не удовлетворяет тем требованиям, которые предъявляются к ней состоянием и динамикой наркопреступности.

По свидетельству Л. Ф. Рогатых, Э. Г. Стрельченко и С. Б. Топорова, в России наблюдается интенсивная структурная перестройка нелегального наркорынка в сторону вытеснения традиционных наркотиков растительного происхождения (каннабисной группы и маковой соломы) более сильными по воздействию на организм человека и более дорогостоящими высококонцентрированными препаратами, особенно героином. Значительное распространение получают стимуляторы амфетаминового ряда. Ученые обращают внимание на то, что удобное для транзита наркотических средств расположение нашей страны, емкий рынок сбыта наркотиков и ряд других причин способствуют лавинообразному росту контрабанды наркотических средств и психотропных веществ. При контрабанде наркотиков преступники тщательно прорабатывают многочисленные маршруты с одновременным использованием различных видов транспорта. Курьеры, перевозящие наркотики, зачастую избегают следовать прямыми рейсами, используя более дорогие, но менее опасные, по их мнению, транзитные пути.

Как мы уже отмечали, героин в основном поступает в Россию из государств Центрально-Азиатского региона, прежде всего из Афганистана, через территории Таджикистана, Узбекистана, Киргизии, Туркмении и Казахстана. Отсутствие надлежаще обустроенных границ на этом направлении и увеличившийся спрос на героин в России побуждают многих беднейших жителей Центральной Азии к участию в торговле наркотиками. Необходимо учитывать, что производство наркотиков опийной группы составляет основу экономики современного Афганистана и является единственной конкурентоспособной статьей экспорта этой страны. По разным оценкам, от 1,5 до 2 млн афганцев заняты выращиванием опийного мака, экстрагированием опия, транспортировкой, переработкой и доставкой героина. В непосредственной близости от границ России складированы колоссальные запасы опиатов, составляющие не менее 1 трлн разовых доз, а вес ежегодно поступающего в нашу страну из Афганистана чистого героина оценивается в 18 т.

Основными странами – поставщиками кокаина являются Аргентина, Боливия, Венесуэла, Колумбия, Панама, Перу, Чили и Эквадор. Из них кокаин морским путем попадает в Россию и другие европейские государства, чаще всего в Испанию и Португалию. Для транзита кокаина международная наркомафия активно использует территории и других государств. Наркотики каннабисной группы поступают на нелегальный рынок России из Казахстана, Узбекистана. Основными каналами поставки в нашу страну растительных наркотических средств, получаемых из мака, традиционно остаются Украина, Беларусь, Молдова. Значителен поток самых разных наркотиков, ввозимых в Россию из Грузии и Азербайджана.

Синтетические наркотические средства регулярно ввозятся в Россию из Нидерландов и стран Прибалтики. Если учесть, что Калининградская область, которая непосредственно граничит с Польшей, по неофициальным данным, занимает лидирующую позицию по наркотрафику, то можно заключить, что основная часть наркотиков из Европы поступает как раз через калининградский участок границы России. При этом на российском наркорынке отмечается появление синтетических наркотиков не только европейского производства, но и китайского происхождения – намного более губительных для наркоманов, однако пользующихся в их среде популярностью ввиду невысокой цены.

В подобных условиях очевидна необходимость принятия дополнительных – и самых серьезных – мер, направленных на пресечение контрабанды наркотических средств. Эти комплексные меры должны включать в себя как минимум: 1) дальнейшее обустройство государственной границы РФ ; 2) улучшение технической оснащенности пограничных и таможенных органов; 3) усиление агентурной работы по выявлению каналов нелегальных поставок в Россию наркотиков; 4) пресечение коррупции в рядах работников правоохранительных органов; 5) укрепление международного сотрудничества для обмена информацией и совместной борьбы с наркомафией.

Самое пристальное внимание необходимо уделить, в частности, расширению международного сотрудничества в целях пресечения поставок в Россию афганского героина. Ведь не секрет, что со времени ввода контингента НАТО в Афганистан производство наркотиков там многократно увеличилось. Этот скачок стал следствием возобновления в этой стране крупномасштабного выращивания и переработки опийного мака; нелегальные посевы теперь имеются во всех афганских провинциях.

По данным И. И. Хохлова, именно после начала «контртеррористической операции» на территории Афганистана в октябре 2001 г. и последовавшего за ней падения режима талибов в этой стране начался рекордный рост производства опиума (опия-сырца – наркотического сырья для производства героина). Уже в 2002 г. рост производства опия-сырца, а следовательно, и героина, составил 1400%; так был достигнут объем середины 1990-х годов, когда на территории Афганистана находилось около 70% мировых посевов опийного мака. В 2001 г. (последний год правления движения «Талибан» в Афганистане) было собрано 185 т опия-сырца, в 2002 г. – уже 1900-2700 т, в 2003 г. – более 7000 т (87 % мирового потребления и почти 100 % потребления в Европе), в 2004 г. – 12 тыс. т, в 2005 г. – более 15 тыс. т. Можно констатировать, что за годы, прошедшие с начала «контртеррористической операции» в Афганистане, наркодельцы создали полноценную производственную, кредитно-финансовую и банковскую инфраструктуру, которой могли бы позавидовать лидеры мирового бизнеса. Была отлажена схема сбора урожая опийного мака и опия-сырца, его централизованной доставки на пункты складирования, переработки в морфий и героин, а также дальнейшей отправки по накатанным маршрутам в страны-потребители. Сегодня афганские производители стараются с максимальной эффективностью использовать ситуацию, сложившуюся после падения режима талибов, для возвращения на временно потерянные рынки в странах Юго-Восточной и Центральной Азии, Восточной и Западной Европы, где суммарное число потребителей превышает 20 млн чел., что составляет около 2/3 от мирового числа опийных наркоманов (наркозависимых, употребляющих опиум, морфий и героин).

