Часть IV

Советская Империя Сталина

Как Сталин возвращал России Россию

Тому, кто принимается изучать личность Иосифа Виссарионовича Сталина и его деятельность на посту главы нашей державы, решительно отбросив либеральные штампы и отрешившись от мифов, во множестве порожденных «профессиональными антисталинистами», это занятие порой приносит совершенно удивительные открытия. К примеру, мало кто сегодня осознает, что коммунист по партийной принадлежности и грузин по национальности, Сталин сделал для возрождения духа и традиций Российской империи больше, чем все руководители СССР, вместе взятые, и даже, если вдуматься – поболее, чем некоторые российские государи. И уж точно заслуги его на этом поприще, в определенном смысле, весомее, чем у некоторых российских лидеров…

Те, кому подобные утверждения априори кажутся дикостью, совершенно невозможной и непредставимой, пребывают в плену глубоко ошибочного «постулата» о том, что Сталин, прежде всего, представлял собой «настоящего большевика», был верным последователем «бессмертных идей Маркса-Энгельса-Ленина» и именно их воплощал в жизнь со всей страстью и пылом. Да не было в реальности ничего подобного! Что касается Ильича и его «бесценного наследия», то Иосиф Виссарионович использовал из такового ровно то, что шло на пользу его собственным планам, совпадало хоть в какой-то мере с личным его пониманием того, как нужно строить новую Россию, какими должны быть ее внутренняя и внешняя политика. Все прочее – и портреты Ленина, и памятники, и города, названные его именем, и ритуальные речи с трибуны Мавзолея, равно как и все тому подобное, было не более чем данью памяти великому человеку, стоявшему у истоков создания и становления Страны Советов. Любой народ (русский же – в особенности), нуждается в переломные моменты в таком вот персонифицированном символе избранного им кардинально нового курса. Примеров тому – тьма, от Китая и Турции до тех же «отцов-основателей» или Авраама Линкольна в Соединенных Штатах Америки. Сталин относился к Ленину, как к великому символу – не менее того, но и ничуть не более.

Ну, а называть Иосифа Виссарионовича «идейным наследником» и продолжателем дела Маркса и Энгельса вообще совершенно невозможно! Почему? Да потому, что эти два деятеля, заложившие основы коммунистической идеологии, были при этом матерущими, отъявленными русофобами! Нашу страну и народ они презирали и ненавидели буквально до скрежета зубовного! Не верите? Ну, что ж, вот вам несколько цитат – из наиболее смачных: «Московия была воспитана и выросла в ужасной и гнусной школе монгольского рабства. Даже после своего освобождения Московия продолжала играть роль раба, ставшего господином. Впоследствии Пётр Великий сочетал политическое искусство монгольского раба с гордыми стремлениями монгольского властелина, которому Чингиз-хан завещал осуществить план завоевания мира».

Это из работы Карла Маркса «Тайная дипломатическая история XVIII столетия», в свое время опубликованной в Великобритании. Впрочем, это еще детский лепет в сравнении с иными «перлами» бородатых «основоположников», касавшихся нашей страны. Вот что Карл Маркс, к примеру, писал во время Крымской войны 1854–1856 годов, бывшей, по сути, нападением всего «коллективного Запада» на Россию, предпринятой в попытке «обуздать» стремительное развитие нашей страны: «Кронштадт и Петербург необходимо уничтожить… Без Одессы, Кронштадта, Риги и Севастополя с эмансипированной Финляндией и враждебной армией у врат столицы… что будет с Россией? Гигант без рук, без глаз, могущий только пытаться поразить своих противников слепым весом». Энгельс в то же самое время, от души подпевая своему камраду, призывал «все цивилизованные государства» к походу на Москву. Понятно, с какими целями…

В это же самое время оба наших персонажа свели дружбу с крайне гнусной личностью – поляком Теофилом Лапинским. Известен он как своим участием в войне против русской армии под Севастополем в составе турецких войск, так и тем, что впоследствии мутил воду на Кавказе, не только убивая наших соотечественников плечом к плечу с мятежными абреками, но и доставляя туда европейских «добровольцев» – естественно, под патронатом вечно пакостившего России Лондона. Вдобавок, понятно, участие во всех антирусских заварушках на территории Польши, ну, и так далее… Что характерно, многие соратники впоследствии характеризовали Лапинского как бабника, алкаша и полнейшего негодяя, проходимца высшей пробы. Вот что, к примеру, писал о нем Владислав Мицкевич (сын Адама Мицкевича): «Лапинский… был одним из тех авантюристов, которые вмешивались в разные предприятия эмиграции, чтобы получить, если это возможно, деньги и вовремя исчезнуть. Было преступлением доверить столь важное командование этому подозрительному пьянице… шатающемуся по кабакам…»

