– Мне необходимо выпить, лучше пива, и побольше. – На обратном пути в гостиницу Джош догнал меня. – Послушай, я беру свои слова обратно. Группа просто чудовищная, но ты здорово с ними справляешься.

Неправда, они – шестерка чудесных ребят, они ценят дружбу и могут прийти на помощь, и я за это их полюбила.

– Ужасно, что сегодня нам пришлось отменить планы из-за погоды. И почему мы должны провести последний вечер в этой чертовой забегаловке? Я рассчитывал, что Ларс как следует раскошелится ради финального аккорда! А это… и официантка немного странная, фамильярничала со всеми, а с какой стати? Разве кто-то ее назначил главной? Всё бормотала что-то насчет сюрприза. Вся программа составлена нелогично. Я бы не так организовал пресс-тур. Этот ваш Ларс все же какой-то чудной, и все идеи у него нелепые. – Я слушала его молча. – И я не уверен, что впереди нас не ждут какие-нибудь новые фокусы, – мрачно продолжал Джош.

– Ничего страшного не случилось.

– Но могло случиться. Не знаю, что бы я сегодня делал без тебя. – Он помолчал. – Я должен перед тобой извиниться. Прости, что я… что я тебя тогда подставил.

Я пожала плечами. Это было далеко в прошлом.

– Ну так как, мир?

Остановившись, я пристально посмотрела на него. Неужели он серьезно?

Отделаться от Джоша было несложно. Оказавшись в вестибюле отеля, он, как и все остальные, выразил желание отправиться к себе в номер, чтобы согреться и посушиться.

– Мне нужно кое-что узнать на ресепшен, – сказала я, – так что увидимся позднее. В семь часов в вестибюле.

Конрад, стряхнув капли воды с усов, с тоской устремил взор куда-то за мою спину.

– В семь, – твердо повторила я, понимая, что за это время он способен причинить серьезный ущерб. – А сейчас – идите греться.

– До семи еще далеко, – подкручивая мокрый ус, протянул Конрад.

Аврил подхватила его под руку.

– Идем-идем, Конрад, нам туда.

Глядя, как всей гурьбой они вваливаются в лифт, я испытала нескрываемое облегчение. Хорошие они ребята, сердечные, но я совершенно обессилела, весь день пытаясь догадаться, что у них на уме.

Я и правда подошла к стойке регистрации, где милая девушка помогла мне даже больше, чем я могла надеяться: она разрешила воспользоваться цветным принтером в офисе. Мне пришлось оплатить услугу, зато распечатанные фотографии оказались высочайшего качества. Хотя мне совсем не хотелось снова вылезать под дождь, я знала, что дело того стоит. Мне позарез нужны были рамки для фотографий, которые сделала утром Фиона. Я была уверена, что это великолепный подарок для каждого члена группы.

Ева была очень занята. Она снова переставляла мебель. На этот раз в кафе появилось уютное место для отдыха: несколько низких кожаных кресел в углу, лампа, заливающая их теплым светом, а рядом – два широких серых дивана со светлыми покрывалами и подушками нежных пастельных тонов. За ними на полках в цветных бокалах мерцали чайные свечи, и от этого на стенах плясали маленькие красочные калейдоскопы. А столики, сдвинутые вместе, образовали большой квадратный стол, прекрасно сервированный уже хорошо знакомым мне сине-белым копенгагенским фарфором. Между хрустальными бокалами для вина поблескивали серебряные столовые приборы.

«Варме» совершенно преобразилось, и у меня появилось чувство, что мы оказались в чьем-то уютном доме. Дома у Евы. Я приметила кое-какие штрихи ее фирменного стиля. В центре стола – букетики свежих цветов в вазочках из разноцветного стекла. Фарфоровые тарелки, белые и с рисунком, которые, казалось бы, не сочетались, но всё увязывали между собой – как и милые салфетки с цветочным узором. Буйство цвета и сочетание несочетаемого – все вместе это складывалось в узнаваемый почерк – несомненный стиль Евы.

