– Держите, – Мэс раздавал билеты перед аркой входа в парк Тиволи. Вокруг возбужденно гудела толпа, люди двигались к входу, задирая головы, чтобы разглядеть пылающие факелы на арке и многоцветную радугу огней, освещающих парк.

Я представляла, что Тиволи – это зеленая зона в центре города, вроде Гайд-парка или нью-йоркского Центрального парка. А это оказался самый настоящий парк аттракционов. В последние дни мы несколько раз проезжали мимо и слышали вопли людей, взлетающих выше парковой стены на американских горках. Мы видели золотистую башню, где люди зависали на чудовищной высоте, перед тем как стремительно упасть, заметили и необычные золотистые постройки, напоминающие минареты.

И вот сегодня наконец этот день настал. Я предвкушала, что смогу отдохнуть, расслабиться и сполна насладиться волшебной страной чудес, ее сверкающими фонарями, прихотливо изогнутыми гирляндами ярких лампочек и китайских фонариков. А еще у меня будет возможность побыть отдельно от Бена. Не то чтобы он меня преследовал весь день. Нет. Это я за ним гонялась. Казалось, у меня в глазах появились диковинные магниты, для которых Бен соответствовал северу. То и дело я ловила себя на том, что смотрю на Бена. Этому необходимо было положить конец. Он – журналист. Мне он совершенно не нужен. Это непрофессионально. Да и я ему совсем не нравлюсь. Все было правильно, но дурацкое сердце екало и трепыхалось каждый раз, как я встречалась взглядом с его голубыми глазами.

Фиона жонглировала своей камерой, делая, как обычно, множество снимков под самыми разными углами.

– Мне здесь нравится. Я даже не предполагала.

– Это место любят многие. Особенно летом, когда здесь бывают концерты и проходят разные действа. И на Рождество тоже.

– Похож на Диснейленд… правда, немножко симпатичнее, – заметила Аврил. – Мы туда ездили на медовый месяц. – Она улыбнулась. – И знаете, какой аттракцион больше всего понравился моему мужу? – Аврил безнадежно вздохнула. – «Маленький мир». Это тупое катание на лодочке мимо островков с поющими куклами.

– Аврил. Полегче на поворотах. Он и у меня тоже любимый. – Софи подбоченилась, изображая возмущение. Аврил посмотрела на нее круглыми глазами, и Софи расхохоталась.

– Собственно, это старейший парк аттракционов в Европе. Уолт Дисней приезжал сюда, вдохновился и задумал Диснейленд, – лопаясь от гордости, сообщил Мэс.

– Надо же. – Фиона опустила висящую у нее на шее камеру. – А я и не знала. – Она, сияя, взглянула на меня. – Еще одна замечательная история для моего блога. Я люблю аттракционы, а ты? – Вопрос был риторический, и девушка, не дожидаясь моего ответа, уже схватила камеру и принялась снимать, как мы стоим в очереди на вход.

Вечером было холодно, и все мы добросовестно закутались. Меня сразил аромат попкорна, живо напомнив о походах в детстве на ярмарку и в цирк в Боксмуре.

Оказавшись в парке, Софи подбежала к киоску с попкорном, а мы, озираясь, ждали ее.

– Как думаешь, ты выдержишь аттракционы? Без проблем? – рядом со мной вырос Бен, руки в карманах джинсов.

Со мной что-то случилось, как будто кто-то бросил мне в грудь горсть мелких камушков и они стали по одному взрываться. Я замерла.

– На ту штуку меня не загонишь, – процедила я сквозь стиснутые зубы. Веди себя нормально. Он же не в курсе. Я кивнула в сторону горки в другом конце парка, которая вырисовывалась на фоне неба.

– Демон. – Бен тоже мотнул головой в ту сторону, и мы оба туда посмотрели под дружный хор воплей, уносившихся в небо.

– С тем же успехом он может называться Ангелом радости, мне всё равно. На вид это ужас какой-то.

– А кому-то кажется, что это весело. – Его глаза блеснули, и мое глупое сердце в очередной раз сделало сальто.

– Я не из их числа, – парировала я. – Если даже я захочу раздолбать себе мозги всмятку, то придумаю другой способ, как это сделать.

