Глава 5
Хозяин болот

— Ее звали Элайна, — отрешенно произнес Алекс, когда наконец-то смог справиться с навалившимися на него эмоциями и выбраться из давно забытых воспоминаний. Полторы недели Крон пытался снова забыть то, что когда-то чувствовал к светловолосой чародейке, и то, что своими грубыми словами он навсегда распрощался даже с тенью надежды снова быть с Элайной.

Охотник провел это время в молчании и старался не замечать происходящие вокруг него вещи. Не замечать, как постепенно меняется природа, как древние почти черные деревья начинают сменять молодые березы, как тракт становится все уже, а деревни и города менее богаче. Не замечать, как Блэкхард пытается завести разговор с Энидой, и как он каждый раз терпит поражение. Каждый раз скьярл замолкал, но через пару дней начинал сначала бесполезный разговор.

Алексу прекрасно удалось скрыться от всего, что творится за пределами его души, но сейчас он был готов начать возвращение к нормальной жизни.

— Все дело в ней? — подъехав к Алексу, нерешительно спросил Блэкхард. В его голосе прозвучало почти незаметное переживание за самочувствие друга, однако охотник проигнорировал слова скьярла. Не одарил его даже кивком. Он просто продолжал смотреть вперед, на восток, где небо уже начало темнеть.

— О ком он? — Спросила подъехавшая сбоку Энида.

— О чародейке, с которой мне пришлось работать много лет назад, — хмуро ответил Крон, не сводя взгляда с горизонта. — Возможная родственница твоей госпожи Валерии… Ты знала ее? Знаешь, почему она решила настолько сильно изменить свою жизнь, что пошла в жрицы?

— Она стала жрицей? — удивленно спросила Энида, случайно потревожив свою бурую лошадь. — Бывший магистр школы воды стала жрицей? Я считала бредом то, что она была беременна, а тут все гораздо серьезнее — жрица Лжи! Подожди… Не хочешь ли ты сказать..?

— Это была моя кровь, — почти прошипел от гнева Алекс. В его глазах вспыхнул опасный огонь, рука потянулась к спрятанному под плащом клинку, а къярд, почувствовав эмоции своего хозяина, обнажил огромные, наполовину демонические клыки и учащенно замахал хвостом. — Этот ребенок был моим. Он был продолжением моего рода, а она украла его у меня. Я даже не знаю жив ли он.

Охотник замолчал, прекрасно осознавая, что будь у них с Элайной все иначе… вернись она из Моравола и скажи правду, это ничего бы не изменило. Любой борец с демонами в выборе между семьей и охотой незамедлительно выберет второе. Это необходимо, чтобы увести опасность от дорогих ему людей и избавить их от участи стать обыкновенной жертвой мести. Алекс понимал эту истину и из-за этого ему становилось еще более тошно.

— Нам надо искать место для ночлега, — нарушил Блэкхард, нависшую над путниками тишину. — Скоро стемнеет, твоему къярду нужно будет отправиться на охоту, а нам отдохнуть и поспать.

— Тебе нужно отдохнуть и поспать, а я в норме, — хмуро поправил Алекс, не желая признаваться даже самому себе, что около часа назад он чуть не свалился от усталости, но вовремя вставший на месте къярд помог охотнику прийти в себя.

— Твой друг прав, — вставила свое слово Энида, — если сейчас подует ветер, и ты свалишься на землю, никто из нас не станет ждать, пока ты найдешь в себе силы забраться обратно на странного коня с не менее странной кличкой Буцефал.

— Нормальная у него кличка, — с внезапно проснувшимся акцентом Менрока сказал Алекс. — И нам не стоит останавливаться по пустякам. Чем быстрее мы доберемся до клинка, тем быстрее наши пути разойдутся, и я не столкнусь больше ни с одной чародейкой.

— Ты, да и не столкнешься с чародейкой? — язвительно спросил Блэкхард.

— Уеду на юг, подамся в наемники или поступлю в один из гарнизонов у прорыва Скверны, — заявил Алекс, слезая с Буцефала. Охотник понимал, что ни скьярл, ни чародейка не отстанут от него, пока он не остановится на привал и не даст своим спутникам отдохнуть; как и понимал, что после пережитого у него не осталось сил на лишние споры.

— Думаешь это спасет тебя? — Шутливо крикнул Блэкхард ему вслед, ожидая ответной шутки от охотника, однако ответа так и не последовало. Алекс даже не обернулся, чтобы смерить скьярла недовольным взглядом. Он выпустил поводья из своих рук, аккуратно снял седло с Буцефала, освобождая терпеливого къярда и указал ему на лес. Конь благодарно наклонил голову и медленно отправился на демоническую охоту.

Глядя Буцефалу вслед и дожидаясь, пока его спутники спешатся, Алекс решил, что будет безопасней, если они отойдут от людного места и потратят лишний час на поиски лесной поляны, чем проснутся посреди ночи из-за незваных гостей или станут жертвами дорожных разбойников.

— Нужно углубиться в лес. Не хочу, чтобы посреди ночи меня разбудила очередная шушера. — Охотник увидел, что Блэкхард хотел ему что-то возразить, но не стал дожидаться, пока скьярл произнесет свои слова, а просто развернулся и направился в сторону леса. К его счастью, напарники не стали спорить с ним и молча проследовали за охотником.

Поиски ночлега продлились недолго. Прошло около часа, когда они нашли небольшую поляну, вполне сухую и уютную, чтобы провести ночь. Хворост отыскался быстро, и уже через несколько минут путников согревал небольшой костер.

— Долго нам осталось? — спросил Блэкхард, вытащив из сумки часть своих припасов. Сейчас это были сушеные фрукты, но Алекс помнил, что у них есть и другая еда. Например, в полдень он перекусил вяленым мясом, а утром пожевал какой-то травы, которую Энида смогла подсунуть безразличному ко всему охотнику.

— Еще неделя по тракту, затем несколько дней пути через лес. — После недолгих расчетов в уме произнесла Энида. — Если повезет, то успеем разобраться со всем и выбраться к ближайшему поселению к двадцатому числу. Там и расстанемся.

— Я не понимаю, зачем ты вообще связалась с Алексом, если тебе не терпится расстаться с нами, — произнес Блэкхард, ковыряясь небольшой веткой в уже появившихся углях. — Почему ты решила помочь ему и почему не бросаешь нас прямо сейчас? Тебе ведь достаточно просто развернуться и уехать обратно в Моравол.

— Потому что у нее тоже есть пророчество, — холодно произнес Алекс, наблюдая за прекрасным танцем языков огня. — Потому что она известна Первоначалам, и те, вместе с Августином, звали ее наследницей. Не знаю, что означает ее титул — что полагается ей в наследство — но Ложь вздрагивала, когда я пытался добиться ответа.

Крон не стал продолжать свою речь и спрашивать у Эниды, какой еще смысл есть у этого слова — наследница — и почему ему стоит опасаться «госпожу фон Рейнор». Он нервно закинул в рот последний на сегодня кусок сушенного яблока и поднялся с места.

— Я буду недалеко, — сообщил он и быстрым, неровным шагом ушел с поляны, оставляя Эниду и Блэкхарда наедине друг с другом. Они долго сидели молча, глядя в костер и пытаясь согреться. Ветки были довольно мелкие и сгорали слишком быстро, не давая ни капли тепла.

Наконец, Блэкхард не выдержал, наблюдая за тщетностью попыток Эниды перенять от костра тепло, поднялся и ушел в лес на поиски поленьев побольше, которые смогут согреть чародейку, по иронии имеющей звание мастера огня.

Довольно быстро отыскав пару старых и обвалившихся берез, скьярл вернулся и, переломив их надвое, бросил в костер.

— Тебе нужно успокоить его, — произнес Блэкхард усаживаясь обратно на уже прогретую землю. — Ты единственная, кто сейчас справится с этим.

— Почему я? — удивилась Энида. — Ты его друг — тебе и успокаивать. Я для него никто — лишь проводник и ничего более.

— Не пытайся делать вид, что тебе наплевать на этот чертов меч. — Блэкхард посмотрел сквозь костер на чародейку. — Алекс убьет любого, кто встанет у него на пути, и уж точно не отдаст никому то, что считает своим по праву. Просто считаю, что ты должна знать: что бы не говорилось в твоем пророчестве, если тебе нужен меч, то стоило поискать помощи у другого человека.

— Зачем мне какой-то меч? — фыркнула Энида. — У меня есть магия, и я умею ей пользоваться гораздо лучше, чем любой рыцарь своим ржавым железом. А мозолить руки, портить ногти и проводить время за попытками овладеть вашим примитивным оружием — это бездарная трата жизни.

— Я не говорил, что ты не умеешь пользоваться мечом и должна тратить время на то, чтобы научиться держать его, — поморщившись произнес Блэкхард. — Послушай, наш охотник так устроен, что, если для поиска меча ему необходимо бы было сжечь Моравол, он без каких-либо сомнений сделал бы это. При этом ему было бы плевать на чужие жизни. — Блэкхард внезапно смолк и хмуро уставился на костер. Через несколько секунд он отрешенно добавил. — Вспомни о моих словах прежде, чем решишь предать его.

— Тогда, если ему плевать на чужие жизни, почему он спас меня? Ведь тогда он еще не знал о том, что известно мне, — наклонив голову набок, спросила Энида.

— Скорее всего, ответ на этот вопрос лежит в причине, по которой вы стали работать вместе. — Блэкхард перевернул тлеющее бревно и почесал нос. — Послушай, кем бы ты не считала нашего охотника, ты должна понимать, что в таком состоянии он только помешает нам. Меня он убьёт, так как не сможет прикрыть спину, а тебя оставит ни с чем, когда до твоей цели останется всего пару шагов. Этого ты…

— Ты не отстанешь от меня, пока я не пересплю с ним? — ехидно спросила Энида, устав от разговора с Блэкхардом, и поднялась на ноги.

Чародейка не верила ни единому слову скьярла, она не видела в охотнике человека, способного уничтожить целый город, чтобы добраться до своей цели. Он казался ей всего лишь обычным крестьянином, который на мгновение выбрался из деревни и решил поиграть с мечом. Однако слова скьярла и неожиданное предупреждение Августина заставили ее задуматься о сущности Алекса, и она посчитала нужным узнать больше о человеке, с которым ей предстоит исполнить свою судьбу. Узнать, что именно в нем такого, что даже великий архимаг стал считаться с тем, кто абсолютно не владеет даже зачатками магии. И сделать это необходимо в личном разговоре, а не вытягивать информацию из его друзей.

— Надеюсь, мне не придется пожалеть об этом. — себе под нос произнесла чародейка, направляясь в те заросли леса, за которыми скрылся Алекс. Блэкхард благодарно посмотрел на нее и удовлетворенно кивнул.

— Помни, что ты убьешь нас всех, если Ал не придет в себя! — Крикнул он вслед уходящей в лес чародейке.

Фон Рейнор нашла Крона сидевшим на корнях векового дерева. В быстро темнеющих сумерках охотник пытался что-то написать на листке бумаги, и бормотал понятные только ему слова. Подойдя ближе она, смогла рассмотреть рисунок неизвестного ей существа и едва разборчивое в темноте описание.

— Теперь все сходится, фон Рейнор, — произнес Крон, почувствовав на себе взгляд чародейки. — Все последние десять лет моей жизни лишь безумные игры Первоначал… Ложь и Тьма… кто бы мог подумать?

— Я не понимаю, о чем ты, но может ты возьмешь себя в руки и перестанешь обижаться на жизнь? — чародейка уселась на корни рядом с охотником.