– Ах, какая красота! – захлопала в ладоши Софи, когда мы все вместе вошли в кафе и замерли от восторга, мгновенно забыв, что за порогом холодно и мокро.

Агнета, которая подрабатывала у Евы официанткой, вынесла на подносе шнапс в классических пузатых рюмочках, предлагая нам согреться.

– Я предлагаю выпить за Кейт, – подняла руку Аврил. – Она заботилась о нас и, несмотря ни на что, сохраняла терпение и приветливость. Я бы на ее месте, кажется, поубивала всех, как только мы вышли из самолета.

– Говори за себя, Аврил. Я бы тебя убил еще на паспортном контроле, радость моя, – заметил Конрад, поднимая рюмку.

Аврил в ответ подняла свою, и они чокнулись.

– Какой же ты все-таки душка, Конрад.

– Я знаю.

– Ева, это просто чудо! – При виде вышедшей из кухни Евы Фиона, будто мельница, взмахнула руками и задела Дэвида по голове. Ева улыбалась нам, стоя под руку с высоким молодым человеком.

– Замри и не бейся так, сердце мое. Это что за красавчик-викинг? – пропела Аврил.

– Аврил! – укоризненно пискнула Фиона. – Хотя должна согласиться – он и правда хорош.

– Возьмите себя в руки, дамы, – с укоризной произнес Бен.

Джош подскочил от неожиданности, он был явно смущен.

– Ларс, – и он бросился ему навстречу, вытянув перед собой руку. – Рад вас видеть.

Удивленный Ларс вопросительно пошарил глазами поверх его плеча, нашел меня. Непостижимым образом ему удалось проделать сложный маневр, в результате которого он отделился от матери, обогнул протянутую руку Джоша и направился ко мне.

– Кейт, как дела? Как прошла поездка? – Его искрящиеся синие глаза изучали группу.

– Ларс, как я рада вас видеть. Хочу представить вам всех.

– А можно я сам угадаю? Мама мне обо всех рассказывала.

И рассказывала, видно, подробно, так как Ларс безошибочно опознал всех. Только после этого он обернулся к Джошу, торчавшему в шаге от него.

– Джош Дилэни, из агентства.

– Я вас узнал, но не помню, чтобы агентство планировало прислать двух человек.

– Я приехал только в самом конце, чтобы предложить Кейт поддержку.

Ева заливисто засмеялась и потрепала Ларса по руке.

– Кейт? Поддержку? Сынок, эта девушка абсолютно vidunderlig. Мы все прекрасно провели время.

Аврил вцепилась в Ларса, как могла только она, и совершенно его очаровала. Хмурый Джош схватил меня за локоть и оттащил в угол.

– Почему ты меня не предупредила?

– О чем? Я и сама не знала, что он приедет. Понятия не имела.

– Я не о том. Почему ты не сказала мне, что она его мать?

– Кто, Ева? – Я напрягла память. Нет, моя совесть чиста, это вышло непреднамеренно. – Я была уверена, что ты знаешь.

– Ну да, конечно. Выставила меня полным дураком. Я же ее принял за обычную официантку.

При мысли о Еве у меня перехватило горло. Мне будет ее очень не хватать.

– Хочу поблагодарить всех вас за то, что откликнулись и приехали в Копенгаген, – начал Ларс. – Я очень надеюсь, что вы получили удовольствие, что ощутили вкус хюгге и что у вас появилось понимание того, что же это за явление.

– Не только свечки и шерстяные носки. – Аврил с шутливой назидательностью подняла палец.

Ларс расплылся в улыбке.

– Как вы знаете, очень скоро мы будем открывать «Йем», мы хотим принести хюгге в Лондон. Я очень хотел, чтобы вы действительно прочувствовали, что же это такое. Это в равной мере и специфический датский стиль, и философия жизни.

Он указал на большой макет магазина в дальней части зала и предложил всем подойти и посмотреть.

Здесь были явные черты сходства с «Иллумс Болигус» – просторный атриум и множество уголков и закоулков на всех этажах.

Была здесь секция мебели со множеством стульев в датском стиле, и Конрад тут же завис над ними.