При этом, как замечает И. И. Хохлов, складывается впечатление, что мировое сообщество в лице США и Великобритании не заинтересовано в решении данной проблемы. Посевы опиумного мака легко заметны на спутниковых фотографиях и аэрофотоснимках и занимают гигантские площади; расположение нарколабораторий хорошо известно; известны и крупные государственные и частные химические предприятия в Пакистане, поставляющие прекурсоры (компоненты для производства героина); огромные объемы производства обслуживаются значительными транспортными потоками, которые не могут оставаться незамеченными в Афганистане с его слабой дорожной сетью. Российские спецслужбы не раз предоставляли своим американским коллегам и новым афганским властям разведданные о нарколабораториях, крупных складах наркотиков, основных маршрутах движения караванов с опием и героином. Однако адекватных мер со стороны руководства США, Великобритании и Афганистана принято не было. Складывается впечатление, что США не хотят дестабилизировать афганское правительство, лишая единственного источника доходов полевых командиров, которым принадлежит реальная власть в провинциях Афганистана. Однако эти же доходы продолжают оседать на счетах международной террористической сети, которая даже после разгрома движения «Талибан» продолжает контролировать основные маршруты доставки опия-сырца и героина. По оценке И. И. Хохлова, геополитические выгоды от сложившейся ситуации, видимо, столь высоки, что даже наблюдающийся в последние годы рост опийной наркомании в самих США (впервые с начала 1980-х годов) не заставил американское руководство пойти на сколько-нибудь заметные меры. Не может не вызывать недоумение политика двойных стандартов: в то время как производство героина, угрожающее безопасности европейских и азиатских стран, выросло за последние годы более чем в 80 раз, борьба с производством кокаина и крэка (основными наркотиками на территории США) ведется все более жесткими методами.

В подобных условиях нашей стране необходимо шире использовать имеющиеся международные инструменты, чтобы обратить внимание всего мирового сообщества на проблему афганского наркопроизводства и наркотрафика. Не случайно исследователи высказали предложение добиваться от ООН повышения статуса проблемы афганского наркопроизводства до уровня угрозы международному миру и безопасности. Не следует забывать и о развитии двустороннего сотрудничества с другими государствами, в частности с США.

5. Наконец, пятой составляющей антинаркотической политики Российской Федерации должно стать целенаправленное и мощное идеологическое воздействие, заключающееся прежде всего в пропаганде здорового образа жизни и разъяснении вреда потребления наркотиков. Немедицинское употребление наркотиков – это безусловное зло, противостоять которому должно все общество. Между тем, как мы уже отмечали выше, возрастная планка наркопотребления постоянно снижается, а средний возраст россиян, впервые попробовавших наркотики, вплотную приблизился к отметке 13-14 лет.

В современной России наркотики, к сожалению, уже стали элементом досуговых (клубы, дискотеки) или культурологических (альтернативная литература, различные музыкальные направления) молодежных систем. Российский черный рынок, как отмечают исследователи, социально вполне подготовлен отечественной и международной наркомафией для встречи с набирающим силу потоком наркотиков. «Уже внедрена в сознание молодежи идеология моды на галлюциногены типа ЛСД и стимуляторы наподобие “экстази”, телевизионно оправдан светский шик приема кокаина и героина, “нестрашность” курения марихуаны, созданы другие необходимые информационные условия формирования наркотического мировоззрения у населения страны».

С учетом стремительного омоложения среднестатистического российского потребителя наркотиков, особые меры должны быть направлены на воспитание детей, на предупреждение юношеской наркомании. Нужно объяснять детям, что наркотики не оставляют людям права на ошибку и однажды принятое решение «только один раз попробовать» может стать роковым и смертельно опасным. Безусловно, следует больше задействовать ресурсы СМИ для разъяснения опасности немедицинского употребления наркотиков. Позитивную роль в этом сегодня играют специальные интернет-проекты, например информационно-публицистический сайт «Нет наркотикам» ().

Специалисты не зря подчеркивают: очень важно осознавать, что наркомания – скорее заболевание общества, чем личности, и причиной заражения, осложнения или активации заболевания может стать каждое не вовремя сказанное слово. Поэтому большинство исследователей проблемы склоняются к мнению, что при всей важности законодательных и правоприменительных мер гораздо действеннее (хотя и намного труднее) обеспечить в обществе социальные условия, не способствующие злоупотреблению наркотиками.

В завершение еще раз подчеркнем, что главной целью современной антинаркотической политики Российской Федерации должно стать формирование в обществе крайне негативного отношения к употреблению наркотиков (но не к самим несчастным людям, заболевшим наркоманией). Это должно сопровождаться непримиримой борьбой с масштабным наркобизнесом, а не с рядовыми потребителями наркотиков.