— Старик Хеленхорд прислал тебя читать нотации? — Легкая усмешка пробежала по губам Алекса. — Не думал, что чародейка твоего уровня станет подчиняться благородному выродку.

— Не забывай, что слова выродок и благородный исключают друг друга. — Видя, что охотник не собирается поворачивать в ее сторону голову, Энида ладонью закрыла его дневник. Алекс грязно выругался и резким движением снял капюшон. Его лицо выражало целый букет гневных эмоций, а тяжелое дыхание подсказывало, что он готов «взорваться» в любую минуту.

— Старик Хеленхорд? — Продолжала Энида, чувствуя, что внешнее напряжение охотника лишь иллюзия, за которой он прячет внутреннюю пустоту. — Серьезно? Неужели твоей богатой фантазии хватило только на это?

— Иногда большего и не требуется. — Коротко ответил Алекс и снова усмехнулся. — Ни одной знатной особе нельзя верить: ни аристократам, ни чародеям. Все вы умеете только лгать и использовать тех людей, которые верят вам. Да, он бастард, но кровь предателя и лжеца течет в его венах, и именно она дает ему жизнь.

— Пусть так. — Пожалуй, впервые за время их знакомства согласилась Энида без тени притворства и ехидства. — Но все же ты взял его с собой. Не прогнал прочь, как поступил со всеми остальными, а взял с собой. Значит, тебе не так уж и важно, кем он когда-то был, и что от тебя скрыл. Уверен, что дело в Блэкхарде?

Алекс повернул голову и посмотрел в карие глаза Эниды. Темные и властные, словно буря в море, за которой в далеком детстве он любил наблюдать из окна своей маленькой комнаты в Кронсмарке. Яркие вспышки молний, бурление моря и постоянный ливень будили в его душе чувство свободы и силы. Именно в такую погоду молодой крестьянский парень решился убежать из родного дома, забыть всех, кто был рядом и стать охотником. Сейчас, глядя в глаза ненавистной ему чародейки, он словно снова оказался там, в темной комнате у окна, проклиная всех на свете.

— Забудь про то, что сделал твой друг. — Сбрасывая с Алекса странное наваждение, произнесла Энида. — Да, он не сказал тебе, кто его отец, но ведь не нам решать, кто будет нашими родителями. К тому же, ты не в силах изменить прошлое. Даже первый из Первоначал признает это. Поэтому лучше сосредоточиться на строительстве будущего и на том, как мы его встретим…

— Именно этому учит нас самый древний и несомненно самый великий из Семнадцати — Время. Именно он подарил нам секунды, минуты и часы, но не в его силах повернуть их вспять, — На автомате перебил Алекс чародейку, вспомнив заученные когда-то давно строки. — Трактат о Семнадцати профессора Мирцента Мобиуса. Если хочешь заговорить меня парой умных слов, то попытайся сделать это теми книжками, которые я не знаю.

— А кому-то надо тебя заговаривать?

Алекс пожал плечами.

— Тебе, Старику Хеленхорду, Семнадцати. Некоторые верят, что у последних на каждого есть свои планы, но лично для меня это звучит, как полный бред. Им всем плевать на нас, Основателям Мира абсолютно безразлична наша жизнь.

— Ты не представляешь, как ты прав. — Согласилась Энида, не замечая, как внутри нее что-то переменилось по отношению к охотнику. Она поняла, что слева от нее сидит единственный в мире человек, который ни перед кем не встанет на колени, даже перед Семнадцатью. Он никого не поставит выше самого себя, когда даже герцог Августин — человек, владеющий самой могущественной страной севера, смиренно преклоняется перед настоящими хозяевами этого мира… Основателей Мира боятся все, но не Алекс. Он единственный, кто презирает их так же, как и сама фон Рейнор.

— Я всегда прав. — Ответил охотник с довольной улыбкой на губах и снова посмотрел на Эниду. Хотя чародейка и была ему ненавистна, но он не мог отрицать, что в разговоре с ней он чувствует себя не так как с остальными. Каждая ее насмешка над ним скорее забавляла и веселила его, чем вызывала раздражение. Надменный взгляд подстегивал его гордость и заставлял найти в себе что-то, что поставит охотника выше чародейки. С ней он чувствовал себя по-другому. С ней он заново начинал жить…

Однако самое главное это чувство нельзя назвать любовью. Крон прекрасно помнил, что чувствовал, когда рядом с ним была Элайна. Когда они были вместе, Алекс хотел обнять светловолосую маленькую девушку и никогда не отпускать, защищать от всего мира, всех опасностей, что могут быть на земле. Был готов целыми днями сторожить ее даже от дуновения ветра. И каждый раз, когда они расставались, охотник словно лишался части своей души и ничто не могло доставить ему удовольствия.

Однако с Энидой он чувствовал совсем иное. Крон хотел наслаждаться каждым ее словом, смотреть ей в глаза и погружаться в бурю. Охотник чувствовал в чародейке силу и желал поставить эту женщину рядом с собой. Не закрыть спиной, как Элайну и защищать от всего на свете, а вместе перейти в атаку и перевернуть целый мир. Даже Семнадцать Первоначал не смогут помешать им. Плевать на смертельную клятву, на их могущество и власть, с Энидой Алекс чувствовал себя человеком, который сможет сделать все.

Чародейка пробудила в нем неизвестное до этого чувство, и поэтому стала для него загадкой. Загадкой, которую он в эти мгновения поклялся разгадать.

На этот раз никто не посмел развеять волшебное наваждение, и словно подчиняясь неслышимым приказам Судьбы, избранницы Времени, губы двоих непримиримых соперников соединились. Они никогда не должны были быть вместе, но глупый случай решил, что все должно быть иначе. Охотник и чародейка… между ними так ничего и не изменилось. Алекс ненавидел Эниду, а Энида ненавидела Алекса, но даже это не смогло помешать им, забыть до рассвета про весь остальной мир.

Утром Алекса и Эниду ожидал сюрприз. Вернувшись к до сих пор не потухшему костру, они обнаружили не только Блэкхарда, но и маленькую женскую фигурку, облюбовавшую кусок земли рядом с ним. Она была настолько крошечная, что охотник бы сказал, что перед ним сидит ребенок, случайно оказавшийся в этих лесах и отчаянно ищущий своих родителей, если бы не огромные миндалевидные глаза, в которых не было ни единого намека на зрачок.

Он моментально обнажил клинок наполовину и свободной рукой указал на неожиданную гостью:

— Какого черта ты еще не убил ее, Хеленхорд? — голос Алекса был уже не такой холодный и отрешенный, как вчера и своей грубостью давал всем остальным понять, что охотник без промедления отправит нечисть в Пустоту, если скьярл немедленно не объяснит ему, что происходит.

— Морена мой друг! — моментально вскочив и закрыв собой девушку, ответил Блэкхард. — В отличие от тебя, нам не запрещено иметь…

— Иметь друзей среди нечисти? — подняв бровь, спросил Алекс, и, решив, что не желает драться из-за обычной утопленницы, с силой толкнул клинок обратно в ножны. Скорчив неприятную гримасу, он взял свою изношенную сумку и начал проверять на сколько дней им хватит оставшихся припасов.

— А что в этом такого? — с искренним непониманием Блэкхард развел руками. — Они такие же существа, как и мы, и имеют право на жизнь, если не отнимают ее. А Морена никогда и никого не убивала!

— Утопленниц не просто так избегают обычные люди, — вместо охотника произнесла Энида. — Нечисть не просто так назвали нечистью, и кому, как не скьярлу, понимать это? Сегодня твоя Морена мило хлопает глазками, а завтра затащит в болото очередного паренька. В конце концов, ей же надо что-то есть. Я права?

Последняя фраза была адресована утопленнице, которая осмелев нашла в себе силы выбраться из-за спины скьярла и показаться перед чародейкой и охотником. Сейчас Энида видела, что кожа девушки имела синеватый оттенок, а под подбородком зияла внушительная рана.

— Мы не питаемся людьми…, - начала оправдываться Морена, но Алекс грубо прервал ее.

— Конечно не питаетесь. Вы поедаете их душу, словно демоны или обычные духи. Питаетесь энергией живых людей, чтобы окончательно не умереть самим и не оказаться в Пустоте. Вы — трусы, которые боятся покинуть этот мир, и из-за этого должны страдать обычные люди.

Алекс сказал все эти слова, не отрывая взгляда от своей сумки и не оборачиваясь в сторону утопленницы. Крон презирал Морену за то, что она просто существует. Ему было плевать на то, что он может затронуть чувства не до конца умершей девушки. Охотник испытывал полное безразличие к тому, что в ее мертвых глазах могут появиться настоящие слезы, и его абсолютно не волновал тот факт, что они уже появились.

— И что ты предлагаешь? — выкрикнул Блэкхард, впервые за несколько лет по-настоящему выйдя из себя. Он был одним из тех людей, которых не легко вывести из себя. Являясь чем-то подобным острову благоразумия в море ненависти, скьярл сопровождал охотника и помогал ему мыслить холодно, когда сам Алекс был не способен сделать это. Блэкхард всегда был спокойным, но сейчас скьярл действительно устал терпеть дурацкие принципы Алекса и решил, что настало время поставить своего «друга» на место.

— Убить ее?! — Увеличив силу своего голоса, крикнул Блэкхард. — Знай, что я не позволю тебе сделать это. Не позволю Морене стать еще одной жертвой Алекса из Кронсмарка, человека которому ничего не стоит без всяких раздумий отсечь голову одному из немногих друзей детства!

— Тауф не был мне другом, — спокойно напомнил Алекс, завязывая последний узел на сумке. Он взял в руки кожаный мешок, поднялся и осмотрелся по сторонам. — Буцефал вернется сразу, как станет нужным…

— Твой конь заботит тебя больше, чем жизнь других людей? — Увидев неожиданное спокойствие Алекса, Блэкхард умерил свой напор.

— А ты не знал? — безразлично спросил охотник, вытащил меч из земли, вложил его в ножны и продолжил говорить с неестественным для него спокойствием. — К тому же твоя Морена не человек, и единственное, что спасло ее от неминуемой гибели — клятва не действует на обычную нечисть.

— Зачем она пришла? — прервала их перепалку Энида, скрестив на груди руки. Ее вопрос был единственной здравой фразой за сегодняшнее утро.

— А не все ли равно? — спросил в ответ Алекс. — Нечисть притягивается к скьярлам, как мухи к навозу, а утопленницы очень редко живут в одиночестве. И если мы не хотим оказаться в окружении воняющих тухлой рыбой мертвецов, то нам нужно убираться как можно быстрее.

— Нам не все равно, — хмуро произнес Блэкхард, поднимая с земли серпы и пристегивая их обратно к поясу. — Послушай, Алекс, я знаю, какое у тебя отношение к тем, кто перестал быть человеком, однако Морена спасла мне жизнь, и поэтому мы должны быть хотя бы немного благодарными этой девушке.

Алекс снова презрительно поморщился, осмотрелся по сторонам, выискивая глазами Буцефала, который должен был ошиваться где-то поблизости, и, потерпев неудачу, неохотно кивнул утопленнице, разрешая ей начать говорить.

— На нашем болоте появилось чудовище, — осторожно начала Морена, бросив на Алекса опасливый взгляд. Разглядев в его глазах давно забытое самим охотником влияние Хаоса, она отошла на несколько шагов назад и запинаясь продолжила. — Оно… утащило остальных друзей… и Оза. Пожалуйста, помоги найти их… или отомстить.