Маркс, в свою очередь, придерживался об этом персонаже диаметрально противоположного мнения. По его поводу Фридриху Энгельсу он писал следующее: «Мое самое интересное знакомство здесь с полковником Лапинским. Без сомнения, он умнейший из всех поляков, встреченных мной, и кроме того – человек действия. Национальная борьба его не интересует, он знает только расовую борьбу. Он равно ненавидит всех азиатов, к которым причисляет русских, турок, греков, армян и т. д. …Догма Лапинского, что великороссы не являются славянами, поддерживается данными лингвистики, истории и этнографии приводимыми господином Дучинским (из Киева, профессор в Париже). Он утверждает, что настоящие московиты, т. е. жители Великого Московского княжества, были в основном монголы или финны, и т. п., как и на землях к востоку и на юго-востоке… Также было доказано, что геологически и гидрографически… Урал никоим образом не представляет собой разделительную линию. Выводы Дучинского сводятся к следующему: московиты узурпировали имя Россия. Они не являются славянами; они вообще не принадлежат к индо-европейской расе; они – пришельцы, их надо выгнать обратно за Днепр и т. д. Я хотел бы, чтобы Дучинский оказался прав, и в любом случае, чтобы этот взгляд стал преобладающим среди славян».

По сути дела, зоологическая ненависть к России, наверняка долгонько дремавшая в недрах косматой Марксовой башки, выплеснулась на волю еще раньше – во время европейской революции 1848 года, которая была подавлена по большому счету именно русскими штыками. Умница Николай I не стал дожидаться, пока разворачивающийся в Европе бардак достигнет опасного размаха, а то и, чего доброго, перекинется на нашу страну. Взял, да и навел порядок так, как он это умел – железной рукой и без всяких сантиментов. Вот после этого Маркс и превратился в ярого ненавистника славян, которых отныне именовал не иначе, как «контрреволюционной расой» и, более того, «раковой опухолью Европы». Россия же была ненавистна «отцам-основателям мирового коммунистического движения» именно как возможный центр объединения всех славянских народов, и потому Энгельс в одной из своих работ делал однозначный вывод: «У Европы только одна альтернатива: либо подчиниться варварскому игу славян, либо окончательно разрушить центр этой враждебной силы – Россию».

После всего этого стоит, пожалуй, задаться вопросом: «Так кто же был верным последователем идей Маркса-Энгельса – лидер первого в мире социалистического государства Иосиф Сталин или их соотечественник Адольф Гитлер?!» Ответ, по-моему, совершенно очевиден. Не был Сталин никаким «марксистом», хоть и объявлялся таковым на каждом углу, не был он и твердолобым фанатиком коммунистической идеи как таковой. Вся его деятельность, по сути дела, как раз и была борьбой с помешанными на разных «измах» «старыми большевиками» и «верными ленинцами», рвавшимися ради «торжества мировой революции» и прочих подобных бредней разрушить с таким трудом создававшуюся Вождем страну и утопить в крови весь русский народ. Сталин видел в нашей стране Великую Империю, возрождал ее, строил, усиливал, защищал и развивал. В коммунистической идеологии он разделял, пожалуй, только идеи всеобщего равенства и социальной справедливости. В большевистской партии и почитании Ленина видел прекрасные идеологические инструменты, способные как нельзя лучше сплотить советский народ для новых достижений и побед. Однако превыше всего для него была мысль о том, что Россия должна занять достойное ее положение в мире – главенствующее и непререкаемое.

Какой, к чертям собачьим, «марксист-коммунист»?! Что бы ни делал Сталин, какие бы судьбоносные решения он ни принимал, происходило это никак не в интересах мифического «мирового пролетариата», в «историческую миссию» которого он, можно не сомневаться, не верил ни на грош, а исключительно во благо России, носившей тогда имя Союза Советских Социалистических Республик. Упоминания об успехах, достигнутых за время его правления нашей страной в экономике, науке и военном строительстве, перечень блестящих побед русского оружия того времени или перечисление территорий, утерянных после 1917 года и вернувшихся в состав СССР при Сталине, являются, так сказать, общим местом. Давайте-ка поговорим о совершенно конкретных вещах, неоспоримо свидетельствующих о том, что будучи главой ВКП(б) и лидером Советского государства, он тем не менее планомерно и последовательно возвращал России вид, суть и статус Империи.

