VI

– Я всё-таки не понимаю… – кипятился Люк. – Весь почёт – охране! А же мы? Это же мы их обнаружили, рисковали, меня даже ранили… А Генеральный ни слова о нас ни сказал. Это несправедливо!

– Ранили его! – раздражённо фыркнул Пол. Его, похоже, бесили жалобы товарища. – Паршивая царапина это, а не рана! Да от мальчишка и нож-то еле-еле держал! Бонусы тебе начислили? Утрись и помалкивай в тряпочку. Почёта он захотел!..

Люк задохнулся от возмущения.

– А тебе разве не начислили? Сам же получал вместе с нами!

– А что я должен был, по-твоему, делать? Гордо отказаться? В рожу дяде Антону запустить? Он-то чем виноват? Его дело ведомости подписывать…

– А я, по-твоему, виноват?

– Виноват. И я вместе с тобой. Видел, как даунов на куски рвали? Стариков, мальчишек – ядовитыми челюстями, со всех сторон! Если бы не мы – спокойно сидели бы сейчас живые-здоровые на Погорелых этажах…

– Прекратите! – тоненько закричала Лея. – Не могу больше это слушать! Ведь специально пришли сюда, чтобы успокоиться, а вы всё никак не уймётесь!

…волна многоногих волосатых туш захлестнула последнего сопротивляющегося дауна. До слуха ребят донёсся тошнотворный хруст разрываемой плоти, и Лея, к тому моменту белая, как бумага, согнулась, её вытошнило. Люк с Полом, не сговариваясь, подхватили девочку под локти и стали протискиваться к выходу. Люк видел, что в толпе то тут, то там, попадались другие лица – бледные от ужаса и отвращения. Дядя Антон оборачивался и суетливо повторял: «ничего-ничего, ребятки, больно тут душно, вот она и сомлела. Сейчас посидит на воздухе, водички попьёт, оклемается…» А Лея взахлёб рыдала, и отталкивала их руки, не желая никуда идти…

Она пришла в себя, лишь оказавшись на одном из узких дощатых карнизов, устроенных вокруг стебля древолианы. Наружу удалось выбраться без особого труда – охраны возле мостков не было (все убежали смотреть казнь) и ребята поспешили по тонким раскачивающимся рейкам, стремясь поскорее преодолеть два десятка метров, разделяющих Офис и наружный мир – зелёный, полный птичьего щебета, цветочных и травяных запахов.

Они устроились на узкой полке, на обратной стороне стебля, под широченным листом-водосборником. Пол подпрыгнул, ухватился за черенок, повис, и раскачивал лист своим весом, пока через край не полилась струйка воды. Лея подставила под неё сложенные ладошки и плеснула себе в лицо, смывая следы пережитого кошмара.

Люк устроился на самом краю и сидел, свесив ноги над бездной. Вид отсюда открывался потрясающий – курчавое зелёное море простиралось до самого горизонта. Кое-где в лиственных волнах виднелись огрызки особенно высоких зданий, но ни одно их них не шло ни в какое сравнение с башней, в которой располагался Офис. Прямо перед ними медью сверкал в лучах вечернего солнца ещё один небоскрёб – непогода и прочие капризы природы пощадили фасады, лишь кое-где испятнанные тёмными провалами выбитых окон. В противоположность ей, стоящая чуть дальше башня выглядела как хитро закрученный скелет диковинного существа – здесь большинство панорамных стёкол не уцелело, и теперь небоскрёб выглядел, как умопомрачительных размеров карточный домик, обвитый титаническими жгутами древолиан.

Люк покосился на сестру. Она отвернулась от спорщиков и сидела, глядя вдаль. Отсветы, отбрасываемые гранями соседней башни, играли на её лице, окрашивая кожу в густо-медный цвет.

– Вот ты говоришь – «спокойно сидели бы…» – обратился он к Полу. – Но они ведь развели там огонь! Огонь, понимаешь? А если бы начался новый Великий Пожар? Да мы бы все уже превратились в пепел!

– Дурак ты, бригадир. – ответил Пол.

– Почему это – дурак? По-твоему, огонь не жжёт?