— Оза? Вы так прозвали водяного? — С усмешкой в голосе спросил Алекс, не воспринимая просьбу утопленницы всерьез. Он уже представил себе, как по вине Блэкхарда потратит целый день на исследование болот, тщетно отмахиваясь от москитов и ругая себя за порчу единственных сапог.

— Оз — это ее парень, — хмуро сказал Блэкхард. — Ты можешь хотя бы просто выслушать? У моей подруги беда, и мы должны ей помочь. Тебе ли не знать, что я сейчас чувствую?

— Хорошо, — Алекс указал Блэкхарду на слабо протоптанную тропу в лес, по которой они с Энидой вернулись к скьярлу. — Бери свою Морену и иди на ее болота. Парень наверняка уже мертв, а ползти в гиблые топи — верный путь разделить его не завидную судьбу. Неужели великий скьярл Блэкхард, наш старик Хеленхорд, после стольких охот и убийств упырей согласится принять такую смерть?

— Она мой друг, — настойчиво повторил Блэкхард и обратился к Морене, — не волнуйся, я помогу тебе. Даже если придется сделать это в одиночку, но я помогу тебе.

— Отлично, — пряча за новой усмешкой свое недовольство, произнес Алекс. Он до сих пор был зол на Блэкхарда из-за его тайн и недоверия, однако охотника абсолютно не радовал уход скьярла на последнем участке пути, и где-то глубоко внутри своей проклятой души он надеялся, что они вместе с другом возьмут этот клинок и принесут Марии, показав ей часть пророчества, которая должна была принести им свободу.

— Хочешь идти — иди. Я не имею никакого права держать тебя рядом с собой или заставлять отказывать своим друзьям в помощи, — нервно договорил Алекс и отвернулся, чтобы устремить свой взгляд на деревья, из-за которых вот-вот должен был показаться его верный къярд.

— Ты хочешь бросить своего друга? — удивленно спросила Энида и, схватив Алекса за руку, развернула его лицом к себе. — Уверен, что сможешь себе простить его смерть или привыкнуть к жизни без «надоедливого скьярла»?

— Ты сама говорила, что нам нужно как можно быстрее разобраться с этим клинком, — напомнил Алекс.

— Говорила, — согласилась она, и в ее глазах промелькнул довольный блеск. Чародейка знала, что охотник задаст ей этот вопрос и была готова на него ответить, — но ты все равно ввязался в эту историю с ожившим мертвецом и полез в склеп. Блэкхард почти умолял тебя оставить его город и отправиться дальше, но ты не послушал. А теперь готов оставить одного в окружении болот, утопленниц, водяных?

— Ты уговариваешь меня остаться, фон Рейнор? — Алекс поднял бровь и отошел на несколько шагов назад. — Хорошо, мы останемся здесь, потеряем на болотах день или два, а, возможно, и сгинем в них только для того, чтобы вы оба смогли посмотреть, что это за чудовище напугало тех, кто и так является чудовищем.

Блэкхард полностью вернул над собой контроль и отнесся к последним словам Алекса как можно более спокойно. Теперь он понимал, что многократно возросшая ненависть и чрезмерный цинизм были всего лишь ответной реакцией охотника на старое, почти забытые знакомство с Элайной, которая, как оказалось, скрыла от охотника один очень важный факт о последствиях их встречи, и из-за этого его друг еще долго не сможет нормально спать и воспринимать находившихся вокруг него людей спокойно, не желая вцепиться им в горло.

Блэкхард так же понимал, что Алексу нужно гораздо больше времени, чем одна ночь, чтобы он смог восстановиться, и в своих мыслях искренне попросил Семнадцать дать ему сил вытерпеть это время и не сорваться.

— У нас есть план? — Импульсивно спросил охотник. — Или мы залезем в болото, посмотрим на тварь, попробуем убить ее, вытащим из трясины останки Оза и отправимся домой?

— Похоже на все твои остальные планы, — скептично заметила Энида.

— Пусть так, однако у меня всегда был план гораздо лучше, чем просто довериться утопленнице и отправиться в тысячелетнее болото, — недовольно проворчал Алекс и посмотрел на утопленницу. — Мы же даже не знаем, с кем должны бороться, ведь так?

— По ее описанию я могу сказать, что у них на болоте завелась гидра, — ответил Блэкхард вместо Морены, покачал головой и поднялся с земли. — Огромная и довольно сложная тварь. Не каждый скьярл согласится столкнуться с ней и лично убедиться в ее способностях к регенерации.

— Мы пытались убить ее, вместе с охотниками отрубали ее головы, но каждый раз вместо одной вырастали еще две, — вставила свое слово Морена и, увидев не одобряющий взгляд убийцы демонов, поспешила спрятаться за широкой спиной скьярла. Алекс еще больше нахмурился и спросил Блэкхарда:

— Они жили вместе с охотниками? Мирно? И ни разу не убивали друг друга? Ни один водяной не утащил очередного заблудшего парня на дно? — в его голосе звучало недоумение, разбавленное разочарованием по отношению к обычным людям, которые жили бок о бок с нечистью и иногда даже работали сообща. Разумеется, разочарование Алекса, как всегда, нашло свое выражение в злости.

— Не все должно быть так однозначно, Алекс. Не вся нечисть стремится убивать и питаться только людьми, — Блэкхард замолчал, обратив внимание на почти неслышимый несколько минут назад звук ломающихся веток, который с каждым мигом становился все ближе. Предусмотрительно положив руку на один из серпов, он продолжил. — Ты же прекрасно знаешь, что такое встречается и среди демонов. Некоторые из них убивают кур, овец, быков, ежей, питаясь их крошечными душами…

— Они делают это не из благородства, — недовольно заявил охотник и сделал шаг в сторону деревьев, из-за которых доносился звук неаккуратного и, возможно, огромного существа. Секунда, и из леса вышел Буцефал, который снова был прекрасен. Къярд смог полностью излечить себя и сейчас снова стал тем великим и гордым конем, черная шерсть которого завораживала даже Эниду. Он снова стал собой и теперь долгое время Алекс не позволит къярду рисковать собой, даже если будет уверен, что Буцефал отделается лишь еще одной временной потерей облика.

— Буцефал присмотрит за вашими лошадьми, пока мы не вернемся. — Потрепав прекрасную гриву къярда, охотник развернулся, смерил Блэкхарда еще одним недовольным взглядом и пояснил сказанные около минуты назад слова. — Не стоит верить в благородство демонов, старик Хеленхорд. Лишь низшие из них кормятся курами, однако, если бы их организм был способен на большее, они взялись бы и за людей. Черти ничем не отличаются от тех же суккубом и демоном бездны. Порождения Скверны одинаковы…

Охотник смолк, и Блэкхард воспринял это как сигнал отправляться к логову гидры. Он кивнул Морене и попросил ее отвести их к общине охотников, среди членов которых скьярл надеялся найти человека, способного выйти против их почти мифического врага и помочь ему справиться с гидрой, если чародейка и убийца демонов перебьют друг друга или внезапно передумают, оставят скьярла и снова в путь к выполнению обоих пророчеств.

Погода стремительно портилась. Если утро было вполне солнечным, то к полудню небо превратилось в одно тяжелое почти черное полотно, постоянно выплескивающее тонны воды на борцов с нечистью и утопленницу, которой, впрочем, появившаяся сырость была только в радость.

Еще раз выругавшись про себя из-за испытываемого отвращения к утопленнице, охотник сбросил капюшон, подставляя лицо под ливень, и равнодушно, лишь для того, чтобы не проходить весь долгой путь в молчании, спросил Блэкхарда, — ты сказал, что утопленница спасла тебя. Как это было? Ты разучился плавать, или она отговорила тебя от игры в карты с водяным?

— Никогда не пробовал избавиться от своего паршивого чувства юмора и демонического ехидства? — с улыбкой на губах спросил Блэкхард в ответ.

— Постой, а это случайно не ты танцевал с полуночницей? — удивленно воскликнула Энида, вспомнив, как Алекс мимолетно упоминал об их споре. Она мгновенно поняла, что обвинения в игре в карты с водяными были обоснованы, учитывая, что иногда скьярл любил превращать охоту в настоящую потеху. — Лорд Крон, кажется, говорил об этом…

— Лорд Крон? — с восхищением протянул Блэкхард и засмеялся. — А тебе идет, Алекс. Точнее шло, пока ты снова не оброс этой неуклюжей бородой. Никогда не думал после того, как освободим тебя и Марию от клятвы, побриться, выкупить Менрок и взять себе это имя?

— Пророчество не говорит о свободе от клятвы, — отрешенно и отчасти устало произнес Алекс себе под нос, в одно мгновение снова став хмурым. — И оно предназначено только для меня — не для Марии. Вполне возможно, что Безглазый увидел тоже самое, что показал мне вий, и под свободой имел в виду только смерть.

Скьярл резко остановился, пытаясь адекватно воспринять информацию, которой поделился Алекс. Неожиданные до боли слова охотника, словно стрела, вонзились в его мозг и своей неожиданной правдой потрясли его.

— И ты подумал об этом только сейчас! — мгновенно схватив Алекса за плечо, прокричал Блэкхард. Не контролируя себя, он до боли сдавил плечо охотника и продолжил кричать, — когда собирался сказать это ей, Алекс? Когда собирался рассказать об этом Марии?

— Я не знаю! — крикнул Алекс в ответ и, ударив тыльной стороной ладони по схватившей его руке, избавился от хватки скьярла. — Послушай, Хеленхорд, я и сам не рад тому, что единственное, что подарит мне клинок — смерть; что он приблизит меня к Сердцу Аскаила, и там я найду свою погибель! У вас с Марией есть выбор, вам не пророчат все вокруг, включая Первоначал, что вы умрете от рук демона, когда мир будет гореть в огне. Ты не видел тот хаос, что пришлось увидеть мне, и если ты хочешь меня в чем-то обвинить, то сначала подумай, каково живется мне, зная о тщетности своей борьбы!

— Что с ними такое? — спросила Морена у чародейки. Энида повернула голову в сторону утопленницы, смерила ее презрительным взглядом и, пожав плечами, ответила:

— Твой друг защищает честь своей девушки от посягательств моего…, - чародейка осеклась. Она не знала, как назвать Алекса, после того, что произошло сегодня ночью. Остался ли он обыкновенным ключом к пророчеству или стал чем-то большим? Чародейка абсолютно не понимала, что происходит внутри головы почти безумного охотника, и не была уверена, станут ли они чем-то большим, чем просто проводник и искатель или…

Энида встряхнула головой, сбрасывая неожиданное и омерзительное наваждение, и продолжила говорить:

— У мужиков так принято. Если между ними возникает спор, то они считают своим долгом доказать свою правду на кулаках или отрезать спорщику голову. Ничего необычного…

— Они сейчас будут убивать друг друга? — испугавшись и часто заморгав, спросила утопленница, вызвав у Эниды улыбку.

— Они? — чародейка чуть не рассмеялась от одной мысли о драке между скьярлом и охотником. — Нет. Все, что они сделают — поорут друг на друга, пытаясь выяснить чей голос громче, помашут кулаками перед лицом и разойдутся. Не беспокойся, уже через час эти двое забудут об этом и снова станут неразлучными друзьями.

— Возможно, — неожиданно произнес охотник почти у самого уха чародейки. Отвлекшись на утопленницу, она совершенно не заметила, как мужчины закончили свой спор, и сейчас лорд Александр Крон стоял позади фон Рейнор и с ехидной улыбкой на губах смотрел на обсуждающих их женщин. Обернувшись и увидев не самое приятное лицо охотника, Энида смерила его таким же взглядом и недовольно фыркнула.