Бен засмеялся, вытащил руки из карманов и запустил пальцы в волосы. Он явно что-то задумал.

– А как тебе лодки? Тут, кажется, есть такие аттракционы, детские.

– Как смешно, ха-ха. – Я несильно ткнула его под ребра, умышленно сделав вид, что не восприняла это как приглашение.

– Там все будет совершенно безопасно. Что скажешь?

Я не успела ответить, как подскочила Софи и сунула мне в руку полосатый пакетик, доверху полный попкорна.

– Сталкивающиеся автомобильчики, – решительно заявила Фиона. – Я их обожаю. Что может быть лучше разборок на трассе, если хочешь выявить истинное лицо человека. Я хочу посмотреть, есть ли у Дэвида темная сторона.

– У меня? – невинно переспросил Дэвид. – Будь осторожна в своих желаниях.

– Да уж, это точно, – кивнула Софи под наш дружный смех. Дэвид и Софи были самыми добродушными и уживчивыми людьми, каких я когда-либо встречала. Она – жизнерадостная и позитивная, а он – скромный, уступчивый, всегда готовый поддержать.

– Не шути так. Какие еще сталкивающиеся автомобили? Скучновато, – запротестовал Конрад.

– А ты такой знаток аттракционов? – Аврил похлопала его по рукаву твидового пальто.

– К твоему сведению, в свое время я целый сезон отработал в Саутэнде на таком аттракционе с электромобилями, – горделиво объявил Конрад.

– Ты? – не слишком тактично удивилась Аврил. – Я была уверена, что ты рос в собственном особняке. Как минимум поместное дворянство.

– Боже упаси. Моя матушка хотела, чтобы я научился правильно говорить. Она играла в любительских спектаклях. А жили мы в муниципальной квартире.

– Правда? – Я посмотрела на Конрада другими глазами. Он всегда казался мне аристократом.

– Да, дорогая. Людям свойственно заблуждаться. Вся хитрость в том, чтобы не выводить их из заблуждения. – Конрад лукаво подмигнул мне. – Важно не то, откуда ты взялся, а то, куда направляешься.

– Я с этим согласна, – сказала Софи, – хотя мне повезло. Мое детство и впрямь прошло в особняке.

– Только не говори, что твоя мама была в нем экономкой, – поддразнила ее Аврил и изобразила ужас, когда Софи кивнула.

– Что-то вроде того. Кому еще попкорна? – Она потрясла пакетом. – Мы что-то выбрали?

– Да! – выкрикнула Фиона. – Автомобильчики!

Все с удивлением повернулись к ней.

– Итак, наша Мисс Трепетная Тихоня отправляется в рейс! – торжественно провозгласил Конрад.

Фиона зарделась:

– Простите.

– Даже не думай оправдываться! – Дэвид взял ее под руку.

– Прости. То есть… – Она смущенно хихикнула.

– А пусть Фиона будет ответственной за этот вечер, – предложил Бен. – Раз уж она у нас теперь такая властная и деспотичная.

– Ах ты! – Она ткнула его пальцем.

Так, перешучиваясь и смеясь, мы дружно устремились навстречу ярким радостным огням и счастливым крикам.

Как выяснилось, даже за рулем автомобильчика с огромным бампером у Дэвида не пробудились агрессивные инстинкты. Впрочем, у него и не было особых шансов развернуться, так как Аврил почти сразу перехватила управление. Она оказалась на удивление сдержанным водителем, чего нельзя сказать о Фионе. Ту будто подменили, она прыгнула в машинку с Мэсом и с нескрываемым удовольствием яростно таранила всех подряд. Софи уговорила меня сесть за руль, и большую часть времени мы увертывались от атак Фионы и Конрада, нападавших на нас при каждом удобном случае.

Бен решил воздержаться и наблюдал за нами из-за ограждения, причем, когда бы я ни бросила на него взгляд, мне казалось, что он постоянно смотрит на меня.

– Куда теперь, Фиона? – спросил Дэвид, когда вся разгоряченная и радостная компания собралась вместе.