– Фантастическая проработка деталей, мистер Вильдер. И вы пустите в продажу все эти модели? Боже, да сюда надо отправлять на практику будущих дизайнеров мебели страны! Я бы с радостью написал об этом статью.

Фиона размахивала камерой:

– Я могу использовать эти фотографии? В своем блоге?

– Да, – сказал Ларс. – В пакет материалов для прессы я вложил еще и поэтажные планы, чтобы вы лучше изучили детали.

– А здесь что планируется? – Аврил указала на странной формы пустое пространство где-то сбоку.

– Я веду переговоры с флористами, возможно, это помещение займут они, – ответил Ларс. – Но есть проблемы: в Англии не найти местных цветов, которые они хотели бы использовать, так что это пока под вопросом и может сорваться.

Бен обошел макет со всех сторон, так всматриваясь в витрины, будто пытался запомнить каждую деталь.

– Кто сделал для вас этот макет? Сам архитектор проекта?

– Нет, пришлось поискать того, кто бы его изготовил. Это было чуть ли не самое трудное. Найти макетчика.

Бен прищурился, взгляд его серо-голубых глаз стал пронзительным. Я уже знала: это означало, что он обдумывает заинтересовавшую его идею.

– Я хотел бы при случае подробнее поговорить с вами об этом.

– Важно было, чтобы замысел ожил, а сам макет стал проектным заданием.

– Поразительно, – произнес Дэвид, который, как и Бен, осматривал макет со всех сторон.

– А кто архитектор – автор проекта? – спросил Бен, продолжая что-то обдумывать. – Мне было интересно обсудить финансирование проекта и ваши планы на будущее. Мы можем договориться об интервью в Лондоне?

Вот он – бизнес-обозреватель в своей стихии. Впервые я наблюдала, как Бена может воодушевить работа. Он непрерывно фотографировал на свой мобильник и делал какие-то заметки в блокноте.

Вместе с Ларсом они склонились над телефонами, выбирая время для встречи на следующей неделе. Бен наконец повеселел, и это не имело никакого отношения ко мне.

Ужин заканчивался, атмосфера была совершенно праздничная и душевная. Ларс откупорил еще одну бутылку вина, и никого, похоже, не волновало, что завтра рано вставать.

Аврил и Софи вдруг встрепенулись и поднялись со своих мест.

– Мы хотим сказать несколько слов.

Софи подтолкнула Конрада, и он тоже вскочил.

С минуту они перешептывались о чем-то. Видно было, что выступление не отрепетировано.

Аврил, прокашлявшись, обвела всех взглядом.

– Мы хотим… Боже, я сейчас, кажется, пущу слезу, а ведь я не сентиментальна. Я хочу поблагодарить Еву – она прекрасна! – за ее заботу и за то, что мы всегда чувствовали себя здесь такими желанными гостями. Думаю, все согласятся со мной, что «Варме» в эти дни стало для нас вторым домом. А сегодня здесь все преобразилось и выглядит просто невероятно. Спасибо!

Из-под стола донеслось шуршание, и Софи извлекла большой букет цветов. Она передала его Конраду, и тот бодро направился к месту, где сидела наша хозяйка.

– Благодарю вас, Ева, от всех нас. Вы превратили этот тур в истинное наслаждение, я уверен, что каждый из нас очень много почерпнул здесь для себя и извлек много полезных уроков.

Расцеловав Еву в обе щеки, он протянул ей букет – охапку бледно-розовых роз, которые удивительно гармонично сочетались с ее кашемировой водолазкой. Со счастливой улыбкой Ева зарылась в цветы лицом.

– Для меня это тоже было незабываемо, я так рада, что узнала всех вас. Знайте, здесь вы всегда будете желанными гостями. И надеюсь совсем скоро увидеть всех вас в Лондоне, на открытии.

Все зааплодировали.

– Теперь Мэс. Ты просто потрясающий! С тобой так легко. Я бывала в пресс-турах, и там… Словом, веселого было мало. А здесь было весело, но не только – есть огромное удовлетворение от плодотворной работы, и благодаря тебе мы не понаслышке поняли, что делает датчан счастливыми. Думаю, все мы многому здесь научились. – Я начала понимать, что Аврил и в самом деле профи в своем деле. – У нас есть маленький подарок для тебя. На память.