– Потому что в башке у тебя ничего кроме речей Генерального! Сам соображать разучился и сестре голову заморочил…

– Я всё слышу. – не оборачиваясь, сказала Лея.

– Вот и слушай!

– И слушаю! И не понимаю – почему ты не видишь, какой он?

– Кто?

– Да Генеральный же! Ты заглядывал когда-нибудь ему в глаза глаза? Они… они жуткие! Посмотрит на человека – тот словно обмякает, голову опускает, кивает и поддакивает: «конечно, Генеральный…», «сию минуту, Генеральный…» И – бегом за бонусами. Противно…

Лея с негодованием тряхнула головой, её волосы снова взвились невесомой, пушистой волной.

– …или, того хуже: восторженно орёт, как все эти, Паучьем холле!

Люк припомнил, как обмяк мужчина-даун под взглядом Генерального.

«…а ведь сестрёнка, пожалуй, права. Что-то тут крепко нечисто…»

– Вот ты скажи, бригадир… – Пол уже вернулся к прежней теме.

– Что, по-твоему, дауны делали с огнём?

– Ну… – Люк замялся, – грелись, наверное? Или воду кипятили, у них же нет солнечных конвекторов…

– И снова дурак. – скривился Пол. – Конвекторов на Погорелых этажах полно, бери-не хочу. А огонь им был нужен для другого.

– Для чего?

– Видел инструменты, которые несли за ними охранники? Клещи, гармошку эту с ручками…

– Кувалду. – добавила Лея. Она по-прежнему сидела к спорщикам спиной.

– Именно! – подтвердил Пол. – Это, чтоб ты знал, кузнечные инструменты! С их помощью тот дядька в кожаном фартуке ковал сталь!

– Но ведь её очень трудно расплющить! – удивлённо отозвался Люк. – Кончик арматурины расковать на заточку – и то полдня надо кувалдой стучать…

Пол кивнул.

– А я о чём говорю? Кузнец нагревал сталь докрасна – кстати, та кожаная гармошка для того и нужна, чтобы раздувать угли – и она становились мягкой, как медная проволока!

– Погоди-ка…

Люк смотрел на него с подозрением.

– А когда ты успел всё это разглядеть и понять? Только не говори, что прямо тогда, на погорелых Этажах…

– Нет, я и видел-то их всего несколько секунд…

– Вот именно! Тогда вопрос: откуда ты это знаешь?

Пол сглотнул. Люк смотрел на него в упор, словно обвинитель в суде.

– Я жду!

– Ну… понимаешь… в общем, мне рассказали.

– Рассказали? Кто?

Лея повернулась. В её глазах, ещё красных от недавних слёз, угадывался неподдельный интерес.

– В самом деле, Пол – кто? – спросила Лея. Глаза у неё были красными, опухшими от недавних слёз. – Мы никому, ты же знаешь…

Пол помедлил, потом кивнул.

– Только если никому. Уговор?

Люк и Лея одновременно мотнули головами.

– Ладно. Вы слышали когда-нибудь об Огнепоклонниках?

В ограниченном со всех сторон пространстве Офиса, где несколько сотен человек живут буквально на головах друг у друга, откуда годами, десятилетиями нет никакого выхода, кроме как на стебли древолиан, непросто хранить секреты. Даже те, что касаются только чувств или образа мыслей человека. И уж тем более трудно оставаться «невидимой» целой группе, состоящей из дюжины живых душ. Но Огнепоклонникам это как-то удавалось – до той самой минуты, когда Пол в запале спора выложил всю правду об их организации своим товарищам по бригаде «водопроводчиков».

Мы не верим, что огонь это воплощение зла, говорил он. Быть может, для тех, кто не умеет обращаться с ним с должной осторожностью, он опасен и даже смертелен, но если относиться к огню с должным уважением, он способен стать величайшим благом.

И дело не только в ковке металлов: вспомните, сколько возможностей даёт нам пар и кипяток из конвекторов! Без них мы не смогли бы выжить – а ведь даже на маленьком костерке можно вскипятить котелок воды куда быстрее! Не надо менять трубы, подновлять зеркала, не надо больше зависеть от погоды, от времени суток. А знали бы вы, какой замечательный вкус у зажаренного на жаровне мяса, или печёной из ореховой муки лепёшки! И какой гадостью кажутся после них варёные яйца и тюря на тёплой водичке, которую мы тут хлебаем…

Но тогда, спросил Люк, почему Генеральный и тот же дядя Антон запрещают огонь? Неужели они глупее десятка сопляков, решивших, что знают что-то, неведомое остальным?