Девушка наморщила лоб и оглядела нас, но по негласному соглашению мы уже решили, что сегодня вечером главарем нашей банды будет она.

– Ну, тогда «Демон».

– Ура! – завопила Софи.

– Йессс! – хором произнесли Дэвид с Конрадом, а Аврил добавила:

– Ну зажжем!

– Вперед, ребята! – Фиона расплылась в блаженной улыбке, предвкушая наслаждение.

Бен вопросительно взглянул на меня. Я вздрогнула и притворилась, что не замечаю.

– Ты уверена?

– Нет. – Я нервно сглотнула. – Но я не могу… не могу испортить Фионе праздник. Смотри, она реально счастлива. – Я хорохорилась, изображая, что мне море по колено. – Ну не умру же я… надеюсь.

– Это абсолютно безопасно, – подтвердил он наконец. Я видела, как он старается меня в этом убедить, но что там какие-то слова, когда у меня в животе уже тикала бомба страха.

– Хорошо, что ты так считаешь. Значит, тебе не страшно.

– А там должно быть страшно. – Бен мягко улыбнулся. – А ведь в том вся хитрость. Всплеск адреналина. За этим люди и ходят на такие штуки. И у тебя все будет хорошо.

– Сама знаю. – Кусая губу, я смотрела, как по изогнутым рельсам в обводе белых огоньков мчится вагонетка с пассажирами. – Что с ней может случиться? Самое худшее?

У Бена вспыхнули глаза, в них горел острый ум, я буквально видела, что его журналистские мозги работают на полную мощность.

– Ладно, забудь, что я это сказала. – Я была уверена, что ему в голову сейчас лезут самые разные ужасы, но, учитывая последние события, для меня невыносимо было даже начинать думать в этом направлении.

– Не волнуйся и не переживай. Закрой глаза и думай о… хюгге.

– Очень забавно.

– Не успеешь глазом моргнуть, как все будет позади – зато ты сможешь потом всем говорить, что сделала это. – Я кивнула. – И я буду рядом с тобой… если хочешь.

Судя по длине хвоста, этот аттракцион был самым популярным. Пока мы стояли в очереди, все обсуждали, надо ли нам взять еще и очки дополненной реальности – эти маски позволяли вдобавок ко всему еще и увидеть летающих вокруг драконов. Я помалкивала. Они, должно быть, просто шутят – поездка жутко страшная и сама по себе, без дополнительных эффектов.

Очередь двигалась – слишком быстро, – и вот мы уже на лестнице, все ближе и ближе к платформе, куда подъезжали вагонетки. Безмозглая кретинка, о чем я только думала, соглашаясь на это? По-моему, я даже тихонько заскулила, еле переставляя свинцовые ноги. Но вот, цепляясь рукой за поручень, я преодолеваю последнюю ступеньку. Бен ждал, повернувшись ко мне.

Я попыталась решительно вздернуть подбородок в духе «нас не напугаешь» и даже одарила Бена неким подобием улыбки, растянув губы и ощерив зубы. Эта гримаса могла бы до слез напугать маленьких детей. И Бена она не обманула. Он нашарил мою руку и пожал. Закрыв глаза, я ответила на пожатие и ожидала, что его пальцы разожмутся. Ан нет, не отпуская моей руки, он шагнул ближе и оказался совсем рядом.

– Вид у тебя перепуганный.

– Что, так бросается в глаза? Я надеялась, что никто не заметит. – И моя попытка говорить невозмутимо тоже с треском провалилась.

– Я заметил только потому, что слежу за тобой. Еще раз: тебя никто не заставляет туда идти.

Все верно, никто не заставлял, но мне казалось, что я должна. Странное чувство – будто что-то гнало меня туда. Я – часть этой непутевой компании. А в последние дни все мы столько узнали о страхах, проблемах и переживаниях друг друга, что невольно сблизились, между нами неуверенно начало устанавливаться что-то вроде привязанности.

– Мне кажется, я должна. – Я подняла голову. Ступенькой выше стояли Аврил и Конрад. Они что-то возбужденно обсуждали, тыча пальцами в уже укомплектованные вагонетки. – Это правда безопасно? Тележка в пятидесяти футах над землей несется со скоростью шестьдесят с лишним миль в час, вопреки всем законам физики, – а я не вижу никаких намеков на страховочную сетку.