Когда в 1944 году Красная армия, неся освобождение от нацизма, вошла на территорию Восточной Европы, некоторые тамошние жители (те, что были постарше), испытали самый настоящий шок. И принялись приставать к красноармейцам с «диким» вопросом: «В России что, царя вернули?!» Причина была, если не догадались, в красовавшихся на плечах освободителей погонах, не бывших, конечно, точной копией тех, что носила Российская императорская армия, но чрезвычайно на них похожих. Указом Президиума Верховного Совета СССР в Красную армию были возвращены не только «царские» знаки различия, но и сам термин «офицеры», упраздненный в 1917 году. Петлицы со «шпалами», «кубарями» и «ромбами», которые носили товарищи красные командиры, канули в Лету.

Некоторые «умники» по данному поводу берутся утверждать, что Сталин, мол, сделал это «от отчаяния», поскольку «чуть не проиграл войну» – в точности, кстати, повторяя при этом немецкую пропаганду того времени. Данные наветы не выдерживают никакой критики. Маршалы «вернулись» в РККА еще в 1935 году, генералы и адмиралы – в 1940-м. А переход на форму с погонами планировался еще в 1941-м. Ну, понятно, что начиная с 22 июня этого страшного года и до самого Сталинграда Верховному и всей армии было как-то не до погон, извините… Не менее абсурдным представляется и предположение, что Сталин устроил реформу в стремлении «унифицировать знаки различия и систему воинских званий с союзниками». Да чхать он на них хотел! Во всяком случае, в этом аспекте. Тем более что в том же 1941-м Британия и США никакими союзниками для СССР не были – скорее уж, вероятным противником.

Истине отвечают слова, прозвучавшие в публикациях советских газет того времени: «Погоны – символ воинской чести… советские командиры с заслуженным правом готовы к принятию знаков офицерского достоинства». «Тиран» возвращал русским воинам Достоинство и Честь, как-то подзабытые в «классовой борьбе». А еще – таким образом происходило возрождение традиций, делалось прямое указание на то, что Красная армия является преемницей великих и блестящих побед армии Российской. И делалось это не только с помощь новой формы и званий. В тяжелейшие дни Великой Отечественной, осенью 1941 года в РККА была возрождена Гвардия – еще один «пережиток царского времени», казалось бы, навеки похороненный революцией. Правда, имелось и весьма существенное отличие – советские гвардейские части не выродились в «элитное» прибежище «сливок общества», гораздо больше времени проводившее в дворцовых караулах и парадах, чем на войне. Эти соединения свой высокий статус получали за героизм, проявленный на полях сражений, и в дальнейшем их бойцы били оккупантов так, что только клочья летели.

Не меньшее отражение это нашло и в наградной системе СССР. В июле 1942 года (не самый, мягко говоря, удачный для нашей страны период Великой Отечественной) были учреждены ордена Суворова, Кутузова и Александра Невского. В марте 1944-го для военных моряков были введены ордена и медали, носившие имена Нахимова и Ушакова. Сталину, в отличие от твердолобых «верных ленинцев», было глубоко наплевать на то, что все эти личности были царскими фельдмаршалами и адмиралами, представителями «эксплуататорского класса». Для него они олицетворяли славу и величие России. С Невским вообще был ужас – мало того, что князь, да вдобавок еще и канонизированный святой Русской Православной церкви. Более того – именно такой воинский орден имелся и в Российской империи. Верховного волновало только то, как Невский лупил немцев – недаром же фильм о нем был снят в СССР еще в 1938 году.

Не столь явным, но, пожалуй, не менее весомым шагом по возвращению русских воинских традиций через наградную систему стало учреждение ордена Славы. Появившийся в ноябре 1943 года, он стал фактически точной копией Георгиевского креста – самой почетной военной награды Российской императорской армии. Та же колодка ордена, система степеней, та же принадлежность – «солдатский». Ну, разве что вместо креста и св. Георгия – звезда и башни Кремля. При этом, кстати, сам Георгиевский крест никто в СССР и РККА не «узаконил» (хотя соответствующее постановление Совета Народных комиссаров готовилось), однако и ношению его не препятствовал. Ну, и напоследок еще о наградах: вводя знаки отличия в честь великих русских полководцев, попытки учредить орден имени его, любимого, Сталин пресекал жесточайше. Детально об этом мы еще поговорим в другой главе, но в данном случае важно то, что вместо учреждения награды имени себя, любимого, Иосиф Виссарионович возвращал из небытия славные имена российских полководцев.