Они просто трусы, отвечал Пол. Жалкие трусы, когда-то до смерти напуганные Великим Пожаром, и с тех пор не смеющие даже помыслить об огне. А ведь когда-то огонь был повсюду, его не боялись и умели избегать опасностей, которые он несёт. Мы часто находим на старых схемах значки, обозначающие противопожарные системы. Так что мешает и нам подумать о безопасности – вместо того, чтобы шарахаться от огня, подобно диким животным? для борьбы с пожаром. Так что мешает и нам научиться тому же?»

Вот именно, кивал Люк, и Лея поддакивала ему, хотя очень хотела согласиться с Полом. Когда-то люди умели тушить пожары, и кто знает, сколько десятков, может, сотен зданий они спалили, овладевая этим мастерством? У нас же всего одна башня, один Офис – и если он сгорит, погибнем и мы, все до единого…

Но дело не только в боязни огня, возражал Пол. Ты знаешь, какие острые и крепкие ножи старой работы! Заточки и наконечники из расплющенных гвоздей не идут с ними ни в какое сравнение! Если у каждого будет кованое стальное оружие, можно будет перебить пауков, проложить дорогу вниз, выйти из под власти Генерального! Сам подумай – зачем ему нужно, чтобы у каждого их нас было надёжное, крепкое оружие? Конечно, незачем – ведь тогда его верзилы-телохранители не смогут хватать кого попало по первому подозрению…»

Глупости говоришь, возмущался Люк. Всем известно, что власть держится не на оружии, а на согласии всех жителей Офиса, на понимании того, что только вместе мы – сила, а значит, нужен кто-то, кто будет эту силу направлять!

Пусть так, немедленно отвечал собеседник. Но тогда почему уже тридцать лет Офисом правит человек, которого никто и никогда не выбирал на этот пост? Почему он присвоил право распоряжаться жизнью любого? И зачем он натравливает нас на даунов, которые отродясь не сделали Офису ничего дурного – разве что, отказались признавать власть Генерального…

И вы, горстка придурков, хотите это изменить? – усмехнулся Люк. Кончится тем, что вас схватят и бросят в Паучий Холл! А остальные будут, как давеча, орать «Слава Генеральному!» и «Смерть им!»

И ты будешь орать вместе с ними? – спросила Лея. Буду – не буду, пожал плечами Люк, но, во всяком случае, я не поверю россказням о безопасности и пользы огня, пока не увижу это собственными глазами!..

Так смотри, ответил Пол. Смотри и попробуй понять, если ты ещё на это способен. Мы, Огнепоклонники, не боимся огня и знаем, как заставить его служить себе. И вы оба, если захотите, тоже сможете научиться!

Хочу, немедленно отозвалась Лея. И думать не смей! нахмурился Люк.

И что ты мне сделаешь? – сощурилась она. Ударишь, убьёшь, донесёшь охране? А может, сам бросишь её ядовитым паукам? презрительно осведомился Пол. Ну, давай, действуй, верный, не знающий сомнений слуга порядка!

И Лея стиснула его ладонь, так что Люк понял: она ни за что, даже под угрозой Паучьего холла, не разожмёт пальцы…

Лея смотрела на брата огромными, полными тоски и страха глазами. Пол стоял за её спиной и, сложив руки на груди, озирал горизонт.

Люк потёр ладонями щёки.

– Слушайте, может, хватит на сегодня дискуссий? Надо остановиться, успокоиться, обдумать всё хорошенько…

– Правильно! – Лея вскочила. – Пол, залезь наверх, плесни ещё водички. Горло пересохло от этих разговоров!

Но Пол не двинулся с места. Он приложил руку козырьком к глазам и всматривался левее обглоданной спирали башни Эволюции. Там, на фоне закатного неба парила в дальнем далеке одинокая чёрная точка.