— Вы уже закончили? — спросила чародейка у Блэкхарда, который стоял чуть впереди и ждал, пока утопленница продолжит вести их к цели.

— Можем продолжать путь, Морена, — проигнорировав чародейку, произнес Блэкхард, и девушка послушно повела их дальше в лес по плохо протоптанной тропе.

— Как вы познакомились? — повторила вопрос охотника чародейка, когда после ссоры друзей прошло чуть менее часа. Она видела и чувствовала, что напряжение между Алексом и Блэкхардом не проходит и, прекрасно помня слова последнего о том, что они должны быть максимально собранными, решила завести разговор, в надежде, что они оба разговорятся и забудут обиду.

— Я уже говорил, что она спасла меня, — неохотно напомнил Блэкхард, прищурившись пытаясь разглядеть впереди что-то, что мог видеть только он.

— Это не похоже на исчерпывающий ответ, — заметила чародейка и обратилась к Морене. — Что тогда произошло? От чего ты его спасла, и почему Блэкхард не мог справиться сам?

Чародейка видела только спину утопленницы и не знала, как изменилось лицо мертвой подруги Блэкхарда, но почему-то Энида была уверена, что его исказила гримаса боли, вызванная не самыми лучшими воспоминаниями о прошлом. Тем не менее она ответила.

— Он искал меня, — тихим и почти загробным голосом произнесла Морена. Чародейка почувствовала, как по ее спине пробежали мурашки от того, насколько зловещим стала речь утопленницы. — Три года назад, когда я случайно забрела слишком далеко и не заметила, как вышла на обрыв…

— Ночью довольно трудно увидеть дорогу, особенно если на небе нет луны и звезд. Морена не смогла увидеть, когда заканчивается земля, и упала в холодную ледяную воду, а живущие там чудовища сделали свое дело. — Закончил Блэкхард предысторию вместо подруги. Видя, как тяжело девушке говорить и вспоминать давно прошедшие дни, скьярл просто не мог позволить ей страдать.

— Ты же говорил, что местные живут в мире с подводной нечистью, — заметил Алекс, шагая где-то позади всех остальных. Он уже почти забыл об их с Блэкхардом сегодняшней ссоре и просто старался сторониться утопленницы, чтобы случайно не высказать новое оскорбление в ее адрес и не разозлить скьярла… снова.

— Живут, — кивнул скьярл, — сейчас. Потому что сестра Морены сбежала из хутора охотников в город и нашла человека, который смог разобраться с водяными, что утащили бедную девушку на дно. Вот только тогда они еще не знали, что это сделали не водяные, а гораздо более древнее и опасное существо.

— В этих дебрях может жить кто-то еще кроме людей и болотной нечисти? — спросила Энида, пытаясь внимательно следить за своими словами, чтобы помирить охотника и скьярла, а не спровоцировать одного из них на еще одну ссору.

— Здесь может жить, кто угодно, — ответил Алекс, пытаясь разглядеть, что находится в несколько сотнях метров впереди них, но плохое зрение, отвратительная погода и идущая впереди огромная фигура скьярла не позволяли ему сделать это. Однако, если бы он обладал тем же зрением, что и Блэкхард, то давно бы уже смог разглядеть человеческие покосившиеся постройки, которые означали конец их пути по заросшему лесу.

— Водяные, лешие, русалки, утопленницы, черты, бесы, архидемоны, но я подозреваю, что Хеленхорд будет рассказывать нам об одном из высших водных духов, — продолжил охотник, оставляя попытки разглядеть непонятные силуэты впереди и переводя взгляд на массивную спину скьярла.

— Один из видов речных божеств, — снова согласился Блэкхард. — Мне пришлось провести достаточно большую работу, чтобы уговорить остальных утопленниц отомстить своему губителю и заставить их подстрекать водяных к войне с более сильным конкурентом. Поначалу те не соглашались, но потом поняли, что настанет время, когда божество начнет кормиться ими, и помогли мне избавиться от его более верных слуг.

— Хочешь сказать, что ты для местной нечисти что-то вроде национального героя? — Медленно и настороженно спросил Алекс, одновременно пытаясь определить, почему его уснувшее полторы недели назад чутье проснулось несколько мгновений назад и забило тревогу. Он огляделся по сторонам, но не увидел ничего, что могло бы принести вред.

Ничего. Кроме непрекращающегося ливня. И отсутствие опасности еще больше насторожило Алекса. На всякий случай он снова натянул на голову свой капюшон и полностью спрятал тело за плащом, который пусть и не защищал его жизнь, как добрая кольчуга, но прошел вместе с ним сотни охот и вселял в охотника абсолютную уверенность в собственной непобедимости.

— От чего тебя спасла Морена? — спросила Энида, не заметив изменившегося тона Алекса. — Ты поднял восстание против речного бога — кем бы на самом деле не было это существо — и вы победили, но от чего тебя нужно было спасать? Водяные посчитали тебя конкурентом на власть? Или просто вспомнили, что ты скьярл, и решили отомстить за своих погибших братьев?

— Они должны были отвлечь внимание слуг водного духа, пока я буду убивать его на небольшом острове в центре озера, — еще более хмурым голосом ответил Блэкхард. — И они прекрасно справились со своей задачей, вот только я оплошал. Я оказался слишком слаб, чтобы в одиночку бросить вызов богу и чуть не поплатился за свою беспечность. К счастью, Морена выбралась из гущи боя и пришла на помощь, приведя вместе с собой подмогу из еще нескольких утопленников.

— Как она нашла тебя? — догадавшись наконец, что же не сходится в случившейся ситуации, и что должно было его насторожить с самого начала, спросил Алекс, не замечая, что уже минуту держит руку на рукояти своего меча. — Мы идем уже около трех часов до чертова хутора охотников, наверняка до ее логова идти еще больше, но каким-то случайным образом утопленница оказалась сегодня утром у нашего костра. Не хочешь объяснить мне это?

Блэкхард обернулся, спокойно смерил взглядом Алекса, и, пожав плечами, добродушно ответил:

— В этом нет ничего сверхъестественного. И Морена мне уже объяснила, как она оказалась возле нас. Один из ее живых братьев ушел из общины и сейчас живет в небольшом поселении — перебрался поближе к городу. Хутору снова нужна была помощь, но люди слишком заняты, и поэтому было решено послать…

— Послать утопленницу в этот поселок, чтобы она попросила своего брата найти еще одного скьярла? И совершенно случайно кратчайший путь из ее омута к поселку брата пролегал через нашу стоянку? — Нервно спросил Алекс и тяжело вздохнул, увидев, как беспечно Блэкхард воспринял его замечания. — Тебе не кажется, что это полнейший бред? Хотя бы потому, что утопленники не могут далеко отходить от мест своей смерти.

— Это ложь, — одновременно заявили Морена и Блэкхард, и, почувствовав на своей спине недовольный взгляд охотника, утопленница неуверенно добавила, — просто там удобнее и привычней.

Над спутниками снова нависло гневное молчание, которое не спешил нарушать ни охотник, ни скьярл. Пусть у них и возникли разногласия, но они до сих пор были друзьями, и очень дорожили своей дружбой, которая длится большую часть их жизни.

— Смотрите, — чародейка указала на деревья впереди себя, между которыми мелькали силуэты нескольких людей. Алекс поднял голову и тоже заметил их; моментально — по неуверенной походке — определив, кто направляется в их сторону, он выхватил клинок из ножен и широким шагом обогнал своих спутников, выходя вперед и готовясь встретить очередные порождения Скверны, неизвестно каким образом оказавшихся в этой глуши.

— Кажется нас встречают? — спросил Блэкхард у Морены, отстегнув свое оружие от пояса и тоже приготовившись принять бой.

— Лайем, это ты? — крикнула утопленница приближающимся мертвецам. Хотя она и прожила несколько лет с утонувшими людьми, но абсолютно не знала, как выглядят и ведут себя те мертвые, что живут не в воде, а ходят по суше. Они не обладают никакими зачатками разума и существуют только для того, что уничтожать других людей. Убивают не для еды или защиты, а просто потому, что могут.

Морена не знала об этом и никогда не встречалась с живыми мертвецами, которые не умеют ни говорить, ни полностью осознавать, что происходит вокруг них.

— Я привела подмогу, — продолжала кричать Морена, не подозревая, что к ним приближается уже не Лайем со своими людьми, а прожорливые твари, которых можно успокоить лишь отрубив им голову и уничтожив создателей.

— Это то, о чем я думаю? — спросила Энида, тщетно пытаясь найти в своей голове достаточно слабое боевое заклинание, способное не только уничтожить противника, но и оставить в живых сражающихся против них союзников.

Обернувшись назад на своих спутников, Алекс увидел, что никто из них не торопится продолжать путь и вступать в схватку с медленно приближающимися мертвецами. Недовольно фыркнув, охотник ускоренным шагом направился к немертвым жителям стоявшего перед ними хутора. За несколько секунд до столкновения с противником, к нему присоединился скьярл, и, объединив свои силы, они вступили в бой.

Приблизившись к одному из немертвых охотников, Крон взмахнул клинком и одним ударом отсек ему голову. Морена отчаянно вскрикнула, до сих пор не понимая, что это уже не ее друзья, и упала на мокрую землю. Вслед за ней в грязь упало дрыгающееся тело мертвеца, из шеи которого вяло полилась густая темная жидкость, лишь отдаленно напоминающая кровь.

Будь у Алекса больше времени, его бы наверняка заинтересовала изменившаяся кровь мертвеца, и он заметил бы, что его противник в этот раз совсем не такой, как те мертвецы, с которыми ему «повезло» встречаться на юге, однако сейчас он сражался за свою жизнь и, пусть его победа была изначально предрешена, его внимание было полностью отдано битве, и мозг отказывался замечать что-то кроме неумело скованных и плохо заточенных мечей противников.

Энида фон Рейнор стояла в стороне от охотников на нечисть и наблюдала за тем, с каким упорством ее спутники пытаются упокоить людей, души которых уже как несколько часов находятся на пути в Пустоту, и как мертвые, лишившись головы и упав на землю, стараются ухватить своих живых противников за ноги и повалить в грязь. Однако Алекс и Блэкхард были слишком опытны в своем деле, чтобы попасться в руки мертвецов, и умело избегали их уже посиневших рук. Они яростно уничтожали своего врага, каждый их удар должен был убить обычного человека, но умертвиям этого было мало. И тогда Крон впадал в еще большую ярость, и превращался из обычного человека в чудовище, которое живет одной ненавистью и злобой. Тогда он буквально рубил на куски, повстречавшегося ему мертвеца, не останавливаясь даже когда его противник полностью переставал двигаться.

Спустя несколько минут, когда все пять немертвых противников упали на землю, охотник и скьярл отделили их ноги и руки от тел и лишь тогда позволили себя отвлечься от мертвецов. Блэкхард тут же бросился к до сих пор не поднявшейся Морене, а Алекс, так и не обратив внимания на странную кровь мертвецов, повернулся к Эниде и заметил ее насмешливый взгляд.

— Что? — спросил он, разведя руками.

— Зачем устраивать из всего этого цирк, — ответила чародейка и указала на теперь уже успокоившихся мертвецов. — Ты мог бы расправиться с ними гораздо более хладнокровно, а не превращать эту драку в кровавую баню.

— Не понимаю, о чем ты, — искренне ответил Алекс, пожимая плечами.