– Молодчина! – Бен насмешливо заулыбался и крепче сжал мою руку.

А я прикрыла глаза и постаралась унять охватившую меня дрожь.

– Кейт. – Он развернул меня к себе лицом и с серьезным видом заговорил снова: – Все это длится одну минуту. Это шестьдесят секунд. Все будет позади, ты и испугаться толком не успеешь.

Я шумно выдохнула.

– Шестьдесят секунд?

– Так точно. Целая минута.

– Окей. Думаю, я выдержу.

Очередь внезапно двинулась вперед, и мы очутились перед посадочной платформой. Улыбчивая белокурая девушка (разумеется, она улыбалась и, разумеется, была белокурой – это же Дания!) собирала билеты и отводила людей на посадку. Я сделала шаг вперед. Было еще время отступить, как один маленький мальчик с мамой, которые прошли очередь почти до самого конца, а потом вдруг передумали. Видимо, громкий вой мальчонки непосредственно повлиял на это решение. О, если бы мне было семь…

И вот девушка остановилась перед нами с Беном. Целую минуту я думала, что получила освобождение, что по какому-то божественному вмешательству нас отбраковали, сочтя непригодными. Но все оказалось намного проще – просто предыдущая вагонетка была переполнена.

– Увидимся внизу! – крикнула Фиона и двумя руками помахала нам. От нетерпения она подпрыгивала на сиденье, пока перед ней не опустилась стальная перекладина, страхующая ее драгоценную жизнь. Уж не спятила ли девица?

Затаив дыхание, я наблюдала, как тележка медленно поползла вперед, к первому подъему.

Бен посмотрел на меня сверху вниз, и между нами вспыхнула какая-то искра.

– Той ночью, в «Гровенор-хаус». Почему ты сбежала?

Меньше всего я ожидала услышать этот вопрос и впала от него в еще более безумную панику, чем мысль о высоте. Поэтому от неожиданности я выпалила чистую правду:

– Я испугалась.

Такого ответа он явно не ожидал.

– Испугалась?

– Ага. – Инстинкт самосохранения заставил меня оглянуться через плечо. – А сейчас я просто в ужасе.

Снизу на нас выплеснулась очередная волна криков, заставив меня содрогнуться.

У Бена в глазах что-то мелькнуло. Эта мимолетная комбинация нежности, понимания и сочувствия заставила мое сердце пропустить удар, а потом запрыгать в груди.

Не в силах отвести от него взгляд, я наблюдала, как его голова наклоняется все ближе и ближе, пока не соприкоснулись сначала наши носы, а потом рты.

Я ощутила в губах покалывание, будто электрический разряд – несильный, но от него по венам разлетелся заряд энергии и приятного тепла. Поцелуй длился, становился все глубже, крепче, я прижалась к Бену и полностью расслабилась. Наш опрометчивый порыв медленно набирал скорость, поцелуй Бена становился все более настойчивым. Все было так, как я ожидала – именно поэтому я и сбежала тогда. В голове у меня зазвонили тревожные колокола, запищали клаксоны, завыла сирена: тревога, тревога, остановись, беги, но тело подсказывало совсем другое – пошли-ка ты всех подальше.

Его руки обвились вокруг моей талии, притянули меня к себе. Я обняла его за шею, и в этот момент Бен отстранился с горестной улыбкой, оставив меня в ошеломлении и смущении.

Нагнувшись, он прошептал мне прямо в ухо, обдав его теплым дыханием:

– Это двадцать секунд, плюс-минус.

Я перевела дух, постепенно приходя в себя. Двадцать секунд сногсшибательного блаженства.

– Так что если взглянуть на это с точки зрения поцелуев, вся поездка – это три поцелуя.

– А-а, – почти потеряв сознание, слабым голосом отозвалась я. Да, такой подход, безусловно, все меняет.

