«Шоб ты жил на одну зарплату!»
В сознании современного человека стирается представление о проклятии как осуждении за нарушение запрета или обещания. Мы улыбаемся наивности грозных табличек эллинов и дремучести наших предков-славян с их подсчетами «добрых» и «дурных» часов.
Проклятие почти демифологизировалось и превратилось в формальное выражение враждебности, неприязни. Иди куда подальше! Пошел ты в баню! Черт его подери! Катись к черту! Ну его на фиг! Вон отсюда! Эти фразы произносятся механически, как спонтанные реактивные реплики, разговорные присказки или даже слова-паразиты.
Сегодня проклятие уже не выполняет функцию регулятора социальной жизни и корректора поведения. Само слово стало означать не санкцию, а оценку. Говоря «будь ты проклят!», мы выражаем лишь досаду, обиду, негодование.
Современная литература использует формулы проклятий и эксплуатирует их экспрессивный потенциал в художественных целях: от постапокалиптической фантастики Роджера Желязны «Долина Проклятий» до постмодернистской притчи Чака Паланика «Колыбельная».
Многие кинопроклятия стали афоризмами. Вспомнить хотя бы «Бриллиантовую руку» («Шоб ты сдох! Шоб я видел тебя у гробу у белых тапках! Шоб ты жил на одну зарплату!») или «Кавказскую пленницу» («Будь проклят тот день, когда я сел за баранку этого пылесоса!»).
Между тем современности по-прежнему свойственна магическая логика, а массовому сознанию – вера в сверхъестественное. Среди ярких примеров относительно недавнего прошлого – показанный британским телевидением в 1973 году документальный фильм об охоте на тюленей. В адрес охотника, живописавшего сцены жестокого забоя животных, посыпались тысячи писем с проклятиями разъяренных телезрителей. Спустя девять дней после кинопоказа охотник застрелился.
Однако если эту смерть еще можно было объяснить травлей (гл. X), то последовавшие затем гибель его племянника в автокатастрофе и смерть племянницы от застрявшей в горле косточки обыватели и даже журналисты объясняли прямым следствием проклятия. Злоключения на этом не закончились: еще семеро показанных в фильме охотников задохнулись, двое погибли в авариях, а один утонул при невыясненных обстоятельствах, будучи отличным пловцом…
Не менее интригующая ситуация сложилась вокруг упомянутого заклятого камня в Карлайле. Едва камень выставили в качестве музейного экспоната, как на город обрушились бедствия: сильное наводнение, эпидемия ящура, банкротство крупнейшего предприятия, массовая безработица. Местные жители сразу же связали несчастья с епископским проклятием и в 2005 году потребовали снести монумент. Но карлайлский совет «Белых Ведьм» заявил, что это, напротив, может лишь навлечь новые несчастья. Камень остался стоять, на него лишь в целях безопасности нанесли цитату из Послания Апостола Павла: «Не заботьтесь ни о чем, но всегда в молитве и прошении с благодарением открывайте свои желания пред Богом».
Не зарастает народная тропа и к «потомственным колдунам». Не сдают позиций привечаемые бульварными газетами маги, обещающие снять любую порчу – только денежки плати. В интернете полно эзотерических сайтов и советов вроде «Избавляемся от проклятий народными средствами». По данным Института социологии РАН, 67 % гражданок России регулярно пользуются услугами оккультного сервиса. Есть подозрение, что и мужчины отстают не намного, просто больше стесняются и не афишируют свой интерес к магии. За один только 2013 год россияне спустили на колдунов тридцать миллиардов кровных рублей. Для сравнения: это госбюджет всего Казахстана. Словесные оборотни очень живучи.
Сама мысль о проклятии ужасна, чудовищна, невыносима. Оно шепчет устами колдуна и гремит гласом священника, клокочет в надсаженном горле палача и ревет злобой обывателя, торжественно взмывает над городской площадью и безмолвным облаком плывет сквозь толщи времен. Проклятие напоминает человеку о его смертности.
Глава IV
Сорока на виселице. Сплетни и слухи
Известное дело, от пересудов, да напраслины, да сплеток ни пешком не уйти, ни на коне не уехать.
П.И. Мельников-Печерский «На горах»
Соберите все глупые сплетни, выйдет хроника прелюбопытная.
П.А. Вяземский «Старая записная книжка»
Одного боюсь: сплетен боюсь.
Ф.М. Достоевский «Бедные люди»
Питер Брейгель Старший «Сорока на виселице», 1568, дерево, масло
Перед нами последняя, написанная за год до смерти картина великого живописца. В центре перебирает долговязыми ногами-опорами виселица с сидящей на ней сорокой – символом то ли болтливости как источника сплетен и порочащих слухов, то ли самих сплетников, которым в былые времена грозила виселица.
Последнюю версию предложил Карел ван Мандер, биограф Питера Брейгеля. Однако такому толкованию, по мнению современных искусствоведов, противоречит иконология изображения. Сорока сидит на самой виселице, а не под ней – стало быть, напротив, сплетня здесь торжествует, и художник указывает на ее смертельную опасность.
Беспечно и задорно пляшущие под виселицей крестьяне ассоциируются с фламандской пословицей: «Дороги к виселице пролегают через веселые лужайки». Виселица словно бы тоже пляшет вместе с людьми и, возможно, намекает на кривду, искаженное правосудие. Так простенькая жанровая сценка вырастает во вселенскую аллегорию. Природа сплетен инфернальна. Образ Сороки неотделим от образа Виселицы. Сорока Брейгеля – подружка ласточки Дешана (гл. I).
Современникам художника эта картина напоминала о терроре герцога Альбы, укорененном в злобной молве о протестантах. То было кровавое время, когда сплетня служила настоящим орудием убийства. Но многое ли изменилось с тех пор?