— Ну-ну, — с сомнением произнесла чародейка, прекрасно понимая, что сейчас охотник и скьярл не отвечают за свои поступки, и будут использовать любую драку, чтобы выплеснуть свои эмоции.

— Что вы наделали? — обреченно спросила Морена, поднимаясь с земли и снова падая, не в силах устоять на ногах перед расчлененными телами ее соседей и, возможно, родных. Она закрыла лицо ругами и горько зарыдала.

— Послушай, — начал утешать Блэкхард свою подругу, присаживаясь на землю рядом с ней. Его голос был тихим и, кажется, немного дрожал. — Те люди уже не были охотниками и твоими друзьями. Их и людьми теперь назвать довольно сложно. Все, что человеческого в них осталось — лишь тело, которое уже начало гнить.

Морена удивленно подняла заплаканные глаза утопленницы, которые вызвали у Алекса еще большее отвращение к нечисти, подражающей человеческому поведению. Не в силах смотреть на утонувшее несколько лет назад чудовище и одновременно сдерживать себя, охотник отвернулся и подошел к Эниде.

— К вечеру мы должны будем разобраться с гидрой и уходить, — сказал он чародейке, забывая сказать ей, что клятва уже начала действовать и им придется выяснить, откуда здесь появились восставшие из могилы мертвецы, которых до недавнего времени умели поднимать только демоны.

— Думаешь в этом еще есть какой-то смысл? — холодно ответила Энида и движением головы указала на лежащих в стороне мертвецов. Их пальцы на руках и ногах до сих пор двигались, заставляя ладони и ступни ползти в сторону живых людей.

— Есть, — Алекс взмахом руки указал себе за спину, где Блэкхард пытался объяснить своей утонувшей подруге, что большинство ее живых соседей уже перестали быть живыми и превратились во что-то другое. В то, что точно никогда не будет дружелюбно по отношению к тем, у кого есть разум. — Блэкхард пришел сюда ради этой нечисти, и не уйдет, пока не освободит ее дом. Ему изначально было плевать на охотников, и их смерть ничего не изменит.

— А ты сам не хочешь узнать, почему за одну ночь эти люди превратились в марионетки некроманта? Вы ведь так зовете этих существ?

— Мне придется, — наполовину согласился Алекс.

— Клятва? — спросила Энида, прекрасно зная ответ. Охотник никогда не покинет эти места живым, если решит оставить демона в покое. Чародейка это понимала, и ругала себя за то, что согласилась идти в эти дебри, и сейчас они могут потерять довольно много времени на поиски некроманта. Мысль о ночевке в логове демона и в ставшем могильником хуторе не внушала ей особого энтузиазма, и пиромантка хотела как можно быстрее сбежать из этих мест и продолжить путь к исполнению своего пророчества.

— Нам нужно осмотреть хутор, — произнес Блэкхард, подойдя к ним и указал на мертвецов.

— Мы как раз обсуждали это. — Алекс посмотрел на почти неразличимые издалека постройки и хмуро произнес, — нам придется сжечь дома. Ты же это понимаешь, не так ли? Объясни своей подруге, что это необходимо сделать, чтобы не тратить время на осмотр подвалов и погребение останков. К тому же, стены могут быть прокляты или заражены чем-то опасным.

— Она поймет, — почти не раскрывая рта, сказал Блэкхард, вспоминая сколько хороших людей жило в этом месте, скольких из них он знал по именам, и скольких придется забыть. В отличие от охотника, он не привык видеть, как умирают друзья и знакомые; как они обращаются против тебя и становятся тварями, которых ты сам должен отправить в могилу. За годы жизни в роли скьярла он так и не привык к потерям, пусть и воспринимает их не так близко, как другие люди, и поэтому сегодняшний день будет для него самым трудным в начавшейся осени.

— Я не чувствую ничего магического, — настороженно заметила Энида, переводя свой взгляд с полумертвых тел на покосившиеся дома.

— Значит с твоим чутьем что-то случилось, — недовольно проворчал Алекс и направился к постройкам. Привязав своих лошадей к деревьям и оставив их под охраной Буцефала, его спутники направились догонять охотника. — Люди не восстают из своих могил просто так, фон Рейнор. Пусть этих охотников и не закапывали в землю, однако они не могли подняться без помощи магии. Для каждого мертвеца необходима энергия, чтобы их конечности вновь начали двигаться, а для контроля — особые связи с некромантом, через которые он будет приказывать своим марионеткам. Нашим знакомым, видимо, приказ был отдан всего один — убивать кого увидят, однако это не лишает их связи с демоном.

Алекс остановился и смерил идущую рядом Эниду оценивающим взглядом. Он внезапно понял, что если она увидит незримую нить, что идет от марионетки к некроманту, то они смогут разобраться с демоном гораздо быстрее, чем успеют произнести слово «охотник». Им всего лишь нужно будет поймать одного мертвеца и пройти по линиям связи до спрятавшегося в своем укрытии демона, однако… этому плану не суждено было сбыться. Энида не могла увидеть эти линии и поэтому не сможет в разы облегчить их поиски.

— Что-то случилось? — спросил Блэкхард, остановившись вместе с Алексом.

— Ничего, — Крон отрицательно покачал головой и продолжил путь. — Если не считать, что на здешних болотах обитают гидра, водяные и утопленники, а живущие неподалеку люди в одну ночь превратились в живых мертвецов. И самое главное, наша чародейка абсолютно не видит никаких связей между ними и их хозяином.

— Может быть дело не в магии? — попытался предположить скьярл. — Или это какая-то другая магия, незнакомая чародейке. Хаос и Скверна же отличается.

— Не сильно, — вмешалась чародейка, идущая чуть впереди от охотников на нечисть и невнимательно слушая их. — Скверна от Хаоса отличается только тем, что в свое время отделилась от первого и решила вести более… агрессивную жизнь, чем Хаос, Порядок, Тьма и Свет. Ваш Аскаил одновременно начал воевать со всеми, и учитывая, что через столько лет его армия до сих пор жива, а Скверна никуда не ушла, воевать он действительно умел.

— Умел, — согласился Алекс, вспоминая какие руины лежат на далеком юге и какую бойню устроил его наследник в пророчестве. Если на такое способны его военачальники, которые подчиняются только силе, то их создатель, бог и хозяин должен был уметь делать воистину ужасающие вещи.

Через пару минут они переступили границу между человеческими владениями и лесом, оказавшись на уже заброшенном хуторе, который буквально кишел восставшими мертвецами. Свежими и нет. Видимо, некромант смог отыскать охотничье кладбище, раскопать могилы и поднять для себя тех мертвых, что еще не окончательно сгнили и не превратились в голый скелет, и этими силами за одну ночь уничтожил незащищенных охотников.

Сейчас хутором правили мертвые. Теперь они до скончания времен будут строго следить за своими угодьями и никогда не подпустят к домам живых. Некромант оставил свою армию, считая, что они будут вечными стражами этих мест, пока он снова не призовет их на службу, однако демон не имел никакого понятия, что на следующий день настолько глубоко в лесу может появиться охотник, который выберет своей целью его, а не оленя или зайца, и уж точно не подозревал, что этим охотником окажется Алекс из Кронсмарка.

— Что вы будете делать? — спросила догнавшая борцов с нечистью Морена и схватила охотника за рукав. Алекс резко вырвался из ее хватки и занес руку, чтобы немедленно наказать утопленницу за наглость, но успел остановиться. Он посмотрел в ее мертвые глаза, увидел в них ту боль, что может довести обычного человека до отчаянья, самоубийства или гнева, и просто не смог закончить свой удар, которая осмелилась осквернить его своим касанием.

— Оставь ее, — устало произнесла Энида, наблюдая за тем, как в их сторону уже движется первая тройка восставших мертвецов. Помня предупреждение своих спутников, что хутор все равно необходимо уничтожить, она без всяких раздумий послала в сторону противника первый огненный шар. Он со свистом полетел в сторону мертвых охотников, врезался в одного из них и взорвался, охватив свою жертву фантастически ярким пламенем. Крика не было. Существо просто упало на землю и продолжило гореть, полностью игнорируя лужи и ливень.

Его товарищи продолжили свой путь, не замечая потери, но вскоре и они упали на землю, не в силах выдержать силу заклинания одной из приближенных Августина. Мертвые тела корчились и отчаянно пытались подняться, но стоило Эниде слегка повернуть кисть, пламя издало оглушительный треск, и от ее врагов не осталось ничего кроме золы и огромного выжженного пятна на земле.

— Не хотел бы я быть твоим врагом, — оценил Блэкхард работу чародейки, сжал свои серпы и широким шагом направился к ближайшему мертвецу. Одному из двух десятков противников, которых им еще предстояло упокоить.

— Дешевые фокусы, — проворчал Алекс, стоя в стороне и смотря на то, как скьярл расправляется со своим врагом, одним движением обрубая ему ноги в коленях и еще одним лишая покойника головы. — В Рондолине мы подрались с Августином, и я могу с уверенностью сказать, что без своей магии он абсолютный ноль. Ваш могущественный герцог, чуть не был убит голыми руками простого охотника.

Сказав последнее слово, Алекс направился на помощь скьярлу, оставляя Эниду обдумывать правдивость его слов. Однако чародейка не стала отвлекаться на гордые слова своего спутника, а продолжила уничтожать врагов и к тому моменту, когда Крон достиг своего первого противника, она успела положить еще троих мертвецов, усиливая витавший в воздухе отвратительный запах гнилой плоти не менее отвратительной вонью горящих трупов.

Алекс ворвался в битву, словно мрачный жнец, пришедший от Смерти снова отправить в Пустоту тех смертных, которые смогли найти путь обратно. Он медленно шел посреди целой толпы врагов и непринужденно поднимал меч, лишая мертвецов головы или рук. По ногам он больше не бил, собственные колени не позволяли ему наклониться или подсесть, чтобы лишить противника возможности стоять, но ему это и не было нужно. Охотник прекрасно успокаивал врагов, атакуя только верхнюю часть тела, и не хуже остальных справлялся с освобождением хутора.

Медленные мертвецы не были чем-то хлопотным для людей, которые большую часть своей жизни боролись с самыми опасными тварями, населявших их мир, и спустя несколько минут большая часть находящихся в хуторе неживых противников упали на землю, расчлененными на части или сожженными дотла. Лишь большая часть. Еще несколько врагов спрятались в покосившихся домах, не желая выходить наружу. Энида хотела разобраться с ними по-быстрому — просто спалить уже никому не нужные постройки, но Морена своим поведением помешала ей сделать это.

— Постой, — крикнула она, увидев, что Энида уже заносит руку с подготовленным заклинанием в сторону деревянных построек, оттолкнула чародейку и бросилась в один из домов. Утопленница кричала что-то неразборчивое для ушей стоявших рядом людей, но одного ее крика хватило, чтобы Блэкхард обратил на нее внимание и ринулся на помощь.

Алекс постоял несколько секунд, глядя скьярлу, и, почти не раздумывая, бросился следом. Неизвестно, что может быть в этом доме, и он точно не хотел потерять своего друга из-за того, что оставил его одного.

Переступив почти одновременно через порог, они сразу же столкнулись с еще одним небольшим отрядом мертвецом. Вот только эти умертвия не спешили нападать на незваных гостей, а пытались разломать неожиданно крепкие доски пола. «Словно под домом находится артефакт, который полностью вернет их к жизни» — пронеслась в голове Алекса отчасти безумная мысль, и через считанные мгновения стоявшая в метре от охотника утопленница привлекла внимание мертвецов.