Толпа позади нас пришла в движение: люди ожидали возвращения вагонетки, из которой уже выбрались предыдущие смельчаки. Я сосредоточилась на покалывании в губах, на своем лихорадочном пульсе и теплой руке Бена, твердо сжимающей мне пальцы. Нас ожидали ряды черных сидений, немного напоминающих оскаленные зубы. Поднятые перекладины страховочных поручней ждали удобного момента, чтобы с клацаньем захватить нас и удерживать на месте. Возбужденная толпа в нетерпении подталкивала нас вперед. Бен снова схватил меня за руку и потащил за собой, а в желудке у меня вдруг забилась целая стая бабочек, отчаянно рвущихся наружу. Мы заняли места в одном из рядов, причем я даже ухитрилась сделать пару неглубоких вдохов. Щелкнув, опустилась перекладина. Этот громкий звук словно окончательно отрезал меня от мира.

Потом вагонетка начала двигаться. Медленно-медленно.

Секунда. Две секунды. Три секунды. Со зловещей неизбежностью – щелк-щелк – защелкал механизм, как крокодил, что гонялся за Капитаном Крюком. Я цепко, как когтями, вцепилась в перекладину. Когда все кончится, им придется отрывать меня монтировкой.

Невыносимо медленно мы поднимались все ближе к вершине. Предвкушая, что за подъемом ждет первый крутой спуск, я издала сдавленный звук – не то вздох, не то шипение. Под нами раскинулся чудесный, манящий парк с тенистыми деревьями и блестящей гладью озера. Слева, вдалеке от меня, на фоне вечернего неба вырисовывались здания и башни. Охваченная воодушевлением, не имеющим ничего общего с поднимающимся в душе страхом, я чувствовала успокаивающее тепло надежной ладони, лежащей поверх моей руки. Я рискнула и быстро скосила глаза на Бена. От его ободряющей улыбки все мои косточки окончательно превратились в желе.

А потом мы на миг замерли на гребне и сверзились вниз.

Кошмар. Кошмар. Кошмар. Огни слились в неоновые линии. Мы падали, падали, падали, пряди волос хлестали меня по лицу, воздух несся навстречу, не давая вздохнуть. Бешено колотилось сердце, желудок проваливался куда-то, а через несколько секунд мы уже со свистом неслись сквозь ночь вверх под вопли пассажиров.

– Боже мой. Боже мой. Боже мой.

А потом нас перевернули вверх тормашками, и тут уж я – нет, не заорала, а пискнула, слишком перепуганная, чтобы разжать челюсти для настоящего крика.

Бен тут же сильнее сжал мне руку, поглаживая большим пальцем мои побелевшие костяшки, и придвинулся ближе, так что и наши ноги теперь тоже соприкасались.

Резкий поворот вправо, нас занесло, я уцепилась за перекладину, как за свою драгоценную жизнь, боясь, что наша колымага вот-вот сойдет с рельсов. Было слышно, как впереди нас кто-то завывает, будто банши, и я отдавала себе отчет в том, что люди в переднем ряду машут руками в воздухе. Я закрыла глаза, желудок снова отправился в свободный полет. Это был чистый ад. Немудрено, что проклятущий аттракцион носил название «Демон».

Из вагонетки я выбиралась на дрожащих, как у олененка Бемби, ногах. Хорошо, что нас теснила покидающая аттракцион радостная толпа, не давая упасть. Обняв за пояс, Бен потащил меня вниз.

– Боже мой. Боже мой. Я это сделала. Я справилась. – Не переставая бормотать, я повернулась, схватила Бена за руки и заглянула ему в лицо.

– Ты справилась. – Его одобрительный кивок еще усилил мое ликование, внутри у меня что-то щелкнуло. Движимая благодарностью и эйфорией, я забыла обо всем. Мои сомнения спешно попрыгали за борт корабля, и я, встав на цыпочки, потянулась, чтобы поцеловать Бена.

Как только наши губы встретились, он притянул меня к себе. Изогнувшись, я прижалась к нему всем телом, от прикосновения во мне вспыхнула дрожь безудержного восторга. Я бы, наверное, упала, но его рука поддерживала меня за талию, а другая легла мне на затылок. Услышав его приглушенный стон, я и вовсе потеряла голову и так обхватила его за талию, как будто цеплялась за жизнь. Вытянув шею, я с новой силой впилась в его губы поцелуем, отдавшись ему без остатка. Нервные окончания горели. Я все шире приоткрывала рот, а когда наши языки соприкоснулись, все вокруг взорвалось фейерверками. По телу разлилось приятное тепло, и я прильнула к нему еще крепче.