Раз уж мы вспомнили о фильме «Александр Невский», то нельзя не упомянуть, что исторические образы, воплощавшую славу России, при Сталине вернулись на киноэкраны в огромном количестве. И это опять-таки не только лишь сугубо «полководческие» фильмы о тех же Суворове и Кутузове, однозначно востребованные Великой Отечественной войной. Картина «Петр I» вышла на экраны СССР в 1937–1938 годах, а идея кинофильма о первом российском царе Иване Грозном, съемки которого начались во время войны, принадлежала лично Сталину. Кстати, он же поставил крест на попытках изобразить на экране Петра Великого в карикатурном виде, как того требовали некоторые сильно «коммунистически правоверные» деятели искусства. Исторический факт – «сталинские» исторические фильмы (того же «Минина и Пожарского») после его смерти принялись резать ножницами цензоров, а то и запрещать. Слишком уж они были русскими, слишком имперскими, а ни разу не советскими.

Казачество российское, которое «пламенные революционеры» не только истребляли физически и уничтожали как класс, но и мечтали стереть саму память о нем, восстановил Иосиф Виссарионович. О том, что именно по его инициативе казаков вывели из жуткого разряда «лишенцев» еще в 1936 году, предоставив им права и возможности, абсолютно равные со всеми остальными гражданами СССР, я уже говорил. Однако это было только начало! Можно только представить себе культур-шок и бессильную ярость «правоверных большевиков», когда в 1936 году в Кремлевском дворце съездов появились казачьи старшины, одетые в роскошную форму времен Империи, с золотыми аксельбантами. Недаром же громче всех по этому поводу из эмиграции злобно шипел Троцкий, совершенно справедливо усмотревший в данном факте «реставрацию порядков и институтов царского режима». Зато как же потом казачьи шашки кромсали гитлеровских захватчиков! Красные казаки Сталина сполна заслужили свое право шагать по Красной площади во время Парада Победы.

Вся деятельность Сталина с определенного периода, чего ни коснись, не просто убедительно говорит – кричит о том, что он всеми силами возвращал из мрака небытия и строил не просто Россию, а великую Российскую империю. Ну, под красным флагом – и что?! Ельцин под «триколором» сделал больше?

Начать тут надо опять-таки с того, что СССР в сталинском видении был как раз реинкарнацией Империи под другим названием, а не «союзом независимых республик». Знаете, как его за эту позицию обозвал Ленин? «Русским империалистом»! Но и во всем остальном, в деталях, вплоть до, казалось бы, мелочей, в Советском Союзе именно волей и стараниями Сталина шло возвращение имен, традиций, понятий, составляющих коренную суть России. Отказ от «Интернационала» и создание гимна СССР, на музыку которого сегодня исполняется гимн России – это Сталин. Возрождение кадетских корпусов под именем Суворовских и Нахимовских училищ – Сталин.

Возвращение центральным органам власти названия министерств вместо революционных «народных комиссариатов» – снова он же. И, кстати, появившийся на месте Совета Народных комиссаров Совет Министров СССР возглавил лично Сталин. Это уже потом Хрущев начал выдумывать совнархозы, что, понятно, ничем хорошим не кончилось. Введение раздельного, как в Российской империи, школьного обучения мальчиков и девочек произошло также в его время. Вообще говоря, именно Сталин, по сути дела, восстановил в СССР классическую русскую систему образования, изрядно разрушенную «верными ленинцами». А начал он при этом с изменений в преподавании истории, которые были предприняты еще в 1934 году. Именно Иосиф Виссарионович лично потребовал создать для советских школьников учебники, в которых прошлое дореволюционной России не поливалось бы грязью, не изображалось бы сплошной чередой «страданий угнетаемого народа», а представало бы во всей своей славе и величии. Будущих воинов и созидателей создаваемой им Империи Вождь собирался воспитывать, что называется, «с младых ногтей». Надо признать – ему это удалось в самой полной мере. И, кстати, советские кандидаты и доктора наук, профессора и доценты появились тоже при нем.