Мэсу вручили сверточек, он развернул бумагу и от души расхохотался.

– Тому, кто видел Русалочку, наверное, не одну тысячу раз, и все же умудрился сделать так, что для нас она ожила, – прокомментировала Аврил, показывая на сувенир – пластиковую копию миниатюрной статуи. А потом повернулась в мою сторону.

Боги, только не это. Я пригнулась пониже и опустила голову.

– И, конечно, Кейт. – Слово взяла Софи. – Вставай, Кейт.

– Может, не надо? – умоляюще посмотрела на нее я.

– Надо. Мы все должны особо поблагодарить тебя за то, что именно ты сделала обычный пресс-тур незабываемым событием. И за то, что была с нами бесконечно терпеливой.

Правда, что ли?

– Доброй, – добавила Аврил, и ее глаза при взгляде на меня потеплели.

– Благожелательной. – Ну, Софи, уж это ни в какие рамки! – Стоило возникнуть какой-нибудь проблеме…

– А они возникали, и не одна, – вставил Конрад, покаянно потупив глаза.

– …ты засучивала рукава и решала ее. Без шума, без патетики. Всегда полная энтузиазма. Готовая помочь. И ни малейшего намека на давление с твоей стороны.

Мне показалось или я осмелилась украдкой посмотреть в сторону Джоша?

Под столом опять зашуршало, Софи вытащила на свет фирменный пакет «Иллумс Боллигус» и радостно вручила мне.

У меня так сильно защипало глаза, что я часто-часто заморгала, а к горлу подкатил комок.

С пакетом в руках Софи обогнула стол, обняла меня, и мы немного постояли, прижавшись друг к другу.

– Спасибо, Кейт. Ты потрясная.

– Я… я не знаю, что сказать. Ну зачем вы, не стоило беспокоиться.

– Стоило-стоило, – уверенно произнесла Аврил.

Дрожащими руками (только бы не выронить и не опозориться перед всеми) я вынула из пакета сверток, завернутый в шелковистую бумагу. На всякий случай положила его на стол и стала разворачивать, слой за слоем, как цветочные лепестки, пока не добралась до середины.

– Ой. – Я подняла глаза на Софи, не зная, что сказать. – Ну зачем ты…

Внутри оказались не одна, а две изумительно красивые и жутко дорогие фарфоровые кружки, которыми я прямо-таки с вожделением любовалась в универмаге – потому что они были поистине прекрасны. А теперь они значили для меня намного, неизмеримо больше. Я так разволновалась, что начала заикаться.

– С-спасибо, спасибо вам. Это так… так… вы просто… – Я глубоко вздохнула. Мне следовало быть профессиональной и хладнокровной, но эти люди меня растрогали до слез. – Как уже говорил Конрад, у нас все было непросто. Но – было здорово! А вы все классные. – Я растерялась и чувствовала себя полной дурой, но все кивали и улыбались. – Они мне безумно нравятся и, главное, прекрасно подходят к моей подставке для яйца.

Ева что-то прошептала своему сыну на ухо, он подмигнул мне и молча поднял бокал.

– У меня для вас тоже есть кое-что. – Я нырнула под стол, а потом обошла всех по очереди и, как Санта-Клаус, раздала плоские свертки всем журналистам, Еве и Мэсу. – Конечно, в основном благодарить надо Фиону. Спасибо тебе, Фиона, что разрешила мне это взять.

Рамки, купленные мной пару часов назад, были не бог весть как хороши. Но они обрамляли ту самую утреннюю фотографию, которая ярко передавала дух товарищества.

Когда они развернули бумагу, раздались крики восторга, многие вскакивали, обнимали и целовали меня. Никто, кроме меня, не заметил, что Бен не сдвинулся с места, хотя мне показалось, что и на его губах мелькнула улыбка. Хотя не исключено, что я это вообразила.