Чувства переполняли, страсть полыхала, я отвечала на каждое движение его губ, чувствуя и понимая, что испытываю тот же голод. Рука моя блуждала в его коротких волосах, отчего кончики пальцев покалывало. Опустив руку, я провела по его щеке, поросшей колючей щетиной.

Мы сплели руки. Стукнулись носами. Дыхание, прерывистое и жаркое, звучало все громче.

Мне казалось, что мы все еще на американских горках, взлетаем и падаем, вверх-вниз. Я снова прильнула к нему, как к спасительному якорю. Никогда еще я никого так не целовала, никогда так не целовали меня, и я не хотела, чтобы это заканчивалось. Я готова была забыть обо всем, только пусть этот поцелуй длится вечно.

Однако остановиться пришлось. Тяжело дыша, мы наконец отлепились друг от друга, не отрывая при этом глаз. Но объятия не разомкнулись до конца, и я так и стояла в круге его рук.

– Ух, – выдохнул Бен.

Я кивнула. Сердце колотилось с такой силой, что я ощущала его удары о ребра.

– И правда ух, – шепнула я, все еще не отводя от него взгляда. Бен смотрел на меня ошеломленно, зрачки у него были расширены, волосы взъерошены.

– Не смотри на меня так, – простонал он, успокаиваясь (хотя я видела, что его грудь все еще ходит ходуном, и видела бьющуюся жилку на шее).

Я слегка пожала плечами – крохотный такой жест женской гордости.

– Нам пора отсюда выбираться, – снова зашептал Бен. – Черт, остальные нас уже заждались.

Я кивнула, облизав припухшие губы.

– Встретимся позже? Когда вернемся в гостиницу? Там бар за углом.

Замерзшие, но сияющие, мы ворвались в теплый вестибюль отеля. Дэвид подтрунивал над Фионой, изображая, как она визжала на «Небесной карусели», Аврил смеялась над Конрадом и Беном, малодушно сбежавшими из «Золотой башни», а мы с Софи затеяли шутливый спор о том, у кого больше намокли джинсы после катания на лодке.

После «Демона» мы с Беном держались на безопасном расстоянии, но все время незаметно обменивались взглядами и поглядывали на часы, с нетерпением дожидаясь возвращения.

– Кейт! – Голос, прогремевший на весь вестибюль, заставил всех замолчать и поднять головы.

Я тоже повернулась на голос – машинальная реакция на собственное имя. Но осознание пришло секунд на десять позже – будто я на полном ходу врезалась во что-то на электромобиле.

Или с разбегу влетела в закрытую стеклянную дверь.

– Джош? – слабым голосом пролепетала я, когда он встал с кресла. Я смотрела на него, нипочем не желая задать вслух вопрос, чтобы не доставить сукину сыну удовольствие на него ответить. Что ты здесь делаешь?

Вместо этого я молча повернулась к остальным, с любопытством глазевшим на него.

– Ты знаешь этого человека? – спросил Конрад в порыве джентльменской доблести. Его усы молодецки подрагивали.

– К сожалению, да, – пробормотала я с упавшим сердцем и в последний раз украдкой взглянула на Бена.

– Меган сочла, что тебе необходимо подкрепление.

Где же оно, хотела спросить я, но вовремя остановилась.

– Привет всем, я Джош Дилэни, из «Мэшин Эдженси».

– Какая-то нелепица. Мы же послезавтра возвращаемся, – сказала я, прилагая все усилия, чтобы голос звучал спокойно и невозмутимо.

– Подстраховочка, на всякий случай. Сама понимаешь. Послежу, что да как – пусть хоть последние дни пройдут без срывов и… происшествий. – Он попытался улыбнуться группе. – До сих пор полет проходил не слишком успешно, не так ли?