Еще одна интересная деталь – именно при Сталине в СССР была возрождена еще одна сугубо имперская примета – Суды чести. Сделано это было на самом высоком государственном уроне. 28 марта 1947 года соответствующее Постановление: «О Судах чести в министерствах СССР и центральных ведомствах» было принято Политбюро ЦК ВКП(б). При этом Иосиф Виссарионович значительно расширил сферу применения данного предмета. В Российской империи правом на Честь и соответствующие суды обладали только господа офицеры, дворяне преимущественно. В империи Сталина Честь иметь должны были все, во всяком случае, все, кто находился на государственной службе. Но и спрашивалось соответственно – тоже со всех, без исключения. Надо сказать, что эти самые сталинские суды являются предметом особой, прямо-таки утробной ненависти нашего либерально-интеллигентского племени. Мол, через них Вождь «осуществлял идеологический диктат» и, главное, осмелился, изверг эдакий, «воспитывать» «лучших людей страны», к каковым господа интеллигенты безусловно причисляют себя, любимых, и никого более. Ну, и вдобавок проводил «огульную» антизападную, в особенности антиамериканскую пропаганду. Да, воспитывал! Да, проводил! А, что, не надо было, скажете? Так я вам приведу цитату из самого Иосифа Виссарионовича – как раз по этому поводу:

«Если взять нашу среднюю интеллигенцию, научную интеллигенцию, профессоров, врачей, у них недостаточно воспитано чувство советского патриотизма. У них неоправданное преклонение перед заграничной культурой. Все чувствуют себя ещё несовершеннолетними, не стопроцентными, привыкли считать себя на положении вечных учеников. Это традиция отсталая, она идет от Петра. Сначала немцы, потом французы, было преклонение перед иностранцами… засранцами!»

Ну, и есть здесь хоть слово неправды?! Сомневаетесь – так включите, что ли телевизор, в Интернет зайдите… Полюбуйтесь на наших «демократов», особенно из числа представителей «креативного класса» (ведь так они кажется, сейчас себя называют?), вслушайтесь в их речи, полные презрения к собственной стране и рабского преклонения перед заокеанскими «гуру»… Прав был Сталин, еще как прав! И мыслил при этом опять-таки не как князек «банановой республики», а как истинный император.

Да что говорить, если даже наш любимый праздник – Новый год, вернул советским людям в 1935 году Иосиф Виссарионович! С момента революции таковой находился фактически под запретом, как «буржуазный» обычай с «поповским подтекстом». Это при том, что дедушка Ленин позволял себе такие «еретические выходки», как устройство в Горках елки для местной ребятни. Причем даже не на Новый год, а страшно сказать – на Рождество! Но потом за дело взялись его «верные последователи», стремившиеся лоб расшибить в своем революционном и антирелигиозном рвении – и понеслось. «Религиозность ребят начинается именно с елки. Господствующие эксплуататорские классы пользуются “милой” елочкой еще и для того, чтобы сделать из трудящихся послушных и терпеливых слуг капитала!» – это из брошюры «Материалы к антирелигиозной пропаганде в рождественские дни», изданной в 1927 году. «Только тот, кто друг попов, елку праздновать готов!» – это из детского журнальчика тех же годов. «Родители, не сбивайте нас с толку! Не устраивайте Рождества и елку!» – оттуда же. Привычный всем нам с детства призыв: «Елочка, гори!» в то время имел весьма зловещий смысл. В преддверии Рождества «юные безбожники» зажигали не свечи на празднично наряженных елках, а сами несчастные деревца. Ужас-то какой…

Конец ему настал в 1935 году, когда в канун Нового года в газете «Правда» появилось письмо первого секретаря ЦК ВКП(б) УССР Павла Постышева. Имело оно вот какое содержание: «В дореволюционное время буржуазия и чиновники буржуазии всегда устраивали на Новый год своим детям ёлку. Дети рабочих с завистью через окно посматривали на сверкающую разноцветными огнями ёлку и веселящихся вокруг неё детей богатеев. Почему у нас школы, детские дома, ясли, детские клубы, дворцы пионеров лишают этого прекрасного удовольствия ребятишек трудящихся Советской страны? Какие-то, не иначе как “левые”, загибщики ославили это детское развлечение как буржуазную затею. Следует этому неправильному осуждению ёлки, которая является прекрасным развлечением для детей, положить конец. Комсомольцы, пионер-работники должны под Новый год устроить коллективные ёлки для детей. В школах, детских домах, во дворцах пионеров, в детских клубах, в детских кино и театрах – везде должна быть детская ёлка! Не должно быть ни одного колхоза, где бы правление вместе с комсомольцами не устроило бы накануне Нового года ёлку для своих ребятишек. Горсоветы, председатели районных исполкомов, сельсоветы, органы народного образования должны помочь устройству советской ёлки для детей нашей великой социалистической родины. Организации детской новогодней ёлки наши ребятишки будут только благодарны. Я уверен, что комсомольцы примут в этом деле самое активное участие и искоренят нелепое мнение, что детская ёлка является буржуазным предрассудком. Итак, давайте организуем веселую встречу Нового года для детей, устроим хорошую советскую ёлку во всех городах и колхозах!»