— Элиза, ты здесь? — отчаянно закричала Морена, и, услышав человеческую речь, умертвия оставили попытки вскрыть пол, подняли свои головы и устремили взгляды остекленевших глаз на почти живую гостью.

— Твою же мать, — недовольно выдохнув, произнес охотник, понимая, что в столь тесном помещении против многочисленного врага помогут только серпы скьярла, и ушел в сторону. Попутно он преодолел в себе брезгливость и ненависть к подводной нечисти, схватил Морену за руку и оттащил в сторону, дав другу возможность пройти.

Блэкхард почти молниеносно оказался на другом конце комнаты и ворвался в хаотичный строй восставших мертвецов. Его руки двигались слишком быстро, чтобы человеческий глаз мог уследить за движениями с первого взгляда неуклюжего великана, однако Алекс и Морена не хотели видеть, как именно скьярл уничтожает своего очередного противника. Им нужен был только результат — лежащие на полу гниющие мертвецы, и с каждым мгновением Блэкхард все больше приближался к исполнению их желания. Прошло не более десятка секунд, когда последний мертвец упал. Что-то неразборчиво вереща, их головы пытались укусить скьярла за ногу, но ударив несколько раз по вражеским черепам, старик Хеленхорд окончательно упокоил их.

— Что им было нужно? — спросил Алекс, подходя к Блэкхарду и внимательно осматривая поврежденный пол, за которым пряталось что-то очень нужное небольшому отряду мертвецов.

Скьярл вытер лезвия своего оружия о рубаху мертвеца, пристегнул серпы обратно к поясу и пожал плечами, рассматривая поврежденные доски.

— Раньше это был дом жениха твоей сестры? — спросил он, обратившись к Морене.

Маленькая и напуганная утопленница, сжавшаяся в углу и несчастными глазами смотрящая на тела своих знакомых, теперь меньше всего походила на нечисть. Теперь перед охотником стояла вполне обычная девушка, потерявшая все и отчаявшаяся, готовая прямо сейчас упасть на пол и залиться горькими слезами, а потом уйти в один из храмов, как это сделала Элайна.

Элайна… мысль об этой чародейке привела его в чувства, и он снова вспомнил, что перед ним стоит вполне обычная тварь, которая питается ни в чем неповинными людьми; и сородичей которой лично он убил десятки. Гули, упыри, лешие… вся нечисть абсолютно одинаковая. И пусть Блэкхард верит, что отсутствие зрачков в глазах не ставит Морену на один уровень с обычными утопленниками, когда-нибудь он поймет, что ни одну нечисть нельзя перевоспитать.

— Что у вас произошло? — спросила вошедшая в дом Энида. Она пыталась закрыть рукой одновременно нос и рот, но ее искаженное лицо прекрасно выдавало, что скверная вонь хорошо проникает сквозь такую неумелую защиту. Приближенная Августина бросила короткий взгляд борцов с нечистью, перевала его на разрубленные тела и обратилась к сжавшейся в углу Морене, — кто такая Элиза, и почему ты полезла под удар ради нее?

— Элиза — это ее сестра, — ответил Блэкхард за свою подругу и еще раз внимательно осмотрел почти разломанные половицы. Он чувствовал, что под ними что-то было, что-то живое, и, прислушиваясь к собственному чутью, уже почти понял, что могло прятаться под досками, когда под его ногами щелкнула щеколда.

Скьярл и охотник мгновенно схватились за оружие, отошли на несколько шагов назад и стали ждать, пока из-под пола вылезет то, что мертвецы так яростно пытались достать. Доски дрогнули и приподнялись, но тут же упали снова. Увидев, что одно из лениво шевелящихся тел мешает скрытому люку подняться окончательно, Блэкхард подбежал, отодвинул труп в сторону и вернулся на свое место.

Пусть с первого взгляда и могло показаться, что там находится человек, один из выживших жителей хутора, но охотник и скьярл прожили слишком много лет, занимаясь уничтожением демонов и нечисти, чтобы понимать, что в вырытой хозяевами яме мог прятаться, кто угодно. Охотник, его жена, еще один мертвец, а может быть и демон-некромант или один из его собратьев. Внутри могла спрятаться любая тварь, и она имела право воспользоваться наивностью «спасителей от мертвецов», чтобы внезапно выскочить и убить одного из борцов с нечистью.

Шли секунды, охотник и скьярл, насторожившись, ждали, когда доски снова дрогнут, поднимутся, и из открывшейся дыры выползет заинтересовавшее мертвецов существо, но ничего не происходило. Они могли простоять целую вечность, ожидая, пока тайна сама решит открыться им, если бы не отсутствие терпения у их спутницы.

Недовольно фыркнув, Энида взмахнула своей рукой и часть досок взлетела к потолку, покружилась в воздухе и, повинуясь новому движению чародейской кисти, отправились в окно. Алекс проследил за их резким полетом и покачал головой. Они не могли быть абсолютно уверенными, что именно нашло себе убежище под неожиданно крепкими половицами, имело ли это существо физическое тело или было чем-то более абстрактным. Чародейка сильно рисковала, когда открыла «шкатулку» и выпустила на волю то, что возможно не пряталось от мертвецов, а было заточено в яму много лет назад речным богом и освободилось, когда Блэкхард убил хозяина местных вод. Алекс уже встречался с таким, когда один из духов-хранителей изгонял «зло», портящее его людям жизнь, и прятал его в магическую тюрьму, а когда умирал, то замки ломались и ослабленное чудовище снова выбиралось наружу.

К счастью для них, в импровизированном погребе не скрывалось древнее чудовище. Нет, там пряталось куда более безобидное существо, чем вся обитающая в этом огромном лесу нечисть.

Почти сразу, как выломанные из пола доски оказались за окном, из образовавшейся дыры раздались женские отчаянные всхлипы, которые Морена сразу узнала и, закричав: «Элиза!», бросилась вниз. Блэкхард хотел остановить ее, схватить за маленький локоть, но увидев, что из погреба на него смотрит знакомое лицо, не двинулся с места.

— Элиза, — обняв молодую темноволосую девушку, повторила Морена. — Что здесь случилось? Где мама, отец, братья? А что…

Она замолчала, заметив, что ее сестра смотрит сквозь нее и почти безвольно висит в ее радостных объятиях. Словно Элиза стала таким же мертвецом, как все остальные местные жители, и теперь у призванных для помощи гостей не осталось шанса выяснить из первых уст, что на самом деле случилось этой ночью на хуторе. Впрочем, они и не рассчитывали на это, распрощавшись с надеждой узнать истину, когда увидели, что весь хутор оказался поглощен маленькой армией поднятых мертвецов.

Морена отпустила свою сестру и отошла на несколько шагов назад. Элиза стояла прямо перед ней и не подавала никаких признаков прежней девушки. Внутренний отчет Алекса подходил к концу, и он уже собирался спрыгнуть вниз и покончить с сестрой утопленницы, когда Элиза заговорила.

— Морена? — тихим голосом спросила она, наконец сфокусировав свой взгляд на нечисти. — Это ты?

В одно мгновение утопленница снова заключила свою сестру в объятия и разрыдалась. Из глаз Элизы тоже потекли слезы, но, в отличие от Морены, ее плачь был вызван осознанием всех потерь, а не от счастья, который вмиг испытала утопленница, когда увидела, что хоть кто-то из ее родных остался жив.

Охотник и чародейка одновременно скрестили на груди руки и поморщились. Им обоим были противны любые сцены, когда люди показывают свои слабости, и они оба постарались отвернуться как можно скорее. Алекс подошел к окну и стал осматривать обугленные человеческие останки, а Энида принялась изучать причудливые узоры на деревянных досках пола, которые достались им от природы.

Однако, в отличие от охотника, посланница Моравола не умела убегать из этого мира в свои собственные мысли, не замечая ничего вокруг, и ей пришлось слушать взволнованные бормотания Элизы и Морены. Не выдержав и пары фраз, она недовольно фыркнула и подошла к Алексу, чтобы завести разговор и попытаться его речью закрыть свои уши от неприятного девичьего лепета.

— Два случая за три недели, — задумчиво произнес Алекс первым, когда краем глаза увидел подошедшую Эниду.

— Два случая? — неуверенно спросила чародейка, застигнутая врасплох неожиданной инициативой охотника.

— Мертвецы, — коротко объяснил тот, не переставая смотреть на тлеющие останки. — Два случая за три недели, на другом конце света от Прорыва Скверны. На другом конце мира от жуткой болезни… наш мир трещит по швам Энида, но это не объясняет, почему здесь начали восставать мертвые.

— Возможно, тебе стоит подумать, что сейчас это не твоя проблема? — предложила Энида, вызвав у Алекса недовольную усмешку.

— Сейчас это моя проблема, — сказал он и указал на соседний дворик, на котором тлели наиболее явные доказательства, что демон-некромант теперь стал и их проблемой. На построенном глубоко в лесу хуторе им попалось около трех десятков восставших мертвецов, и Алекс точно знал, что в этот раз это никакой не лабораторный опыт изгнанного Лича, а грубая работа демона, сумевшего за спинами Первоначал пробраться так далеко на север.

— Думаешь, эти случаи связаны? — неуверенно спросила Энида, прекрасно понимая, что если мертвецы начнут подниматься массово, то и ее родине, Мораволу, тоже будет угрожать серьезная опасность. Алекс не нашел, что ответить, и лишь неопределенно пожал плечами.

— Не стану ничего утверждать, — ответил он, почесав свою грубую щетину. — Я видел процесс поднятия мертвых в Ривере и видел, как это делают демоны. В этом нет ничего общего, однако живущее в склепе существо вполне могло использовать данные демонами знания, чтобы изобрести новый способ создания армии нежити. Это вполне возможно, учитывая, что сейчас север и Срединные Княжества самое безопасное место для демонов.

— Безопасное? — Энида удивилась еще раз, вспоминая, какая армия магов шагает каждый месяц по главной площади Моравола. Каждый ее солдат натренирован почти идеально и каждый третий может уничтожить демона или навсегда заточить его сущность в магический камень.

— Все охотники сейчас ушли на юг к Прорыву Скверны, а маги не способны ничего сделать без приказа Августина, — словно прочитав мысли чародейки, сказал Алекс, почти не раздумывая. — Архимаг сейчас слишком занят своими проблемами, чтобы обращать внимание на то, что находится за пределами опочивальни его ненаглядной. Он поблагодарил меня за спасение своей жены, даже не представляя, что возможно я обрек ее на более долгую и мучительную смерть.

— Валерия сильная женщина, — не согласилась Энида, где-то глубоко внутри понимая, что, когда она вернется в Моравол, герцогство уже лишится своей герцогини. Осознав это, она покачала головой, удивляясь глупости собственных слов.

— Августин сам подарит ей покой, когда устанет наблюдать за ее мучениями и решится отпустить ее в Пустоту, — холодно добавил Алекс, пытаясь не думать о сходстве Валерии и Элайны, и обернулся к воссоединившимся сестрам и Блэкхарду, который сидел на одном из стульев в ожидании, пока молодые девушки наговорятся.

— Что случилось этой ночью? — подойдя к яме, из которой еще не выбрались сестры, спросил Алекс. Краем глаза он заметил благодарный взгляд Блэкхарда, который беззвучно говорил спасибо за то, что охотник наконец прервал их разговоры и перешел к расследованию. Блэкхард уже давно собирался сделать это сам, но наблюдая за тем, как они счастливы, не нашел в себе сил помешать девушкам.