Услышав, как Аврил непроизвольно ахнула, я взглянула на нее и заметила, что она что-то шепчет Конраду с перепуганным и виноватым видом. А мне от негодования кровь бросилась в лицо. Покровительственный тон Джоша заставил меня с отвращением скрипнуть зубами. Что мне только могло в нем нравиться?

Повисла неопределенная пауза, и тогда Аврил, что называется, включила принцессу. Полностью игнорируя Джоша, она с великолепной холодностью обратилась к остальным:

– Мы еще не передумали идти в бар? Я не откажусь от джина с тоником. Ты ведь нас догонишь, Кейт? – Подойдя поближе, она дружески мне подмигнула.

– Да, присоединюсь к вам через минуту. – Я постаралась не выдать своего удивления, когда все члены группы по очереди подходили, дружески трепали меня по плечу, махали мне и кивали, прежде чем направиться к бару. Бен шел медленнее других и все оглядывался, будто желая убедиться, что мне не грозит опасность.

Я готова была расцеловать моих дорогих журналистов за эту демонстрацию солидарности.

– А вы, ребята, держитесь по-свойски, никакой дистанции, – заговорил Джош. Его обычная язвительность вернулась мгновенно, стоило группе скрыться из виду. – Ничего удивительного, что возникли проблемки.

– Ничего такого, с чем бы я не справилась. – Я пристально смотрела на него. – Как ты вообще посмел намекать при них на мою некомпетентность?

– На воре шапка горит. – Он развел руками, ощерившись в такой мерзкой ухмылке, что я задумалась: что мне будет, если я затолкаю эти безукоризненные белые зубы ему в глотку?

– Ни у кого из них нет претензий по поводу поездки. – По крайней мере, никто не высказывал их вслух.

– Именно поэтому Эд и Меган решили позволить тебе остаться.

– Позволить мне остаться? – пропищала я, как взбешенная морская свинка. И снова пристально посмотрела на его зубы. Может, все же попортить этот шедевр стоматологии? И не важно, что будет потом, дело того стоит.

– Я подумал, что тебе не повредит помощь.

– Что?!

– Боже, Кейт. Ну, хватит, хватит тебе ершиться. Посмотри на это как на благоприятный случай. Я смогу дать положительный отзыв о твоей работе в ближайшие два дня.

– Ершиться! По-твоему, я должна проглотить то, что ты явился сюда без предупреждения?!

– Кейт, я тебя умоляю. Ты успела как следует наломать тут дров. Несчастные случаи. Пропавшие журналисты. Заоблачные счета. Все это как-то не слишком профессионально, вот и… – Он оглянулся на возвращающуюся группу. – Если позволишь так выразиться, я усматриваю здесь определенную проблему. Ваша деловая поездка все больше смахивает на дружескую попойку. Ты стала для них своей, заигралась и забыла, что вообще-то ты здесь на работе! Что ж, такое случается – если опыта не хватает.

Больше всего мне хотелось зарычать и вцепиться ему в глотку. Нет, скотина, я не позволю тебе так выразиться. Вместо этого я заговорила, горячо и взволнованно:

– Мы только что были в Тиволи. Все сбросили напряжение, расслабились. И, как ни странно, никто не потерялся и не попал в аварию. А уж где и случаться таким вещам, как не в этом парке.

– Не сказать, что это было очень умно. Как профессионал, ты должна держать дистанцию. Эти люди – журналисты. Деловые знакомства. Но не друзья. – Джош презрительно выпятил губу, явно вспомнив, как мы с Софи шли под ручку и покатывались со смеху. Его слова обожгли меня. Нет, эти люди стали мне друзьями. С Софи мы даже уже договорились вместе пообедать, когда вернемся домой. – Серьезно, Кейт. Это вопрос твоего профессионализма. Чрезмерное сближение с деловыми знакомыми из СМИ влечет за собой катастрофические последствия. Да ты и сама имела уже случай убедиться, как Конрад воспользовался твоей добротой. Уж и не знаю, что за этим последует – например, мы услышим, что ты спишь с Бенедиктом Джонсоном.

Я залилась краской, а Джош вдруг бросил на меня острый взгляд, подозрительно пошевелив бровями.

– Это было бы непростительным нарушением профессиональной этики.