Почин был не то что одобрен – моментально подхвачен и развит до предела. Буквально в тот же день было принято Постановление ЦК ВЛКСМ СССР «О проведении вечеров учащихся, посвященных встрече нового 1936 года». Эх, тридцать шестой, тридцать шестой… Сталинская «оттепель». «Жить стало лучше, жить стало веселей»…

Понятное дело, что заслугу возрождения елки, пусть и не рождественской, а новогодней приписывать одному Постышеву было бы совершенно неправильно. Идеологические решения такого уровня мимо Вождя пройти не могли ни в коем случае. Равно, как и публикация в «Правде» – главной газете страны. Да и моментальная реакция ЦК комсомола свидетельствует о том, что соответствующее постановление уже было подготовлено и лежало на столе руководства, лишь ожидая подписи. Товарищ Сталин «отмашку» дал – и пошли праздновать! В 1937 году с подачи Наркомата просвещения и Комитета по игрушке (да, да – был и такой!) на свет появилась новая методичка, посвященная уже не антирелигиозной бредятине, а вопросам правильной организации встречи советского Нового года. Вот строки оттуда: «Верхушку ели следует украсить пятиконечной красной или серебряной блестящей звездой. На средних ветках надо вешать игрушки, не требующие детального рассматривания: бонбоньерки, хлопушки, крашеные шишки, бутафорские овощи и фрукты, а на краях ветвей – аэропланы, парашюты, пограничника Карацупу с собакой Ингусом, паровозы и броневики. Новогодняя елка должна быть праздником счастливого детства, созданного в нашей стране огромными заботами партии, правительства и лично товарища Сталина о детях…»

Кстати говоря, и тут нашлись полудурки, перешедшие в своем рвении все разумные границы. Кто-то додумался наштамповать елочных шаров с портретами Ленина, Сталина и Маркса с Энгельсом (куда ж без этих!), чтобы придать праздничному дереву совсем уж коммунистический вид. Ну, дали по шапке, конечно, и строжайше воспретили делать подобное впредь. Стеклянные шарики – не гранитные стелы или мраморные плиты, так что у вождей Страны Советов сплошь и рядом получались на них не канонические лики, а прости, господи, какие-то жуткие рожи. Бородатые же авторы бессмертного «Капитала» и вовсе выглядели какими-то дикими пародиями на Деда Мороза, изрядно набравшегося где-то еще до начала праздника… Да и вообще, изображения тех, о ком в СССР было принято упоминать с приличествующим священным трепетом и почтением, болтающиеся среди иголок в компании зайчиков-белочек-мишек и снежинок с шишечками, смотрелись довольно-таки дико. Не знающим меры «новаторам» строго поставили на вид и велели со «святым» впредь не баловать. Ограничиться заслуженным пограничником с его не менее заслуженным псом и героями-папанинцами.

Окончательно всенародным праздником Новый год стал в 1948-м, когда на государственном уровне 1 января было объявлено выходным днем. Можно не сомневаться, такое решение приняли бы намного раньше – да война проклятая помешала. Впрочем, отмечали этот праздник в окопах и блиндажах Великой Отечественной. Во всяком случае, новогодние открытки, отосланные с фронта жене моим дедом, храню как реликвию по сей день… Так или иначе, но появление в Советском Союзе самого любимого всеми нами, самого массового, доброго и волшебного праздника однозначно заслуга Иосифа Виссарионовича. Так что – «Спасибо товарищу Сталину за елку и Деда Мороза!» Ну, а если серьезно, то оценивая его деятельность на посту главы советского государства, о Сталине однозначно нужно говорить ни в коем случае не как о «коммунистическом лидере», а как о человеке, не просто поднимавшем тосты «за великий русский народ», а посвятившем возрождению и укреплению величия России всю свою жизнь.