Элиза подняла голову и, испуганно пискнув, отошла на несколько шаг назад, остановившись только, когда ее спина уперлась в бревенчатую стену, которая уже давно прогнила и нуждалась в замене дерева.

— Не бойся его, — попросила Морена, обратив внимание на не самую приятную фигуру охотника в до ужаса испачканном кровью плаще. Алекс заметил их реакцию, но не одним мускулом своего лица не дал понять, что их страх сильно развеселил охотника на демонов.

— Да, не бойся меня, — Алекс протянул руку, предлагая одной из девушек подняться на наверх. Предложение приняла Элиза. Морена же, чувствуя, что охотник до сих пор не может спокойно воспринимать утопленницу, вежливо отказалась и предпочла выбраться самостоятельно.

— Что здесь произошло? — спросил Крон, когда обе девушки выбрались из гнилого погреба. — Откуда пришли мертвецы, и был ли с ними кто-то еще? Может маг или голый, почти белоснежный скелет с горящими глазами?

Элиза неуверенно покачала головой, тщетно пытаясь вспомнить хоть что-нибудь, что выделялось из общей неразберихи.

— Расскажи, как все началось, — попросил Блэкхард и, переведя взгляд на Алекса и Эниду, добавил, — она может и не знать ничего. Сидела дома, а потом пришел жених и заставил ее заползти в этот чертов подвал.

— Нет, — сломленным голосом сказала Элиза. — Мы с Микелем возвращались домой из города — ходили за травами для его матери, которые не достать в этом лесу — когда внезапно кто-то закричал и со всех сторон на нас бросились враги. В темноте было страшно, никто из нас не мог понять, что происходит, пока кто-то не закричал, что увидел своего мертвого дядю. После этого Микель сказал что-то про нарушение перемирия, схватил меня за руку и спрятал здесь.

Она указала рукой на погреб и, повернувшись к Морене, снова заключила сестру в объятия, пытаясь найти утешение в родных руках.

— Нарушение перемирия? — с сомнением произнес Алекс и вопросительно посмотрел на Блэкхарда. — Чушь, водяные не умеют поднимать мертвецов, а мертвецы не были похожи на утопленников. Если, конечно, в болоте не жил кто-то еще, о ком тебе забыли сообщить.

— Я чего-то не знаю, Морена? — хмуро спросил Блэкхард, поднявшись со стула и возвысившись над утопленницей, словно строгий отец над провинившимся ребенком. — Ты позвала меня только ради гидры, или в округе живет кто-то еще, кто бы мог угрожать жизни живущих здесь людей?

— Нет, — Морена неуверенно покачала головой и задумалась, пытаясь понять, кого мог иметь в виду Блэкхард, и кто мог нарушить возникшее всего несколько лет назад перемирие.

— А где твой Микель? — разрушил Алекс воцарившуюся в доме тишину. Единственными звуками, что проникали в уши борцов с демонами, были стук каплей дождя по крыше и крик неизвестного охотнику животного, возникший где-то далеко за хутором. — Может, он тоже выжил и поможет нам?

Глаза Элизы, в которых всего несколько минут назад появилась радостные искры, снова потускнели и наполнились слезами. Морена еще крепче обняла свою сестру и указала на лежащего в ногах Блэкхарда мертвеца.

— Мы похороним его, — пообещал Блэкхард вопреки желаниям обоих своих спутников и постарался не замечать их последующие недовольные взгляды.

— У нас нет на это времени, — бестактно не согласился Алекс и указал рукой на окно, за которым находился разрушенный хутор. — Живущее там зло уже знает, что его игрушки уничтожены, и если мы не поторопимся, то оно сбежит, и нам придется несколько месяцев искать его по окрестностям, оставаясь ни с чем, когда некромант будет безнаказанного бесчинствовать в соседнем герцогстве. Возможно, он придет в твой родной Ривер и убьет там всех. И случится это только потому, что кое-кто решил…

— Хватит, — прервал его Блэкхард и скрестил руки за спиной, пытаясь скрыть свою злость за привычным движением скьярла.

— Он прав, — протирая глаза и избавляясь от слез, сказала Элиза и встала между охотником и великаном. — Если вы хотите защитить живых, то у вас нет времени на мертвых… на тех, что уже лежат и не смогут нанести вам вред. Пожалуйста, найдите тех, кто сделал это и накажите их. А о Микеле мы позаботимся сами… когда будем уверены, что он не поднимется снова.

Алекс бросил торжествующий взгляд на Блэкхарда и обратился к Морене — единственной из находящихся в этом доме, кто идеально знал не только хутор, но и его самые темные окрестности.

— Где здесь лучше всего спрятаться? Или устроить логово? Скорее всего это очень темное и сухое место. Может быть пещера какой-нибудь твари, которая любит сухость? Что-нибудь подобное здесь есть?

Вопреки ожиданиям охотника Морена лишь пожала плечами, не в силах вспомнить ни одного подходящего места.

— Здесь у нас нет пещер, только пару подводных, но ведь они не считаются? — утопленница замолчала и снова задумалась, пытаясь вспомнить что-нибудь еще. Старые слухи, которые иногда распускала ее новая родня, но в каждой сказке логовом чудовищ служил либо омут, либо старый остров посреди озера, на котором раньше жил речной бог.

— Может одна из них есть на острове, — неуверенно предложила Морена, — мы к нему не любим подплывать и почти не знаем, что там происходит, особенно после того, как в центре озера поселилась наследница прошлого хозяина этих мест.

— Наследница? — Алекс поднял бровь и не удержавшись бросил короткий взгляд на Эниду. — Прошлого хозяина? Ты говоришь о речном боге?

— Что за наследница? — настороженно спросил Блэкхард, положив руку на один из серпов, не в силах хладнокровно справиться с воспоминаниями о прежнем посещении этих мест. — Она предъявляет права на озеро? Соседние реки и болота? Гоняет водяных?

— Нет, — Морена усердно замотала головой, — она не угрожает нам, лишь сидит в своем мраморном доме и колдует. Варит зелья и жжет костры, но не отравляет этим ядом нашу воду, бережно относится к каждой капле. Так сказал один из слуг старейшин.

— Старейшины — это водяные? — наконец вмешалась Энида. Она стояла у шкафа, прислонившись к нему спиной, и лениво слушала разговор остальной компании. — С чего вы взяли, что она — наследница мертвого бога? Больше похоже на обычную ведьму, которая пытается не привлекать к себе внимания, чтобы никто из местных не мешал ей.

— Если это так, то тогда мне точно придется с ней разобраться, — сказал Алекс и проговорил заученные наизусть строчки из дневника одного умершего сотни лет назад охотника, — ведьма не заслуживала ни прощения, ни сострадания. Она продала свою душу в обмен на силу и прекрасно знала, что теперь она неразрывно связана со своим новым хозяином, а значит, она такая же тварь, как те существа, охота на которых — цель моей жизни…

— Ты собираешься ее убить? — спросила Энида, в привычном жесте подняв брови. — Если она действительно дочь того, с кем твой скьярл столкнулся в прошлый раз, то…

— То, что, Эн? — снова вскипел охотник и эмоционально взмахнул руками. — Нам следует опасаться ведьму, чей отец всего лишь дух? Почему? Потому что она может убить нас? Хочешь сказать в тебе появилось благоразумие, и ты стала более внимательно подходить к выбору врагов? Или это страх перед водой, который присущ большинству пиромантов?

— Успокойся, Алекс, — попросил Блэкхард и внимательно посмотрел на утопленницу. — Когда появилась гидра? Много ли прошло времени с тех пор, как озерная ведьма начала варить свои зелья?

— Я не знаю, — прошептала Морена, с опаской смотря на охотника и чародейку, которые выглядели так, будто готовы прямо сейчас вцепиться друг другу в горло и присоединить проигравшего к небольшой и почти исчезнувшей армии восставших мертвецов. Пока Блэкхард пытался снова опросить утопленницу, Алекс успел наполовину достать свой клинок из ножен, приготовившись обороняться, от разозлившейся чародейки, в руках которой снова вспыхнула пламя.

— Успокойтесь, оба, — снова попросил скьярл, но теперь уже куда более настойчивым голосом. Увидев, что ни один из спутников не реагирует на его просьбы, он встал между ними и добавил. — Хотите спалить нас всех? Дом деревянный, и вспыхнет быстрее, чем вы оба успеете сказать слово «Августин».

— Отойди, скьярл, — приказала Энида, смотря сквозь Блэкхарда точно в глаза Алекса. Пусть от него и зависела судьба пророчества, но сейчас охотник затронул принципы чародейки, по которым она жила очень много лет. Он снова позволил себе посмеяться над ней и усомнился в ее бесстрашии. Даже лучшие маги Моравола боялись сделать это, однако охотнику ничего не помешало переступить эту черту, и сейчас фон Рейнор собиралась поставить его на место. Несмотря на последствия.

— Мы уже проходили это, — напомнил Алекс и полностью обнажил свой меч. По его губам пробежала еще одна усмешка, а голова коротким кивком указала на выход из дома. — Хочешь, можем снова повторить. Выйдем наружу, и я покажу тебе, как легко Человек из Кронсмарка, лорд Крон и черт знает, как еще вы меня называете, может бороться с магами.

— Вы действительно думаете, что сейчас подходящее время для ссор? — продолжал успокаивать их Блэкхард. — За окном ходят мертвецы, на болотах живет гидра, а буквально у нас под носом спрятался демон, не отпускающий Алекса из этих земель.

— Пусть охотник разберется со своими проблемами и перестанет перекладывать их на других, — почти прошипела от злости Энида, намекая Алексу, что ему пора окончательно вернуться в норму и перестать раздражать всех из-за человека, о котором он должен был забыть много лет назад.

— Хорошо! — импульсивно ответил Алекс и резким движением вернул меч обратно в ножны, умело спрятанные под плащом. — Я разберусь со своими делами сам. Найду демона и раз и навсегда успокою здешних покойников. Сам! Пока вы разбираетесь с гидрой.

— Никуда ты один не пойдешь, — увидев, что его метод только разобщил их небольшой отряд, Блэкхард попытался найти слова, чтобы удержать Алекса, но внезапно понял, что единственное, что сейчас было в его силах — помочь своему другу не заблудиться в этих лесах и найти путь к озеру.

— Я в одиночку убивал демонов у Прорыва Скверны, — хмуро напомнил Крон, направляясь к выходу из дома. Он понятия не имел в какую сторону ему двигаться, однако желание покинуть чародейку и скьярла было настолько сильным, что охотник забыл про всякое благоразумие. — Думаешь, я не смогу справиться с какой-то ведьмой?

— Думаю, что один ты не сможешь выбраться из этих лесов. Ты ведь даже не знаешь, в какую сторону тебе нужно идти! — крикнул напоследок Блэкхард прежде, чем Алекс вышел за дверь и с ужасным грохотом захлопнул ее. Снаружи, почти на самом пороге, ему встретился один из последних прямоходящих мертвецов, и охотник всего лишь одним взмахом исправил эту недоработку.

— Мне, наверное, нужно проводить его? — спросила Морена и побежала вслед за Алексом.

Оказавшись снаружи, она отыскала глазами стремительно уходящую в лес фигуру охотника и ринулась догонять его.

Утопленница догнала обозлившегося на весь мир охотника через несколько десятков метров после того, как он пересек границу леса. Морена, как и всякая нечисть подобного рода, двигалась бесшумно, и ей необходимо было окликнуть Алекса, чтобы тот наконец заметил новую спутницу, но стоило ей открыть рот, как Крон внезапно обнажил свой клинок, резко развернулся и направил его на девушку.

— Что ты здесь делаешь? — с презрением спросил он, глядя в лишенные зрачков глаза.

— Подумала, что тебе понадобится помощь, — сказала Морена отступая на несколько шагов назад. На третьем шагу она запнулась о корягу и упала, вызвав у Алекса усмешку.

— Хочешь отвести меня к ведьме? — спросил Алекс, протягивая утопленнице свою руку. Пожалуй, кожаная перчатка, что защищала его ладонь от мозолей, единственное, что помогло охотнику преодолеть презрение к нечисти и позволило ему дать ей прикоснуться к себе. Он не знал, стоит ли ему принимать предложение Морены и воспользоваться ее помощью или предусмотрительно отказаться, чтобы потом не получить удар в спину, однако и позволить ей лежать на мокрой земле, тщетно пытаясь подняться в вязкой грязи он не мог. Еще оставшаяся часть человечности не позволяла ему сделать это.

— Она не ведьма, — поправила Морена, принимая неожиданную помощь охотника. — Скорее колдунья или дух природы. Да, отец этой женщины не был достойным человеком, но она сама не сделала нам ничего дурного. Не повредила воде… если быть точным.

— Если быть точным, ее отец вообще не был человеком, — заявил Алекс и взмахом руки указал утопленнице вести его к озеру. Утопленница с улыбкой приняла разрешение охотника и, резко повернув направо, отправилась в путь, к месту, ставшему обиталищем не одного десятка более страшных чудовищ, чем немертвая девушка.

— Кто эта ведьма? Ты ее видела? — первым заговорил Алекс, изо всех сил пытаясь спрятать презрение в своем голосе.

— Нет, — Морена отрицательно покачала головой. — Не видела. Только ее образ издалека. Высокая женщина с роскошными зелеными волосами, и еще…

Утопленница смущенно замолчала, и Алексу показалось, что если бы нежить могла краснеть, то ее щеки сейчас бы пылали от стыда ярче, чем огонь разгневанной Эниды. Почувствовав на себе тяжесть его взгляда, Морена тяжело сглотнула появившийся в горле ком и проговорила.

— Она была голая, полностью.

— Это абсолютно нормально, — пожав плечами, произнес Алекс. — Это у вас остались человеческие привычки, и из-за этого у утопленников принято носить одежду, которая была на них во время смерти, однако если бы тебя с детства воспитывали духи природы, звери и другие существа, которые не нуждаются в вещах, ты бы тоже не стала тратить свое время на одежду и предпочитала ходить голышом.

— Прежний хозяин носил одежды, — вспомнила Морена облик речного бога, которого ей удалось увидеть всего один раз. — Старейшины говорят, что у него не было органов для… появления детей, но он все равно старался прикрывать эти места. Словно раньше был…

— Человеком? — закончил Алекс за утопленницу, которая неожиданно замолчала, опасаясь снова разозлить охотника. — Это возможно. Ты на себе испытала перерождение и как никто другой знаешь, что оно существует. Этот дух вполне мог раньше быть человеком, могущественным магом, который нашел способ переродиться после своей смерти в наиболее близкое к его стихии существо. Привычная потребность в одежде могла сохраниться, как и желание выглядеть солидно перед своими слугами.

— Он же был богом, верно? — спросила разговорившаяся Морена. Она уже почти забыла о том, что охотник до сих пор желает ее убить и непременно сделал бы это, если бы не Блэкхард, который, пользуясь их дружбой, запретил ему. Однако, в отличие от утопленницы, Алекс не забыл о том, кто стоит перед ним, и до сих пор желал лично разделаться с нечистью, умело пряча свое отношение за привычной грубостью.

— Да, — прервал ее Алекс только для того, чтобы собраться с мыслями, и лишь через несколько секунд понял, с чем он согласился. — Это очень могущественные существа, и некоторые из них, при желании могут стать сильнее Первоначал. Им достаточно лишь найти последователей, которые будут делиться своей душой после смерти. Спустя какое-то время они становятся слишком сильными, чтобы их мог одолеть один скьярл или охотник. Блэкхарду очень повезло, что этот дух был молодой и не позаботился о последователях.

— А Первоначала? — глаза Морены сверкали от любопытства. — Неужели они тоже боги? Всего лишь обычные духи?

Алекс тяжело вздохнул и покачал головой.

— Я не знаю, — после секундных раздумий ответил он. Охотник уже думал об этом. Когда-то давно, когда только узнал, что Первоначала не создавали этот мир, а лишь защитили его от легионов демонов, но тогда он так и не смог развить свою мысль. — Среди Первоначал есть Вода, есть Земля — это обычные стихии, и они вполне могли быть духами, но есть среди них и Ложь, и Невежество, а это уже человеческие качества. Я не знаю, какой дух может переродиться в Покровителя Обмана, и поэтому не могу ответить на твой вопрос.

Морена хотела спросить у охотника что-то еще, хотела узнать еще много вещей, о которых раньше и не подозревала, но передумала, почувствовав на себе еще один тяжелый взгляд Алекса, который не предвещал ей ничего хорошего. Смерть в сером плаще следовала за ней по пятам, утопленница прекрасно чувствовала это спиной, и она поняла, что как бы она не относилась к охотнику, он не изменит свое отношение к ней.

Она окончательно поняла это, и весь поток вопросов незамедлительно иссяк. Алексу же была в радость возникшая тишина, и он, почувствовав облегчение, начал вспоминать все, что знал о ведьмах, готовясь к вероятному бою.

— Думаешь, это была хорошая идея — отпускать девчонку? — спросила Энида, когда утопленница убежала догонять охотника. Чародейка была несказанно рада, что Алекс из Кронсмарка ушел и увел вместе с собой ту часть себя, которая вчера ночью безумно понравилась ей. Та часть, что делала Крона и Августина похожим друг на друга, как две капли воды. Грубость, холодность и необычайно заслуженная надменность по отношению ко всем остальным окружающих его людям.

— Не знаю, — покачав головой, ответил Блэкхард. — Алекс никогда не бросает слов на ветер, и Морене очень повезет, если он оставит ее в живых. В любом случае, у него нет никаких шансов вернуться без проводника.

— Ты боишься, что он заблудится? — рассмеявшись, произнесла Энида. — Забыл, что у него есть волшебный конь, который вытащит его из любых дебрей? Твоя утопленница бесполезна для охотника.

Блэкхард попытался возразить, но увидел насмешливый огонек в глазах Энида и понял, что она точно такая же, как Алекс. Ее нельзя переубедить, нельзя успокоить обычными словами и нельзя заставить перестать грубо насмехаться над всем, что ее окружает и принижать каждого, кто находится в окружении чародейки. Скьярл это понял и попытался сменить тему их разговора на более полезную.

— Ты знаешь, где поселилась ваша гидра? — спросил он Элизу, повернувшись к ней лицом. — Сможешь нас отвести?

Элиза вздрогнула, не ожидая, что про нее снова вспомнят и тем более попросят оказать услугу. Справившись с удивлением, она часто закивала головой и сказала:

— Она здесь, — девушка указала в сторону, противоположную той, откуда пришли борцы с ожившими мертвецами. — Недалеко.

— Отлично, тогда не будем терять времени, — произнесла Энида. — Веди нас.

Блэкхард согласно кивнул Элизе, беззвучно попросив ее выполнить приказание чародейки, и их группа отправилась в путь. Как только они оказались на улице, скьярл поравнялся с сестрой утопленницы и спросил:

— Как давно у вас появилась гидра? Ты видела ее?

— Видела ли я чудовище? — спросила Элиза, едва сдерживая вновь появившиеся слезы, и медленно кивнула, пытаясь скрыть свои глаза.

— Все нормально, — произнес Блэкхард, положив руку ей на плечо. — Мне тоже приходилось терять своих близких и друзей, и после каждой смерти мне было невообразимо плохо, но послушай: жизнь продолжается и тебе стоит постараться как можно быстрее забыть все ужасы, что ты видела здесь. И всех людей, что окружали тебя, включая Микеля.

— Но почему? — спросила Элиза, еще больше уходя в тоску из-за отнюдь не утешающих слов Блэкхарда. «Потому что в нашем мире могут выжить только такие люди», — подумала Энида, вполуха слушая их. Блэкхард, словно смог услышать мысли чародейки, обернулся, настороженно посмотрел на приближенную Августина и смерил ее недовольным взглядом.

— Ты помнишь Алекса? — продолжил Блэкхард, понизив голос и предаваясь воспоминаниям, когда Человек из Кронсмарка был обычным парнем, который еще не умел держать меч и был побит им в обычном кулачном бою.

— Тот человек, что пришел с вами? — попыталась догадаться Элиза.

— Когда-то и он был таким же, как ты, — словно сквозь сон, начал отвечать Блэкхард, видя перед собой картины детства. Вспомнив, что он должен ответить на вопрос Элизы, скьярл попытался отогнать от себя столь яркие воспоминания и начал с трудом складывать слова в ответ.

— Он никогда в этом не признается, но много лет назад Алекс верил в судьбу, любовь и в абсолютную силу Света. Он верил, что Первоначала, следят за людьми и защищают их, но потом… потом случилось кое-что гораздо хуже, чем ты можешь себе представить.

— Они решили призвать демона? — насмешливо выкрикнула Энида, которая, несмотря на то, что Блэкхард понизил голос и говорил почти шепотом, слышала каждое его слово. — Чем это хуже ее случая, скьярл? Эта девчонка также потеряла всех своих друзей и близких…

— Да, потеряла, — спокойным голосом прервал ее Блэкхард. Несмотря на то, что скьярл говорил тихо и не пытался ни на кого давить, речь великана заставляла замолкать почти каждого. Почти. Лишь Алекс, благодаря своей огромной наглости, позволял себе говорить вместе со скьярлом. — Но сейчас она старше на шесть лет, и их смерть абсолютно не ее вина. Она не испытывала удовольствия на костях своих товарищей и не видела, как друзья медленно высыхают и сами вгоняют гвоздь в крышку своего гроба. Ей очень повезло, и ее семья умерла быстро и безболезненно.

— Ты увел разговор в сторону, скьярл, — заметила Энида и обратилась к бедной Элизе, слезы которой полились с новой силой. — Он должен был тебе рассказать, как было плохо нашему охотнику, с каким трудом он перестал быть ребенком и стал человеком, которому нужно стать и тебе. Выброси из своей головы весь этот бред, про семью, дружбу и светлый конец для «праведных» людей.

— Замолчи, Энида, — резко развернувшись, произнес Блэкхард и подошел к чародейке. Его голос хорошо давал понять, насколько тяжело ему сдерживать свои эмоции. — Мы должны помочь ей, дать стимул жить дальше, а ты делаешь только хуже. Хочешь, чтобы она стала, как ее сестра? Превратилась в еще одну нечисть, которой здесь и так по самое горло?

— Это будет ее выбор, — холодно заявила фон Рейнор и, обойдя Блэкхарда, подошла к Элизе. — Послушай, девочка, мир не такой розовый, как ты думаешь, и в нем не прожить, надеясь на помощь других людей. Не важно будут это твои родные, любимые или совершенно незнакомые люди. Ты — человек, и должна обо всем заботиться сама. Никто не подведет тебя за ручку к цели, и не всегда найдутся люди, которые обнимут тебя, когда ты будешь в этом нуждаться. А сейчас расскажи нам, пожалуйста, как ты повстречалась с чудовищем.

Назад: Глава 4 Граф Священного Города

Дальше: Глава 6 Наследница

Глава 5 Хозяин болот

Глава 5
Хозяин болот